Недостатки правового регулирования передачи имущества религиозным организациям. Вопросы применения Закона о передаче имущества религиозным организациям (на примере Исаакиевского собора)
Вопросы применения Закона о передаче имущества религиозным организациям (на примере Исаакиевского собора)
В своем докладе я бы хотел по возможности кратко и доступно проанализировать базовые понятия и принципы Федерального закона от 30 ноября 2010 года №327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной и муниципальной собственности» (далее - Закон № 327). Я постараюсь, чтобы анализ этот был не доктринальным и не отвлеченным от действительности, а связанным с вопросами, которые в настоящее время активно обсуждаются в обществе в связи с возможной передачей Исаакиевского собора Русской православной церкви. При этом я сразу хочу обратить внимание уважаемой аудитории, что мое выступление посвящено исключительно юридической проблематике и не затрагивает исторические, культурные, социальные и иные аспекты передачи.
Более того, избыток министров, созданных в отдельных деревнях, и если это неизбежно создает, если критерием назначения министров является число благотворных душ министерства, - излишек по сравнению с «нормой», установленной государствами и отдельными муниципалитетами, включает в себя удаление избыточных католических священников и их передачу в церковные структуры городов главного города или государственного капитала.
Мексиканская молодежь католического действия представляет собой в то время широкое, компактное и дисциплинированное, а также без «крайних» крыльев, «слева» или «справа». Ни в Мексике нет консервативных и традиционалистских групп, иногда еще сильных, которые в двадцатом веке все еще оживляют европейский католицизм, например, во Франции.
Начнем с анализа понятий «реституция» и «передача». В средствах массовой информации часто встречается точка зрения, что передача религиозных объектов церкви является возвращением имущества, принадлежащего церкви до революции. Отсюда следует, что если храм был собственностью церкви, он должен быть передан, если нет - он должен остаться у государства. При этом нередко, ссылаясь на тот факт, что православие было в Российской Империи государственной религией (так, согласно ст.62 Свода Основных Государственных Законов «Первенствующая и господствующая в Российской Империи вера есть Христианская Православная Кафолическая Восточного Исповедания») делается вывод, что собственность Православной Русской Церкви была государственной и что самой церкви на праве собственности ничего не принадлежало. Это неверно. Если мы обратимся к дореволюционному законодательству и к трудам виднейших русских юристов - специалистов по церковному праву Н.С. Суворова, М.И. Горчакову, А.С. Павлова, то увидим следующее. Имущество религиозного назначения подразделялось на имущество священное (в частности, здания, предназначенные для богослужений), освященное (в частности, молитвенные дома, часовни) и церковное (в частности, церковные земли). Субъектами права собственности были различные религиозные организации, относимые дореволюционным законодательством к публичным юридическим лицам: приходские церкви, архиерейские дома, монастыри и проч. Субъектом права собственности признавалась также центральная организация православной церкви (Священный Синод). При этом имущество религиозного назначения могло находиться не только в собственности упомянутых организаций, но и в государственной собственности (военные и тюремные церкви), собственности общественных организаций, физических лиц (домовые церкви). Право собственности религиозных организаций православной церкви обладало существенной спецификой; так, например, приобретать в церковную собственность недвижимые имения можно было только с согласия императора; отчуждение церковного недвижимого имущества требовало согласия епархиальных властей, Синода или императора; на церковные земли не распространялась земская давность, то есть они могли быть истребованы у незаконных владельцев в любое время.
У Ла Лиги нет легкой жизни, потому что епископы, в менталитете того времени, склонны развивать прямой контакт с правительством, в то время как католическая консервативная аристократия, великие семьи страны, не видят ее благосклонно, так что она вербует в основном между средним классом городов.
После принятия закона Лига, которую правительство никогда не признает собеседником, пытается в диалоге с епископами на расстоянии согласовать действия сопротивления мексиканских мирян, что привело к двум кампаниям популярной ненасильственной агитации с целью получения отмены или существенной модификации закона.
Итак, Православная Русская Церковь была субъектом права собственности, и ей принадлежало большинство зданий религиозного назначения в империи. При этом Исаакиевский собор имел особый правовой статус. С 1858 по 1864 год здание находилось в ведении Комиссии по его построению, с 1864 по 1878 годы - в ведении Главного управления путей сообщения и публичных зданий, а с января 1878 года по 1917 год - в ведении Министерства внутренних дел. Содержание собора осуществлялось за счет смет этих государственных учреждений, а не за счет сметы Священного Синода (к расходам последнего относилась лишь выплата жалования священникам младшего персонала).
Учитывая бесполезность протеста и бойкота, сталкиваясь с объективными трудностями или, для некоторых, с невозможностью осуществления функций культа в свободной манере, мексиканский епископат принимает решение, приводящее к непредвиденным последствиям. Согласитесь - даже если официальных документов нет - с Апостольским делегатом в Мексике, мальтийским американским графом. Джордж Джозеф Каруана и, следовательно, с Государственным секретариатом, которым управляет кардинал Пьетро Гаспарри, который посылает существенно двусмысленную телеграмму, из которой можно сделать вывод, что Святой Престол не отделяет себя от активного сопротивления, даже вооруженного, но без обсуждать это с лидерами Лиги, хотя не единогласно руководители епископата убеждены, что есть крайности, чтобы сделать яркий жест, например, чтобы ясно показать всему миру, что мексиканский католицизм преследуется, и Церковь с тяжелой трудностью.
Таким образом, Исаакиевский собор до революции не являлся собственностью церкви. А раз так - реституция к нему не применима.
