Криминологическая характеристика личности экстремиста и его жертв. предупреждение преступлений экстремистской направленности

Современное состояние и динамика преступлений экстремистской направленности в России

Уголовно-правовое противодействие деяниям экстремистской направленности, подкрепленное криминологическими средствами, имеет принципиально важное значение, поскольку создает надежную преграду криминальным формам проявления экстремизма. В этой связи возникает необходимость в формировании систематизированного блока взаимосвязанных и принципиально новых научных знаний, которые должны стать частью уже сложившейся системы, составляющей содержание криминологической науки. Эти знания, образуя круг важных положений, выводов и предложений, существенно дополнят ее арсенал. Поэтому представляется целесообразным восполнить существующий пробел и, основываясь в том числе на соответствующих эмпирических данных, дать общую характеристику состояния экстремистской преступности и определить ее основные причины.

Отметим, что в период с 2008 по 2015 г. количество деяний экстремистской направленности, нашедших свое отражение в уголовно-правовой статистике, росло темпами, непосредственно опережающими рост преступности в целом. При этом общее же количество преступлений в России за этот период характеризуется плавным снижением. Так, если в 2003 г. было зарегистрировано всего 157 деяний исследуемой группы, то в 2015 г., по данным статистической отчетности МВД России, их было 1308. И это самый высокий показатель за весь исследуемый период. На этом фоне количество преступлений экстремистской направленности увеличилось более чем в 7 раз (см. диаграмму 1).

Сравнительно невысокие показатели преступлений экстремистской направленности в начале формирования статистической отчетности исследуемой группы деяний обусловлены внесенными в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской

Диаграмма 1. Данные о количестве зарегистрированных преступлений экстремистской направленности за 2003-2015гг . 1

Федерации в связи с принятием Федерального закона “О противодействии экстремистской деятельности”» новеллами. Криминализация новых, ранее не известных правоприменителю деяний, закрепленных в ст. 282" и 282 УК РФ, а также определение исчерпывающего перечня преступлений экстремистской направленности, нашедших свое закрепление в диспозиции ст. 282 1 УК РФ, указывают на то, что судебно-следственная практика по делам рассматриваемой категории преступлений в указанный период лишь только начинала формироваться. Проблемы, возникающие при применении этих норм, в частности, отсутствие общего понимания криминообразующих признаков данных составов преступлений, безусловно, искажали данные статистики, что, в свою очередь, препятствовало объективному отражению масштабности экстремизма и выработке мер по противодействию деяниям экстремистской направленности.

Необходимо отметить, что и в науке в этот момент также не сформировалось единого мнения по квалификации вновь криминализированных составов, о чем свидетельствуют многочисленные комментарии, учебники и монографии . Это еще больше усложняло и без того непростую ситуацию по оценке противоправных признаков экстремизма.

Особое внимание необходимо также обратить и на стабильность ежегодного прироста преступлений экстремистской направленности - в среднем 20%, при условии стабильного снижения преступности в целом за последние пять лет (см. диаграмму 2).

Диаграмма 2. Данные о состоянии преступности в России за 2008-2015 гг . 1

По мнению большинства проинтервьюированных респондентов (68%), доминирующей причиной такого роста является укрепление позиций экстремистских организаций, влекущее за собой их повышенную криминальную активность. Однако другая группа респондентов (23%) связывает данный факт с качеством работы правоохранительных органов, выражающейся в выработке новых, более эффективных подходов по правовой оценке различных экстремистских проявлений. Значительная роль в данном вопросе принадлежит Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», в рамках которого даны практические рекомендации по применению норм, регламентирующих ответственность за преступления экстремистской направленности, определены особенности этих деяний, отличающие их от смежных составов преступлений, что, безусловно, способствовало повышению эффективности правоприменительной деятельности в рассматриваемой области.

На опасность криминальных форм экстремистских проявлений указывает и увеличение удельного веса преступлений экстремистской направленности начиная с 2003 г. Хотя на этом же этапе наблюдается резкое снижение случаев совершения террористических актов как наиболее радикальной формы проявления экстремизма (см. диаграмму 3).

Наибольшее количество террористических актов в рассматриваемом периоде было зарегистрировано в 2003 г. (561 преступление). Тогда наблюдался резкий всплеск террористической активности. Наименьшее количество было зафиксировано в 2015 г. (8 преступлений). Такая тенденция не свидетельствует об уменьшении общественной опасности экстремизма. Считаем, что это указывает лишь на то, что применение таких радикальных форм экстремистской деятельности стало менее эффективным, не принося желаемого результата. В этом случае экстремизм можно отождествлять с вирусом, который постоянно мутирует, приобретая при этом новые формы, эффективные инструменты борьбы с которым в праве еще не сформированы.

Определяя особое значение в области противодействия экстремизму деятельности правоохранительных органов, полагаем, что о качестве их работы могут также свидетельствовать данные о раскрытых преступлениях (см. диаграмму 4).

Диаграмма 3. Данные о количестве зарегистрированных преступлений, предусмотренных cm. 205 УК РФ, за 2003-2015 гг."

Диаграмма 4. Данные о количестве раскрытых преступлений экстремистской направленности за 2003-2015гг. 2

Они указывают на то, что доказывание по делам о преступлениях экстремистской направленности на протяжении всего исследуемого периода представляло сложность. Это говорит не только о потребности в повышении квалификации соответствующей категории работников правоохранительных органов, но и о совершенствовании рекомендаций, даваемых Верховным Судом Российской Федерации, а также норм уголовного закона.

Проведенное нами исследование показало высокий уровень латентности преступлений экстремистской направленности, что свидетельствует о несоответствии

приведенных выше статистических данных реальному объему криминального экстремизма. По мнению ряда ученых, настоящий уровень рассматриваемой группы деяний может в разы превышать цифры, заявленные в официальной статистике 1 . Эта озабоченность также высказывается и представителями правоохранительных структур .

Обозначенное выше подтверждается результатами проведенного нами интервьюирования респондентов . При этом лишь малая их часть (18%) не сталкивалась, с их точки зрения, с какими-либо проявлениями экстремизма.

Несомненно, особую опасность латентности преступлений экстремистской направленности придает деятельность правоохранительных органов, «зацикленных» на выполнении и соблюдении показателей, положенных в основу оценки качества их работы. По этой причине в ряде случаев встречается практика умышленно ошибочной квалификации деяний, когда преступление экстремистской направленности перестает быть таковым и плавно «перетекает» в принципиально иное деяние. Эту позицию подтверждают 44% опрошенных представителей правоохранительных органов.

Вышеизложенное еще раз указывает на очевидность высочайшего уровня латентности преступлений экстремистской направленности. По этой причине фактические темпы роста исследуемой группы преступлений значительно превышают динамику их выявления.

Исследовав проблемы практики применения норм уголовного закона, регламентирующих ответственность за совершение преступлений экстремистской направленности, мы пришли к выводу, что основными причинами такого высокого уровня латентности являются следующие факторы и обстоятельства:

• - пробельность и противоречивость современного антиэкстремистского законодательства (мы выделяем это в качестве главной причины) ;
• - низкий уровень профессиональной подготовки сотрудников правоохранительных органов , влекущий за собой как ошибки, так и умышленные действия, искажающие правовую оценку различных форм экстремистских проявлений;
• - правовой нигилизм основной массы современного российского общества;
• - широкомасштабная, неконтролируемая миграция.

Проведенный нами анализ статистических данных, а также опрос представителей правоохранительных органов показал, что наиболее распространенными преступлениями экстремистской направленности и соответственно наиболее проблемными с точки зрения практики применения (из ранее предложенного нами перечня) являются деяния, закрепленные в ст. 280, 282, 282" и 282 2 УК РФ.

Ярким примером могут служить статистические данные о вышеназванных преступлениях как на территории Российской Федерации в целом, так и на территории Приволжского федерального округа и Нижегородской области (см. табл. 1, 2).

Таблица I

Сведения о зарегистрированных преступлениях, предусмотренных ст. 280, 280 1 , 282 , 282 1 , 282 2 УК РФ, за 2008-2015 гг. 1 на территории Российской Федерации

Таблица 2

Сведения о зарегистрированных преступлениях, предусмотренных ст. 280, 280 1 , 282 , 282 1 , 282 2 УК РФ, за 2008-2015 гг. 2 на территориях федеральных округов Российской Федерации

• 1 Статистические данные ГИАЦ МВД России за 2008-2015 гг.
• 2 Там же.

Окончание табл. 2

Представленные результаты показывают, что наиболее часто встречающимися являются преступления, предусмотренные ст. 280 и 282 УК РФ. Причем исследуемая группа деяний наиболее распространена на территориях Центрального и Приволжского федеральных округов, характеризующихся многонациональным, многоконфессиональным обществом, в том числе максимально насыщенных мигрантами. Полагаем, что это и объясняет высокую активность экстремистов.

