Международное право и национальные правовые системы. Международное право как особая система

В Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами, в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций прямо отмечается, что * принципы Устава, содержащиеся в на стоящей Декларации, представляют собой основные принципы международного права», и поэтому все государства призываются руководствоваться этими принципами в своей международной деятельности и развивать свои взаимоотношения на основе их строгого соблюдения.
Тем не менее перечень принципов международного права, приведенный в Уставе ООН, не является исчерпывающим. В на стоящее время к основным (всеобщим, общепризнанным) принципам международного права принято относить признание: суверенитета и суверенного равенства всех государств; самоопределения народов и наций; сотрудничества государств в разрешении международных проблем; добросовестного выполнения меж дународных обязательств; неприменения силы нли угрозы силой в международных отношениях; целостности и неприкосновенности государственных территорий; мирного урегулирования всех международных споров; невмешательства во внутренние дела государств и народов; уважения прав и свобод человека; сотрудничества в охране окружающей среды и др. Это значит, что все государства, относящиеся к различным мировым правовым системам (правовым семьям), обязаны руководствоваться этими принципами, гарантировать нх соблюдение нормами на ционального законодательства.
Объективные н субъективные факторы развития человечества на современном этапе его цивилизации обусловливают при мат международного права перед правом внутригосударствен ным. Это вытекает прежде всего из того, что в современном мире происходит интернационализация, глобализация матери ального производства, углубляется международное общественное разделение труда, расширяется и рационализируется межгосударственный обмен энергоресурсами и продуктами произвол ства. При этом все большее значение приобретает защита в международном масштабе окружающей среды, борьба с между народным терроризмом. Все эти обстоятельства и вызывают к жизнн международно-правовые отношения независимо от того,

¦фи.шаются они отдельными государствами нли нет. Именно в
гом заключаются объективные истоки повышения значимости международно-правовой системы в целом.
Таким образом, приоритетность международной правовой
истемы определяется не личностными, политическими, национальными или религиозными убеждениями, а глобальным развитием современного мира, идущего от самоизоляции к плюра- Н1 іму, к признанию общесоциальных ценностей, их большой значимости по сравнению с узкоклассовыми, групповыми или наци- ии ильным и интересами. Решающей общесоциальной ценностью имляется человек, его права и свободы. Поэтому в настоящее время все в большей степени признается, что международное " «общество в лице его международных организаций вправе оценивать обеспеченность прав и свобод человека в различных го-
> дарствах, особенно в случаях их грубого нарушения. Но это «иможно только на основе и в пределах международно-правовых норм, к которым относятся:
основные принципы международного права, содержащиеся Уставе ООН и в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. (высшие, императивные нормы, т.е. имеющие характер jus cogens);
нормативные акты, принимаемые ООН и ее органами;
международные договоры (многосторонние и двусторонние);
решения Международного Суда, других международных судебных органов.
Существенное значение при рассмотрении вопросов примата международного права над внутригосударственным имеет уяснение соотношения субъектов этих правовых систем. По общему признанию субъектами международного права являются су- неренные государства, народы, нации, международные (межгосударственные) организации, юридические лица. Во второй поло- пине XX в. субъектами международного права стали признавать человека, а также учреждения, защищающие на международном s ровне его права и свободы. Однако в литературе по международному праву на сей счет высказываются и возражения. Так, С.В. Черннченко полагает, что «индивид ни при каких условиях не может быть приравнен ни к такой организации людей, как государство, ни тем более к такой форме сотрудничества госу дарств, как межправительственные организации. Поэтому он объективно не способен быть участником межгосударственных отношений и подчиняться прямому воздействию норм международного права. Он не обладает и не может обладать ни одним элементом международной правосубъектности **.
Такое мнение подвергается справедливой критике, посколь ку международная правосубъектность индивида определяется самим международным правом. Так. Международный билль о правах человека закрепляет основные права человека, которые подлежат международной эащнте. В ст. 87 Устава ООН предусмотрено право граждан на петиции в Совет по опеке. Рядом международных конвенций н доюворов индивидам предоставляются права на обращения в международные судебные органы. Поэтому на современном этапе развития человеческой цивилизации (интеграции мирового сообщества) полагать, что человек не может быть участником международных правоотношений, было бы неправильным. Именно человек является основной ценностью и основным правоноснтслем в современном мире. Его права и свободы - важнейший объект защиты средствами международного права- Согласование субъектного состава, в том числе в отношении человеческой личности, - необходимый фактор сближения национальных правовых систем с международным правом как условием последовательного развития мировой цнви лизации.
Эффективное осуществление права возможно только тогда, когда достигнута внутренняя согласованность его элементов правовых норм. Это положение в полной мере распространяется и на сферу взаимодействия международного и национального права, т.е. предполагает согласованность их нормативных пред писаний. Такая согласованность норм внутригосударственного и международного права достигается путем упорядочения национальных правовых систем исходя из сущности общечеловеческих ценностей, закрепленных в общепризнанных принципах н нормах международного права.
Юридические основания определяющего влияния международного права на национальное вытекают из принципа pacia шипі servanda (договоры должны соблюдаться), который так трактуется в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года: «при осуществлении своих суверенных прав, включая право устанавливать законы н административные правила...,» государства «будутсообразовываться і о своими юридическими обязательствами по международному праву». А приоритетное влияние международного права на внутригосударственное определяется ст. 27 Венской Конвенции о нраве международных договоров 1969 года, согласно которой і осударство «не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения нм договора».
В науке международного права еще не сложилась единая терминология в отношенин способов и форм включения его норм и национальные правовые системы. Используются такие термины, как имплементация, отсылка, рецепция, унификация, трансформация, адаптация и др. Большинство авторов пользуются ионятием «имплементация», под которой понимают весь процесс согласования внутригосударственного права с международным как на нормотворческой стадии, так и на стадии реализации правовых норм.
В разных странах по-разному решаются вопросы имплементации норм международного права во внутригосударственное. Гак, в США, Бельгии, Голландии, Франции, Швейцарии международные договоры признаются частью национального права. Например, ст. VI Конституции США установлено, что «настоящая
Конституция н законы Соединенных Штатов, изданные в ее исполнение, равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются высшими законами страны, и судьи каждого штата обязаны к их исполнению, хотя бы в Конституции и законах отдельных штатов встречались противоположные постановления».
В ряде стран (Германия, Италия, Россия, Греция, Дания, Ирландия, Норвегия) их конституции провозглашают, что общепризнанные нормы международного права выше права страны. Так, ст. 25 Основного закона ФРГ предусматривает, что «общие нормы международного права являются составной частью права Федерации. Они имеют преимущество и непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории». В ст. 15 Конституции Российской Федерации записано: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются системной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора*.
В государстве, принявшем на себя обязательства добросовестно и полностью соблюдать международные договоры, все национальные правовые акты должны быть согласованы с международно-правовыми предписаниями. Такое требование прямо вытекает из признания приоритета международного права перед национальным. Поэтому законодатель должен добиваться того, чтобы нормы национальных правовых актов не противоречили положениям международного права. Это в полной мере относится и к правовому строительству в Республике Беларусь.
Механизм имплементации норм международного права в белорусское законодательство был впервые обозначен в Конституции Республики Беларусь 1994 года. Изменения и дополнения, внесенные в Конституцию в 1996 году, его не затронули. В ст. 8 Конституции установлено, что «Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие нм законодательства*. В то же время особо подчеркивалось, что «...не допускается заключение международных договоров, которые противоречат Конституции*. Таким образом, речь о приоритете норм международного права в самой Конституции не идет. Однако текущее законодательство Ресиублики Беларусь, принимаемое с 1993 г., свидетельствует о признании приоритета не только общепризнанных принципов, но и договорных норм международного права.
В большинстве законов Республики Беларусь, касающихся международных отношений, содержатся положения о применении норм международных договоров в случаях коллнзнй их с иравиламн национального законодательства (Закон о правах ребенка от 19 ноября 1993 г.1, в редакции от 25 октября 2000 г. М 440-3, с иэм. и доп., Закои о внешней трудовой миграции от 1 I июня 1998 г.2, с изм. и доп., Закон о беженцах от 22 февраля 1995 г., в редакции от 4 января 2003 г.3). А в ст. 15 Закона о международных договорах Республики Беларусь от 23 октября 1991 г., в редакции от 15 ноября 2004 г.4 прямо указано, что общепризнанные принципы и нормы международных договоров Республики Беларусь, вступивших в силу, являются частью действующего на территории Республики Беларусь права». Данная статья Законом от 14 июня 1999 г. была дополнена следу- «оіцим положением: «Нормы права, содержащиеся в международных договорах Республики Беларусь, вступивших в силу, являются частью действующего на территории Республики Беларусь законодательства, подлежат непосредственному применению, кроме случаев, когда из международного договора следует, что 4ля применения таких иорм требуется издание внутригосударственного акта и имеют силу того правового акта, которым выражено согласие Республики Беларусь иа обязательность для нее соответствующего международного договора-
Такого рода дополнения были внесены и в Закон о нормативных правовых актах Республики Беларусь от 10 января ‘.’ООО г. Законом от 4 января 2002 г.в
Аналогичные положения закреплены в новых кодификаци онных Актах Республики Беларусь - в Гражданском кодекс"1 (ст. 6), Гражданском процессуальном кодексе (ст. 542), Уголов ном кодексе (ст. 7), Воздушном кодексе (ст. 3), Трудовом ко дексе (ст. 8) и др. Таким образом, в Республике Беларусь не только провозглашается верховенство норм международного права, но и законодательно обеспечивается возможность их пря мого действия, использования в судебной практике. Кроме того, и Конституционный Суд Республики Беларусь обладает правом давать заключения о соответствии нормативных правовых актов любого государственного органа Конституции и междуна родным правовым актам, ратифицированным Республикой Беларусь.
Исходя нз положений ст. 8 н 116 Конституции Республики Беларусь и ст. 15 Закона *0 международных договорах Республики Беларусь* можно сделать достаточно определенный вывод о иерархии нормативных правовых актов в стране и месте норм международного права в их системе. На вершине этой иерархи ческой пирамиды находятся общепризнанные принципы международного права. Затем определяющее место занимают положения Конституции Республики Беларусь, обладающие высшей юридической силой по отношению ко всему иному нормативно- правовому массиву, действующему на территории страны. Непосредственно за Конституцией располагаются международные договоры, ратифицированные Республикой Беларусь. Затем ндуч законы, декреты, указы Президента, международные обязатель ства Республики Беларусь, вытекающие нз договоров, не подле жащих ратификации (утверждаемых в особом порядке), и иных (обычных) норм международного права. За ними следуют нормативные акты межгосударственных образований, участником которых является Республика Беларусь, нормативные правовые акты Совета Министров, Верховного Суда, Высшего Хозяйственного Суда, Генерального прокурора Республики Беларусь. Замы кают эту иерархическую систему нормативные правовые акты, принимаемые местными органами государственной власти.
Особое место в рассматриваемой иерархической системе за нимают заключения Конституционного Суда Республики Беларусь по вопросам конституционности нормативных актов. За коны, декреты и указы Президента, международные договориьи- и иные обязательства Республики Беларусь, акты межгосудар- . гнснных образований, в которые входит Республика Беларусь, II становления Совета Министров, нормативные акты Всрховно- I о Суда, Высшего Хозяйственного Суда, Генерального прокурора * других государственных органов Республики Беларусь, приданные Конституционным Судом не соответствующими Кон-
ч итуцни либо актам, обладающим более высокой юридической
илой, считаются утратившими силу в целом или в определенной части с момента, определяемого Конституционным Судом1. Гякие заключения Констнтуцнониого Суда имеют, можно пола- I ить, юридическую силу тех нормативных актов, в отношении
вторых они приняты.
Предлагаемая иерархия нормативных правовых актов Республики Беларусь может, безусловно, уточняться, дополняться, і сіменяться путем доктринально-правовых обоснований. Но глав- I н»о в ней видится в том, что она включает в себя оказывающие (іггулятивное воздействие на общественные отношения общепризнанные принципы и нормы международного права.
Как отмечалось выше, пациональнын механизм нмплемен- I пцин норм международного права не исчерпывается их внедренном в действующее законодательство. Решающее значение имеет их реальное осуществление в правоприменительной деятельное - I и и прежде всего в судебной практике. В Республике Беларусь, » жив Российской Федерации, в реализации норм международного права принимают участие различные по характеру дея- іьности и по правовому статусу государственные органы. Так, і »>гласно ст. 16 Закона «О международных договорах Рсспубли- « и Беларусь* Президент, Национальное собрание. Совет Мини-
іров Республики Беларусь принимают меры для обеспечении ¦II полнения международных договоров Республики Беларусь пу- ітм принятия соответствующих решений. Республиканские органы государственного управления и другие государственные органы Республики Беларусь, в компетенцию которых входят вопро-
11, регулируемые международными договорами, обеспечивают вы-
шение обязательств, принятых по этим договорам Республи-
»й Беларусь.
I’m. Василевич Г.А. Конституционное право Республики Беларусь: учебник. Мн., 2003. С. 13-34; Имплементация норм между ив родного права во ни\ і|іигосударственное право / Под ред. Л.В. Павловой. С. 32-35.
Что касается судебной практики в области применения норм международного права в Республике Беларусь, то она остается крайне незначительной. По мнению белорусских правоведов-мож дународников, это объясняется некоторой противоречивостью дей ствующего законодательства. Так, ст. 112 Конституции Респуо лнкн Беларусь устанавливает, что «суды осуществляют правоеv дие на основе Конституции и принятых в соответствии с неп иных нормативных актов. Аналогичные положения содержат ся в Законе от 13 января 1995 г. «О судоустройстве и статусі судей в Республике Беларусь*1. Следовательно, общие и хозян ственные суды не могут принимать решения на основе норм международного права. И только единственный судебный орган в стране, который при рассмотрении дел руководствуется не толь ко Конституцией и актами законодательства, но и ратифицнро ванными международными договорами - это Конституционный Суд Республики Беларусь. В этом н проявляется несоответствие между положениями новейшего белорусского законодательства, допускающего непосредственное применение норм международ ного права, и отсутствием конституционных полномочий их при менять у обычных судов. Тем самым ограничиваются возмож ности граждан пользоваться международными правовыми га рантиями защиты их прав и свобод в случаях пробелов в наци ональном законодательстве2.
Важное зиачение для использования норм международного права в судах Республики Беларусь имеет определение того, каине международные правовые принципы н нормы относятся к категории общепризнанных. Как уже отмечалось, на сегодняш ннй день нет единого международного правового акта, в кото ром такие принципы н нормы были бы систематизированы. Но необходимость в такой официальной систематизации желатель на, чтобы н суды могли их уверенно применять. Не случайно в ряде стран такого рода систематизацня осуществляется. Напри мер, Конституционный Суд ФРГ такие принципы и нормы обо-
нпчил, указав, в частности, на пятнадцать принципов международного права, которые должны применяться всеми германскими судами. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопро-
и некой Федерации* в пункте 5 дал разъяснения и рекомендацій судам по применению общепризнанных принципов и норм с 1 >кд у народного права1.
Действующим законодательством Республики Беларусь пря мо предусматривается совместное применение норм национального и международного права Конституционным Судом страны. Согласно ст. 116 Конституции Конституционный Суд облают правом давать заключения о соответствии нормативных ¦іктов любого государственного органа Конституции, законам и ратифицированным международным договорам Республики Беларусь. Практика рассмотрения дел Конституционным Судом I ьидетельствует о том. что он активно использует общепризнан мыс принципы и нормы международного права при определении вмконности национальных нормативных актов.
Так, 19 июня 1998 г. Конституционный Суд по предложению Президента Республики Беларусь рассмотрел дело «О соот і"ствни Конституции статьи 246 Кодекса Республики Беларусь об административных нарушениях». Конституционный Суд установил, что в соответствии со ст. 246 КоАП административ- нн* задержание, личный досмотр, досмотр вещей и изъятие вени й и документов могут быть обжалованы заинтересованным ціпом только в вышестоящий орган (должностному лицу) нлн прокурору. Возможность обращения с жалобой в суд не предусматривалась. Конституционный Суд пришел к выводу, что noil»» кения ст. 246 КоАП как ограничивающие право гражданина «ы доступ к правосудию, препятствующие реализации права каж іиго на защиту его прав и свобод независимым и беспристрастен їм судом, противоречат ст. 25, 28, 44 и 60 Конституции, ст. 8 Рп-общей декларации прав человека, а также ст. 2 н 9 Международного пакта о гражданских и политических правах. В ре- ч штате ст. 246 КоАП была признана не соответствующей Кон- ¦ гитуции и названным международным нормам в той мере, в какой она не предусматривала судебное обжалование админист ративного задержания, личного досмотра, досмотра вещей и изъя тия вещей н документов.
Столь же показательно принятое Конституционным Судом Заключение по рассмотренному им 26 июня 1998 г. делу «О соответствии Конституции Республики Беларусь части второй статьи 116 Кодекса о браке и семье Республики Беларусь». Кон ституционный Суд установил, что согласно указанной норме допускалось усыновление детей против воли родителей илн лнц, их заменяющих, во внесудебном порядке, что противоречило ча стн четвертой ст. 32 Конституции. Кроме того, Конституцнон иый Суд признал, что такое усыновление противоречит также ст. 23 Международного пакта о гражданских н политических правах и ст. 9 Конвенции о правах ребенка. В результате часть вторая ст. 116 Кодекса о браке и семье Республики Беларусь была признана утратившей юридическую силу с момента приня тия заключения по делу, а Национальному собранию Республики Беларусь предложено внести в Кодекс о браке и семье необходимые изменения и дополнения в соответствии с этим Заключением.
Таким образом, контроль за конституционностью нормативных правовых актов, осуществляемый Конституционным Судом Республики Беларусь, содействует не только имплементации принципов и норм международного права в действующе законодательство и правоприменительную практику, но и изменению содержания самой правотворческой деятельности в Рес публике Беларусь в соответствии с ее международными обязательствами.