Но не все так просто. Реституция в праве - это возврат в первоначальное положение, возвращение собственнику утраченного им имущества. Действующее российское законодательство запрещает реституцию ранее национализированного имущества. Приведу несколько примеров. Ст.16.1 Закона РФ от 18.10.1991 г. № 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий": «имущество (в том числе жилые дома), национализированное (муниципализированное) либо подлежавшее национализации (муниципализации) в соответствии с законодательством, действовавшим на момент конфискации, изъятия, выхода имущества из владения иным путем» возврату реабилитированным лицам не подлежит (норма введена в 1993 году). П.3 ст.25 Земельного кодекса РФ: «Не подлежат возврату земельные участки, не подлежит возмещению или компенсации стоимость земельных участков, которые были национализированы до 1 января 1991 года в соответствии с законодательством, действовавшим на момент национализации земельных участков» (норма введена в 2001 году). В определении от 15.07.2004 г. №282-О Конституционный Суд РФ недвусмысленно выразился: «решение вопроса о возврате бывшим собственникам и их потомкам имущества, национализированного в условиях революционного изменения государственного строя,… является выражением политической воли государства и Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно…».
Законность и уместность такого жеста обсуждались и обсуждались еще наглядно. Но, с другой стороны, последствия этого решения значительно - потому что он показывает, что «социальное богословие» и реальное знание психологии их людей были мексиканскими епископами того времени - несомненно, по крайней мере, плохо рассчитаны. «Культовая забастовка» появляется на самом деле - хотя и с «задним числом» - своего рода «бегство вперед», мера, которая, безусловно, не является насильственной, но гораздо более тяжелой и потенциально противоречивой, чем законное массовое сопротивление.
Закон №327 подчиняется тому же принципу недопущения реституции. В противном случае реституция имущества религиозного назначения поставило бы религиозные организации (как минимум с формальной точки зрения) в привилегированное положение по сравнению с иными лицами, у которых собственность была национализирована после 1917 года.
Но наблюдатели вряд ли могли предвидеть крупномасштабное тиражирование конца двадцатого века. Под предлогом инвентаризации государственных активов, возложенных на приходских священников, предусмотренных законом, экспроприированные церкви закрыты силой, приходские священники и ректоры удалены, а администрация мест отправления культа, возложенная на муниципальное назначение, является комиссией. Сельскому духовенству, явно опасаясь крестьянских восстаний, ему приказано покинуть приходы, теперь уже не более официально, и сосредоточиться в городах.
Получается, что реституции нет, а есть передача. Отличие принципиальное. Закон не связывает решение вопроса о том, передавать имущество церкви или нет, с тем, принадлежало ли это имущество церкви ранее или нет. Критерий, позволяющий осуществить передачу, иной.
Во-первых, имущество должно находиться в государственной или муниципальной собственности. Имущество, находящееся в частной собственности, под действие Закона №327 не подпадает. Напомню, что с 2012 года здание Исаакиевского собора является собственностью города Санкт-Петербург (распоряжение Правительства РФ от 10.09.2012 г. № 1646-р ; до этого собор относился к федеральной собственности).
Там, где есть сопротивление со стороны духовенства или населения, армия и полиция вмешиваются в беспощадное насилие: не один раз применение закона доведено до крайности чистой свирепости, кровавого возмущения и святотатства реальная форма государственного терроризма. Каруана высылается только через несколько месяцев после начала ее срока; храмы опустошены и осквернены и используются как казармы, театры, склады, школы; большинство мексиканских епископов - всего тридцать восемь - которые все еще сопротивляются на мексиканской земле, вынуждены уйти в подполье или эмигрировать. «Огнеупорные» священники ищут спасения от куста.
Первая группа - это собственно имущество религиозного назначения. Под ним, согласно п.1 ст.2 Закона №327, понимается недвижимое имущество, к которому отнесены помещения, здания, строения, сооружения, включая объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) народов РФ, монастырские, храмовые и (или) иные культовые комплексы, которое построено для осуществления и (или) обеспечения таких видов деятельности религиозных организаций, как: а) совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, б) проведение молитвенных и религиозных собраний, в) обучение религии, г) профессиональное религиозное образование, д) монашеская жизнедеятельность, е) религиозное почитание (паломничество), в том числе здания для временного проживания паломников. Текст длинный и скучный, но обратите внимание на одно ключевое слово: «построено ». Важно именно это: для каких целей объект построен. Если имущество построено для религиозных целей, оно подпадает под действие Закона №327. При этом оно могло быть построено государством, могло - церковью, а могло - физическим лицом за собственные деньги - это неважно. А вот если бы действовал принцип реституции, тогда ситуация была обратной: не важна была бы цель постройки объекта, во внимание принималось бы лишь то, кому объект принадлежал. Например, частная часовенка на территории бывшей усадьбы по Закону №327 должна передаваться церкви, а по принципу реституции - нет. Монастырские земли за границами монастырского комплекса по принципу реституции передаются, а по Закону №327 - нет.
Незаконный культ остается ограниченным частным домом, под страхом полицейских набегов и арестом правонарушителей и участников. С этим актом правительство подробно определяет полномочия и обязанности министров поклонения; диктует правила управления храмами в отсутствие духовенства; запрещает любую ассоциативную или политическую форму, которая делает наименьшую ссылку на религию; уполномочивает государства создавать регистры министров культа, открытые для всех, не признавая в иерархии какую-либо силу их обозначения.
Пьетро Фумасони Бионди. Однако ни Святейший Престол, ни епископы, кроме нескольких отдельных исключений - три епископа из тридцати восьми - никогда не поддержат вооруженную борьбу, например, они никогда не предоставят капелланов христианским образованиям.