При этом любое начало преступной деятельности, предполагающее придание ей повышенного общественного резонанса, основанного на экстремистской мотивации, обязательно включает в себя активную противоправную агитацию и пропаганду. По мнению Р. М. Узденова, именно это и является обязательным предшествующим этапом последующих насильственных акций экстремизма, что соответствует идеологии экстремистов 1 .

Схожая картина наблюдается и на территории Нижегородской области.

Таблица 3

Сведения о зарегистрированных преступлениях, предусмотренных ст. 280, 280 1 , 282 , 282 1 , 282 2 УК РФ, за 2008-2015 гг. 2 на территории Нижегородской области

Стабильность ежегодного роста исследуемой группы преступлений предопределяет актуальность рассмотрения вопроса о перспективах динамики ее развития. Осознавая объективную невозможность предоставления достоверных данных, отражающих ее, считаем допустимым предложить авторское видение развития исследуемой группы деяний с учетом существующего сегодня и прогнозируемого уровня экстремистского противостояния.

Полагаем, что в ближайшие несколько лет количество преступлений, предусмотренных ст. 280,282, 282" и 282 УК РФ, а также недавно криминализируемых деяний в ст. 280 1 , 282 3 и 354" УК РФ, будет отличаться ежегодным ростом. Например, по ст. 280* УК РФ «Публичные призывы к нарушению территориальной целостности Российской Федерации», вступившей в действие 9 мая 2014 г., за неполный год и в целом при отсутствии практики ее применения уже было возбуждено и находится в производстве восемь уголовных дел. О возможном росте могут свидетельствовать ряд как объективных, так и субъективных факторов. В частности, это подтверждается не только несовершенством антиэкстремист- ского законодательства, но и наметившейся тенденцией обострения национально-религиозных отношений и на территории России, и во всем мире, а также количественным ростом экстремистских организаций, в связи с чем логично предположить, что увеличится и число совершаемых ими деяний. Основная часть проинтервьюированных респондентов, среди которых были как обычные граждане, так и представители правоохранительных структур, в общей своей массе (72%) высказали озабоченность последующим ростом различных форм проявлений экстремизма, в том числе и криминальной. При этом основную боязнь у респондентов вызывают последствия экстремистских акций, влекущие за собой не только причинение реального ущерба, но и, в первую очередь, утрату авторитета власти и доверия к государственному аппарату у населения. Осознанность данного обстоятельства есть и у представителей государственных структур. В частности, ярким примером могут служить ежегодные послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации. В своих выступлениях В. В. Путин неоднократно акцентировал свое внимание на необходимости сохранения национальной и духовной идентичности. По его мнению, «ближайшие годы будут решающими и, может быть, даже переломными, и не только для нас, а практически для всего мира, который вступает в эпоху кардинальных перемен, а может быть, даже и потрясений. Вызревает почва для новых конфликтов экономического, геополитического, этнического характера» 1 .

Исходя из анализа статистических показателей рассматриваемой группы преступлений, можно выделить, в частности, следующие тенденции развития преступлений экстремистской направленности: а) дальнейшее увеличение количества исследуемых преступлений; б) повышение степени их обшественной опасности вследствие появления новых форм экстремистских проявлений; в) сохранение высокого уровня латентности.

Учитывая столь неоптимистические прогнозы, хотелось бы отметить возможные последствия преступлений экстремистской направленности и их особенности.

Во-первых, мы полагаем усиление националистического и религиозного противостояния в России.

Во-вторых, активное проникновение экстремизма в ранее не подверженные его влиянию сферы государственной и общественной деятельности. Например, ранее мы уже констатировали проникновение экстремистских проявлений в современную науку.

В-третьих, увеличение геополитических конфликтов, основанных на экстремистской мотивации и влекущих значительное количество неповинных жертв.

В-пятых, утрата общечеловеческих и обшеправовых ценностей.

Все вышеизложенное указывает на необходимость выработки более эффективных мер по противодействию экстремизму, чем существующие сегодня. При этом деятельность правоохранительных органов в области предупреждения преступлений экстремистской направленности должна быть научно обоснована и направлена на выявление обстоятельств, способствующих их совершению .

Полагаем, что эффективность такого противодействия в первую очередь зависит от универсальности применяемых механизмов, которые могут найти свое выражение в следующих правовых и организационных мерах: а) унификация антиэкстремистского законодательства; б) создание межведомственных комиссий по противодействию экстремизму с участием общественности и представителей всех религиозных и этнических конфессий; в) постоянный мониторинг общественного мнения по вопросам терпимости в обществе; г) воспитание молодого поколения, основанное на принципе толерантности.

Можно с уверенностью сказать, что размеры и последствия преступлений экстремистской направленности стали и будут реальной угрозой для национальной безопасности государства. Такой вывод неоднократно делался и в многочисленных выступлениях руководства МВД России 1 .

Безусловно, национальная безопасность государства во многом зависит от социально-экономического благосостояния социума, от способности государственных структур регулировать складывающиеся в обществе отношения, устанавливать приемлемые и общие для всех правила поведения, направленные на его сплочение. В современных условиях экстремизм, основной задачей которого является раскол общества, нарушает баланс интересов общества и государства и создает благоприятные условия для его развития, что, безусловно, отрицательно сказывается на стабильности российской государственности в целом.

Приступая к анализу роли и места экстремисткой преступности в структуре преступности несовершеннолетних и молодых людей, считаем необходимым вкратце охарактеризовать соотношение понятий «радикализм» (радикальные идеологии), «экстремизм» (правонарушения и преступления, совершаемые при их «идейном» обосновании), «преступность» (совокупность всех совершаемых преступлений и производимых ими в обществе изменений), а также «терроризм».

Соотношение экстремизма с терроризмом, радикализмом и общеуголовной преступностью показано на рис. 1.2.

Кроме того, считаем необходимым еще раз подчеркнуть, что определения «бытовой», «политический», «экономический», «экологический», «национальный» или «религиозный» - допустимы лишь применительно к экстремальности, но никак не к радикальным идеям или противозаконным деяниям (преступлениям).

Рис. 1.2.

С одной стороны, радикальные (от лат. radix - корень) идеи охватывают, как правило, множество мировоззренческих вопросов. Иначе и быть не может, поскольку общество невозможно изменить коренным образом, не затрагивая самые различные сферы жизни.

С другой стороны, деяние становится преступлением экстремисткой направленности вовсе не потому, что выражает негативное отношение субъекта к экономическим, политическим, религиозным и другим реалиям общественной жизни либо причиняет вред тем или иным субъектам общественных отношений, а потому, что запрещено законом под страхом уголовного наказания.

Соотношение экстремизма и основных радикальных течений представлено на рис. 1.3 32 .

Такой подход представляется наиболее продуктивным, поскольку помогает обособить сферу применения по закону мер уголовной репрессии, которая, как учил еще Н. Макиавелли, должна быть быстрой, страшной и адресной, т.е. «точечной», исключающей саму мысль о возможном сопротивлении или мести. Если же мы распространим понятие «экстремизм» на политические, идеологические и другие отношения, то мы рискуем нарушить тем самым конституционные принципы идеологического многообразия, свободы слова, совести, распространения информации, ассоциаций, собраний и т.д. с самыми негативными последствиями и для правоприменительной практики, и для всего общества.

Например, бывший председатель Государственной Думы Б. Грызлов в своей программной статье «Экстремизм как угроза суверенной демократии» дает следующие определения рассматриваемому явлению: а) проявление идеологии национализма (нацизма) и ксенофобии; б) социальное явление, обостряющееся там, где у людей возникают проблемы с самореализацией; в) нападения и убийства по мотивам этнической и расовой ненависти; г) сила, «которая стремится подорвать наше государство, наши традиции, перспективы развития нашей страны. То есть то, что дорого каждому из нас, вне зависимости от партийной принадлежности». Наконец, отмечается, что «от популизма до экстремизма не так далеко». В качестве примера популизма называется известный лозунг радикалов - «все поделить» 33 .

Рис. 1.3.

Отсюда некоторыми исследователями делается вывод о том, что «экстремизм может быть не только в действиях, но и в суждениях, в мыслях. Если первое из названных его проявлений может быть... соотнесено с экстремистской деятельностью, то экстремизм в суждениях может стать частью экстремистской деятельности лишь... если он проявляется в действиях, образующих состав преступления... Не менее сложным представляется и соотношение понятий экстремистских действий и преступлений экстремистской направленности. Рассматривать их в качестве тождественных можно только тогда, когда речь идет об экстремистских действиях, которые признаны преступными в установленном порядке» 34 .

