Власть и экономическая преступность в ссср в период перестройки. Преступность в ссср (1958—1991 гг.)

Преступность в СССР в 1972 году Общее количество преступлений – 1 064 976 (в 1971-м – 1 057 090) – рост; умышленные убийства – 15 129 (в 1971-м – 15 526) – падение; покушения на убийства – 4255 (в 1971-м – 4475) – падение; убийства с разбоем – 247 (в 1971-м – 296) – падение; убийства с изнасилованием – 249

Преступность в СССР в 1973 году Общее количество преступлений – 1 049 433 (в 1972-м – 1 064 976) – падение; умышленные убийства – 15 733 (в 1972-м – 15 129) – рост; покушения на убийства – 4260 (в 1972-м – 4255) – рост; убийства с разбоем – 262 (в 1972-м – 247) – рост; убийства с изнасилованием – 239 (в 1972-м

Преступность в СССР в 1974 году Общее количество преступлений – 1 141 108 (в 1973-м – 1 049 433) – рост; умышленные убийства – 16 850 (в 1973-м – 15 733) – рост; покушения на убийство – 4348 (в 1973-м – 4260) – рост; убийства с разбоем – 253 (в 1973-м – 262) – падение; убийства с изнасилованием – 257 (в 1973-м

Преступность в СССР в 1975 году Общее количество преступлений – 1 197 512 (в 1974-м – 1 141 108) – рост; умышленные убийства – 17 569 (в 1974-м – 16 850) – рост; покушения на убийства – 4276 (в 1974-м – 4348) – падение; убийства с разбоем – 306 (в 1974-м – 253) – рост; убийства с изнасилованием – 266 (в 1974-м

Преступность в СССР в 1976 году Общее количество преступлений – 1 232 166 (в 1975-м – 1 197 512) – рост; умышленные убийства – 17 842 (в 1975-м – 17 569) – рост; покушения на убийства – 4002 (в 1975-м – 4276) – падение; убийства с разбоем – 284 (в 1975-м – 306) – падение; убийства с изнасилованием – 290 (в

Преступность в СССР в 1979 году Общее количество преступлений – 1 432 689 (в 1978-м – 1 308 466) – рост; умышленные убийства – 20 862 (в 1978-м – 20 385) – рост; покушения на убийства – 4272 (в 1978-м – 4145) – рост; убийства с разбоем – 375 (в 1978-м – 323) – рост; убийства с изнасилованием – 318 (в 1978-м –

Была ли в СССР антисталинская оппозиция и заговор в РККА в 1941 году? (что собиралась организовать антисталинская оппозиция в 37-м против «контрреволюционера» Сталина и что творилось в предвоенные дни в приграничных округах) Самым сложным вопросом в исследовании причин

Торговые санкции и блокады против СССР с конца 1970-х гг Запад старался проводить гибкую политику в отношении СССР, чередуя периоды жесткой военной конфронтации периодами «разрядки». Так, имели место относительная «разрядка» и относительная нормализация в 1970-е гг. Запад

В советское время совершалось множество противоправных действий, но с преступностью велась активная борьба. К сожалению, некоторые инциденты скрывались. Diletant. media рассказывает о самых громких преступлениях, шокировавших граждан своей дерзостью и жестокостью.

Тройной теракт

Зимой 1977 года в Москве прогремели сразу три взрыва

Зимой 1977 года в Москве прогремели сразу три взрыва: в вагоне метро между станциями «Измайловская и «Первомайская», в магазине на Лубянке и около магазина на улице 25 Октября. Жертвами серии терактов стали семь человек, еще 37 получили ранения. Преступники успешно скрывались от правоохранителей более полугода, пока не спланировали еще один теракт на Курском вокзале. Взрыв был предотвращен, и обнаруженные улики позволили сыщикам выйти на группу армянских националистов, боровшихся за независимость Армении. Спустя два года после совершенных терактов начался закрытый процесс. Фигуранты свою вину не отрицали и были приговорены к расстрелу. Впрочем, ряд советских диссидентов настаивали, что обвиняемые не имели к делу никакого отношения, а обвинение было сфальсифицировано.