Вторая группа - это имущество, которое не имеет религиозного назначения, но при этом предназначено для обслуживания имущества религиозного назначения и (или) образует с ним монастырский, храмовый или иной культовый комплекс (ч.3 ст.5 Закона №327). Здесь снова критерий - не принадлежность имущества, а его цель: обслуживание иного имущества или вхождение в состав культового комплекса.
Однако все герои этой драмы не осознают или недооценивают тот факт, что в этой ситуации есть другой предмет, настоящий «каменный гость» за столом матча, и это мексиканский народ. Это чтение, которое не делает слишком много различий между справедливой войной и несправедливой войной. Но он судит события на основе явно религиозно-апокалиптических категорий, лишенных нюансов, черно-белых, «хороших и плохих», согласно оптике, что мир быстро уходит.
Это «экстремальное», сразу же «богословское» чтение из Ветхого Завета, радикально антагонистическое, проникнутое религиозными мотивами и символами, станет весной, которая вызовет спонтанно - в этом аспекте мало сомнений - восстание. После этих эпизодов многим героям сопротивления дается куст, и поэтому первые группы повстанцев рождаются в горах. Это крестьяне, в основном метисы или этнические индейцы, ранчеросы и вакеросы с широкими шляпками, лагерейцы с характерным сомбреро: люди, возможно, не очень чувствительны к моральным стандартам оккультированных католиков того времени, а от жгучей, простой, сильно живущей веры, который на протяжении веков вел жизнь, отмеченную звуками колоколов и литургическим годом.
И, наконец, третья группа - имущество, которое в момент своего создания не было предназначено для осуществления религиозной деятельности, но до 14 декабря 2010 года (день вступления в силу Закона №327) было перепрофилировано или реконструировано для осуществления религиозной деятельности и передано религиозным организациям в безвозмездное пользование (ч.1 ст.12 Закона №327). В связи с тем, что ранее действовавшее законодательство в качестве общего правила предусматривало передачу имущества РО в безвозмездное пользование, а не в собственность, выделение данной группы позволяет РО приобрести в собственность ранее полученное ими в пользование имущество без доказывания того факта, что оно изначально было создано для осуществления религиозной деятельности.
Вера, которая не может даже представить себе, что колокольня приручена, дом Божий заперт, вылезают излечения, шествия и культ святых запрещены. Ла Лига убеждена, возможно, слишком спешно, что вооруженная борьба, которая никогда не была явно дезавуирована епископами и Римом, является единственным жизнеспособным путем, и она вводит в заблуждение, что с войной ей удастся создать условия для правительства, особенно учитывая на помощь американских католиков, которые никогда на самом деле не придут. На самом деле, больше, чем богослов римской школы, допрошенный изгнанными епископами - как и преподобный Отец, так сказать, например, фламандский иезуит Артур Вермерш, один из величайших моралистов того времени, считает, что мексиканское повстанческое движение характеристики законности.
Тот факт, что передача имущества по Закону N 327 не является реституцией, важен еще в связи со следующим. С юридической точки зрения право религиозных организаций на передачу им объектов не висит в воздухе, оно определенным образом встроено в правовую систему нашего государства. Оно производно от прав более высокого уровня, которые закреплены нашей Конституцией. И если бы закон предусматривал реституцию, то это было развитием защиты права собственности (ст.35 Конституции РФ), то есть закон защищал бы имущественные права церкви, акцент был бы на имущественных правах. Но реституции нет, здания передаются потому, что они изначально были созданы для религиозных нужд. Отсюда следует, что не имущественные права церкви имеют значение, а защита иных конституционных прав - прав на свободу совести и свободу вероисповедания, установленных ст.28 Конституции РФ. Я вернусь к этой проблеме в дальнейшем, когда буду говорить о конкуренции права на свободу совести и права на доступ к культурным ценностям.
Восстание явно не имеет шансов распространиться на города, а затем Лига пытается взять на себя инициативу крестьянского движения, предлагая восполнить недостатки культуры и военной тактики спонтанных христианских лидеров. Руководство Лиги не всегда будет принято последним, но, несмотря на многие недостатки, в конечном итоге ему удастся навязать себя или, во всяком случае, стать важным элементом восстания. По крайней мере, лиговые кадры в городах будут строить логистический фон, необходимый для войны в горах: сбор средств, боеприпасов и взрывчатых веществ, приобретение оружия, лошадей и мулов, продовольствие, одеяла и полезные материалы для сбора жизни на поле и так далее.
Есть одно свежее судебное решение по спору о передаче имущества церкви (дело А53-34447/2015), посвящено оно притязаниям Ростовской Епархии РПЦ и Свято-Донского Старочеркасского мужского монастыря на имущество усадьбы атаманов Ефремовых, которая (усадьба) в настоящее время является музеем. На мой субъективный взгляд, это лучшее на настоящий момент судебное решение по закону №327 - не потому, что суд встал на сторону музея, а потому, что суд при исследовании материалов дела добросовестно разобрался в проблеме и, сделав множество ценных юридических выводов, принял аргументированное, правосудное и справедливое решение. Так вот, в нем суд пришел к таким же выводам, которые пытаюсь обосновать и я: «…установленное законом № 327-ФЗ правовое регулирование безвозмездной передачи государством религиозным организациям имущества не основано на принципах реституции.Закон № 327-ФЗ не связывает передачу религиозной организации имущества с фактом принадлежности ей (или иной религиозной организации) до национализации. В силу ст.ст. 2, 3, 5 закона № 327-ФЗ, критерием относимости имущества к предмету регулирования данным законом является лишь относимость его к отправлению религиозного культа - прямое (собственно религиозное назначение имущества) либо косвенное (нахождение в культовом комплексе, обслуживающее назначение)… Принадлежность монастырю до национализации того или иного имущества сама по себе не отнесена законом к основаниям передачи имущества религиозной организации, закон реституции не предусматривает».