На наш взгляд, все эти сложности возникают оттого, что одним единственным термином «экстремизм» пытаются определить качественно разные явления общественной жизни, в том числе не имеющие никакого отношения к предмету уголовно-правового регулирования. Против расширения понятия экстремизма за счет любых радикальных учений и ограничения тем самым свободы слова и совести выступают А.Ф. Истомин и Д.А. Лопаткин 35 , а также правозащитники.

Но российский законодатель под заявления о верности европейским стандартам защиты прав и свобод человека продолжает идти «своим путем». С одной стороны, расширяется путем указания на «экстремистские» мотивы перечень квалифицирующих признаков все большего числа преступлений. С другой стороны, преступлениями экстремисткой направленности объявляются сразу все преступления, если у виновных лиц установлен такой мотив. Но если нет четкого указания на деяние, а есть описание не то цели-мотива, не то способа, не то последствия, то и ответственности быть не может: все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.

Параллельно в действующем законодательстве и правоприменительной практике все более сокращается сфера применения уголовной ответственности за публичные провоцирующие действия, за хулиганство, прежде всего совершаемое несовершеннолетними (пресловутые «нападения», групповые драки и повреждение имущества), а также более зрелыми лицами (незаконные митинги и собрания, распространение, изготовление и хранение экстремистских материалов). Деятельность юридических лиц и объединений граждан вообще остается без внимания законодателя, если только их представители не захотят поучаствовать в избирательной компании. Отсутствует в нашем законодательстве ответственность за создание и предоставление для ознакомления неограниченному числу лиц инструкций по совершению преступлений, за пропаганду насилия, публичное одобрение или признание полезности совершения преступлений.

Между тем рост экстремальности молодежи проявляется в общем росте преступности несовершеннолетних и молодежи, включая совершение преступлений экстремисткой направленности. Последние необходимо рассматривать именно на фоне структуры и динамики общеуголовной преступности представителей указанных возрастных групп прежде всего потому, что преступления характеризуют уровень «крайних» проявлений противоправного поведения.

Рассматриваемый возрастной период отмечен наивысшей криминальной активностью граждан: 53% только отбывающих наказание по приговору суда в местах лишения свободы - это лица, моложе

30 лет. В первые годы XXI в. более 57% всех выявленных в России преступлений совершили 14-29-летние граждане, среди которых 40% (т.е. 22,8% в целом по массиву) составляют преступления, совершенные детьми в возрасте 14-15 лет 36 . По данным НИИ укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации, несовершеннолетними в 2000-2003 гг. было совершено свыше 8% убийств, более 17% фактов причинения тяжкого вреда здоровью, 18% изнасилований 37 .

Удельный вес преступлений несовершеннолетних младшей возрастной группы (14-15 лет) из года в год растет примерно на 0,6- 0,7%. Удельный вес данных преступлений среди несовершеннолетних вырос от 27,7% по массиву (2000 г.) до 30,3% (2004 г.) 38 . Снижение показателей выявления и регистрации соответствующих преступлений не должно никого вводить в заблуждение, о чем свидетельствуют не только многочисленные видеозаписи садистских «детских шалостей», гуляющих по просторам Всемирной сети, но и случаи погромов на рынках и в развлекательных центрах, организуемых 15-16-летними лицами, например в г. Хабаровске (октябрь 2011 г.), а также на Манежной площади (декабрь 2011 г.). При этом 70-68% преступлений несовершеннолетних совершается лицами в возрасте 16-17 лет. В их поведении также нарастают агрессивноразрушительные мотивы, умножаются насилие, уничтожение материальных ценностей, деяния, связанные с незаконным оборотом оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, посягательством на сотрудников правоохранительных органов, убийствами.

При совершении отдельных видов преступлений складывается еще более тревожная картина. В исследовании Ю.М. Антоняна, А.А. Ткаченко и Б.В. Шостаковича приводятся следующие данные: «Преступники в возрасте до 21 года включительно составляют среди насильников примерно две трети. Наиболее высока преступная активность несовершеннолетних в возрасте 16-17 лет. На лиц... старше 30 лет приходится не более 10-12% общего числа выявленных насильников» 39 . Стоит отметить, что многие наркоманы, с подросткового возраста совершающие преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов, просто не доживают до 30-летнего возраста 40 .

По официальным данным уголовной статистики, с 1991 по 1995 г. общее количество преступлений, совершенных несовершеннолетними и при их участии, выросло со 173,4 до 209,8 тыс. и после незначительного снижения в 1996-1997 гг. (182,8 тыс.) вновь начало расти, составив в 1999 г. более 208,3 тыс. преступлений. Далее происходило постепенное сокращение показателей вплоть до 2002 г., когда было зарегистрировано около 139,7 тыс. преступлений 41 . В 2003-2004 гг. произошел новый рост валовых показателей преступности несовершеннолетних - в 2004 г. произошло 154,5 тыс. преступлений 42 .

Рост совершения преступлений экстремисткой направленности представлен в табл. 1.9 43 .

Число преступлений, зарегистрированных в период с 1988 по 2002 г.

Таблица 1.9

В настоящее время эти показатели стабильно растут, начиная с 2004 г., несмотря на значительное снижение уровня учтенной преступности в 2007-2010 гг. (табл. 1.10).

Рост преступлений экстремистской направленности в 2003-2010 гг.

Таблица 1.10

Данные посягательства составляют ничтожно малую часть общего числа ежегодно регистрируемых преступлений (2007 г. - 0,0000993; 2008 г. - 0,0001433; 2009 г. - 0,0001829; 2010 г. - 0,0002521%). Однако среди них чрезвычайно велика доля насильственных деяний, включая тяжкие и особо тяжкие - она составляет от 25 до 33,5%. Если, по официальным данным МВД России, в 2003 г. было зарегистрировано одно убийство, совершенное по мотивам политической, национальной, религиозной ненависти или вражды, то в 2004 г. их было уже 3, в 2005 г. - 12, в 2006 г. - 20, в 2007 г. - 9, в 2008 г. - 1S 44 . Безусловно, такая динамика в полной мере отражает рост безнаказанности прежнего противоправного поведения делинквентов, включая агрессивные действия, в том числе происходящий вследствие «снижения» выявления и регистрации подросткового хулиганства, а также порочной практики приоритетного выявления и расследования наиболее тяжких (громких, резонансных) преступлений. Сравнительная структура преступлений экстремисткой направленности, расследованных в 2008 и 2010 гг. 45 , представлена в табл. 1.11.

Таблица 1.11

Число преступлений экстремистской направленности в 2008 и 2010 г.

Например, не может быть фактов дискриминации в 10-40 раз меньше, чем нарушений избирательных прав граждан, а незаконных ограничений прав на свободу совести, фактически частных случаев дискриминации граждан по определенным признакам - в сотни раз меньше возбуждений ненависти или вражды; а незаконных ограничений прав на свободу митингов, шествий и пикетирований - в 10 раз меньше массовых беспорядков (без групповых хулиганских действий, которыми везде и всегда ограничиваются вовремя пресеченные беспорядки)! Однако официальные данные, доступные широкой общественности и даже вошедшие в учебники, демонстрируют совершенно иную картину. Сравнительная динамика регистрации некоторых преступлений и выявления лиц, их совершивших, в России (2002-2008 гг.) 47 представлена в табл. 1.12.

В этой связи стоит отметить, что в западноевропейских государствах (Франция, Германия, Голландия, Великобритания) уделяется внимание даже самым слабым по нашим меркам проявлениям ксенофобии и экстремизма. Поэтому там регистрируется масса посягательств на почве национальной, расовой, религиозной и других видов вражды и ненависти. Например, по данным МВД Германии, в этой стране еще в 1999 г. за экстремистские деяния - проявления ксенофобии, антисемитизма, гомофобии - были осуждены 10 037 человек. При этом лишь 746 преступлений были связаны с применением насилия, остальные относились к преступлениям идеологического характера», 48 включая ношение фашистской символики и т.д.

Необходимо отметить, что в России подобные явления «характеризуются высоким уровнем латентности, причем искусственной, так как при регистрации данных деяний правоохранительными органами определение, а затем и доказывание мотивов действий виновного представляет значительную сложность» 49 . Как следствие, общество дожидается совершения серии тяжких и особо тяжких преступлений бандами агрессивных недорослей.

Так, согласно обзору независимого Института коллективного действия, распространенному на конференции ОБСЕ по антисемитизму и иным формам интолерантности (Кордова, 8-9 июня 2005 г.), в 2004 г. в России в ходе подобных нападений было убито не менее 45 человек, тогда как в 2003 г. - 20 50 . В 2005 г., по результатам мониторинга аналитического центра «Сова», жертвами насилия со стороны экстремистов в нашей стране стали уже 467 человек, в том числе отмечены 49 случаев причинения смерти, а в 2008 г. пострадали 525 человек, из них 97 погибли 51 . Иные авторы, ссылаясь на тот же источник, утверждают, что в 2008 г. при указанных обстоятельствах в России погибло 105 человек, 449 были ранены 52 .