Чикатило

Вместо Чикатило расстреляли другого человека — Александра Кравченко

В 1994 году в возрасте 57 лет был расстрелян самый известный советский маньяк — Андрей Чикатило, известный также как «Бешеный зверь», «Убийца из лесополосы», «Гражданин X», «Сатана» или «Советский Джек-потрошитель. По оперативным данным, Чикатило, серийный убийца, педофил, некрофил, некросадист и каннибал, совершил около 70 убийств. Суд доказал 53 из них, хотя сам маньяк признал вину в 56 преступлениях. Дело Чикатило известно также тем, что вместо него ошибочно признали виновным и расстреляли другого человека — Александр Кравченко.

Самый первый советский маньяк

Между тем первым в СССР зарегистрированным маньяком-убийцей стал уроженец Витебской области Василий Комаров, на счету которого 33 жертвы. Свои преступления он совершал в Москве в период с 1921 по 1923 годы с целью обогащения. Сначала Комаров убивал один, однако впоследствии о преступлениях узнала его жена, которая не только не осудила мужа, но и стала участвовать в убийствах вместе с мужем. После обнаружения очередной жертвы милиционеры вышли на серийного убийцу и взяли его под стражу. В ходе следствия Комаров с большим удовольствием рассказывал о всех совершенных им преступлениях, в результате чего были найдены десятки убитых им горожан. В содеянном обвиняемый не раскаивался и утверждал, что готов убивать десятками. Несмотря на это, он был признан вменяемым, хотя экспертиза установила, что Комаров являлся алкогольным дегенератом и страдал психопатией. В 1923 году маньяк и его жена были расстреляны.

Ограбление Госбанка

Одно из самых крупных ограблений в истории СССР произошло в 1977 году

Одно из самых крупных и дерзких ограблений в советской истории произошло в Ереване в 1977 году. Его спланировали и совершили два брата — Феликс и Николай Калачяны. Злоумышленники разработали план проникновения в помещение Госбанка Армянской ССР, согласно которому Феликс Калачян должен был совершить почти невероятное — прыгнуть с крыши соседнего дома и попасть прямо в верхнее окно здания банка. Перемахнув через всю улицу, грабитель влетел в окно, пробурил в полу небольшое отверстие, пролез внутрь и сумел вылезти обратно с двумя мешками денег. Всего братья похитили полтора миллиона рублей, что являлась поистине космической суммой. Сбывать ворованные купюры преступникам пришлось отдельными партиями. За этим занятием их и поймали московские следователи. Суд в Армении приговорил Калачянов к высшей мере, после чего Верховный суд СССР удовлетворил их ходатайства о помиловании. Однако дойти до Еревана эти документы не успели, и братьев расстреляли.

Рыбное дело

Самое громкое коррупционное дело СССР получило название «Рыбное дело»

Одно из самых громких коррупционных дел советских времен получило название «Рыбное дело», которое расследовалось с конца 1970-х годов. В поле зрения следователей КГБ попали гендиректор торгового предприятия «Океан» Фельдман и директор одного из фирменных магазинов Фишман. Как выяснили правоохранители, в ходе своих выездов в социалистические страны подозреваемые вывозили крупные суммы денег, обменивали их на валюту и переправляли на Запад. Таким образом Фельдман и Фишман намеревались обеспечить себе безбедное существование после планируемой эмиграции из Советского Союза. В ходе расследования дела была раскрыта деятельность огромной преступной группы, занимавшейся контрабандой черной икры. Одним из основных организаторов криминальной сети оказался замминистра рыбного хозяйства СССР Владимир Рытов, приговоренный позже к расстрелу. Всего в связи с причастностью к коррупции своих постов лишились более пяти тысяч чиновников, полторы тысячи человек оказались в тюрьме.

В Если Маркса нет, значит, всё позволено

Тут нас уверяют, будто зловредные коммунисты путём «развращения людей и тотального уничтожения морали (через уничтожение религии и прочих "буржуазных пережитков")» превратили незлобивую и богобоязненную русскую молодёжь в гопников.

Что ж, давайте посмотрим статистику убийств в России-которую-мы-потеряли, позднем СССР и нынешней РФ

Российская Империя конца XIX - начала XX века

Обращаю внимание: приведённые цифры - не количество убитых, а количество дел об убийствах. Количество убитых должно быть несколько большим:

Надо непременно оттенить одно чрезвычайно важное обстоятельство: именно то, что цифры официальной статистики являются показателями числа возникших судебных дел об убийствах - и только, о числе же жертв этих преступных деяний статистика умалчивает. Между тем, в судебной практике сплошь и рядом случается так, что одно дело возникает об убийстве двух, пяти, десяти и более человек.