Международное право введено в правовую систему Российской Федерации ч. 4 ст. 15 Конституции России. В ней говорится: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

В литературе неоднократно отмечалось, что данное положение носит очень общий характер, и поэтому применение его на практике затруднительно 1 Зимненко Б. Международное право в судебной практике России: гражданское и административное судопроизводство // Российская юстиция. 2003. №11. С. 4; Мелешников А.В. Международно-правовая культура прав человека и проблема развития российской государственности // Московский журнал международного права. 1996. №2. С. 33. . И.И. Лукашук так характеризовал данную норму: «Содержащееся в данной статье положение является самой общей нормой, в значительной мере - нормой-принципом. Будучи непосредственно действующей, она вместе с тем нуждается в конкретизации, в имплементации» 2 Лукашук И.И. Конституция России и международное право // Московский журнал международного права. 1995. № 2. С. 34. .

Для уточнения данного положения необходимо провести его анализ с точки зрения общего положения международного права в правовой системе страны, особенностей применения различных частей международного права в правоприменительной практике государственных органов.

Вызывают вопросы само понятие правовой системы и обоснованность его применения в Конституции. Один из авторитетных теоретиков международного права Е.Т. Усенко с самого момента появления новой Конституции Российской Федерации обращал внимание на то, что это понятие не имеет нормативного определения ни в международном праве, ни в праве государств. Он писал: «Правовая система» - это научное понятие, нормативно не урегулированное и потому едва ли уместное в Конституции. Достаточно было сказать: «является частью права Российской Федерации» 3 Усенко Е.Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и Российская конституция // МЖМП. 1995. № 2. С. 18. .

И.И. Лукашук не считает важным выделение именно этого понятия. Он пишет: «Приведенная статья (ст. 15 Конституции) воспроизводит правило, известное другим государствам: международное право - часть права страны. В результате принятия Россией международной нормы содержащееся в ней правило включается в правовую систему страны, становится ее элементом и уже в этом качестве обретает способность регулировать отношения с участием физических и юридических лиц. Будучи элементом национальной правовой системы, такая норма осуществляется в соответствии с целями и принципами системы и в установленном ею процессуальном порядке 4 Лукашук И.И. Международное право. Общая часть. 2-е издание. М., 2003. С. 252. . Таким образом, И. И. Лукашук выделяет несколько моментов:

• методы введения международного права в право России общеприняты и не являются исключительными:
• благодаря этому норма международного права становится элементом правовой системы;
• только став элементом правовой системы страны, норма международного права может применяться как регулятор правоотношений субъектов права страны;
• в качестве такого регулятора норма международного права реализуется в соответствии с целями и принципами правовой системы и в установленном ею процессуальном порядке.

В другой работе И.И. Лукашук уточняет: «Термин «правовая система» использован для того, чтобы избежать приравнивания всех международных норм к законодательству. В отличие от законодательства, в правовой системе страны международные нормы могут занимать различное положение 5 Лукашук И.И. Конституция России и международное право // МЖМП. 1995.№ 2. С. 33. . Действительно, нормы национального законодательства и нормы международного права, входя в единую правовую систему, могут занимать в ней различное положение.

Примерно такова же позиция Б.Л. Зимненко. Он подчеркивает, что правовую систему нельзя путать с системой национального законодательства 6 Зимненко Б.Л. Между народные договоры в судебной системе Российской Федерации // МЖМП. 1999. № 2. С. 104. , поскольку под системой законодательства понимается совокупность национальных правовых норм, включающих в себя конституционные нормы, нормы закона, а также правила повеления, содержащиеся в подзаконных актах». А правовая система в соответствии с теорией права «является сложным правовым явлением, включающим в себя внутригосударственные правовые нормы, институты и принципы, юридические, правотворческие, правоприменительные и правоохранительные учреждения, правовое сознание и правовую культуру». Таким образом, заключает Б.Л. Зимненко, международно-правовые нормы, включая договорные нормы, являются элементом именно правовой системы России, а не системы национального законодательства.

Другой авторитетный российский ученый Г.В. Игнатенко подчеркивает, что употребление термина «правовая система» дает возможность широкой трактовки, не ограничиваясь только правом 7 Игнатенко Г.В. Понятие международного права // Международное право: Учебник для вузов. М., 1999. С. 13. . Понятие «правовая система», в отличие от понятия «право», - более насыщенная категория, которая охватывает наряду с правом как совокупностью юридических норм также правоприменительный процесс и складывающийся на их основе правопорядок.

Анализ практики государств по восприятию международного права показывает, что формулировка ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации более широкая, чем в других странах, и допускает различные формы взаимодействия международного права с российским законодательством: в правоотношениях, в правоприменительном процессе, в структуре правопорядка 8 Сандуца Г.И. Применение общепризнанных принципов и норм международного права в правовой системе России// МПМЧП. 2001.№ 3. С. 8. . В любом государстве действуют не только нормы, наложенные законодателем в законах и подзаконных нормативных актах, но также иные нормы, например, торговые обычаи, и нормы международного права влияют именно на правовую систему государства в целом, а не на отдельные ее части. Международное право в российской правовой системе приобретает функцию регулирования правоприменительного процесса и потому может расцениваться как одна из основ правопорядка в целом.