Число зарегистрированных преступлений/число выявленных лиц, совершивших данные преступления

Таблица 1.12

За первые 11 месяцев 2009 г. в результате групповых и вооруженных нападений банд националистов погибли не менее 54 человек, еще 294 получили различные ранения, а за тот же период 2010 г. от рук экстремистов в России погиб 81 человек и были ранены около 320.

Общее число нападений, по оценкам правозащитников, приблизилось к 700 53 . Руководители Московского бюро по правам человека сообщают о 350 убийствах, «совершенных скинхедами» с 2004 по 2010 г., и о 1500 нападений, т.е. неудавшихся убийствах 54 . Ввиду сложности сбора соответствующей информации и возможности различных интерпретаций событий относительно полная картина преступлений экстремистских группировок или иных подобных групп формируется лишь по Москве, Московской области, Санкт-Петербургу и еще десятку крупных городов.

Во многих случаях сами потерпевшие в силу различных причин не спешат с заявлениями в правоохранительные органы. Достаточно сказать, что в нашей стране ежегодно регистрируются один-два акта дискриминации, непосредственно связанных с проявлениями вражды и ненависти в различных сферах общественных отношений. Но такие явления чрезвычайно распространены. Исследователи нелегальной миграции отмечает высокую распространенность в отношении представителей данной социальной группы таких посягательств, как:

• 1) трудовые формы эксплуатации (принуждение работать сверх положенного времени без оплаты - 62%, работа с повышенной интенсивностью - 44%, длительные задержки заработной платы - 39%, принуждение выполнять работу, на которую работник не давал своего согласия - 38%, принуждение работать без оплаты - 24%);
• 2) принуждение к секс-услугам (22% из числа опрошенных женщин, в Москве - до 30%);
• 3) психологическое насилие, угрозы, шантаж - 20%, изъятие паспортов - 20%;
• 4) ограничение свободы передвижения, полное или частичное содержание взаперти - 20% (в Москве - 31%) и т.д. 55

Было бы странно ожидать от таких лиц заявлений об оскорблениях или побоях. Поэтому достоянием общественности становится, как правило, лишь информация о тех преступлениях, которые совершаются демонстративно в форме терроризирования в отношении представителей некоторых групп населения, чтобы причиненный отдельным лицам вред затрагивал одновременно представителей всей социальной общности. При таком подходе правоприменительных органов соответствующую квалификацию получают менее 1,5-2% всех преступлений экстремисткой направленности.

Нередко скандалы с учетом и регистрацией нераскрытых преступлений, совершаемых на почве вражды и ненависти, становятся достоянием общественности. Так случилось после убийства 19 декабря 2004 г. в Москве выходца с Кавказа Д. Таркеладзе. Всего лишь через два дня после случившегося (21 декабря) еще на стадии предварительной проверки Московский уголовный розыск поспешил заявить, что «в МУРе полностью отвергают версию об убийстве на почве национальных отношений». Но уже на следующий день <...> в Интернете появилась информация, что ответственность за убийство взяла на себя организация под названием “Национал- социалистическая группировка 88”, которая засняла это убийство на пленку, поскольку <...> убивала кавказского студента <...> с политическим умыслом и даже с желанием получить доступ к СМИ для устрашения и проповедей национальной ненависти» 56 .

В других случаях «экстремистами» по совершенно формальным признакам в глазах общественности становятся обычные уголовники. Так, в сентябре 2003 г. банда «скинхедов» (так они сами себя называли, хотя от идеологии имели только пятнистые штаны и бритые головы), четверо молодых людей, вооруженных топором, арматурой и ножом-бабочкой, совершили налет на табор цыган племен «люли» из Таджикистана, расположившийся на пустыре рядом с железнодорожной платформой «Дачное» (пригород Санкт-Петербурга). В лагере в этот момент почти никого не было, и в руки молодчиков попали только две женщины и их дочери, которые были избиты с особой жестокостью. В результате одна девочка скончалась в больнице, вторую, получившую опасные для жизни ранения, врачам удалось спасти. Расследованием установлено, что несколько подростков из расположенных рядом с табором домов, объединившись в банду, требовали от цыган либо покинуть место стоянки, либо платить им за «постой» деньги по 200 рублей на каждого. Обитатели лагеря платить не захотели. И поэтому стычки несовершеннолетних хулиганов с цыганами были обыденным явлением. Не прошло и недели с момента убийства, как обвиняемые снова напали на табор. Присяжные признали [участников нападения] виновными в убийстве, покушении на убийство и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью. Обвинение в экстремизме не предъявлялось 57 .

Поданным МВД России, около 80% участников экстремистских групп - это люди в возрасте от 20 до 30 лет, свыше 10% - в возрасте от 16 до 19 лет 58 . Основную массу осужденных (до 90%) составляют лица мужского пола, среди осужденных за насильственные преступления и участие в массовых беспорядках юноши составляют 100%.

Большинство осужденных имеет среднее и неполное среднее специальное образование (учащиеся школ и ПТУ), доля лиц с незаконченным высшим и высшим профессиональным образованием не превышает 6-8%. Число работающих и неработающих (и неучащих - ся) лиц примерно равное - по 25%. Среди работающих преобладают лица временно занятые и низкоквалифицированные (до 70%). Таким лицам проще «забить голову» блатной романтикой, национализмом, ваххабизмом и т.д.

Материальный и образовательный уровень лидеров экстремистских объединений, как правило, выше среднего. Среди них преобладают лица старшего молодого возраста (25-30 лет). У них втрое выше уровень социально значимых навыков: работа на компьютере, умение управлять автомобилем, знание иностранных языков и др. Некоторые из них имели свой бизнес или получали материальную поддержку от других радикальных организаций, включая зарубежные. В ситуации включения в преступную деятельность представителей имущих классов или каких-либо субэлитарных групп населения прослеживается следующая закономерность: достигнув некоторого уровня, субъективно определяемого как «социальный потолок», индивид начинает искать иные пути проникновения в иные элитарные группировки, в том числе и в качестве «вождя», лидера нелегального объединения, оппозиционера или революционера 59 .

Основную массу осужденных за совершение преступлений экстремистской направленности составляют жители городов (65%), среди них лидируют жители крупных и средних городов, промышленных центров, в наибольшей мере испытавшие негативные последствия шоковых реформ начала 90-х гг. прошлого века.

Исключение составляет движение скинхедов (скинов), возникшее и развивавшееся с самого начала в российских мегаполисах. Сведения об их численности разнятся. По данным МВД (2003 г.), их не более 15 тыс. Самые крупные группировки, объединяющие более 5 тыс. человек, действуют в Москве и Подмосковье. В Санкт-Петербурге насчитывается около 3 тыс. бритоголовых, в Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону, Ярославле, Пскове и Калининграде - примерно по 1 тыс. В 2002 г. был предотвращен съезд скинхедов в Москве, на который должны были собраться «делегаты» из 30 регионов, в Петербурге было запрещено их факельное шествие 60 . Информация о так называемых «Русских маршах» с тех пор поступает из разных мест достаточно регулярно. По данным Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс», их количество в 2005 г. достигло 50 тыс. человек примерно в 85 городах. В Москве и Подмосковье их от 5 до 5,5 тыс.; в Петербурге и окрестностях - до 3 тыс.; в Нижнем

Новгороде - более 2,5 тыс.; в Ростове-на-Дону - более 1,5 тыс.; в Пскове, Калининграде, Екатеринбурге, Краснодаре - свыше 1 тыс.; в Воронеже, Самаре, Саратове, Красноярске, Иркутске, Омске, Томске, Владивостоке, Рязани, Петрозаводске - сотни 61 .

Как правило, они выступают против заселения оптовых и продуктовых рынков инонациональными элементами (и после погрома в г. Кондопога в августе 2006 г. федеральный законодатель, что называется, «пошел навстречу пожеланиям граждан». - А.Р.), а также против совместного обучения и проживания русских и нерусских граждан. Они называют себя «солдатами Третьей мировой войны», которые вступили в борьбу за чистоту арийской расы и нации. Самый популярный из декларируемых ими лозунгов: «Пора навести порядок и выселить из России преступные диаспоры и пособников террора!».

Согласно социологическим исследованиям, скинхеды чаще других называют себя патриотами (76% против 59% в среднем по выборке), проявляют наиболее выраженный национализм, чаще других выступают против смешанных браков (27% против 6% в среднем), наиболее нетерпимо относятся к представителям сексуальных меньшинств (37% против 32% в среднем), реже других верят в возможность отстаивать свои интересы правовыми мерами (38% против 30% в среднем), наиболее радикальны - взяться за оружие для защиты прав граждан считают целесообразным 38% скинхедов против 10% в среднем), выделяют в качестве близких себе наиболее агрессивных панков и металлистов 62 . Бритоголовые легко объединяются с футбольными фанатами, территориальными группами хулиганов (гопами) и др. У последних даже встречается жаргонное выражение «закосить под скинов», т.е. придать своим вылазкам вид действий сообществ более известных и устрашающих для потерпевших.