Однако Ла Лига не может помешать изолированным боевикам совершать террористические акции, которые имеют единственное влияние на усугубление правительственных репрессий и наложение моральных теней на восстание. Первым назначенным военным командиром является адвокат из Тампико в штате Тамаулипас, бывший директор Молодежной католической акции, Рене Капиран Гарза, который больше всего на свете является промоутером и сборщиком средств - с уменьшенным успехом - христианского дела в Соединенных Штатах США.
Горостиета создает централизованное командование и «рисует» дивизии и полки, которые разворачиваются на территориальной основе: часто, однако, последовательность отделений далека от регулярности армии - читает полки, образованные чуть более двухсот человек, - а лидеры, несмотря на количество и резонанс степеней - и, несмотря на их мужество и самоотречение, они не что иное, как официальные офицеры.
Я, с Вашего позволения, буду периодически обращаться к этому судебному акту (хотя, оговорюсь, далеко не все обстоятельства данного дела могут быть по аналогии распространены на ситуацию с Исаакиевским собором).
Итак, мы определили имущество, которое может быть передано религиозным организациям по Закону №327. На каком праве религиозные организации его приобретают?
Через год или около того Горостиета преуспевает в том, чтобы навязывать свою власть различным христианским лидерам и назначается главнокомандующим христианской армией. Восставшие в первый час стали организованной и дисциплинированной армией - несмотря на все напряженные отношения, вызванные сильным персонализмом, который доминирует в общественных отношениях в латиноамериканской культуре, особенно сильный в кавалерии, даже если он постоянно слаб по оружию. тяжелые и боеприпасы, которые хорошо маневрируют и начинают тяжело помешать федеральным полкам.
Ст.4 Закона №327 предусматривает два вида права, на которых имущество подлежит передаче религиозным организациям - право собственности и право безвозмездного срочного пользования.
Право собственности является наиболее полным и может быть ограничено только законом. Например, согласно п.4 ст.213 ГК РФ и ч.1 ст.10 Закона №327 религиозные организации могут использовать принадлежащее им на праве собственности имущество, в том числе переданное им в соответствии с Законом №327, лишь для достижения целей, предусмотренных их учредительными документами (уставом). Право безвозмездного срочного пользования есть право из договора, и его содержание (то есть правомочия пользователя) определяются не только законодательством (в частности, Гражданским кодексом РФ), но и условиями соответствующего договора.
Реакция правительства свирепо развязывается против любого, кто владеет оружием, или - и большинство непримиримых мирян сделают это - поддерживает восставшие горные группы из городов. Репрессии также сказываются на семьях комбатантов: «выжженная земля» вокруг кристеш в некоторых районах федерального уничтожает или захватывает посевы и создает настоящие концентрационные лагеря - «реконцентрации» - предполагаемых сторонников вооруженной борьбы; многие «огнеупорные» священники и сотни «коллаборационистов» с повстанцами, особенно женщинами, депортированы в Исламас-Мариас с тихоокеанского побережья.
Закон №327 устанавливает виды имущества, которые не могут быть переданы религиозной организации в собственность. В частности, это объекты, которые в принципе не могут быть отчуждены из государственной собственности. Согласно ст.50 Федерального закона от 25 июня 2002 года №73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) Российской Федерации» не подлежат отчуждению из государственной собственности памятники и ансамбли, включенные в Список всемирного наследия. Исаакиевский собор, как составная часть исторического центра Санкт-Петербурга (№540 в Списке всемирного наследия), относится к таким объектам.
Невозможно здесь, даже вкратце, рассказать о бесчисленном множестве событий, в которых происходит война, которая имеет место во многих штатах и совершает десятки тысяч бойцов в течение трех лет, вызывая тысячи жертв с обеих сторон. Энтузиазм в рядах армии Освободителей так резко взлетел. Но война на самом деле находится в тупиковой ситуации: за лозунгами лидеры кристеров знают, что из-за несоответствия сил и вооружения они не могут свергнуть правительство, а федеральные генералы знают, что, несмотря на средства правительство, в том числе дружба могущественного союзника США, вряд ли сумеет победить армию самообороны католиков, если не ценой резни.
Таким образом, речь о передачи Исаакивеского собора в собственность РПЦ не идет. Обсуждается вопрос о передаче памятника в безвозмездное срочное пользование сроком на 49 лет.
Основания для отказа в передаче объектов религиозной организации в безвозмездное срочное пользование поименованы в ст.8 Закона №327. Их всего пять:
1) имущество не является имуществом религиозного назначения или иным имуществом, которое подлежит передаче в соответствии с законом;
2) заявленная религиозной организацией цель использования данного имущества не соответствует целям деятельности, предусмотренным уставом религиозной организации или федеральным законом;
3) заявление о передаче данного имущества подано иностранной религиозной организацией или ее представительством;
4) решение суда, вступившее в законную силу, предусматривает иной порядок распоряжения данным имуществом;
5) данное имущество находится в безвозмездном пользовании другой религиозной организации.