И с теоретической, и особенно с практической точки зрения толкование отдельных понятий не так важно, как способы взаимодействия, поскольку уже общепризнано, что международное право и внутреннее право государств составляют две разные системы права, находящиеся в сложном взаимодействии. В российской литературе иных мнений нет. Такая же точка зрения распространена и в мировой литературе.

Однако мировое развитие последних десятилетий выдвигает на первый план их взаимосвязь. Ныне, при всех различиях между ними, продиктованных различиями в тех отношениях, которые ими регулируются, эти системы не могут быть изолированными друг от друга, поскольку, как отмечает И. И. Лукашук, «существует единство внутренней и международной законности». Взаимозависимость и единство мира требуют, чтобы национальные политико-правовые системы строились как части единой глобальной системы, чтобы они были способны взаимодействовать друг с другом и с системой международных отношений в целом. От взаимодействия с внешней средой в растущей мере зависит решение внутренних задач.

Американский ученый Дж. Джексон также подчеркивал нарастание взаимосвязи между правом международным и правом государств. «Существует тесная связь между международным правом и национальными правовыми системами, которую необходимо осознавать для правильного понимания международного экономического порядка и тенденций его развития, это положение не ново, и все же оно несколько отходит от традиционных доктрин международного права во многих странах, которые слишком часто рассматривают международное право в полном отрыве от национального права».

Проблема взаимодействия международно-правовых и внутригосударственных норм носит не только технико-юридический, но и общетеоретический характер. Национальные правовые системы и международное право имеют как общие, так и отличительные черты, взаимосвязаны и оказывают друг на друга влияние. Наличие их общих черт обусловлено их единой социальной природой: все они являются способом выражения, существования правовой материи, в их центре должен находиться человек, его права и свободы.

Различия же происходят из того, что в каждой стране складываются собственная экономическая, политическая и социальная структура, свой уровень культуры и собственные традиции. Некоторые из этих слагаемых, обладая определенной специфичностью и оказывая влияние на свойства правовой системы, придают ей такие черты, которые выделяют ее в особую, только этой стране присущую систему.

Соотношение и взаимодействие международного и внутригосударственного права - это соотношение и взаимодействие явлений надстроечного характера, природа и содержание которых определяются в конечном счете соответствующими базисными общественными отношениями 9 Мюллерсон Р.А. Соотношение и взаимодействие международного публичного, международного частного и национального права: Автореф. дисс.... д-ра юрид. наук. М., 1985. С. 45. .

Национальное и международное право - результат проявления воли государства, с тем отличием, что в международном праве государство участвует в выработке норм как один из равноправных субъектов, а в национальном законодательстве внутригосударственные нормы представляют собой продукт волеизъявления самого государства.

Общие свойства названных правовых систем обусловливают возможность рассмотрения проблем их соотношения, а особенные черты дают право говорить об их взаимодействии, понимаемом как всеобщая форма связи тех или иных явлений, выражающаяся в их взаимном влиянии друг на друга и изменении.

Но слияния двух правовых систем никогда не происходит. Будучи включенными в правовую систему страны, международные нормы не утрачивают связи с международно-правовой системой. Они продолжают оставаться элементами международной нормативной системы, однако в силу вышеупомянутого положения Конституции России нормы, содержащиеся в международном договоре Российской Федерации и международном обычае, могут быть применены соответствующими государственными и муниципальными органами. По мнению С.Ю. Марочкина 10 Марочкин С.Ю. Применение судами России норм международного права // РЕМП. 2003. С. 64. , это следствие того, что по своей природе эти нормы занимают обособленное положение в нормативном массиве правовой системы России, функционируют наряду с российским правом, должны толковаться и применяться в свете целей и принципов международного права и конкретного договора, с установленными в нем временными, пространственными и субъектными пределами действия, в контексте значения используемых в нем терминов, а не с точки зрения соответствующих ориентиров внутреннего права. А это, в свою очередь, предопределяет и особые правила соотношения юридической силы норм российского и международного права. Эти правила не ограничиваются только установленным в ч. 4 ст. 15 Конституции приоритетом договоров над законами.

Уже в конце XIX в. - начале XX в. некоторые русские ученые - М.Н. Коркунов, П.Е. Казанский, Л.А. Камаровский - начали не только рассматривать взаимодействие и взаимное влияние двух правовых систем, но и отмечали особую роль международного права. Л.А. Камаровский указывал, что задача международного права заключается в том, чтобы жизнь и отношения отдельных государств, на которые распадается человечество, поставить на юридическую почву, отыскать нормы права для их урегулирования и посредством этого обеспечить возможно прочный мир на земле: не вечный мир, о котором мечтают идеалисты, но мир юридически организованный и охраняемый 11 Камаровский Л.А. Основные вопросы науки международного права. М., 1892. С. 65. . Е.Т. Усенко утверждает, что связь международного и национального права не имеет характера господства и подчинения. Связь эта характеризуется координацией, взаимосогласованностью, взаимодополняемостью рассматриваемых объектов в сфере их взаимодействия 12 Усенко Е.Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и российская Конституция // Московский журнал международного права. 1995. №2. С. 13. . Е.Т. Усенко приводит некоторые положения международного права как пример взаимодействия международного и национального права. «Типичный пример такого взаимодействия - заключение международного договора, - пишет он. - Оно регулируется нормами как международного, так и внутригосударственного (национального) права, которые дополняют друг друга. Без одновременного соблюдения существенных норм обоих правопорядков заключить действительный международный договор невозможно».

Кроме того, международное право прямо запрещает превалирование национального права над международным. Так, в ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. 13 И.И. Лукашук называет эту конвенцию «своеобразным процессуальным кодексом современного международного права». См.: Лукашук И.И. Международное право в судах государств. СПб., 1993. С. 88. указано, что национальное право не может иметь примата над международным, что государство не может своим законом освободить себя от принятых им обязательств по международному договору. Тем самым отвергаются доктрина и практика тех государств, которые пытаются ставить свой закон выше своих международных обязательств.

Но отрицание примата национального права не служит утверждением примата международного права. В ст. 27 14 Статья называется «Внутреннее право и соблюдение договоров»: «Участник не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора, это правило действует без ущерба для статьи 46». Венской конвенции о праве международных договоров содержится отсылка к ст. 46 15 Статья называется «Положения внутреннего права, касающиеся компетенции заключать договоры»: «1. Государство не вправе ссылаться на то обстоятельство, что его согласие на обязательность для него договора было выражено в нарушение того или иного положения его внутреннего права, касающегося компетенции заключать договоры, как на основе недействительности его согласия, если только данное нарушение не было явным и не касалось нормы его внутреннего права особо важного значения. 2. Нарушение является важным, если оно будет объективно очевидным для любого государства, действующего в этом вопросе добросовестно и в соответствии с обычной практикой». той же Конвенции, из которой следует, что международный договор является недействительным, если он заключен в явное нарушение нормы внутреннего права договаривающейся стороны особо важного значения. Это также не означает примата национального права над международным.

Оба приведенных положения Конвенции о праве международных договоров направлены отнюдь не на утверждение примата той или иной правовой системы, а на их координированное, согласованное взаимодействие.

Заключая международный договор, государство обязано учитывать свои внутренние правовые нормы, наличие внутригосударственной возможности для их изменения в случае необходимости в целях выполнения своего международного обязательства. Поэтому в международном праве существует презумпция: если для выполнения международного обязательства государства необходимо осуществить определенные законодательные меры, то они должны быть им осуществлены, даже если это прямо не предусматривается договором. Данная презумпция, как и приведенные статьи из Венской конвенции о праве международных договоров, направлена на обеспечение согласованного взаимодействия обеих правовых систем.

Рост взаимозависимости государств и народов и обусловленная этим потребность в расширении сферы и повышении интенсивности взаимодействия международного и национального права побуждают государства использовать правовые методы и формы, облегчающие и упрощающие сам механизм этого взаимодействия, что, однако, не ведет ни к интеграции взаимодействующих систем, ни к стиранию граней между ними. Ни то, ни другое не имеет места быть, поскольку сохраняется сам принцип взаимодействия, объективно обусловленный самостоятельностью систем международного и национального права.

Принципиальный момент, определяющий все параметры воздействия международного права на национальное, заключается в том, что оно осуществляется не непосредственно, а опосредуется волей государства, которое одновременно является и участником международно-правового отношения, и территориальным сувереном.

В силу суверенитета государства на его территории может действовать только его воля. Суверенитет государства в принципе исключает возможность действия в пределах его территории государственной воли других государств, в том числе согласованной воли, заключенной в норме международного права.

Международное право на территории государства не имеет собственной юридической силы. Для того чтобы правило, представляющее собой норму международного права, приобрело юридическую силу в пределах действия национального права, оно должно приобрести силу национально-правовой нормы. Но придать такую силу может только территориальный суверен, издав соответствующий национально-правовой акт.

С появлением каждой новой нормы международного права возникают два вида разнопорядковых отношений: с одной стороны, правоотношения между субъектами международного права относительно зафиксированных в ней прав и обязанностей; с другой - между соответствующим и органами государств по поводу осуществления вытекающих из такой нормы международно-правовых обязательств 16 Гавердовский А.С. Имплементация норм международного права. Киев, 1980. С. 47,48. . Правоотношения первого вида регулируются непосредственно международным правом, а второго вида - правом национальным. Международно-правовая норма выступает в данном случае, как правило, лишь в качестве юридического факта, вызывающего необходимость внутригосударственного правотворчества и установления внутригосударственных правоотношений. Это касается, конечно, только тех норм международного права, которые направлены на регулирование отношений с участием субъектов национального права и не являются самоисполнимыми. К ним относится подавляющее большинство норм, регулирующих вопросы прав человека.

Некоторые ученые высказывают мысль о том, что в настоящее время можно констатировать признание приоритета международного права большинством государств, которое вытекает, во-первых, из признания приоритета общечеловеческих ценностей над всеми другими, во-вторых, из экономических факторов: создания мирового рынка с международным разделением труда и возможности дальнейшей жизни на планете вообще лишь при приложении усилий всеми государствами, так как наличие средств массового уничтожения и существование угрозы реальной экологической катастрофы ставят под вопрос само существование человека 17 Ляхов Е.Г. Кузьмина М.Н. Деятельность органов внутренних дел Российской Федерации и международное право // Московский журнал международного права. 1997. №2. С. 102. . Действительно, внутригосударственная нормативная база, взаимодействуя с нормами международного права, испытывает все более возрастающее влияние с его стороны на различные аспекты функционирования государственного аппарата и его деятельность.

Важным фактором развития взаимодействия международного и национального права является концепция господства права . Если государство стремится к внедрению господства права в своих международных отношениях, то в своем внутреннем правопорядке ему легче настаивать на внедрении концепции господства права.

Суды - это органы, нацеленные на решение чисто правовых вопросов, поэтому судам проще применять международное право, основанное на концепции господства права . Кроме того, практика показывает, что в демократических обществах, основанных на господстве права, гораздо выше степень готовности к восприятию международного права, и исполнительным органам предоставляется большая степень свободы в выборе средств исполнения международных обязательств. Такая политика - одна из форм воплощения в жизнь убеждения в том, что господство права в международных отношениях в противовес господству силы отвечает интересам всего международного сообщества.

С другой стороны, господство права в международных отношениях не может существовать без господства права внутри государств. Если внутренний правопорядок подвержен волюнтаристским воздействиям политических органов, это будет отрицательно сказываться и на международных позициях государства.

В анализе проблемы положения международного права в российской правовой системе нередко проявляется иерархический подход. Многие авторы стремятся выяснить, какие нормы (международного или национального права) занимают более высокое положение. обладают большей юридической силой. Это объясняется, скорее всего, общим принципом правосудия в Российской Федерации: коллизия нормативных актов решается применением акта, занимающего более высокое иерархическое положение.