СССР 1980-х

Как и говорил Родионов, количество дел об убийствах заметно меньше количества убитых.

Выводы

Тот факт, что в результате разрушения СССР количество убийств на душу населения выросло в несколько раз, вполне очевиден даже для людей, не знакомых с уголовной статистикой. Однако выясняется, что в Российской Империи последнего десятилетия XIX века этот показатель был как минимум не ниже, чем в СССР 1980-х, а с 1905 года он стал вполне сопоставим с уровнем нынешней РФ.

Источники и примечания

Данные по Российской Империи:

До 1909 года включительно - упомянутый выше доклад И.А. Родионова «Неужели гибель?»:

Показателем повышающейся или падающей преступности в населении бесспорно служит сравнительная статистика.

Я не стану утруждать ваше внимание цифрами по всем категориям уголовной преступности. Я ограничусь только цифрами возникших судебных дел об убийствах за ближайшие прошлые годы.

По сведениям министерства юстиции, всех таких дел в Империи за 1905 г. возникло 29,821, в 1906 г. - 36,548, за 1907 г. - 35,294, за 1908 г. - 33,298 и в 1909 г. - 30,942. К сожалению, сведений за самые последние годы пока не имеется. Для сравнения приведу цифры за некоторые, более ранние, «доконституционные», годы.

Дел об убийствах в 1890 г. возникло 9,254, в 1895 г. - 12.035 и в 1900 г. - 16,425.

Сведения о 1909–1913 гг. приведены в соответствующей статье из википедии .

В качестве источника в таблице указана книга: Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. А.И. Долговой. М., 2001.
В свою очередь, учебник Долговой ссылается на Свод статистических сведений по делам уголовным за 1913 г. Пг., 1916. Очевидно, Родионов тоже брал свои сведения из этого ежегодника, только более ранних лет выпуска.

Динамика населения Российской Империи по годам взята отсюда . Стоит отметить, что это завышенные цифры населения. Следовательно, количество дел об убийствах на душу населения получается несколько заниженным. Однако общей безрадостной (для поклонников «потерянной России») картины это ничуть не меняет.

Данные по СССР:

Количество убитых:
Народное хозяйство СССР в 1988 г.: Статистический ежегодник. М.: «Финансы и статистика», 1989. С.28

Народное хозяйство СССР в 1988 г. С.253.

Данные по РФ:

Количество убитых:
1990–2000 годы - Российский статистический ежегодник. 2001. Стат. сб. М., 2001. С.126.
2000–2006 годы - Российский статистический ежегодник. 2007. Стат. сб. М., 2007. С.122.

Количество убийств и покушений на убийства:
1990–2000 годы - Российский статистический ежегодник. 2001. Стат. сб. М., 2001. С.273.
2000–2006 годы - Российский статистический ежегодник. 2007. Стат. сб. М., 2007. С.307.

Первые работы Е. Анучина, Н. Неклюдова, П. Ткачева, Ю. Янсона, А. Чупрова по статистике преступности в России появились в 60-е годы XIX в. В 70-е годы стали формироваться официальные сборники «Своды статистических сведений по делам уголовным», вступительные очерки к которым писал Е.Н. Тарновский. Сведения о преступности за 1874-1894 гг. были опубликованы в сборнике «Итоги русской уголовной статистики», а за 1905-1915 гг. - в «Ежегодных сборниках статистических сведений министерства юстиции».
Советская эпоха привнесла свой уникальный опыт в решение не только политических, социальных, экономических, правовых, но и криминолого-статистических проблем. Уголовная статистика в СССР не была сколько-нибудь устойчивой: менялись единицы измерения, уголовное законодательство, правовые дефиниции, принципы и формы учета криминальных явлений и процессов. За время существования СССР так и не было разработано единой государственной отчетности для всех правоохранительных органов. Она носила в основе своей ведомственный характер и служила ведомственным, а не государственным и тем более не народным интересам.