В то же время внутри скин-движения выделяются различные направления, часто враждующие между собой объединения. Наиболее известным течением, выступающим против нацистов и нередко претендующим на симпатии большей части населения, являются «шарпы» (происходит от аббревиатуры SHARP - «Скинхеды против расовых предрассудков»). В России их обычно называют «антифа», поскольку они близко примыкают к крайним анархистам и антиглобалистам. Более аморфным объединением, нередко объединяющимся с металлистами, футбольными фанатами и «территориалами», является течение поклонников музыки в стиле «ОЬ>.

Среди самих «русских наци» тоже прослеживается достаточно четкое деление на последователей бывшей баркашовской партии Русского национального единства - РНЕ и «новых наци»

(Славянский союз, «нацболы» и др.), а также неприсоединившихся групп последователей славянского ведославия, объединений ветеранов локальных конфликтов и иных подобных объединений 63 . Поэтому нет оснований считать «скинов» наиболее многочисленным и организованным экстремистским движением. Они представляют собой достаточно аморфное делинквентское течение без общей идеологии, руководства и координирующих центров.

Значительно большую опасность, как будет сказано ниже, представляют приверженцы различных радикальных религиозных учений, последователи идеи религиозной войны, те же ваххабиты, последователи учения С. Асахары или некоторых сатанистских и то- натических культов, в том числе постоянно стихийно отделяющихся от националистических течений. Сегодня наибольшую опасность представляют именно военизированные группировки экстремистов, организованные по этническому принципу, имеющие хорошее вооружение, опыт боевых действий в диверсионно-террористических формах, лучшую конспирацию, сплоченность, возможность использовать содействие представителей «своего» этноса, иностранных сторонников и спонсоров.

Среди осужденных экстремистов доля ранее судимых лиц относительно невелика 20-25%, большинство (до 2004 г.) были осуждены за хулиганство (90%). Доля лиц, имеющих 2-3 судимости, - около 7%. Здесь преобладают насильственные и корыстно-насильственные преступления, совершенные в составе группы в несовершеннолетнем возрасте. Специальный рецидив зафиксирован в пределах статистической погрешности. Лидеры группировок, как правило, ранее не судимы.

На основании изложенного можно утверждать, что в основе совершения хулиганских и экстремистских деяний лежит специфический субкультурный конфликт. Он проявляется в том, что чуждые определенной субкультуре актуальные (как правило, эмоционально окрашенные) смыслы воспринимаются носителями данной субкультуры как существенный раздражитель и даже как посягательство на собственную свободу, как опасность, грозящая собственной личности 64 .

Такой часто бывает реакция группы на индивида, значительно отличающегося от ее членов по внешнему виду и поведенческим проявлениям, тем более в случае использования атрибутов или символики конкурирующего образования, даже если это лицо и не проявляет агрессивности. «Чужак» практически моментально стигматизируется членами группы как «хулиган», «радикал» или даже «враг», особенно если он представляет равное по силе конкурирующее объединение.

Подобное происходит и при столкновении фанатов конкурирующих спортивных клубов, при попытке проведения поблизости религиозных обрядов конкурирующих общин, например Украинской автокефальной и Русской православной церкви у одного храма, во время ежегодного марша протестантов-«оранжистов» через католические кварталы Ольстера в память о старинном сражении и др.

Умышленное создание и эскалация подобного конфликта являются хулиганским или экстремистским проявлением в зависимости от целей субъекта правонарушения. Хулиган посягает на права и свободы относительно определенной группы окружающих лиц, но не в силу того, что данные лица являются носителями (предполагаемыми носителями) политических, идеологических, этнических, расовых, национальных, этнических и социальных признаков, т.е. тех, о которых говорится в п. «е» ч.1 ст. 63 УК РФ. Агрессия, мотивируемая наличием у оппонента указанных признаков, характерна именно для совершения преступлений экстремисткой направленности. Механизм формирования агрессивных установок у преступников- одиночек, например, нападавших с ножами на прихожан синагоги в Москве или на монахов в Оптиной пустыни, и у члена некоторой группы (реальной и виртуальной), постоянно общающегося с другими членами, одинаков. Установлены следующие характерные признаки совершения деяния членами «виртуальных групп», на первый взгляд представляющиеся труднообъяснимыми:

• а) повышенная интенсивность действий, нападение на объективно более сильных субъектов (ожидание помощи со стороны группы);
• б) минимизация воздействия сдерживающих факторов, неспособность критически воспринимать содеянное и его последствия (предполагаемая анонимность участника группы);
• в) абсолютная типизация действий по совершению посягательства на один и тот же объект (ролевая типизация в составе группы);
• г) склонность действовать в состоянии риска, не просчитывая возможные варианты поведения, «на авось» (планирование и прогнозирование по умолчанию перепоручаются предполагаемому организатору, лидеру группы);
• д) документирование собственной преступной деятельности в виде создания видеофайлов, фотографий, видеофильмов, которые все чаще изымаются по делам о групповых преступлениях экстремисткой направленности.

Таким образом, преступное поведение молодых людей, в некоторой мере и подростков, во многом детерминируется субкультурными установками на эскалацию социальных конфликтов, прежде всего в сфере распределения материальных благ, отстаивание личной свободы, борьбу за собственные убеждения. Такие установки при определенных условиях трансформируются в мотив вражды и ненависти к социальным конкурентам и оппонентам, называемый экстремистским.

Усилия законодателя по противодействию росту совершения преступлений экстремистской направленности должны быть направлены в первую очередь на усиление ответственности за различные формы организованной преступной деятельности, в том числе ведущейся с использованием различных форм субкультурных объединений молодежи. Для разработки более обоснованных рекомендаций необходимо исследовать процессы организации и самоорганизации экстремисткой деятельности.

Моисеенко Е.Д.

Студентка, ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет», Краснодар

КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЛИЧНОСТИ ЭКСТРЕМИСТА СРЕДИ МОЛОДЕЖИ

Аннотация

Целью исследования является изучение проблем и факторов, влияющих на формирование личности экстремиста в молодежной среде, выработка мер, способствующих снижению уровня экстремистских движений. Указанная цель достигается посредством решения таких задач, как: выявление категорий лиц, больше всего подвергнутых такому явлению, как экстремизм, определение свойств характера этих лиц, установление причин, способствующих выбору молодыми людьми такого рода деятельности. Данное исследование применимо на практике, в качестве теоретической основы для выработки мер по противодействию экстремизму, работы с молодежью, склонной к девиантной форме поведения.

Ключевые слова: экстремизм, молодежь, характеристика личности.

Moiseenko E.D.

Student, Kuban State University, Krasnodar

OF CRIMINOLOGICAL CHARACTERISTICS OF THE INDIVIDUAL EXTREMISTS YOUTH

Abstract

The aim of the study is to examine the issues and factors affecting the formation of personality extremist among youth, the development of measures to help reduce the level of extremist movements. This goal is achieved through tasks such as identifying the categories of persons most exposed to the phenomenon of extremism, the definition of the nature of the properties of these individuals, the establishment of the causes contributing to young people’s choice of this kind of activity. This study is applicable in practice, as the theoretical basis for the development of measures to combat extremism, youth, prone to deviant behavior.

Keywords: extremism, youth, personality characteristics.

Опасность современного российского экстремизма заключается не только в дестабилизации социально-политической ситуации в стране, вовлечении людей в преступную экстремистскую деятельность, но и в негативном воздействии на их личность, формировании нравственно и мировоззренчески деградированной личности. Поэтому в современных условиях эффективное противодействие экстремизму невозможно без учета, анализа и обобщения данных о личности преступника (экстремиста), его внутреннем мире, нравственно-психологических и личностных свойствах, особенностях их формирования в процессе жизнедеятельности, условиях и факторах, предопределивших выбор им пути экстремизма. Следовательно, анализ нравственно-психологических и личностных особенностей экстремиста выявляет причины формирования устойчивых криминогенно-экстремистских свойств личности экстремиста, позволяет отнести его к определенному криминолого – психологическому типу и более точно установить мотивы преступления.

Особенности личности экстремиста, применительно к России, связаны с тем, что в основном экстремистские преступления совершаются людьми молодого возраста и несовершеннолетними. Это объяснимо, поскольку именно молодежи присущи радикализм во взглядах и оценках, максимализм в неприятии несправедливостей, как им это представляется. С другой стороны, молодежь подвержена чрезмерному влиянию со стороны идеологов экстремистских учений, особенно когда подобная идеология опирается на патриотические настроения и религиозные чувства молодежи.