Но это не уникально российское явление. Такой подход проявляется судами многих государств. Известный английский ученый К. Шрейер писал: «Сознательно или бессознательно национальные суды проявляют склонность следовать своим собственным прецедентам и доктринам, даже в тех случаях, когда им приходится применять норму, созданную вне их национальной правовой системы» 18 Schreuer Сh.Н. The Interpretation of Treaties by Domestic Courts// British Yearbook of International Law. 1971. P.264. .

Правда, отмечается тенденция судов не сосредоточиваться на вопросах иерархии, а подходить к выбору нормы с позиций координации, т.е. равного положения двух систем.

Необходимо также осознавать, что абстрактное превалирование международного права над национальным в иерархии норм только тогда способствует процессу имплементации, когда суд обладает компетенцией выносить суждение о соответствии национального права международным обязательствам; в ином случае превалирование международного права остается мертвой буквой.

Поэтому вполне закономерен вопрос о правомерности самой проблемы иерархии. Бесспорно только высшее место норм jus cogens, которые в любом случае делают ничтожными противоречащие им нормы национального права. Во всем остальном соотношение международного и национального права должно основываться на идее равенства норм, которые должны применяться так. чтобы в национальном правопорядке создавалось как можно меньше противоречий, с одной стороны, и наиболее полно были бы исполнены международные обязательства, с другой.

В современных условиях развивается идея необходимости достижения возможно большей гибкости во взаимодействии международного и национального права. Это требует независимости судебной власти от исполнительной, потому что возможно только в условиях господства права как внутри государства, так и на международной арене. Национальным судам приходится децентрализованным порядком применять одно и то же международное право. Возможное вмешательство политических органов в деятельность судов ведет к фрагментации международного права. В этом случае происходит то, что можно назвать «национализацией международного права», хотя такая национализация - меньшее зло, чем неисполнение международных обязательств.

Даже в случае отказа от иерархического подхода перед судами остается две сложных задачи.

Во-первых. Конституция как высший источник права государства требует признания ее норм превалирующими над всеми остальными, включая нормы международного права.

Во-вторых, если законодатель намеренно вторгается в сферу международных обязательств, суд не может игнорировать это намеренное вторжение. Если в конституции государства нет ясных директив относительно действий судов, то суды проявляют тенденцию не считаться с международным правом.

Приходится признать, что и в будущем, очевидно, это положение будет продолжать существовать, а потому будет сохраняться противоречие между правопорядком внутри государства и правом, действующим в международных отношениях: во внутреннем правопорядке превалирует конституционный порядок, вне государства продолжают оставаться действительными обязательства по международному праву, которые ведут к наступлению международной ответственности государства. Способы разрешить этот конфликт очень ограничены: для изменения какого-либо соглашения, в котором зафиксировано международное обязательство, требуется согласие всех других участников; для изменения конституционного порядка требуется соблюдение многих очень жестких условий, так что эту возможность можно считать скорее теоретической.

Среди отечественных ученых до сих пор отсутствует единое и четкое представление о месте и роли международно-правовых норм в российской правовой системе. Некоторые их них (в основном представители отраслевых юридических наук) относят международные договоры и обычаи к источникам права России. Так, по мнению В.В. Вандышева и Д.В. Дерновой, источниками гражданского процессуального права нужно считать международные договоры и соглашения, определяющие взаимную правовую помощь государств по гражданским делам 19 Вандышев В.В. Дернова Д.В. Гражданский процесс. М. 2003. С. 15. . Однако такая позиция ведет к признанию правомерности слияния международного права с национальным правом и отказу от идеи их автономного существования.

Большинство юристов-международников заявляют о недопустимости отнесения международно-правовых актов к источникам российского права. «Нормы международного права, - подчеркивает, в частности, С.Ю. Марочкин, - в рамках правовой системы Российской Федерации не становятся нормами российского права, а источники международного права - источниками права российского. По своей природе эти нормы занимают обособленное положение в правовой системе России, функционируют наряду с российским правом, должны толковаться и применяться в свете целей и принципов международного права и конкретного договора,... а не с точки зрения соответствующих ориентиров внутреннего права» 20 Марочкин С.Ю. Материальные и процессуальные вопросы применения норм международного права в судебной практике // Российский юридический журнал. 2003. № 1. C.43. .

Такая позиция находит отклик и среди зарубежных правоведов. Известный немецкий ученый Д. Раушнинг 21 Раушнинг Д. Применение норм между народного публичного права в рамках национальной правовой системы // РЕМП. 1998-1999. С. 279. пишет: «Выражение «нормы международного права являются составной частью права Федерации» может ввести в заблуждение. Это положение не означает, что нормы международного права становятся нормами национального права ФРГ Они остаются нормами международного права. Смысл данной статьи Конституции в том, что она предписывает применять такие нормы в рамках правовой системы ФРГ». Возможна аналогия с применением иностранного права: «Мы применяем подобную конструкцию и в международном частном праве. Если норма, регулирующая конфликт права, предписывает немецкому судье применять иностранное право, применяемая норма не становится нормой немецкого права. Немецкий закон предписывает применять нормы иностранного права без изменения национального характера последнего». Статья 25 Основного Закона Германии устанавливает соответствующие правила для немецких правоприменителей: международные обычаи применяются непосредственно. Но эти нормы применяются как нормы международного публичного права, и нет необходимости в их трансформации или инкорпорации в немецкое право.

Другие специалисты (преимущественно юристы-международники) говорят о непосредственном обязывающем воздействии международно-правовых норм на поведение субъектов внутреннего права без изменения их системной принадлежности. Третьи утверждают, что действие норм между народного права внутри России невозможно без их трансформации во внутригосударственные правовые нормы.

Обобщающий подход к проблеме соотношения международного и национального права внутри государства был выражен в советской литературе еще в середине XX века. Известный ученый Л.А. Лунц писал: «...нормы эти становятся внутригосударственными в том смысле, что они должны применяться и соблюдаться при регулировании определенных внутренних отношений, но они сохраняют автономность в отношении к внутренней системе в целом» 22 Лунц Л.А. Соотношение между народного договора и внутригосударственного закона в гражданском и трудовом праве // Ученые записки ВНИИСЗ. 1968. № 14. С. 223. 226. .

В российской юридической литературе сегодня принято разграничивать два понятия: «право государства» как совокупность создаваемых его органами правовых актов и норм и «право, применяемое в государстве» как совокупность всех нормативных предписаний, подлежащих реализации в сфере внутригосударственных отношений и (или) действующих в пределах юрисдикции государства и компетенции его органов. Р.А. Мюллерсон писал о том, что понятие «право, применяемое в государстве», шире понятия «система права данного государства», поскольку на территории государства применяются не только нормы национального права своего государства, но и нормы иностранного права, а также положения норм международного права 23 Мюллерсон Р.А. Соотношение международного и национального права. М., 1982. С. 61. .

В категорию «право, применяемое в государстве», входит и международное право. Оставаясь отдельной правовой системой, оно, будучи санкционировано волей Российского государства, применяется для регулирования отношений, входящих во внутренний правопорядок.

Та часть международного права, которая может применяться в российской правовой системе, подлежит двойному регулированию - в материальном и процессуальном аспектах.

Международное право уделяет внимание содержательной стороне тех норм, которые вводятся в национальное право. Для примера приведем Итоговый документ Венской встречи представителей государств - участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. В нем выделяется несколько правовых способов влияния на национальное государственно-правовое развитие. Они различаются по характеру и степени воздействия, по возможной реакции государств, по сфере. Это:

• подтверждение приверженности всем 10 принципам, изложенным в Хельсинкском Заключительном акте 1975 г.;
• нормативная ориентация на те уровни правового регулирования в области прав человека, экономики, науки и техники, образования и др., которые отвечают общим интересам;
• признание конституционных рамок и процедур государств и роли их законов в регулировании тех или иных вопросов;
• соблюдение в практике государств принятых в ООП правовых стандартов и модельных актов (Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка. Минимальных стандартных правил обращения с заключенными, типового Закона о международном торговом арбитраже и т.п.);
• обеспечение правильного и эффективного применения норм международного и внутреннего права, получение полной правовой информации и обмена его, использование средств правовой защиты;
• изучение и совместное рассмотрение правовых проблем, требующих разрешения.

Методы осуществления всех этих мероприятий не указаны. Однако четко обозначены границы действия международного права. Это «конституционные рамки и процедуры государства».

В данном документе отражен общепринятый подход к методам имплементации международного права во внутренней правовой системе: эти методы определяются национальным правом. Иными словами, международное право диктует, что должно быть сделано, а внутреннее право государств диктует, как это должно быть сделано .

В одной из первых в отечественной литературе работ о международном праве в российской правовой системе И.И. Лукашук писал, что, несмотря на углубляющуюся взаимосвязь международной и национальной жизни, остается непререкаемым принцип, согласно которому государство в силу суверенитета свободно выбирать свою политическую, социальную и культурную систему, а также устанавливать законы. Закрепив право государства определять свою правовую систему, международное право вместе с тем установило, что при осуществлении суверенных прав, включая право создавать собственный правопорядок, государства сообразуются со своими обязательствами по международному праву.

И.И. Лукашук ссылался на резолюцию Института международного права, принятую в 1993 г., в которой говорилось, что «в принципе именно правовая система каждого государства определяет наиболее подходящие пути и средства обеспечения того, чтобы международное право применялось на национальном уровне».

Важное значение внутреннего права государств для имплементации норм о правах человека зафиксировано в таком важном договоре, как Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, который предусматривает, что участвующие в нем государства обязуются осуществлять провозглашенные в Пакте права лишь в «максимальных пределах имеющихся ресурсов» путем соответствующих «законодательных мер».

Это двойное регулирование, действующее для норм международного права, применяемых во внутренней правовой системе, демонстрирует взаимодействие и взаимозависимость двух правовых систем в современном мире.

Это же двойное регулирование вносит некоторые существенные элементы в деятельность всей государственной системы. В силу полномочий государственных органов по имплементации международного права перед этими органами возникают новые задачи. Органы внешних сношений, в чью компетенцию входит принятие Россией международных обязательств, должны принимать меры к предотвращению возникновения конфликтов между этими обязательствами и внутренним правом.

Законодательные органы несут ответственность за имплементацию международных обязательств в национальный правопорядок и правомочны не допускать принятия таких нормативных актов, которые противоречат международному праву.

Федеральные органы исполнительной власти, в компетенцию которых входят вопросы, регулируемые международными договорами Российской Федерации и международными обычаями, обеспечивают выполнение обязательств России и осуществление ею прав, вытекающих из международного права, наблюдают за выполнением другими участниками договоров их обязательств. В сущности, надлежащая правоприменительная практика - это средство обеспечения положительной международной репутации нашей страны, предотвращения наступления случаев международной ответственности.

Благодаря имплементационной деятельности государственных органов положения международного права, применяемые внутри Российской Федерации, становятся такими же правовыми регуляторами, как и нормы национального права. Закрепление в Конституции положения о том, что международное право составляет часть правовой системы Российской Федерации, ведет к тому, что сегодня к правовым регуляторам отношений, возникающих в рамках границ Российской Федерации или с участием ее субъектов, наряду с положениями российского законодательства, отнесены и нормы международного права 24 Гаврилов В.В. Развите концепции правовой системы в отечественной доктрине права: общетеоретический и международно-правовой подходы // Журнал российского права. 2004. № 11. С. 77. .

Международное право становится регулятором отношений внутри Российской Федерации двумя путями.