В период революции, иностранной интервенции и гражданской войны фактическая преступность на территории бывшей царской России была чрезвычайно высокой. В один миг рухнули многовековые устои российского общественного поведения, государственные, правовые, нравственные, религиозные. Практически все жители страны - и «красные», и «белые», и неопределившиеся были втянуты в криминальный водоворот либо в качестве преступников (соучастников), либо жертв преступлений. Прямыми и косвенными ее жертвами (потерпевшими) стали от трети до половины населения страны. Это не очень точная экспертная оценка криминальных событий. Ибо какого-либо учета жертв классовой борьбы не велось ни «белыми», ни «красными». Не было не только учета преступлений, но и их законодательного определения. Революционная расправа масс и создание репрессивных органов опережали законодательную криминализацию общественно опасного поведения. Эти формы наделялись беспредельными дискреционными полномочиями и действовали на основе революционного правосознания. Первый ведомственный акт НКЮ «Руководящие начала по уголовному праву РСФСР» появился только в декабре 1919г. Первые уголовные кодексы РСФСР и некоторых других союзных республик были приняты лишь в 1922 г. Уголовное законодательство обновлялось в 1926-1928 и 1958-1962 гг. В промежутках между этими датами шел непрерывный процесс изменения и дополнения уголовного законодательства. Учет преступлений, коррелируя с уголовным законодательством и практикой его применения, имел свои идеологические задачи и статистические особенности. С 1918-1919 гг. в РСФСР, а с 1922-1924 гг. в СССР учитывались уголовные дела, а затем осужденные. С этого времени было издано шесть работ, охватывающих 5-летний период по СССР и 8-летний - по РСФСР (см.: Статистика осужденных в СССР за 1923-1924 гг. М, 1927; Статистика осужденных в СССР за 1925-1927 гг. М, 1930; Статистика осужденных в РСФСР за 1926 г М.. 1927; Преступность и репрессии в РСФСР. М., 1930; Статистика осужденных в РСФСР за 1928-1934 гг. М., 1935; Сборник по судебной статистике СССР за 1935 г. М., 1937 .). Учет судимости (преступности) в те годы был неполным и неточным. Таковым он практически оставался до 60-х годов. Необходимо при этом иметь в виду то, что фактическое отсутствие в те годы института освобождения от уголовной ответственности, в определенной мере приравнивало уровень судимости к уровню учтенной преступности.

Сведения о судимости за 1924 г. можно принять за начальную базу. По учетным данным в этом году в СССР было осуждено 1 915 900 человек (см.: Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917-1927. М, 1928. С. 112- 113), или около 1354 человека на 100 тыс. населения. В РСФСР, где учет судимости формально существовал с 1918 г. (и есть основания полагать, был несколько полнее), в 1924 г. коэффициент судимости составил 2910 человек на 100 тыс. населения (см.: Статистика осужденных в РСФСР за 1926 г. М.. 1928). Если признать российский показатель 1924 г. более объективным для всего Союза и соотнести его с уровнем судимости 1990 г., когда последний раз были собраны эти сведения в федеральном объеме, то мы увидим, что судимость в СССР в расчете на 100 тыс. населения за анализируемые 66 лет снизилась более чем в 10 раз. Однако такой оптимистический вывод лежит скорее всего в области криминологических фантазий, чем реалий. Дело в том, что статистические данные плохо сопоставимы по уголовно-правовому, судебно-практическому и статистическому содержанию. Более того, они обходят стороной самые драматические периоды криминальной действительности в 1929-1934, 1937-1938, 1941-1945, 1956-1991 гг.
Кроме того, динамика судимости в перестроечный и переходный периоды слабо коррелирует с динамикой регистрируемой и тем более фактической преступности: преступность росла, а судимость сокращалась. Интенсивное увеличение «ножниц» между трендами реальной, регистрируемой и наказуемой преступности (особенно в постсталинский, перестроечный и постсоветский периоды) было разительным и многопричинным. Его анализ важен не только для понимания демократизации общества, но и его криминогенности с параллельным разрушением и ослаблением как тоталитарного, так и элементарного правового контроля.
Более объективно тенденции (а не уровень) преступности в СССР (России) могут быть выявлены по двум большим периодам: (1917- 1922) - (1956-1960); (1956-1960) - (1990-1998). Существенно отличаясь друг от друга по направленности уголовной политики, содержанию уголовного и уголовно-процессуального законодательства, следственно-судебной практики и учету преступлений, эти периоды внутри себя имеют относительную общность, которая гарантирует некую удовлетворительную сопоставимость криминологических показателей, распределенных во времени и пространстве.