Экстремизм, как правило, в своей основе имеет определенную идеологию. Признаки экстремизма содержат только такие идеологии, которые основаны на утверждении исключительности, превосходства либо неполноценности человека на почве социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии, а также идеи политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

К причинам, порождающим экстремистские настроения в молодежной среде, необходимо отнести:

− преобладание досуговых ориентаций над социально – полезными;

− кризис школьного и семейного воспитания;

− криминальная среда общения;

− неадекватное восприятие педагогических воздействий;

− отсутствие жизненных планов

– фактор СМИ, которые невольно и целенаправленно способствуют и информированности общества о происходящих событиях, и формированию интолерантных отношений.

Молодежный экстремизм обычно начинается с выражения пренебрежения к действующим в обществе правилам и нормам поведения или в отрицании их.

Изначально хулиганские, граничащие с преступлениями выходки становятся впоследствии основой проявления экстремистской деятельности.

Отсутствие четких политических ориентаций молодежи усугубляет политическую напряженность, нестабильность и порождает потенциальную опасность вовлечения большинства из них в преступления экстремистской направленности, основой которых являются субъективные и объективные политические противоречия.

Отсутствие положительных идеалов, проблемы социальных гарантий, отсутствие обеспеченности трудовой занятости, неверие в свои силы, агрессивность и репрессивность сознания, чувство безысходности, направленность действий исключительно на личное благополучие, озлобленность – являются основой для формирования молодежных неформальных объединений экстремистской направленности.

Люди, возглавляющие экстремистскую организацию, обычно являются представителями среднего возраста - от 35 до 45 лет и старше. Бывает, что идеологи экстремизма достигают и более зрелого возраста, но тогда у них происходит разъединение ролей и функции организатора переходят к одному из учеников и сподвижников, который, в свою очередь, с течением определенного времени, забирает себе и функции идеолога, оставляя за учителем лишь образ живого символа.

Можно отметить, что если экстремист по мере взросления постепенно не отходит от радикальных взглядов, то для него становится характерной еще одна черта - нарушение и полный распад семейно-бытовых связей.

Как известно, в криминологической литературе выделяются шесть групп признаков, характеризующих личность преступника: 1) социально-демографические; 2) уголовно-правовые; 3) характер различных сфер жизнедеятельности и социальных связей; 4) нравственные качества; 5) психологические признаки; 6) физико-биологические характеристики. Наиболее существенными, характерными признаками преступников являются их социально-демографические, нравственные и психологические признаки, физико-биологические характеристики, наличие прежней судимости и профессионализм преступной деятельности.

В результате анализа социально-демографических признаков экстремистов можно сделать вывод о том, что в экстремистской деятельности в основном принимают участие лица мужского пола. Однако на практике нередко членами и даже лидерами молодежных экстремистских организаций становятся также молодые девушки. В настоящее время членами неформальных молодежных организаций экстремистской направленности и экстремистских сообществ являются молодые люди в возрасте от 14 до 30 лет, нередко – несовершеннолетние лица 14 – 18 лет. И это не случайно, так как именно возраст с 14 до 18 лет является наиболее оптимальным для “впитывания” радикальных националистических, ксенофобских и экстремистских идей, а следовательно, лиц данной возрастной категории проще всего идеологически подготовить для совершения экстремистских акций.

В литературе выделяются следующие психологические качества исполнителей экстремистской деятельности: 1) ярая приверженность какой-либо идеологии вплоть до фанатизма и групповой нарциссизм предполагают наличие нарциссического радикала в структуре личности; 2) экстремальность деятельности и ее группоцентрический характер предполагают преобладание групповой идентичности над самоидентичностью и слабую выраженность последней; 3) ориентация на насилие и устрашение предполагает наличие выраженного параноидного радикала в структуре личности. Указанные особенности в личности экстремиста будут весьма выраженными, а представленные в более мягкой форме, они будут проявляться в виде ксенофобии.

В основе эмоционально-психических переживаний экстремиста лежат: агрессивность, жестокость, хладнокровие, мстительность, дерзость, садизм, расчетливость, замкнутость, повышенная импульсивность поведения, исключительный цинизм, эгоизм и максимализм, страх, озлобленность, неуравновешенность, низкая мотивация к достижениям, снижение оптимизма в отношении к жизни как высшей ценности человека, ненависть и гнев по отношению к людям, не разделяющим экстремистских идей, которые выступают как “враги” (человеконенавистничество), и к “несправедливой” действительности и существующему миру (затаенная обида на окружающий мир), так как он противоречит экстремистским идеалам, равнодушие, презрение и неспособность к состраданию людям, отсутствие ценности жизни, здоровья и достоинства человека, отчужденность от общества и его ценностей, отказ от общепринятых в обществе социально-правовых норм, утрата межличностных контактов с социумом, подмена ценностей, самооправдание совершаемых им экстремистских действий, слепая вера в правоту своей экстремистской идеологии, которой экстремист предан безраздельно, постоянная готовность к самопожертвованию, склонность к суицидальному поведению и нанесению физического вреда самому себе, фанатизм, стремление к самоутверждению и завоеванию авторитета (прежде всего в экстремистской среде), крайняя нетерпимость к инакомыслию, чужой культуре, верованиям и взглядам, склонность к конфликтности, экстремальным ситуациям, острым переживаниям, непредсказуемым действиям, повышенному риску поведения, издевательским действиям, насилию, демонстрации своей силы, наведению страха на окружающих (“чтобы нас боялись”), физическому уничтожению “врагов”, потребность в систематическом переживании сильных аффективных состояний (они позволяют экстремисту временно снизить напряженность эмоционального переживания), любовь к самому себе как правоверному носителю и исповеднику высшей истины экстремистской идеи (т. е. любовь к себе как к исполнителю экстремистского действия). Особняком, применительно к личности экстремиста стоит их идеолог, который в условиях российской действительности является организатором и лидером экстремистской организации. Характерной чертой идеологов экстремизма является, пренебрежение чужой жизнью, причем; в одинаковой степени, как врагов, так и соратников. Никто из них не спешит лично участвовать в качестве единицы, непосредственно исполняющей задуманную экстремистскую акцию.

В научной среде было издано достаточно научных работ, посвященных сущности феномена экстремизма, издано большое количество самых разных методических пособий, книг. Несмотря на некоторые различия в деталях, исследователи сходятся во мнении, что экстремизм – это комплексное социально-психологическое явление. Социальный аспект выражается в отрицании принятых в обществе социальных нормативов поведения, либо в пренебрежительном отношении к таковым, а психологический аспект отражает склонность к крайним формам выражения своих морально-нравственных установок (путем открытой агрессии, навязывания, насилия и т.д.), которая в принципе в большей или меньшей степени присуща всем членам социума.

Борьба с экстремизмом усугубляется тем обстоятельством, что он не детерминируется одними социально-экономическими факторами. Безусловно, уровень финансового благополучия населения влияет на «экстремистскую активность» общества. Однако не менее важным представляется наличие соответствующих историко-культурных предпосылок, способствующих выбору крайних форм борьбы за собственные интересы.

Также серьезной методической проблемой на сегодня является проблема понятий. Дело в том, что вокруг популярной темы экстремизма, активно обсуждаемой в средствах массовой информации, существует большое количество терминов и определений (таких как «титульный этнос», «диаспора», «национальная политика» и др.), от значения которых существенно зависит понимание собственно «экстремизма». Тем более их четкая дефиниция важна при выработке национальных программ по борьбе с экстремизмом, издании нормативных актов и т.д. Средства массовой информации зачастую, неверно употребляя эти термины, вводят в заблуждение и без того смутно представляющее суть проблемы население, делая его легкой мишенью для экстремистской пропаганды.

Большую тревогу вызывает обозначившаяся тенденция проникновения экстремистских идей и установок в систему воспитания и образования. Если в средних общеобразовательных школах проводятся масштабные реформы по изменению учебного плана, увеличению его гибкости, поощрению инициативности учащихся, повышению уровня социальной ответственности школьников, то система преподавания в высшей школе осталась в основном неизменной. Неудивительно, что именно студенты высших учебных заведений составляют львиную долю рекрутов разнообразных экстремистских организаций.

На фоне описанных выше тенденций в России весьма слабо поставлена информационно-разъяснительная работа с молодежью по борьбе с экстремизмом. В этом плане стоит отметить позитивную роль наличия федерального списка запрещенных к изданию и распространению материалов экстремистского содержания. В то же время проблема наличия в свободном доступе подобных материалов еще не снята до конца, поскольку в сети Интернет периодически появляются продукты того или иного движения с соответствующими идеями либо издания, ориентирующие на экстремистскую модель поведения безотносительно к конкретной организации (например, достаточно широко известная «Русская кухня. Азбука домашнего террориста», изданная под псевдонимом Алексея и Авдея Блаженных).