В большинстве случаев нормы международного права трансформируются в нормы национального права. Их содержание, а иногда и форма воспроизведены в федеральных законах и подзаконных актах. Это происходит в тех случаях, когда государственные органы принимают внутренние акты, необходимые для исполнения международного обязательства. Все эти нормы вводятся во внутреннюю правовую систему потому, что международный нормативный акт обязывает Россию сделать это. Если международный договор или иной международный акт обязывает Россию ввести в ее внутреннее право какую-либо норму, то это значит, что такой акт содержит двоякое обязательство: материальное обязательство действовать определенным образом и процессуальное обязательство ввести данную норму во внутренний правопорядок.

Такие трансформированные нормы международного права уже ничем не отличаются от норм внутреннего права, и даже их происхождение становится неясным. Государственные органы, в частности, суд, используя такую норму, применяют норму национального права, и их не интересует и не может интересовать происхождение этой нормы, поскольку она освящена волей законодателя. По сути государственный орган применяет норму международного права, но по форме - это норма национального права. Международное право как бы «прячется» за национальное право.

В этих случаях принятие нормы национального права ничем не отличается от всех других; лишь мотив, побуждающий принять эту норму, лежит во внешней сфере, а не во внутренних отношениях, да и то формально, так как принятие того или иного международного обязательства может быть вызвано чисто внутренними мотивами.

При применении такой нормы судом нет указания на соответствующий международно-правовой акт. В.Н. Соловьев пишет: «В этом случае применение норм международного права в судебной практике происходит как бы в скрытой форме, без прямого указания в решении суда на конкретный международно-правовой акт. В решениях судов излагается содержание, раскрывается смысл соответствующих норм закона Российской Федерации, которые по существу совпадают либо имеют близкое сходство с теми или иными международно-правовыми актами. Поэтому истинные масштабы применения судами общей юрисдикции России норм международного права определяются, во-первых, тем, в какой мере эти нормы воспроизведены в российском законодательстве, и, во-вторых, тем количеством дел, при разрешении которых суды в открытой (то есть со ссылкой в решении на международный акт или отдельные его части) либо в скрытой форме руководствуются положениями, закрепленными в международных договорах» 25 Соловьев В.Н. О некоторых вопросах практики применения норм международного права судами Российской Федерации // Российский ежегодник международного права. 1998-1999. С. 267. .

Во-вторых, применяются нормы, не трансформированные в национальное законодательство России, но составляющие ее международное обязательство.

Очевидно, именно применение таких норм является предметом регулирования ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации. Смысл ее состоит в том, что в оборот вводятся, наряду с нормами внутреннего российского права, и нормы международного права.

Как уже говорилось, международное право при этом не приобретает свойств национального права, поэтому определение применяемой нормы должно опираться на критерии, устанавливаемые международным правом.

Право, которое между всеми людьми ус­тановил естественный разум, применяет­ся и защищается у всех народов, называ­ется правом общенародным, правом, ко­торым пользуются все народы.

1. Определение. Международное право - сложный комплекс юридических норм, создаваемых государствами посредством согла­сования своих интересов, формирующих самостоятельную право­вую систему, которая функционирует во взаимодействии с право­выми системами государств.

2. Предмет регулирования международного права - отноше­ния между государствами (межгосударственные отношения) и отношения с участием различных участников международного общения (иные международные отношения). Наряду с этим нормы международного права в определенной мере предназна­чены для регулирования отношений в пределах юрисдикции государств (внутригосударственных отношений).

Международное право по его базовым признакам - совокуп­ность юридических норм и регулятор определенных отношений - родственно праву государства, т. е. внутригосударственному (на­циональному) праву, являющемуся традиционным объектом изу­чения юриспруденции, начиная с теории государства и права.

В термине «международное право» совмещены слово «пра­во», которое уже известно по предыдущим разделам и главам учебника, и слово «международное», придающее первому слову специфический смысл. В отличие от традиционной характери­стики права как сопутствующей определенному государству категории, как регулятора внутригосударственных отношений, оценка международного права обусловлена его особой ориента­цией. Оно предназначено прежде всего и главным образом для отношений, выходящих за юрисдикционные рамки отдельного государства, т. е. для отношений, затрагивающих интересы не­скольких, многих или всех государств.

3. Основные черты современного международного права. За­рождение международного права исторически сопряжено с возникновением государств и свойственного каждому государ­ству права. Сложный и противоречивый процесс его становле­ния и развития воплощает те же закономерности, которые при­сущи истории государства и права. Своего рода прообразом международного права явилось сложившееся в римском праве «право народов» («gentium») в качестве свода правил, приме­нявшихся во взаимоотношениях Римского государства с други­ми государствами («общее для всех народов право»).

Прогрессивные перемены в состоянии гражданского обще­ства, в межгосударственном общении стали существенными факторами совершенствования и демократизации международ­ного права.

Современное международное право функционирует в слож­ной среде, так как государства, формирующие и реализующие это право во взаимных отношениях и во внутренней деятельно­сти, имеют значительные различия в общественно-политичес­ком строе и во внешнеполитических позициях. Одна из важ­нейших задач современного международного права наряду с обеспечением поддержания международного мира и безопасно­сти - содействие, как сказано в Уставе Организации Объеди­ненных Наций, «социальному прогрессу и улучшению условий жизни при большей свободе». Согласно принятой в 1970 г. Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государ-

еория госуд. и права

ствами в соответствии с Уставом ООН, отношения между госу­дарствами осуществляются «независимо от политических, эко­номических и социальных систем и от уровня их развития».

Современное международное право складывается как подлин­но универсальное в том смысле, что в международном сотрудни­честве и в общих международных договорах вправе участвовать все заинтересованные государства.

Современное международное право декларирует запрет аг­рессивных войн, насильственных методов решения межгосудар­ственных споров, квалифицируя такие действия как междуна­родные преступления, преступления против мира и безопасно­сти человечества. В международном праве выработан достаточно действенный механизм достижения и выполнения согласован­ных решений, применяются взаимоприемлемые процедуры уре­гулирования межгосударственных споров мирными средствами.

В современном международном праве совмещены противо­речивые тенденции -- тенденция к поддержанию единых, об­щепризнанных принципов международного правопорядка, к которым прежде всего относятся принципы суверенного равен­ства государств, невмешательства в их внутренние дела, непри­менения силы и угрозы силой и др., и тенденция к противопо­ставлению интересам международного сообщества в целом свое­корыстных интересов.отдельных государств и групп государств.

Вторая тенденция способна породить деформированный правопорядок, при котором отдельные, считающие себя при­вилегированными, государства претендуют на особый статус и решающую роль в мировой политике, что несовместимо с обще­признанными и общеобязательными нормами jus cogens, откло­нение от которых недопустимо и порождает международно-пра­вовую ответственность. Подлинная безопасность и обществен­ный прогресс достижимы только в условиях добросовестного соблюдения основ международного права.

Каждое государство как самостоятельное, суверенно-власт­ное образование существует и функционирует в системе госу­дарств и межгосударственных объединений. Совокупность взаи­модействующих государств и объединений, связанных согласован­ными целями и интересами, принято характеризовать как международное сообщество. В определенных международно-пра­вовых актах принято выражение: «Международное сообщество государств в целом».

Международное сообщество как межгосударственный фено­мен не имеет организованной оформленности. Оно не претен-

Глава 28. Международное право как особая система

дует на статус «мирового государства», ибо не обладает суве­ренно-властными функциями. Не будучи субъектом междуна­родного общения, оно идеально олицетворяет всемирные связи государств, их взаимодействие на основе принципа суверенно­го равенства.

Вместе с тем международное сообщество обретает реальные очертания в тех случаях, когда государства формируют универ­сальные по составу объединения. Каждое такое объединение вследствие участия в нем практически всех суверенных госу­дарств как бы олицетворяет собой международное сообщество (ООН, МОТ, ЮНЕСКО, ВОЗ и др.). В уставе ООН, вступившем в силу 24 октября 1945 г., провозглашена решимость утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность чело­веческой личности и создать условия, при которых могут соблю­даться справедливость и уважение к обязательствам, вытекаю­щим из договоров и других источников международного права.

Конституция РФ предусматривает (ст. 79) возможность уча­стия Российской Федерации в межгосударственных объедине­ниях и передачи им части своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит осно­вам конституционного строя Российской Федерации.

Здесь имеются в виду не только универсальные, но и реги­ональные объединения, т. е. международные организации, ко­торые охватывают группу государств определенного района зем­ного шара, предназначены для воплощения их интересов и дей­ствуют в пределах соответствующего региона.

Таким образом, международное право не имеет «партнера» в том смысле, как это характеризует соотношение между госу­дарством и корреспондирующим ему правом этого государства.

4. Международные правоотношения. Субъекты международно­го права. Характеристика предмета международно-правового регулирования обусловливает трактовку проблемы международ­ных правоотношений и международной правосубъектности.

Само понятие субъекта международного права должно, очевид­но, базироваться на общетеоретическом определении субъекта пра­ва как участника отношений, регулируемых правовыми нормами, как носителя установленных этими нормами прав и обязанностей.

Однако в течение долгого времени традиционное представ­ление о международном праве как регуляторе исключительно международных, прежде всего межгосударственных, отношений порождало «привязку» субъектов только к этим отношениям.

Раздел IV. Человек, государство и право в современном мире

Иначе говоря, только участники межгосударственных отноше­ний могли претендовать на признание их статуса субъектов.

При таком подходе имеются в виду следующие отношения:

между государствами - двусторонние и многосторонние, среди которых особое значение имеют отношения, охватываю­щие международное сообщество государств в целом;

между государствами и международными организациями, со­зданными государствами и именуемыми межправительственными;

между самими международными межправительственными организациями.

Поскольку каждая международная межправительственная организация - это форма сотрудничества государств, все на­званные виды отношений можно квалифицировать как межго­сударственные.

В теории международного права существует концепция осо­бого статуса субъектов как участников указанных отношений. При таком подходе способность участвовать в отношениях, ре­гулируемых международно-правовыми нормами, не признава­лась главной чертой субъекта. Его определяющим свойством объявлялась юридическая способность участников отношений к таким самостоятельным международным действиям, которые предполагают их независимое относительно друг друга положе­ние и способность к совместному созданию международно-пра­вовых норм. Иначе говоря, только те образования, которые не находятся под чьей-либо властью или юрисдикцией, могут об­ладать международной правосубъектностью.

Но наряду с межгосударственными отношениями существу­ют международные отношения негосударственного характера -между юридическими и физическими лицами различных госу­дарств (так называемые отношения «с иностранным элементом» или «с международным элементом»), а также с участием меж­дународных хозяйственных объединений и международных не­правительственных организаций.

Особую категорию составляют отношения государств с юри­дическими и физическими лицами, находящимися под юрис­дикцией других государств, а также с международными объеди­нениями и международными неправительственными организа­циями. Их можно охарактеризовать как международные государственно-негосударственные отношения.

Своеобразную юридическую природу имеют международные отношения с участием составных частей федеративных госу­дарств, в том числе субъектов РФ. Относительно самостоятель-

Глава 28. Международное право как особая система

ный, но ограниченный рамками конституционной компетен­ции статус они получают благодаря федеральному законодатель­ству и реализуют его при согласии других государств. Ориенти­ры их международных отношений (связей) строго очерчены. Для субъектов РФ - это субъекты иностранных федеративных государств, административно-территориальные образования иностранных государств.

Наконец, по-своему уникальный характер приобретают от­ношения индивидов с некоторыми международными органами, преж­де всего при реализации права на обращение в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. Это право, обусловленное международными договорами, прямо закреплено в Конституции РФ (ч. 3 ст. 46). В настоящее время наиболее актуальным становится право на обращение с индиви­дуальными жалобами в Европейский суд по правам человека, порождающее особые правоотношения этого международного судебного учреждения с индивидами, группами лиц и неправи­тельственными организациями. Имеются в виду также реальные или потенциально возможные отношения отдельных лиц, обвиняе­мых в совершении международных преступлений (преступлений против мира и безопасности человечества), с международными уголовными трибуналами (судами), обладающими компетенцией по преследованию и наказанию таких лиц.