Преступность в годы Великой Отечественной войны . Любая современная война для любой страны представляет чрезвычайную ситуацию, способствующую более высокому уровню преступности. Кроме того, во время войны идет перераспределение преступности между тылом и фронтом. В истории были войны, которые побуждали к объединению нации и патриотизму, способствующие снижению преступности. Однако вряд ли это распространимо на современные войны, приводящие к полному разрушению жизни и бросающие людей за грань выживания. Самая разрушительная для нашей страны Великая Отечественная война продолжалась пять лет и велась главным образом на территории СССР. Миллионы погибших и искалеченных; тысячи разрушенных городов, поселков, деревень, заводов, фабрик, коммуникаций; десятки миллионов людей остались без хлеба и крова. И это не могло не повлиять на рост преступности. При всей неполноте данных, она увеличилась в несколько раз, а судимость - в 2,5-3 раза.

Общее число осужденных во время войны в целях сопоставимости данных и вычленения «военных» особенностей целесообразно разделить на осужденных общими судами, военными трибуналами и за преступления, предусмотренные указами военного времени.
Число осужденных за преступления, предусмотренные указами военного времени, было значительным. Оно почти вдвое превышало количество осужденных общими судами, но изменялось примерно так же, как и число осужденных военными трибуналами. Общее число осужденных по указам за годы войны составило 5,8 млн. человек. Но эти учтенные сведения неполны. Всего в 1940-1956 годы по этим указам, по подсчетам Р.П. Соколовой, было осуждено 18 046 тыс. человек (см.: Соколова Р.П. Система показателей статистики осужденных в СССР и ее использование в криминологических исследованиях. Дисс. ...канд. юрид. наук. М., 1969), или 53% всех осужденных в 1940-1956 гг. (кроме осужденных военными трибуналами).
Широчайшая уголовная ответственность за малейшие нарушения трудовой дисциплины, сделавшая преступниками 18 млн. человек, вместе с беспощадной войной и беспощадными политическими репрессиями серьезно подточили силы народа. 1953-1956 гг. после смерти Сталина были переломными. Дальнейший пресс сорокалетнего жесточайшего насилия народ вряд ли мог выдержать.

Изменения тенденций преступности в 1960-1991 гг . С ослаблением тотального контроля за деятельностью и поведением людей во второй половине 50-х годов уголовная преступность в СССР начала изменяться не по «нашим», а по общемировым законам, открытым еще К. Марксом, т.е. стала расти быстрее, чем численность населения. Эта тенденция установилась не сразу. Первые реальные попытки разрушения тоталитаризма появились в 1956 г. после XX съезда КПСС, когда был подвергнут критике культ личности Сталина, а также после польских (познанских) волнений и особенно после венгерского восстания. Если принять за базу 1956 г., год первой попытки разрушения сталинизма, то в 1957 г. преступность возросла на 16,9%, в 1958 г. - на 29,9%. Закономерный в те годы рост преступности увеличился в результате широкой и недифференцированной амнистии уголовных преступников от 27 марта 1953 г., большинство из которых в последующие годы вновь оказались в местах лишения свободы.

Принятие Основ уголовного законодательства в 1958 г., предопределивших некоторую гуманизацию и сужение сферы действия уголовного закона, привело к сокращению учтенной преступности в 1959 г. на 30,2%. Принятие же новых республиканских кодексов в 1960-1962 гг. сопровождалось адапционными синдромом (отсутствие следственно-судебной практики по новому законодательству, перегибы в исполнении новых законов, недостаточная осведомленность граждан о новых запретах), который привел к росту преступности в 1960 г. на 5,9%, а в 1961 - на 34,7%. В 1962 г. положение не изменилось, но судебная практика стала корректироваться, на что существенно повлиял курс партии на искоренение преступности, провозглашенный в Программе КПСС 1961 г.

Руководители правоохранительных органов должны были каждодневно доказывать свою способность «управлять» процессом искоренения преступности. Декларация о гуманизации уголовного правосудия широко использовалась для подтверждения этой задачи. Опора на общественность в борьбе с преступностью привела руководство страны к мысли об отмирании уголовной юстиции, перепроизводстве юристов, сокращении их подготовки и к другим ошибочным выводам. Но объективные тенденции преступности в условиях снижения тотального контроля в период хрущевской оттепели развивались по своим законам. Реальный общественный порядок ухудшался, хотя статистика свидетельствовала о другом. В 1965 г. было учтено 751 801 преступление. Эти показатели были самыми низкими за время действия уголовного законодательства 60-х годов. Коэффициент преступности составил 328, а судимости - 249 на 100 тыс. жителей.