Также возможен отказ в рассмотрении заявления религиозной организации о передаче имущества (ч.2 ст.7 Закона №327). Это происходит в ситуации, когда был предоставлен недостаточный комплект документов. Такой отказ не является решением по существу вопроса. Религиозная организация вправе обратиться с заявлением повторно, устранив выявленные в комплекте документов недостатки.
Теперь я хотел бы подробно остановиться на вопросе о том, что такое это право безвозмездного срочного пользования и чем оно отличается от того права, которое церковь в настоящее время имеет на собор.Дело в том, что предусмотренные Законом №327 два вида права были не всегда. Точнее, не всегда были только два вида права. Ведь объекты стали передаваться церкви не в конце 2010 года, когда вступил в силу обсуждаемый нами закон. Впервые возможность такой передачи был установлена Законом РСФСР от 25 октября 1990 года «О свободе вероисповеданий». Порядок передачи появился в 1994 году (постановление Правительства РФ от 06 мая 1994 года № 466), и он предусматривал два вида передачи имущества в пользование - религиозным объединением единолично и религиозным объединением совместно с учреждениями и организациями культуры РФ. Новые порядки, утвержденные в 1995 году (постановление Правительства РФ от 14 марта 1995 г. №248) и в 2001 году (постановление Правительства РФ от 30 июня 2001 г. № 490) также предусматривали эти два вида (дополнительно к передаче в собственность). При этом в 2001 году было установлено следующее правило: «недвижимое и относящееся к нему движимое имущество религиозного назначения, закрепленное в установленном порядке за организациями культуры, может использоваться ими совместно с религиозными организациями на условиях, определяемых по согласованию с централизованными религиозными организациями и утверждаемых Министерством культуры РФ» (абз.3 п.2 Положения о передаче религиозным организациям находящегося в федеральной собственности имущества религиозного назначения).
Различия между передачей в безвозмездное срочное пользование и в совместное пользование состоят в следующем. В первом случае владельцем имущества и лицом, ответственным за его содержание и сохранность, является религиозная организация как пользователь (ссудополучатель). Если имущество является объектом культурного наследия, то с нею, помимо договора о безвозмездном срочном пользовании, должно быть заключено соответствующее охранное обязательство. При совместном использовании имущества его владельцем, как правило, остается учреждение культуры (имеющее на него право оперативного управления), а религиозная организация, на условиях, предусмотренных договором, приобретает право пользования объектом (например, право проведения богослужений, право реализации предметов религиозного назначения и т.д.). Если имущество является объектом культурного наследия, то охранное обязательство заключается с учреждением культуры и религиозная организация ответственность за сохранность памятника не несет.
Форма совместного использования государством и религиозной организацией памятников истории и культуры широко распространена в мире. Например, она используется во взаимоотношениях между Италией и Святым Престолом. Эта форма положительно оценивалась видными деятелями российской культуры (например, М.Б. Пиотровским), представителями юридического сообщества. Напомню, что в России она была введена в 1994 году. Применительно к Исаакиевскому собору соглашения о социальном партнерстве между музеем и Санкт-Петербургской Епархией РПЦ заключались дважды, в 2005 и в 2010 году. В 2013 году, то есть уже в период действия Закона №327, в соглашение вносились изменения и дополнения, и, насколько мне известно, оно является действующим в настоящее время. Подписывая его, стороны исходили «из общих интересов использования памятников истории и культуры в деле духовно-нравственного возрождения России».
Так вот, никаких упоминаний о совместном использовании религиозных объектов в Законе №327 нет. Законодатель как бы забыл о такой форме, забыл о том, что она широко используются в стране и о том, что заключено множество соглашений между музеями и церковью о совместном использовании объектов культурного наследия. Но возникает масса вопросов. Какова судьба этих соглашений? Продолжают ли они связывать стороны, или любая из сторон вправе, ссылаясь на изменение законодательства, в одностороннем порядке отказаться от него? Закон не содержит прямых ответов, необходимо толкование, и вряд ли результаты такого толкования будут однозначными. Ведь если соглашение уже было заключено до 2010 года, то объект, по смыслу ранее действовавшего законодательства, уже предоставлен религиозной организации на праве пользования. Иными словами, применительно к Исаакию - строго говоря, речь не идет о передаче собора церкви, речь идет об изменении содержания права, на основании которого церковь пользуется собором. Если объект не может быть передан религиозной организации на праве собственности (а в случае Исаакиевского собора это именно так), то какой политико-правовой смысл в изменении существующего порядка пользования? Сейчас он видится только в одном - в лишении объема прав музея на собор или в значительном сокращении этого объема.