Приведенный перечень отношений международного харак­тера с различными по статусу участниками дает возможность высказать суждение о значительном расширении круга и кате­горий субъектов международного права. Соответственно, быту­ющее и сегодня мнение о том, что, поскольку физические и юридические лица, а также некоторые другие образования на­ходятся под властью и юрисдикцией своих государств, они не способны обладать самостоятельным международно-правовым статусом и, следовательно, не могут быть признаны субъектами международного права, отвергается.

Представляется вполне применимым к теории международ­ного права понимание субъектов правоотношений в контексте общей теории права, что позволяет отнести к категории субъек­тов международного права всех названных выше участников отношений международного характера.

Что же касается участия в международном нормотворчестве, то и здесь, как и в общей теории права, следует разграничивать правосоздающих и правоприменяющих субъектов. Если говорить точнее, то разграничиваются:

Раздел IV. Человек, государство и право в современном мире

субъекты правосоздающие и вместе с тем правоприменяю-

щие, ибо тот, кто обладает компетенцией в нормотворчестве,

не может находиться в стороне от практики применения норм;

субъекты только правоприменяющие, но не наделенные нор-

мотворческой способностью.

К первой группе относятся суверенные государства, межго­сударственные организации, в определенной мере - субъекты федеративного государства; ко второй - неправительственные организации, юридические лица, индивиды -- строго в уста­новленных рамках. Следовательно, круг реализующих нормы международного права значительно шире круга создающих эти нормы.

В международных договорах и иных актах используется как термин «международная правосубъектность», так и термин «международная правоспособность», хотя реально в юридичес­ком статусе субъектов международного права совмещены пра­воспособность и дееспособность, возможны лишь частичные ограничения функций дееспособности.

Таким образом, исходя из общетеоретического понимания правосубъектности, можно предположить, что субъектами со­временного международного права являются:

суверенные государства, а также родственные им по некото­рым признакам государствоподобные образования, прежде все­го Ватикан;

международные организации, созданные государствами и именуемые межправительственными;

международные неправительственные организации при вы­полнении официальных функций;

составные части (субъекты) федеративных государств при осуществлении международных связей в пределах конституци­онной компетенции;

международные хозяйственные объединения при действиях, выходящих за пределы юрисдикции отдельных государств;

юридические лица, в том числе хозяйствующие субъекты, в процессе международных связей;

физические лица (индивиды) в отношениях, осложненных присутствием так называемого иностранного элемента, и в отно­шениях с межгосударственными органами по защите прав челове­ка и с международными уголовными трибуналами (судами).

Суверенные государства характеризуются как основные (пер­вичные) субъекты международного права, ибо их международ­ная правосубъектность порождена самим юридическим фактом

Глава 28. Международное право как особая система

возникновения (образования) государства, не обусловлена чьей-либо внешней волей и имеет всеобъемлющий, абсолютный ха­рактер.

Все иные участники международно-правовых отношений относятся к категории производных (вторичных) субъектов. Специфика их юридической природы выражается в том, что, во-первых, они именно как субъекты международного права порождены волеизъявлением государств, зафиксировавших свое решение в конституционном или договорном акте, а во-вто­рых, содержание и объем их международно-правового статуса устанавливаются государствами в соответствии с их предназна­чением и функциями.

Государства обязаны добросовестно выполнять обязатель­ства, принятые ими в соответствии с Уставом ООН, обязатель­ства, вытекающие из общепризнанных принципов и норм меж­дународного права и из международных договоров, признанных соответствующими государствами. В соответствии с одним из традиционных принципов «pacta sunt servanda» (договоры дол­жны соблюдаться) каждый действующий договор подлежит ис­полнению не только в международных отношениях, но и в сфере внутригосударственной юрисдикции. Согласно Венской конвенции о праве международных договоров (п. I ст. 27) госу­дарство - участник договора не может ссылаться на положе­ния своего внутреннего права в качестве оправдания для невы­полнения им этого договора.

Поскольку положения данной Конвенции являются обще­признанными нормами, Россия, как и другие государства, ру­ководствуется указанным предписанием в рамках своей право­вой системы.

Признавая общие международно-правовые принципы и нор­мы, участвуя в международном договоре, Российская Федера­ция выполняет взятые на себя обязательства в двух направле­ниях:

во-первых, ее законодательные органы на федеральном и региональном уровнях осуществляют приведение в соответствие с международными нормами правил национального законода­тельства;

во-вторых, ее компетентные органы обеспечивают непосред­ственное действие (применение) международно-правовых норм в правоприменительном процессе в тех случаях, когда задачи не могут быть решены исключительно внутренними норматив­ными средствами.

430 Раздел IV. Человек, государство и право в современном мире

Таковы предварительные замечания, которые представляют­ся полезными для понимания важной конституционной фор­мулировки: «Общепризнанные принципы и нормы междуна­родного права и международные договоры Российской Федера­ции являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установле­ны иные правила, чем предусмотренные законом, то применя­ются правила международного договора» (ч. 4 ст. 15 Конститу­ции РФ), надлежащим восприятием отличий понятия «право­вая система» от понятия «право». Правовая система является более сложной, более насыщенной категорией, вмещающей наряду с правом как совокупностью юридических норм право­применительный процесс и, очевидно, складывающийся на их основе правопорядок.

Международные договоры и нормы не только оказывают воздействие на российское законодательство как фактор совер­шенствования его норм, но и обладают способностью участво­вать в регулировании внутригосударственных отношений в со­дружестве с законами и нормами нашего государства.

Функциональное назначение конституционной формулы проявляется в признании и (или) предписании прямого дей­ствия международных договоров и норм в сфере внутригосу­дарственной деятельности, непосредственного их применения хозяйствующими субъектами, должностными лицами и гражда­нами (индивидами). О непосредственном действии в Российс­кой Федерации положений международных договоров Россий­ской Федерации говорится в ч. 3 ст. 5 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации». Прави­ла непосредственного применения международных договоров Российской Федерации к гражданским и иным отношениям закреплены в Гражданском кодексе РФ (п. 2 ст. 7), в ряде дру­гих кодексов и законов. Во многих нормативных актах между­народные договоры Российской Федерации включены в право­вую основу деятельности органов государства наряду с Консти­туцией РФ и федеральными законами.

Вряд ли юридически оправдано получившее распростране­ние в литературе включение международных"договоров в пере­чень источников внутригосударственного права (конституцион­ного, административного, трудового и т. д.), поскольку речь идет о категории источника права. В рамках же правовой сис­темы речь идет уже о применении как источников собственно­го права данного государства, так и принятых им источников

Глава 28. Международное право как особая система

международного права, а также, в особых случаях, даже источ­ников права зарубежных государств. Комбинации различных источников и составляющих их правовых норм в условиях их согласованной реализации могут быть обозначены как право­применительные комплексы. Так, при решении вопросов вы­дачи лица, обвиняемого в совершении преступления, подлежат совместному применению положения ч. 1 ст. 61 и ч. 2 ст. 63 Конституции РФ, ст. 13 УК РФ, гл. 54 Уголовно-процессуаль­ного кодекса РФ (УПК РФ), соответствующие акты другого государства, с которым Россия вступает в правоотношения, и международный договор о правовой помощи либо о выдаче с участием обоих государств.

Следует отметить, что в Конституции РФ, многих федераль­ных законах и других нормативных актах используется метод отсылок к международным договорам Российской Федерации, которые подлежат применению либо могут быть применены при решении вопросов, предусмотренных законодательством.

Практически важное значение имеют предписания Консти­туции РФ, всех кодексов (кроме Уголовного кодекса) и многих других федеральных законов, согласно которым в случаях несо­ответствия правил закона международному договору подлежат применению правила договора. Следует отметить, что в Граж­данском процессуальном и Арбитражном процессуальном ко­дексах это предписание формулируется дважды - в отношении как процессуальных норм, правил судопроизводства (соответ­ственно ч. 2 ст. 1 и ч. 3 ст. 3), так и материальных норм, правил разрешения дел (ч. 4 ст. 11 и ч. 4 ст. 13).

Согласно ч. 3 ст. 46 Конституции РФ каждый вправе в соот­ветствии с международными договорами Российской Федера­ции обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосу­дарственные средства правовой защиты. Примененная здесь отсылка к международным договорам ориентирована главным образом на следующие акты:

Международный пакт о гражданских и политических правах и Факультативный протокол к этому Пакту, регламентирующие право лиц, утверждающих, что какое-либо из их прав, перечис­ленных в Пакте, было нарушено, представлять письменные сообщения на рассмотрение Комитета по правам человека -компетентного межгосударственного органа;

Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Ев­ропейская конвенция), а также протоколы к ней, закрепляю-

432 Раздел IV. Человек, государство и право в современном мире

щие права и свободы, предполагаемое нарушение которых слу­жит основанием для подачи соответствующими лицами инди­видуальных жалоб в Европейский суд по правам человека. Пос­ле вступления Конвенции в силу для Российской Федерации (5 мая 1998г.) это право активно используется многими граж­данами РФ.

Еще один характерный пример отсылки к международному праву - это ст. 131 ТрК РФ, которая, предусматривая выплату заработной платы в валюте Российской Федерации (в рублях), допускает возможность оплаты труда и в иных формах, не про­тиворечащих законодательству и международным договорам Российской Федерации.

5. Метод регулирования. Источники международного права. В соответствии с особым предметом регулирования формирует­ся и специфический метод регулирования.

Правила международного общения создаются государствами посредством согласования их позиций как в процессе опреде­ления содержания этих правил, так и при признании их обяза­тельными. Следовательно, основание формирования междуна­родно-правовых норм - это совместное волеизъявление госу­дарств, а не односторонняя деятельность органов одного государства.

Формы существования этих норм, т. е. источники междуна­родного права, определяются самими государствами в процессе нормотворческой деятельности.

Исторически сложилось два основных источника - между­народный договор и международный обычай, причем в ходе коди­фикации большинства отраслей международного права повы­шается значение именно договорной формы. Следует иметь в виду, что термин «международный договор» в качестве родово­го понятия приложим ко всем составленным в особой, дого­ворной форме документам. Наименования конкретных договор­ных актов варьируются: договор, соглашение, конвенция, ус­тав, пакт и т. д.

Обычай приобретает юридическое значение в результате од­нородных или идентичных действий государств как доказатель­ство всеобщей практики, получившей официальное признание. Нет оснований для предположений о различной юридической силе договора и обычая в пользу первого. Они в равной мере обязательны для тех государств, которые их приняли и на кото­рые они распространяются. Нередко одно и то же нормативное положение имеет двойное воплощение: договорное - для тех

Глава 28. Международное право как особая система

государств, которые участвуют в договоре, и обычное - для тех государств, которые пока данный договор не признали.

Специфическими источниками международного права ста­новятся некоторые акты международных организаций (напри­мер, ООН, СНГ) и некоторые акты международных конферен­ций и совещаний, если в них устанавливаются новые правовые нормы.

Международное право имеет сложную нормативную струк­туру, включая в себя как единые для всех или для большинства государств правила и договоры, именуемые общепризнанными, универсальными, так и правила, относящиеся к группе госу­дарств либо принятые несколькими или только двумя государ­ствами (локальные нормы и договоры).

В совокупности общепризнанных норм принято выделять нормы jus cogens (буквально: неоспоримое право) -- импера­тивные нормы общего международного права, которые прини­маются и признаются международным сообществом государств и целом и отклонение от которых недопустимо (ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров). Эти нормы об­ладают высшей юридической силой; противоречащие им дого­воры считаются ничтожными. К ним прежде всего относятся нормы-принципы, составляющие основу всей международно-правовой системы.