Расхождение провозглашенного курса на искоренение преступности с помощью общественности и реальной криминологической обстановкой в стране в 1966 г. стало очевидным и для руководства страны.
23 июля 1966 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О мерах по усилению борьбы с преступностью», за которым последовало изменение уголовного законодательства и внесение коррективов в уголовную политику. В 1966 г. учтенная преступность возросла на 18,1%. С этого года, года первого усиления уголовной ответственности, преступность стала интенсивно расти. В связи с этим только ЦК КПСС принял более 15 открытых и закрытых постановлений, направленных на усиление борьбы с преступностью и ее снижение, а в уголовные законы практически непрерывно вносились изменения и дополнения в тех же целях. Однако положение дел не только не улучшалось, а последовательно и закономерно ухудшалось.

Разрушение сталинского режима, который удерживал народ в страхе, некоторые признаки свободы и волюнтаризм в решении социально-экономических и криминологических проблем во времена Хрущева и особенно генерализованное разложение общественных, в том числе и правовых, отношений в брежневский застойный период, несмотря на постоянные призывы властей к сокращению преступности и возврат к некоторым сталинским методам социального контроля, был тем фоном, на котором регистрировался интенсивный рост преступности. С вынужденной либерализацией тоталитаризма иссякали и все криминологические преимущества социализма.

В итоге статистическая картина преступности оказалась следующей: если в 1956 г. было зарегистрировано 579 116 преступлений или 292,6 деяний на 100 тыс. населения, то в 1991 г., когда СССР фактически и юридически перестал существовать, учтенная преступность по абсолютным показателям возросла до 557,0%, впервые достигнув 3 223 147 преступлений, а по относительным - до 381%, или 1114,9 преступлений на 100 тыс. всего населения бывшего СССР. Среднегодовые темпы прироста преступности за эти 35 лет равнялись 5,03%, а населения - 1,1%, т.е. рост преступности обгонял рост населения в 4,6 раза (рис. 3). Темпы прироста преступности в зависимости от объективных и субъективных условий существенно колебались, достигнув в 1989 г. +31,8%. Аналогичные «взлеты» преступности наблюдались в 1958 г. (+29,9%), 1961 г. (+34,7%), 1966 г. (+18,1%) и в 1983 г. (+21,7%).
Зарегистрированная преступность в России с начала перестройки и до распада СССР изменялась по тем же законам, как и в Союзе в целом, т.е. интенсивно росла. После образования Российской Федерации (1991 г.) этот рост продолжался до 1994 г. Затем в динамике учтенной преступности появились колебания с преимущественным ее снижением. И это было связано не столько с реальным улучшением криминологической обстановки в стране, сколько с неспособностью правоохранительных органов контролировать преступность и с манипуляцией учетом преступных проявлений, в результате чего интенсивно росла латентная преступность. Среднегодовой прирост населения в России за эти годы составил всего 0,2%, а учтенной преступности - 4,5%, в том числе в расчете на 100 тыс. населения - 4,25%. Таким образом, среднегодовой прирост преступности за эти годы в 22,5 раза превышал среднегодовой прирост населения. Реальный прирост преступности был многократно выше.

Рис. 3. Динамика населения и преступности в СССР (1956-1991 гг.)

Большинство «взлетов» преступности в те или иные годы связано с существенными изменениями уголовной политики и уголовного законодательства, судебной и регистрационной практики. Подъем преступности в 1983 г., например, был обусловлен не столько реальным увеличением преступных проявлений, сколько их большим «выявлением» на основе Постановления Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1983 г. «О деятельности Прокуратуры СССР» (эффект Ю. Андропова, пытавшегося полицейскими методами укрепить дисциплину суда и правопорядок в стране).
Рост преступности в 1988-1991 гг. связан с проявлением общемировой тенденции в «перестроечных» условиях существенного разбалансирования и бытия, и сознания. В эти годы, констатирует В.Н. Кудрявцев, «началась "война законов", в которой одержали победу... не центральные, а местные власти, распался Союз ССР. Пострадало и отношение к нормам нравственности; в средствах массовой информации, в повседневной жизни стали пропагандироваться секс, насилие, корысть, вседозволенность. Все это означало разрушение нормативного порядка, которое идет в кризисных ситуациях рука об руку с деформацией социальных институтов и других компонентов социальной сферы в целом» (Кудрявцев В.Н. Социальные деформации. М- 1992. С. 50.) (рис. 4).