Снова обратимся к Закону №327. В ч.1 ст.3 сказано о том, что «государственное или муниципальное имущество религиозного назначения передается религиозной организации безвозмездно для использования в соответствии с целями деятельности религиозной организации, определенными ее уставом». Если заявленная религиозной организацией цель использования имущества не соответствует целям деятельности, предусмотренным уставом религиозной организации или федеральным законом, в передаче должно быть отказано (п.2 ч.1 ст.8). Каковы цели деятельности религиозной организации? Согласно п.1 ст.6 Федерального закона «О свободе совести и свободе вероисповедания» и ст. 123.26 ГК РФ это - «совместное исповедание и распространение веры»; признаки религиозной организации - «вероисповедание; совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний; обучение религии и религиозное воспитание своих последователей» (там же). Что такое музей? Это - «некоммерческое учреждение культуры, созданное собственником для хранения, изучения и публичного представления музейных предметов и музейных коллекций, включенных в состав Музейного фонда Российской Федерации, а также для достижения иных целей, определенных Законом о Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (абз.6 ст.3 Федерального закона от 26.05.1996 г. № 54-ФЗ). Является ли музейная деятельность целью деятельностью религиозной организации и есть ли противоречия в целях деятельности религиозной организации и музея? Судебная практика свидетельствует, что такие противоречия есть. Обратимся снова к решению суда по делу об усадьбе атаманов Ефремовых: «…монастырь в суде подтвердил свое намерение сохранить музейные экспозиции, заключив с музеем соглашение о совместном использовании спорных строений как религиозной и общекультурной ценности. Епархия в суде первой инстанции подтвердила, что использование спорных строений для музейных экспозиций не противоречит уставной деятельности Епархии, потому что уставная деятельность Епархии и монастыря не ограничивается богослужебной деятельностью, а включает, в частности организацию паломничества, реализацию культурно-просветительских программ, миссионерскую деятельность. Поэтому музейно-экспозиционная, научно-исследовательская, консультативно-методическая деятельность не противоречат уставной деятельности Епархии. Суд, оценив приведённые позиции Епархии относительно намерения по использовании спорных объектов после их изъятия у музея правомерно заключил, что указываемые Епархией цели использования спорных объектов - сохранение в зданиях музея, а не использование в собственно монастырской жизни - прямо подпадают под приведённые выше диспозиции ст.ст. 8, 10 закона № 327-ФЗ и также влекут вывод о необходимости отклонения заявления религиозной организации на основании ст. 8 закона № 327-ФЗ». Получается, что по действующему закону церковь - это церковь, а музей - это музей. Как музей не может совершать богослужения, так и церковь не может организовывать музейные выставки.
Но именно в силу существования такого противоречия и была избрана, и была широко распространена в правоприменительной практике форма совместного использования тех памятников, которые объективно представляют собой не только конфессиональную, но и универсальную, общекультурную ценность. Для них совместное использование является наилучшей формой. Как я говорил ранее, право на передачу имущества церкви производно от права на свободу совести и свободу вероисповедания. Но Конституция РФ закрепляет и иное право - право каждого на участие в культурной жизни и пользование учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям (ч.2 ст.44). Конституционные права и свободы человека и гражданина объективно могут вступать в противоречие друг с другом, и одной из задач государства является недопущение такого конфликта либо, если он возник, максимально эффективное его разрешение. Совместное использование учреждениями культуры и религиозными организациями некоторых, особенно значимых для страны, памятников, к которым, безусловно, относится и Исаакиевский собор, как раз и является таким эффективным механизмом разрешения конфликта. На протяжении более 10 лет совместное использование собора позволяло реализовывать как свои права на свободу вероисповедания (путем участия в проводимых в соборе богослужениях), так права на пользование учреждениями культуры и на доступ к культурным ценностям. Снова обращусь к решению по делу об усадьбе атаманов Ефремовых, «… каждая из этих сторон /т.е. и музей, и церковь/ обеспечивает реализацию фундаментальных прав граждан в сфере культуры (в общем ее понимании и духовной культуры - в том числе), опосредует причастность к духовному и культурному потенциалу и наследию народа». Возможно, внезапно случилось нечто, настолько затруднившее реализацию права на свободу вероисповедания, что потребовалось изменение существующей формы использования памятника. Но если ничего такого не случилось, если право на свободу совести не нарушено, то сохранение существующего порядка использования Исаакиевского собора наиболее эффективно послужит реализации различных прав граждан, будет содействовать укреплению взаимного уважения в обществе, диалогу между людьми различных убеждений, каждый из которых является гражданином нашей великой страны.
М.М.Монастырев
заместитель генерального директора по правовым вопросам ООО «РГС Недвижимость»
аспирант Института законодательного и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
отчет составлен администратором проекта СПбГУ «Мониторинг правоприменения» Ревазовым М.А.
Методика сбора правоприменительной практики
Сбор правоприменительной практики осуществлялся по решениям арбитражных судов и судов общей юрисдикции. При осуществлении мониторинга осуществлялся сбор опубликованных судебных решений за 2014-2015 г. (в том числе размещенных в БД Консультант Плюс раздел Судебная практика и на информационных ресурсах, содержащих судебную практику - gcourts.ru, судебные решения.рф, ras.arbitr.ru, pravo.ru). Целью мониторинга было выявление и анализ судебных споров, в которых анализировалось бы применение в рассматриваемой ситуации положений ФЗ № 327-ФЗ от 30.11.2010 «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». В том числе споров, связанных с отказами в передаче такого имущества, основаниями таких отказов и их оценкой судами. Кроме этого, проведённый мониторинг правоприменительной практике был направлен и на анализ другого способа получения права собственности на имущество религиозного назначения религиозными организациями - на иски о признании права собственности.
Перечень проанализированных судебных актов приведен ниже.
Передача имущества религиозным организациям на основании положений ФЗ № 327-ФЗ от 30.11.2010
Споры о передаче имущества религиозным организациям на основании положений ФЗ № 327-ФЗ от 30.11.2010 «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» обычно включают в себя споры о признании незаконным бездействия уполномоченного органа власти, которое выразилось в непринятии соответствующего решения о передаче имущества религиозной организации, и споры о признании незаконным отказа в передаче такого имущества.
Суды в своих решениях часто цитируют текст ФЗ № 327 в мотивировочной части решения. В частности, они обращают внимание на такие положения: в соответствии с ч. 1 ст. 6 основанием для рассмотрения вопроса о передаче религиозной организации государственного или муниципального имущества религиозного назначения является заявление религиозной организации (в произвольной форме); в соответствии с ч. 2 ст. 7 уполномоченному органу предоставлено право отказать в рассмотрении заявления религиозной организации в случае, если документы, представленные религиозной организацией, не соответствуют перечню, утвержденному Правительством Российской Федерации, а также в случае, если вопрос о передаче имущества религиозного назначения не входит в компетенцию уполномоченного органа.