Общепризнанные нормы определяют главные черты содер­жания международного права, обусловливают его социальную и юридическую ценность для всех государств, общечеловечес­кую ценность.

Вместе с тем международное право в тех или иных своих элементах имеет «привязку» к отдельным государствам. Каждое государство на базе общепризнанных принципов и норм и в соответствии с ними участвует в формировании локальных норм, связывающих его лишь с отдельными государствами. Иначе говоря, у каждого государства образуется своя междуна­родно-правовая сфера, охватывающая наряду с общим между­народным правом индивидуализированные по кругу участни­ков договоры.

Для Российской Федерации, как и для всех (или большин­ства) государств, имеют императивное юридическое значение такие универсальные акты, как Устав ООН, Венская конвенция о праве международных договоров, Венская конвенция о дип­ломатических сношениях, Конвенция ООН о международной купле-продаже товаров и др.

434 Раздел IV. Человек, государство и право в современном мире

Однако многие договоры по своему содержанию и целевому назначению ориентированы на взаимодействие Российской Федерации с отдельными государствами либо в рамках группы государств.

Имеются в виду договоры двусторонние и многосторонние, но с ограниченным, в том числе по региональному признаку, числом участников (например, по таким вопросам, как оказа­ние правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам; признание квалификаций, относящихся к высшему об­разованию, эквивалентности дипломов; регламентация терри­ториальных проблем и т.д.).

Получила официальное закрепление формулировка: «между­народные договоры Российской Федерации», которая воплоще­на в ряде статей Конституции РФ, в наименовании и тексте Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», во многих федеральных законах. Так обозначают­ся все международные договоры, в которых участвует Российс­кая Федерация.

Международное право как самостоятельная правовая систе­ма характеризуется собственным механизмом реализации.

Международный механизм реализации (правоприменения) состоит из двух компонентов - конвенционного и институци­онного. Первый - конвенционный - включает в себя догово­ры (конвенции) и иные международные акты, которые пред­назначены для конкретизации и толкования договоров, содер­жащих основополагающие нормы, для обеспечения их добросовестного выполнения, а также для осуществления меж­дународного контроля. Второй - институционный - охваты­вает организационно-правовую деятельность государств и иных субъектов, включая, в частности, работу специальных междуна­родных комитетов, комиссий, судебных учреждений, проведе­ние совещаний, конференций, функционирование международ­ных организаций.

С международным механизмом взаимодействует внутригосу­дарственный механизм, элементами которого являются законы и иные нормативные акты, предназначенные для развития в соответствии с международными предписаниями национально­го законодательства, для обеспечения выполнения договорных норм, и органы государства, обладающие компетенцией в сфе­ре выполнения международных обязательств.

Неисполнение международных обязательств, нарушение со­гласованных государствами международных норм влечет за со-

Глава 28. Международное право как особая система

бой или должно повлечь международно-правовую ответствен­ность.

гражданский общество правовой

Считается, что приведенные соображения о понятии и содержании национальной правовой системы применимы и к определению понятия системы международно-правовой.

Не отрицая тех различий, которые, безусловно, существуют между национальным и международным правом, нельзя не признать, что мы имеем дело с определенной совокупностью нормативных предписаний, лежащих в основе более широкой системной конструкции (правовой системы). Но эту точку зрения разделяли не все. Например, Е.Т. Усенко еще 20 лет назад отмечал, что "сопоставление категорий обеих правовых систем обнаруживает столь существенные различия между ними, что попытка охвата теорией права этого разнообразия могла бы увести ее в мир таких абстракций, что она утратила бы характер подлинной теории права". Усенко Е.Т. Соотношение категорий международного и национального (внутригосударственного) права // Советское государство и право. 1983. №10. С.54.

Однако другие авторы в тот же период времени совершенно обоснованно полагали, что между фундаментальными категориями национального и международного права "нет или почти нет ничего общего". Игнатенко считает разговор о взаимодействии национального и международного права в качестве именно правовых систем беспредметным Игнатенко Г.В. Международное и советское право: проблемы взаимодействия правовых систем // Советское государство и право. 1985. №1. С.74.. Как указывал А.М. Васильев, "различия в предмете регулирования и другие, важные при анализе и для понимания своеобразия как национального, так и международного права, не образуют между ними непроходимой пропасти. Это различия внутри одного рода явлений. Можно сказать, что рассматриваемые системы представляют две стороны в праве, но меру правового они сохраняют в равной степени. Поэтому различия национального и международного права не могут заслонить их родовой общности". Васильев А. М. Указ. соч. С.67-68.

Расширение предмета регулирования международного права сегодня развивается в двух основных направлениях. Для первого из них характерна регламентация новых направлений межгосударственного сотрудничества. Содержание второго определяет все более глубокое проникновение регулирующего воздействия международно-правовых норм в сферу внутригосударственных отношений.

Как следствие, в современной международной правовой доктрине значительное распространение получила точка зрения о том, что определенные сегменты сферы внутригосударственных отношений должны рассматриваться как объекты совместного регулирования с участием как внутригосударственных, так и международно-правовых норм. Родовое единство, международного и внутригосударственного права как совокупности общеобязательных правил поведения юридического характера, дает основание утверждать, что первое, как и второе, лежит в основе своей собственной правовой системы, находящейся в постоянном тесном взаимодействии с правовыми системами отдельных государств. Международная правовая система обладает определенной спецификой. В первую очередь это касается характеристики правил поведения, образующих ее нормативный фундамент. Подавляющее большинство из них находит свое внешнее выражение и закрепление в традиционных для международного права источниках - международных договорах и обычаях. Сюда же относятся и имеющие юридически обязательный характер нормы права международных организаций, основные характеристики которого достаточно подробно анализировались в литературе.

Кроме того, относительно самостоятельным элементом нормативной компоненты международной правовой системы является право Европейского Союза (ЕС), объединяющее как внешние (международные договоры ЕС), так и внутренние (учредительные договоры и акты органов Сообществ) источники. Несмотря на споры о природе права ЕС, они нисколько не влияют на его способность выступать в качестве совокупности юридических предписаний международного (наднационального) характера, подлежащих осуществлению в отношениях с участием государств-членов Европейского Союза, а также их физических и юридических лиц.

В то же время, я думаю, что не все нормативные предписания, имеющие международный характер, могут быть включены в состав международной правовой системы. В частности, этого нельзя сделать применительно к нормам так называемого международного "мягкого права", содержащимся в резолюциях международных организаций, заключительных актах международных конференций, совместных декларациях государств и других международных актах и соглашениях неюридического характера. Их основное отличие от международно-правовых предписаний состоит в том, что при создании "мягких" норм государства не принимают на себя четких юридических обязательств по реализации их положений.

Правовая норма может регулировать общественные отношения не императивно, а диспозитивно. Однако в любом случае ее положения должны быть обязательны для исполнения субъектами правоотношений. В противном случае нельзя говорить об этом правиле поведения, как о правовой норме. С.В. Бахин полагает, что существуют нормативные документы, которые хотя и не являются источниками международного публичного или национального права, но обладают свойствами правовых актов.

Положения документов, которые С.В. Бахин рассматривает в качестве "субправовых" актов, безусловно, оказывают регулятивно-обязывающее воздействие на поведение участников международных частноправовых отношений. Более того, факт их соблюдения или несоблюдения может, при определенных обстоятельствах, помочь установить в суде правомерность или противоправность действий, совершенных участниками сделки. Бахин С.В. Субправо (международные своды унифицированного контактного права). СПб., 2002. С.142-144. Однако обязывающая сила таких документов гораздо ближе по своей природе к обязывающей силе контрактных положений, нежели к обязывающей силе юридических правил поведения.

Вопреки широко распространенному в отечественной правовой доктрине мнению, в состав нормативной компоненты международной правовой системы не могут быть включены и нормы международного частного права.

Это объясняется тем, что само словосочетание "международное частное право"- это не более чем научный термин, используемый для обозначения совокупности правовых норм национального и международного происхождения, находящихся в тесном взаимодействии и регулирующих особую группу относительно обособленных общественных отношений международного государства.

Международно-правовые нормы имеют свою юридически обязывающую силу и способны выступать в качестве самостоятельного элемента нормативного уровня их национальных правовых систем.

Изложенное выше позволяет прийти к выводу, что нормативный уровень международной правовой системы образуют нормы международного публичного и европейского права, а также обладающие юридической силой нормы права международных организаций.

Все другие нормативные комплексы либо не являются самостоятельными системными правовыми образованиями, либо не способны оказывать на субъекты его управляющей подсистемы регулирующее воздействие юридического характера.

У международной правовой системы в ее статическом представлении, как и у системы национально-правовой, есть своя составляющая, представленная совокупностью различных международных органов и организаций. Они выполняют, как минимум, три группы задач.

Во-первых, международные органы и организации своей деятельностью способствуют сближению позиций отдельных стран, подготавливая почву для выработки ими согласованных международно-правовых документов.

Во-вторых, они сами принимают активное участие в международном правотворчестве как посредством участия в договорном процессе государств, так и путем осуществления собственной нормотворческой деятельности.

И, наконец, в-третьих, международные органы и организации осуществляют широкий спектр организационно-исполнительных, контрольных и судебных функций в целях своевременной, всесторонней и полной реализации на практике международных правовых предписаний, а также привлечения к ответственности субъектов, виновных в их нарушении. Особого внимания заслуживает такой элемент международной правовой системы как правосознание.

Известно, что международно-правовое сознание является духовной основой национальной правовой системы, и представляет собой в структурном отношении единство двух частей: правовой идеологии и правовой психологии. Первая представляет собой совокупность теоретически обоснованных юридических знаний, идей и оценок международных правовых норм и находит свое воплощение в международно-правовой доктрине. Как совершенно справедливо указывает С.Ю.Марочкин: "Если применительно к национальным правовым системам одним из главных, конститутивных элементов рассматривается "господствующая правовая идеология", а доктрина - только одна из ее форм либо одна из форм "господствующего правосознания", то в международно-правовой системе доктрина выступает как самостоятельная, обособленная, причем, активная составляющая". Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. Тюмень. 1998. С.16.

Важная роль доктрины как базовой составной части международно-правового сознания определяется еще и тем обстоятельством, что общность идеологий не является все же, на мой взгляд, необходимым условием существования целостной международно-правовой системы.

В свою очередь правовая психология международно-правового сознания включает в себя правовые чувства, настроения желания, характерные, как для отдельной личности, так и для общества в целом.

Содержательная характеристика международной правовой системы была бы неполной, если бы не упоминалось еще об одном ее структурном элементе - юридической практике, которая в данном случае охватывает деятельность не только международных судебных и арбитражных органов, но и других субъектов мирового сообщества по созданию и осуществлению международных правовых норм.

Изложенное выше позволяет прийти к выводу, что международная правовая система представляет собой целостную совокупность правовых норм международного происхождения, международных органов и организаций, а также международно-правового сознания, обеспечивающих в процессе юридической практики урегулирование выходящих за пределы национальных границ общественных отношений, возникающих между субъектами мирового сообщества.

В завершение описания международного права хотелось бы обратиться к мысли А.М. Васильева, который совершенно обоснованно отмечает, что "в противопоставлении международного права национальному есть признание их взаимной зависимости. Как международное, так и национальное право несут в себе обоснование друг друга, взаимную потребность и даже в отдельных случаях предвосхищение появления некоторых новых фрагментов в другой системе права". Васильев А.М. Указ. соч. С.68.

Международное и внутригосударственное право

В мире существуют международное право и внутреннее право отдельных государств. Они являются самостоятельными системами права и имеют как общие четы, так и отличия, а также тесно взаимосвязаны и взаимодействуют в процессе правового регулирования общественных отношений.