Рис. 4. Динамика основных криминологических показателей в СССР (1961-1991 гг.)

Таким образом, статистические сведения об общем уровне зарегистрированной преступности в СССР и его динамике за предыдущие годы требуют глубокого качественного анализа и весьма критической оценки. Ясно одно, что показатели преступности, будучи исторически конкретными, коррелируемыми с динамикой политических, социально-экономических процессов, с изменениями уголовной политики, уголовного законодательства и следственно-судебной практики, с объективными и субъективными возможностями правоохранительных органов, очень неполно отражают реальную криминологическую обстановку. Однако при всей своей неполноте, относительности и даже искаженности они являются более или менее репрезентативными. Поэтому годовые уровни учтенной преступности, неполно отражая криминологическую реальность, взятые за много лет, более или менее адекватно передают ее основные тенденции, тенденции роста преступлений и повышения их общественной опасности.

Рассматриваемые статистические факты нельзя объяснить преимуществами социализма, как это делалось в недалеком прошлом. Хотя нельзя отрицать, что определенное улучшение условий жизни в 30-е и особенно в послевоенные годы могло позитивно сказаться на уровне противоправного поведения. Но основные причины относительно умеренного уровня преступности в СССР и его снижения в довоенные годы, были связаны не с выдуманными преимуществами сталинского социализма, а с тотальным государственным и общественным, открытым и тайным контролем за поведением и деятельностью людей, с генерализованным страхом перед репрессивным режимом.
Роль любого жесткого социального контроля, а не только тотального, криминологически значима. На это обратила внимание американский криминолог Ф. Адлер. Она на основе данных Первого обзора ООН о тенденциях преступности (1970-1975) отобрала 10 стран, расположенных в различных регионах мира, но имеющих относительно низкую преступность: Швейцарию и Ирландию (Западная Европа), Болгарию и ГДР (социалистические страны Восточной Европы), Коста-Рику и Перу (Латинская Америка), Алжир и Саудовскую Аравию (Северная Африка), Японию и Непал (Азия). Выбранные страны существенно различались по абсолютному большинству криминологически важных показателей, экономических, политических, социальных, религиозных и иных, но имели одну общую характеристику: сильный социальный контроль, хотя и в разных и даже не схожих формах (государственный, партийный, религиозный, полицейский, производственный, общинный, семейный и т.д.), который и позволял удерживать преступность на относительно низком уровне (см.: Adler F. Nations not Obsessed with Crime. Littleton. Colorado, 1983. P. 129-130).

Одной из эффективных форм контроля является контроль коммунистический тотальный. Его нельзя упрощать. Он включал в себя ряд составляющих:
экономическую - полную зависимость человека от единственного работодателя - государства, а фактически от господствующей номенклатуры;
правовую - заключающуюся в примате прав государства над правами личности;
организационную - вытекающую из демократического централизма, где слово «демократический» было «фасадным», а «централизм» - сущностным;
идеологическую - подавление инакомыслия;
социально-психологическую - доминирование пропартийного общественного мнения;
оперативную - тайная и явная государственная слежка за поведением и деятельностью людей;
репрессивную составляющую, которая венчала и интегрировала контроль в целом. Она была последней, но не единственной инстанцией, удерживающей народ в страхе перед нарушениями государственных предписаний.

Краткий перечень основных составляющих сталинского контроля за поведением и деятельностью людей показывает, что такой контроль действительно был всеохватывающим и всеобъемлющим, т.е. тотальным. С криминологической точки зрения такой контроль можно признать эффективным и криминальным одновременно. Удерживая на относительно низком уровне уголовную преступность, тотальный контроль не искоренял ее, а «переплавлял» в преступность властей против своего народа. Поэтому общая результирующая преступности в тоталитарных режимах (коммунистических, фашистских, религиозно-фундаменталистских и др.) объективно вряд ли может быть ниже преступности в демократических странах.

Главная » Административное право » Власть и экономическая преступность в ссср в период перестройки. Преступность в ссср (1958—1991 гг.)