Оспаривание бездействия органа власти
Бездействие органа государственной власти может проявляться в простом отсутствии реакции на поступившее заявление. Также, орган власти может настаивать на том, что рассмотрение данного вопроса не входит в его компетенцию . В таком случае суд проводит анализ пределов компетенции ответчика в отношении разрешения вопроса о передаче имущества религиозной организации.
На бездействии органа власти религиозная организация может настаивать и в том случае, если между религиозной организацией и органом власти было заключено соглашение о передаче имущества религиозного назначения, в котором был предусмотрен срок передачи, однако, орган власти решил данный срок увеличить. В подобных случаях суды не признают поведение государственного органа бездействием, которое нарушает права религиозной организации, так как неисполнение первоначально установленных сроков по выполнению передачи, и последующая корректировка сроков препятствий к осуществлению этих прав не создали, на религиозную организацию не была возложена какая-либо обязанность .
Оспаривание отказа в передаче имущества религиозной организации
ФЗ № 327-ФЗ от 30.11.2010 «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» в ст. 8 содержит перечень оснований для отказа в передаче в собственность или безвозмездное пользование религиозной организации государственного или муниципального имущества религиозного назначения.
Отказать в передаче имущества уполномоченный орган может в том числе в случае, когда запрашиваемое имущество не будет признано имуществом религиозного назначения. Это является самым распространённым основанием для принятия отказных решений уполномоченными органами. При этом могут возникать интересные случаи, когда объект религиозного назначения не является самостоятельным объектом гражданского оборота, например, суд установил, что помещение больницы и бывшего храма являются единым объектом права собственности и не относятся к имуществу религиозного назначения . Суд также отверг доводы истца о том, что здание изначально имело религиозное назначение и построено как церковь, а трехэтажный корпус больницы является пристройкой, так как доказательств построения и предназначения недвижимого имущества для указанных видов деятельности заявителем не представлено . В тоже время, если заявителем предоставляется архивная справка, которая подтверждает принадлежность спорного имущества к имуществу религиозного назначения, то этот факт суд считает доказанным, а отказ на основании того, что имущество не имеет религиозного назначения признаётся незаконным . Кроме архивной справки, которая является обязательным для предоставления документом в соответствии с Постановлением Правительства РФ, принадлежность объекта к религиозной организации, по мнению суда, может являться общеизвестным фактом, который не требует особых доказательств. При этом, характер общеизвестности факту, по мнению суда, может придать его публикация в СМИ, даже местного значения . Хотя при этом в суд не было представлено доказательств того, что данный объект изначально строился для религиозных целей . Следует указать, что в большинстве дел суды сталкиваются с ситуацией, когда спорный объект изначально создавался для религиозных целей, но по различным обстоятельствам за время существования цели его использования изменились. Однако, возможна и ситуация, когда спорный объект изначально не создавался для религиозных целей, но был перепрофилирован для этого до вступления в силу Закона № 327-ФЗ. Если при этом соблюдено условие о том, что спорный объект к тому времени уже был передан религиозной организации в безвозмездное пользование, то в соответствии с положением ч.1 ст. 12 ФЗ №327-ФЗ этот объект также может быть безвозмездно передан в собственность религиозной организации на основании положений указанного акта.
Установление наличия религиозного назначения имущества, судя по проанализированным решениям, суды оставляют за собой, а различные архивные справки или решения органов власти используются как доказательства, но не как абсолютное подтверждение наличия религиозного назначения у спорного имущества. Более того, суды допускают существование некоторых противоречивых ситуаций, которые касаются не отдельных объектов, а комплексных. Так, в одном из споров, арендатору помещений торгового комплекса было отказано в их приватизации на основании того, что само здание торгового комплекса решением органа исполнительной власти было включено в состав храмового комплекса, следовательно, только религиозная организация может приобрести данное имущество в собственность. Истец, оспаривая отказ, настаивал на том, что включение спорного здания в состав храмового комплекса было необоснованным, так как оно не имело никогда религиозного назначения. Суд, анализируя законность такого отказа пришёл к выводу, что спорное здание действительно не имеет религиозного назначения, но при этом, включение его в состав храмового комплекса вполне допустимо, так как данные действия являются только актом распространения на указанный объект режима памятника истории и архитектуры, подлежащего государственной защите, но никак не направленными на придание ему статуса имущества религиозного назначения . Такое решение данной ситуации выглядит спорным, так как включение объекта в состав храмового комплекса должно предполагать связь данного объекта с религиозными целями, для которых комплекс и был создан. Именно поэтому храмовые комплексы отдельно указываются в ст. 2 Закона № 327-ФЗ в числе возможных видов имущества религиозного назначения. Если же объект никак не связан с религиозными целями и не имеет отношения к остальным сооружениям храмового комплекса, то действующее законодательство не содержит никаких запретов на распространение на указанный объект режима памятника истории и архитектуры, подлежащего государственной защите, как на самостоятельный объект. Иные подходы будут вызывать споры, учитывая формулировку ст. 2 Закона № 327-ФЗ, в соответствии с которой предполагается, что имущество, входящее в храмовый комплекс имеет религиозное назначение или предназначено для обслуживания такого имущества. Кроме этого, в других судебных решения мы можем наблюдать, что включение или не включение спорного объекта в состав храмового комплекса может расцениваться судом к доказательство наличия религиозного назначения у спорного имущества .