Международное право - это особая система права, представляющая собой совокупность международно-правовых норм, создаваемых субъектами международного права и регулирующих отношения между ними, а также, в некоторых случаях, отношения с участием физических и юридических лиц.

Общие черты внутригосударственного и международного права:

• 1. Они представляют собой совокупность правовых норм, реализация которых обеспечивается принуждением.
• 2. Они обладают сходной структурой: подразделяются на отрасли и институты права.
• 3. Они используют во многом одни и те же юридические понятия и конструкции.

Отличия внутригосударственного и международного права:

• 1. По предмету правового регулирования и сфере действия. Внутригосударственное право регулирует общественные отношения, ограниченные пределами территории государства и рамками его внутренней компетенции. Международное право регулирует общественные отношения, которые выходят за пределы территории государства и рамки его внутренней компетенции.
• 2. По субъектам права. Основными субъектами внутригосударственного права являются физические и юридические лица, а также государство, государственные образования, муниципальные образования.

Субъектами международного права являются государства, государствоподобные образования, международные организации, народы, борющиеся за независимость. Однако в некоторых случаях международно-правовые нормы регулируют отношения физических и юридических лиц, но правосубъектность этих лиц производна от воли основных субъектов международного права. Поэтому они не являются субъектами права международных договоров и не могут рассматриваться в качестве субъектов международного права.

3. По способу создания правовых норм. Нормы внутригосударственного права создаются, как правило, в результате одностороннего волеизъявления уполномоченных субъектов правотворчества. Субъекты права, чьи отношения регулируются этими нормами, как правило, не принимают участия в их создании.

Нормы международного права создаются самими субъектами международного права на основе их свободного волеизъявления.

• 4. По основным источникам права. Основными источниками внутригосударственного права являются нормативные правовые акты и правовые прецеденты. Основные источники международного права - международные договоры, являющиеся видом нормативных договоров, а также международные обычаи.
• 5. По способу обеспечения реализации норм права. Реализация норм внутригосударственного права обеспечивается государственным принуждением, которое осуществляют уполномоченные органы и должностные лица. Реализация норм международного права обеспечивается самими субъектами международного права (индивидуально или коллективно), так как в международных отношениях отсутствует образование, стоящее над всеми субъектами международного права («надгосударство»).

Соотношение международного и внутригосударственного права

В практике международных отношений и внутреннем праве отдельных государств встречаются различные способы решения вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права. Можно выделить две монистические и одну дуалистическую концепции соотношения международного и внутригосударственного права.

Монистические концепции исходят из приоритета какой-либо одной системы права: международного или внутригосударственного.

Дуалистическая концепция рассматривает международное и внутригосударственное право как самостоятельные и равнопорядковые системы права, которые тесно взаимосвязаны и взаимодействуют как в сфере правотворчества, так и в сфере реализации права.

Отечественная международно-правовая наука и российское законодательство в целом придерживаются дуалистической концепции: Конституция РФ (ч. 4 ст. 15) устанавливает, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрено законом, то применяются правила международного договора».

Федеральный закон 1995 г. «О международных договорах Российской Федерации» конкретизирует конституционную норму: «Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты».

Таким образом, положения международных договоров Российской Федерации реализуются в России в двух формах:

• · в форме принятия внутригосударственных актов, детально регулирующих те же общественные отношения, что и международно-правовые нормы;
• · в форме непосредственной реализации норм международного права для регулирования общественных отношений.

Взаимосвязь международного и внутригосударственного права проявляется как в сфере правотворчества, так и в сфере реализации права.

Правовые системы стран мира

Познание сущности и социального назначения права, его роли в жизни общества требует широкого подхода к правовым явлениям во всем их разнообразии и взаимодействии, а также учета функциональных свойств правовых явлений по отношению к человеку, обществу, государству. В юридической науке утвердилось и получило широкое распространение понятие «правовая система».

Существуют два основных подхода в понимании правовой системы общества:

• 1) узкий (под правовой системой понимается наци ональное право конкретного государства);
• 2) широкий (под правовой системой понимается совокупность всех правовых явлений, существующих в обществе).

Большинство ученых использует это понятие в широком значении. Оно охватывает широкий круг правовых явлений (включая нормативные, функциональные, культурно-идеологические), существующих в каком-либо государстве.

Правовая система общества - это совокупность всех правовых явлений данного общества.

По причине объемности этого понятия за ним не закрепилось достаточно конкретного содержания. В российской юридической науке преобладает понимание правовой системы как правовой действительности, состоящей из совокупности взаимосвязанных элементов.

Элементы правовой системы:

• 1. Право как совокупность правовых норм (нормативная сторона).
• 2. Юридическая практика как совокупность различных видов юридической деятельности (функциональная сторона).
• 3. Господствующая правовая идеология как совокупность правовых взглядов, идей, теорий, наиболее распространенных в данном обществе (культурно-идеологическая сторона).

Каждое государство имеет собственную правовую систему, которая сложилась под воздействием совокупности экономических, социальных, политических, культурных, религиозных и иных факторов. В каждом государстве эти факторы проявлялись в различном их сочетании, выражая как общие закономерности, так и специфические особенности.

Наличие общих черт правовых систем нескольких государств позволяет объединять сходные правовые системы в большие группы правовых систем - правовые семьи.

Правовая семья - это совокупность правовых систем, имеющих сходные юридические признаки и исторические пути их формирования.

По мнению французского юриста Р. Родьера, классификаций правовых систем существует почти столько, сколько и компаративистов, так как каждый исследователь использует разные факторы в качестве критериев типологии.

В науке в качестве оснований объединения правовых систем в правовые семьи и различения правовых семей используются следующие:

• 1. Общность происхождения и развития (правовые системы одной правовой семьи имеют общее происхождение, общие исторические формы, общие принципы формирования).
• 2. Общность основных источников (форм) права (например, в странах континентальной Европы основным источником права является нормативный правовой акт).
• 3. Сходство структуры (это выражается в выделении одних и тех же отраслей права, в определенном соотношении публичного и частного права, если такое деление вообще признается).
• 4. Общность принципов, типов и методов правового регулирования общественных отношений определенных видов (в том числе их соотношение).
• 5. Общность юридической терминологии в рамках правовой семьи и в то же время ее некоторое отличие от терминологии других правовых семей (например, в странах англо-саксонской правовой семьи используется понятие траста, которое не получило распространения в государствах других правовых семей).
• 6. Сходство юридической техники, в том числе правотворческой, правореализационной, правоинтерпретационной (например, особенностями англо-саксонской правовой семьи являются отсутствие кодексов, техника двойных наименований законов - полных и кратких).

На основе данных критериев выделяются следующие правовые семьи:

• 1) романо-германская;
• 2) англо-саксонская;
• 3) семья религиозного права;
• 4) семья обычного (традиционного) права.

Романо-германская правовая семья

К романо-германской правой семье относятся правовые системы государств континентальной Европы, а также бывших колоний европейских государств. В рамках романо-германской правовой семьи выделяют несколько групп правовых систем: романские; германские; скандинавские; славянские; латино-американские правовые системы.

Основные признаки романо-германской правовой семьи:

• · Она сформировалась на основе и в результате рецепции римского права.
• · Характерны иерархически построенные системы источников права.
• · Основным источником права является нормативный правовой акт.
• · Главную роль в формировании права играет законодатель, который принимает нормативные правовые акты, обладающие высшей юридической силой.
• · Характерен высокий уровень нормативных обобщений, что достигается путем использования абстрактного способа изложения правовых норм.
• · Важное значение в регулировании общественных отношений имеют подзаконные нормативные правовые акты, которые принимаются на основании и во исполнение закона.
• · Право делится на публичное и частное.
• · Существует четкое деление права на отрасли.
• · Правовой прецедент не является источником права.
• · Правовой обычай является источником права, однако он играет второстепенную роль в регулировании общественных отношений.
• · Юридическая наука, как правило, не является источником права, однако она играет существенную роль в юридической деятельности.

Англо-саксонская правовая семья

К англо-саксонской правовой семье относятся правовые системы Великобритании и ее бывших колоний.

Основные признаки англо-саксонской правовой семьи:

• · Она сформировалась на основе и в результате экспансии общего права Великобритании.
• · Основным источником права является правовой прецедент.
• · Характерна множественность прецедентов и их казуистичность.
• · Ведущая роль в формировании права принадлежит судам, которые при решении конкретных юридических дел создают правовые прецеденты. Таким образом, суд, кроме правоприменительной, осуществляет еще и правотворческую деятельность.
• · Нет четкого деления права на отрасли.
• · Право делится прежде всего на материальное и процессуальное, при этом главенствующее значение имеет процессуальное право, которое во многом определяет содержание материального права.
• · Нормативные правовые акты являются источниками права и их значение возрастает.
• · Правовые обычаи являются источниками права, однако они играют второстепенную роль в регулировании общественных отношений.
• · Юридическая наука, как правило, не является источником права, однако она играет существенную роль в совершенствовании юридической деятельности.
• · На первом месте находятся не обязанности, а права человека и гражданина.

Семья религиозного права

К семье религиозного права относятся правовые системы некоторых государств Азии и Ватикана. В ней выделяют мусульманские правовые системы (Иран, Ирак, Афганистан), индусские правовые системы (Индия, Сингапур) и христианскую правовую систему Ватикана.

Основные признаки семьи религиозного права:

• · Она основана на теологических представлениях о праве, согласно которым основным творцом права является Бог, а не общество и не государство.
• · Правовые предписания даны раз и навсегда, им необходимо неукоснительно следовать.
• · Основным источником права являются религиозные тексты (Коран - в мусульманских странах, Шастры, Веды - в индусских странах, Библия - в Ватикане).
• · Характерно тесное переплетение правовых предписаний с религиозными и философскими постулатами, а также с местными обычаями.
• · Важное место в системе источников права занимает юридическая наука, т.е. труды ученых-юристов, толкующие и конкретизирующие первоисточники, лежащие в основе конкретных решений по конкретным юридическим делам.
• · Отсутствует деление права на частное и публичное.
• · Нет деления права на отрасли.
• · Нормативные правовые акты являются источниками права, однако они играют второстепенную роль в регулировании общественных отношений.
• · Правовые прецеденты, как правило, не являются источниками права (за исключением бывших колоний Великобритании).
• · Право основано на идее приоритета обязанностей, а не прав человека и гражданина.

Семья традиционного (обычного) права

К семье традиционного (обычного) права относятся правовые системы государств Тропической Африки, Океании и некоторых других.

Основные признаки семьи обычного права:

• · Основными источниками права являются правовые обычаи, для которых характерна их множественность и консерватизм.
• · Обычаи представляют собой синтез правовых, религиозно-мифических и нравственных предписаний, сложившихся естественноисторически и признанных государством.
• · Обычаи регулируют в первую очередь отношение сельского населения.
• · Обычаи регулируют в основном отношения групп, сообществ, а не отношения между индивидами.
• · Нормативные правовые акты являются источниками права, однако они регулируют в основном отношения городского населения.
• · Правовые прецеденты нередко признаются в качестве источников права, однако они играют второстепенную роль в регулировании общественных отношений.
• · Юридическая наука, как правило, не является источником права и не играет существенной роли в юридической деятельности.
• · Органы судебной власти при решении конкретных юридических дел руководствуются, прежде всего, идеей примирения, восстановления мира и согласия в общине и во взаимоотношениях между общинами.

В ХХ в. обозначилась тенденция к взаимопроникновению правовых семей. Поэтому все сложнее становится относить правовую систему того или иного государства к определенной правовой семье.

Главная » Понятия » Международное право и национальные правовые системы. Международное право как особая система