Сегодня мы переживаем очередной всплеск экстремистской деятельности. Поскольку активизация молодежного экстремизма в силу своего деструктивного характера представляет серьезную опасность для общества, принципиально важно широкое изучение этого явления средствами гуманитарной науки, а также внедрение последних разработок в области профилактики экстремизма. Ведь молодежный экстремизм, как явление общественное, требует прежде всего общественного противодействия – требуется строгая убежденность члена социума в недопустимости крайних проявлений социального поведения.

Литература

1. Мусаелян М.Ф. О личности экстремиста // Военно-юридический журнал. – 2010.- № 2. – С. 54.

Musaeljan M.F. O lichnosti jekstremista // Voenno-juridicheskij zhurnal. – 2010.- № 2. – S. 54.

1. Ахъядов Э. С. Криминологическая характеристика личности молодежного экстремиста// Молодой ученый. - 2013. - №1. - С. 254-256.

Ahjadov Je. S. Kriminologicheskaja harakteristika lichnosti molodezhnogo jekstremista// Molodoj uchenyj. - 2013. - №1. - S. 254-256.

1. Мусаелян, М. Ф. Профилактика экстремизма – важнейшее направление противодействия экстремизму в Российской Федерации // Адвокат. – 2009. – № 7. – С. 99.

Musaeljan, M. F. Profilaktika jekstremizma – vazhnejshee napravlenie protivodejstvija jekstremizmu v Rossijskoj Federacii // Advokat. – 2009. – № 7. – S. 99.

1. А.И. Долгова Криминология, М., 2000., С. 298 – 302.

A.I. Dolgova Kriminologija, M., 2000., S. 298 – 302.

1. Юрасова Е. Н. Психологические особенности лиц, склонных к экстремизму, терроризму и ксенофобии // Юридическая психология. 2008. N 4. С. 28.

Jurasova E. N. Psihologicheskie osobennosti lic, sklonnyh k jekstremizmu, terrorizmu i ksenofobii // Juridicheskaja psihologija. 2008. N 4. S. 28.

1. Бидова Б. Б. Специально-криминологическое противодействие молодежному экстремизму //Актуальные вопросы юридических наук. 2012. № 8. С. 76.

Bidova B. B. Special’no-kriminologicheskoe protivodejstvie molodezhnomu jekstremizmu //Aktual’nye voprosy juridicheskih nauk. 2012. № 8. S. 76.

Под экстремизмом следует понимать деятельность общественных, политических и религиозных объединений, либо иных организаций, средств массовой информации, физических лиц по планированию, организации, подготовке, финансированию, либо иному содействию ее осуществления, в том числе путем предоставления финансовых средств, недвижимости, учебной, полиграфической и материально - технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материально - технических средств, а также совершение действий, направленных на установление единственной идеологии в качестве государственной; на возбуждение социальной, имущественной, расовой, национальной или религиозной розни, унижение национального достоинства; на отрицание абсолютной ценности прав человека; на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; на подрыв безопасности Российской Федерации, а равно публичные призывы к осуществлению указанной деятельности или совершению таких действий.

2. Под преступлениями, связанными с экстремистской деятельностью следует понимать виновные общественно опасные деяния, посягающие на конституционные права и свободы человека и гражданина, общественную безопасность и общественный порядок, общественную нравственность, основы конституционного строя и безопасность государства, совершенные по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, обязательным признаком которых является наличие действий экстремистского характера.

42.Теории причинности преступности

В России в середине 19 века формируются два направления изучения причин преступности: социологическое и антропологическое.

Особенности русской социологической школы уголовного права.

Во-первых, многофакторный подход к объяснению причин преступности, во-вторых, зависимость от антропологичеких теорий причин преступности, чем в западных социологических школах. Русский криминалист, тюрьмовед И.Я. Фойницкий за несколько десятилетий до Э. Ферри, отмечал, что преступление определяется совместным действием условий физических, общественных и индивидуальных.

К физическим факторам И.Я. Фойницкий относил – пол, возраст, природную среду обитания человека (климат, почву, температуру воздуха); к общественным факторам – уровень цен на продукты, развитие торговли, организацию труда; к личным факторам – психическую деятельность личности (волю, разум). Так, анализируя французскую уголовную статистику с 1836 г. по 1869 г., И.Я. Фойницкий утверждал, что «имущественные преступления тяготеют к холодным месяцам, а преступления личные – к месяцам жарким». Исходя из этого, автор делал слишком прямолинейный вывод о том, что улучшение климата способствует снижению числа краж.

В дальнейшем положения социологической школы развивались Е.Н. Тарновским, М.Н. Гернетом и др. Заслугой представителей социологической школы явилось то, что они обратили внимание на взаимосвязь социальных (в том числе и экономических) процессов и преступности, на необходимость улучшения условий жизнедеятельности людей при решении проблем предупреждения преступности.

Антропологическое направление в России предметом исследований которого явился преступного поведения и преступности (медики, юристы). Приверженцами данного направления не отрицалось влияние на преступность социальных процессов, в связи с чем, в процессе решения проблемы преступности виделась необходимость применения не только карательных мер, но и решения целого ряда социально-экономических проблем.

Профессор права Н.А. Неклюдов утверждал, что именно возраст человека определяет количество преступноков и характер совершенных ими преступлений. Изучив данные уголовной статистики на примере Франции, Н.А. Неклюдов пришел к выводу о том, что преступления против собственности склонны совершать подростки, против личности – молодые люди, политичесике преступления – люди в возрасте 40-45 лет. Н.А. Неклюдов признавал, что возраст сам по себе не превращает человека в преступника, отдавая значение и влиянию социальных факторов на преступность: порядка управления, имущественных отношений.

Юрист Д.А. Дриль полагал, что преступление представляет собой результат взаимодействия как физических и психических особенностей личности, так и факторов внешней среды: физических и общественных. В связи с чем, он предлагал бороться с преступностью как медецинским лечением, так и благоприятными изменениями жизненной обстановки.

Одним из наиболее известных врачей-антропологов являлась П.Н. Тарновская. После изучения контрольных групп женщин с социально-отклоняющимся поведением (преступниц и проституток) и женщин с нормативно одобряемым поведением она пришла к выводу о том, что женщины-преступницы анатомически отличаются от законопослушных женщин (по росту, размеру челюстей, ассиметричности лица и т.д.). во многом, уакзанные признаки у женщин с отклоняющимся поведением были вызваны тем, что до совершения преступлений или занятия проституцией они находились в тяжелых условиях. В связи с чем, в антропологических взглядах П.Н. Тарновской на политику борьбы с преступностью прослеживалась непоследовательность, поскольку она предлага использовать не только карательные меры, но и меры по улучшению условий жизни людей (трудоустройство, организацию обучения и т.д.).

Ученые антропологи своими исследованиями обратили внимание научной общественности на необходимость изучения личности лица, совершившего преступление, на взаимосвязь биологических свойств личности и преступного поведения.

С середины 60-х годов криминологичесике воззрения стали отклоняться от одной крайности к другой: в области собственно научного познания – от понятия найти одну-единственную причину преступности до признания невозможности вообще установить причины преступности.

В 1966 году И.И. Карнец опубликовал статью «О природе и причинах преступности в СССР», в которой высказал мысль: «…коль скоро существуют причины, порождающие преступность, то и наличие правонарушений и преступности относится к закономерным явлениям».

В последствии криминологи делятся на три основные группы: одни исследователи объясняли существование преступности субъективными причинами, вторые – объективными социальными процессами, третьи – биологическими свойствами личности.

Теория субъективных причин преступности нашла отражение в работах Н.Ф. Кузнецовой, которая считала, что причины преступности являются остатки мелкобуржуазной психологии -–индивидуалистические традиции, привычки, интересы и мотивация.

Эти пережитки прошлого воплощаются в дефекте общественного, группового и индивидуального сознания.

Теория объективного характера причин преступности содержала то, что существование преступности связано с негативными сторонами противоречий общественного развития. Эти противоречия по своей сути являются пережитками прошлых формаций, которые существуют не только в общественном сознании, но и в общественном бытие (Сахаров А.Б., Кудрявцев В.Н.). Такой подход позволил на многие годы определить основную стратегию в борьбе с преступностью – постоянное улучшение социальных условий жизнедеятельности людей.

Теория биологической детерминации преступности(И.С.Ной).

И.С.Ной отмечал, что капитализм закономерно рождает преступность, при социализме нет социальных причин преступности, эти причины нужно искать в особых психических свойствах личности, определенных генетически. Если такая личность попадает в негативную среду, то она совершает преступления. Придавая биологическому фактору свойство причины преступности, а социальному фактору свойство ее условия, И.С. Ной и предупреждение преступности перенес из сферы социальной преимущественно в биологическую сферу, поскольку предлагал в профилактике преступного поведения активно использовать рекомендации генетиков.