Ещё одним важным обстоятельством является то, на что суды в своих решениях обращают внимание: для решения вопроса о передаче имущества в собственность религиозной организации правовое значение имеет цель использования объекта, определенная на момент строительства. Это связано с тем, что порой отказ в передаче имущества обосновывается тем, что его нынешнее использование никак не связано с религиозной деятельностью и не может быть связано, например, если речь идёт о здании действующей школы . Также в таких случаях ответчики могут ссылаться и на то, что у религиозной организации отсутствует разрешение на реконструкцию спорного объекта для использования его в религиозных целях, но такие аргументы не признаются судами существенными .
Следует отметить и ситуации, когда одна религиозная организация хочет получить в собственность имущество, которое ранее уже было передано другой религиозной организации. При этом истец заявляет требования об изъятии имущества из чужого незаконного владения, хотя сам собственником не является. Однако, данное требование одновременно сопровождается и требованием о признании права собственности на спорный объект на основании положений ФЗ № 327. Суды, рассматривая подобные требования, не считают их обоснованными. Суды указывают, что если одна религиозная организация считает незаконной передачу имущества другой религиозной организации, то необходимо обжаловать решение о передаче такого имущества, так как именно оно было основанием для возникновения права собственности на спорное имущество у ответчика. При этом, сами по себе положения ФЗ № 327 не являются основанием для возникновения права собственности на конкретный объект .
Ещё одним основанием, опираясь на которое органы власти пытаются отказать в передаче имущества является ссылка на отсутствие права собственности на запрашиваемое имущество или его часть. Ссылки на подобные основания могут возникать в тех случаях, когда другие основания для отказа отсутствуют. Но в числе проанализированных дел не было выявлено тех, где такое основание для отказа было признано состоятельным. Точнее, суды устанавливали, что право собственности на самом деле имеется, но оно не зарегистрировано из-за того, что было приобретено до вступления в силу ФЗ № 122. Суды отмечают, что возникновение права собственности в отношении спорных помещений до вступления в силу Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» свидетельствует о юридической действительности такого права, в том числе в отсутствие государственной регистрации права собственности . Также, требования религиозных организаций удовлетворяются и в том случае, если собственник спорного имущества неизвестен - ни в одном реестре не указан собственник ни спорного имущества, ни земельного участка под ним. В такой ситуации, суды устанавливают религиозное назначение спорного имущества и другие обстоятельства, указанные в ФЗ № 327, после чего, признают за истцом право собственности на спорное имущество . Любопытно, что суд сразу признаёт право собственности на спорное имущество за религиозной организацией, а не за публичным образованием, обязав его передать данное имущество религиозной организации.
При этом стоит отметить, что в большинстве судебных решений, где требования заявителей о признании незаконным бездействия уполномоченных органов или о признании незаконным отказов таких органов были удовлетворены суды также удовлетворяли и требования об обязании уполномоченного органа принять решение о передаче в собственность религиозной организации спорного имущества .
Отдельно стоит упомянуть, что в числе передаваемого имущества порой оказываются и объекты, представляющие культурную ценность. Однако не всегда одновременно с передачей имущества оформляется охранное обязательство, что не может сказаться положительно на состоянии переданного имущества, так как такая ситуация порождает дополнительные риски для его сохранности. В частности, новый собственник может начать проводить на объекте какие-либо работы, без наличия разрешения. Такие действия могут повлечь привлечение виновных к административной ответственности по ст.7.14 КоАП РФ .
Иски о признании права собственности на имущество за религиозной организацией
Распространённой является ситуация, когда религиозная организация уже фактически владеет объектом недвижимости, однако, право собственности в надлежащем порядке не зарегистрировано. Религиозная организация в таком случае обращается в суд с требованием о признании права собственности.
При этом в качестве доказательства предоставляются различные акты органов власти, в соответствии с которыми религиозная организация осуществляет владение данным имуществом. Суды подвергают анализу содержание таких актов, особенно обращая внимания на то в каких целях и на каком праве имущество было передано. Так, например, в соответствии с такими актами в распоряжение Свято-Успенского храма было безвозмездно передано строение для проведения благотворительной деятельности, организации воскресной школы и библиотеки. При этом формулировка в самом решении местной Думы, а также в распоряжении КУМИ от 1 июля 1996 года звучит как «передать в распоряжение» , что, по мнению истца, может иметь место только при передаче права собственности, поскольку право распоряжаться, т.е. возможность определять дельнейшую юридическую судьбу вещи, принадлежит только собственнику. Но суд не согласился с истцом, указав, что закон не предусматривает такого основания для возникновения права собственности, как передача безвозмездно в распоряжение .
В судебной практике, встречаются и другие ситуации, когда за религиозной организацией признаётся право собственности на спорное имущество. К примеру, это ситуация, когда сведения о собственнике спорного имущества в различных реестрах отсутствует, а сама религиозная организация на текущий момент со спорным имуществом никак не связана. При этом в ходе рассмотрения дела суд руководствуется положениями именно Закона № 327-ФЗ, однако в итоге принимает решение о признании права собственности за религиозной организацией. Как уже указывалось выше, положения Закона № 327-ФЗ должны использоваться именно для передачи имущества религиозного назначения от собственника к религиозной организации. Иски о признании права собственности обычно подаются при иных фактических обстоятельствах дела. А в приведённом примере суд фактически упразднил этап установления собственника и передачи имущества, а сразу, используя основания для передачи спорного имущества, признал за религиозной организацией права собственности на него