Развитие криминологии показало, что найти одну причину преступности не удалось, поскольку этот многогранный феномен не может быть порожден каким-либо одним явлением. В результате в криминологии был разработан подход, согласно которому в процессе детерминазии преступности участвует множество взаимосвязанных факторов. Поэтому причину преступности нужно понимать как результат процесса функционирования и развития этих явлений.

Два основных направления взглядов на причины преступности:

А) социологическое; б) биологическое.

Социологическое понимание причин преступности содержится в теории аномии (“разрегулированности”), разработанной Эмилем Дюркгейм (1897 г.). Появление такого явления как аномии обусловлено существованием и усилением кризисов в обществе, резкими социальными переменами, когда общепринятые правила социального поведения перестают соответствовать ожидаемым результатам. Этот процесс сопровождается утратой культурных ценностей, подменой идеалов, что в свою очередь вызывает рост правонарушений и преступлений.

Биологическая концепция причин преступности, так называемое антропологические направление было основано врачом – психиатром Чезаре Ломброзо (1835-1909).

Он исследовал почти 11 тысяч преступников, вскрывал множество мертвых тел, измерял их вес, рост, руки и ноги, носы и уши, взвешивал внутренние органы.

Убийца у него характеризовался: стеклянными, холодными, налитыми кровью глазами; большим, часто орлиным носом, загнутым вниз; развитыми клыками, челюстями и скулами.

Вор характеризовался подвижностью лица и рук; маленькими блуждающими глазами, редкой бородой, оттопыренными и угловатыми ушами, кривым, вдавленным носом.

Насильник характеризовался блестящими глазами, большими челюстями, вздутыми губами, женственным телосложением, сиплым голосом.

Конституциональная психология – основоположник немецкий психиатр и психолог Э.Кречмер (1888-1964). Он не пытался провести взаимозависимость между определенным «типом строения тела» и противоправным поведением субъекта. Такое соотношение провел американский ученый У.Шелдон, который выделял три основных типа строения тела (мезоморф, эндоморф, эктоморф). Задача исследования заключалась в том, есть ли связь между неодолимым влечением к преступлению и строением тела. (Преступники находятся на более низкой стадии физического развития).

Экстремизм (от лат. extremus) означает приверженность к крайним мерам, взглядам. Эти меры или взгляды по своему характеру могут быть расистскими, националистическими, религиозными и социальными. К экстремистским сообществам (организациям) некоторые аналитики относят Русское национальное единство (РНЕ) и подобные ему движения (Пора, Национально-Державная партия России, Славянский союз, Русский Общенациональный Союз, Движение против нелегальной иммиграции и др.), Национал – большевистскую партию (НБП) и ваххабистов. Полагаю, к таким организациям следует относить также ряд националистических и сепаратистских организаций, действующих в отдельных республиках – субъектах РФ.

По нашим наблюдениям, принимаемые государственными органами жесткие меры против экстремистов касаются пока только НБП и организаций исламистского толка. Обвинительные приговоры были вынесены, например, в отношении членов запрещенной религиозно-политической организации “Партия исламского освобождения” в Нижегородской и Тюменской областях, а также в Удмуртии. Что касается НБП, то Президиумом Верховного Суда РФ в 2005 г. она ликвидирована, хотя в насилии, в частности, на расовой или национальной почве члены этой партии не были замечены.

Основным источником экстремистского насилия в стране считается движение русских нацистов – “скинхедов”. В России первые скинхеды появились более 10 лет тому назад. По данным МВД РФ, наиболее крупные группировки русских бритоголовых действуют в Москве и области – свыше 5 тыс. человек, в Санкт-Петербурге – до 3 тыс., до 1 тыс. – в Нижнем Новгороде, в Ростове – на – Дону, Ярославле, Пскове и Калининграде. По данным же правозащитных организаций, скинхедов на самом деле намного больше – 50 тыс. Если иметь в виду, что во всем остальном мире скинхедов не более 70 тыс., то несложно понять, что именно в России они чувствуют себя наиболее комфортно.

Однако растет не только количество русских скинхедов (они сегодня действуют примерно в 90 городах). В их среде происходят, опасные по своим возможным последствиям для российского общества изменения. По всей стране создаются упорядоченные, нередко крупные нацистские структуры: в Москве – “Скинлегион”, “Blood&Honor – Русский филиал”, “Объединенные бригады 88” и “Hammerskin Nation”; в Санкт-Петербурге – “Mad Crowd” и “Шульц 88”; в Перми – “Рысь”; в Уфе – “Солдаты четвертого рейха”; в Новосибирские – “Братство скинов” и т.д. По оценкам правоохранительных органов, из 35 крупных группировок скинхедов большинство находится в Московским регионе и Санкт-Петербурге.

В отличие от своих зарубежных коллег, близких к традиционным анархистам, русские скинхеды исповедают расово-националистическую идеологию, которую в литературе уже определяют как “русизм”. Если зарубежные “скины” громят витрины крупных западных банков и ресторанов (символов “ненавистного капитализма”), то их русские тезки предпочитают убивать. Убивать людей, без жалости ни к взрослым, ни к детям. На счету русских скинхедов, например, зверские убийства девочек цыганской (6 лет) и таджикской (9 лет) национальностей в Санкт-Петербурге.

Жертвой может быть любой человек, не принадлежащий к белой расе или к русской нации. Поэтому среди лиц, пострадавших от скинхедов, есть выходцы из самых разных государств – от США до Японии. Но наибольшее число пострадавших приходится на граждан бывшего СССР (в основном уроженцев государств Южного Кавказа и Средней Азии) и РФ (жителей преимущественно Северного Кавказа). Среди потерпевших есть также якуты, буряты, марийцы, представители других коренных народов России.

Безусловно, в антиэкстремистской деятельности не должно быть места либерализму. Однако факт расследования и поступления в российские суды крайне малого числа уголовных дел, связанных с экстремизмом, символические наказания в отношении осужденных подтверждают существование снисходительного отношения к экстремизму и экстремистам. Так, во всей России, например, по ст. 282 УК в 2002 г. были осуждены всего 4 человека, а в 2003 г. – 8 человек. В 2004 г. трое из четверых осужденных по указанной статье фактически освобождены от наказания (один приговорен к штрафу). По ст. 2821 УК первый приговор в России вынесен лишь через три года после ее введения – в 2005 г., а первый случай вынесения приговора за убийство, совершенное по мотиву национальной ненависти (п. “л” ч. 2 ст. 105 УК), пришелся на конец 2003 г.

Больше года в городе Орле длился судебный процесс по делу двух активистов брянского отделения Русского национального единства (РНЕ), обвиненных по ч. 2 ст. 282 УК. Районный суд определил воинствующим молодчикам лишение свободы условно. В другом случае суд Центрального района г. Воронежа прекратил уголовное дело в отношении двух участников нападения на китайских студентов и полностью оправдал еще одного участника нападения, который обвинялся за вовлечение в преступление несовершеннолетних лиц. В том же Воронеже суд условное лишение свободы применил к виновному в причинении вреда здоровью студента из Албании. В Саратове за убийство уроженца Дагестана, отца троих детей, областной суд лишил свободы двух скинхедов сроком всего на 13 лет. В Санкт-Петербурге городской суд по ст. 282 УК пятерых членов “Mad Crowd”, виновных в многочисленных нападениях на уроженцев Китая и Кавказа (в том числе в попытке сбросить гражданина Армении под подходивший к платформе электропоезд), приговорил к 2–3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении. Еще один подсудимый получил условное лишение свободы, поскольку в момент совершения преступления не достиг совершеннолетия.

Обобщая сказанное, нельзя не согласиться с мнением о том, что “и подобные приговоры, и распространение амнистии на сеятелей зла и ненависти свидетельствуют о том, что либо такого рода идеи находят отклик в сердцах представителей государственной власти, либо не осознаются ими как реально опасные для государства”. Показательным можно считать отношение органов МВД к деятельности вышеупомянутых скинхедов. Столичная милиция, например, по выработанной годами привычке-установке отказывается признавать наличие в Москве нацистов, считая их московскими учащимися, “модно подстриженными”. Нельзя считать случайным и следующее высказывание руководителя московской милиции В. Пронина: “У нас нет скинхедов. У нас есть шпана подмосковная и московская, которая выбирает цветнокожих”. Вряд ли можно усомниться и в искренности заявлений представителей Центра по связям с общественностью ФСБ и пресс-службы МВД, сделанных корреспонденту газеты “The Moscow Times” о том, что их службы не рассматривают “скинов” как что-то опасное. Со слов президента Московской ассоциации иностранных студентов, сотни раз московская милиция отказывала иностранным студентом – жертвам “скинов” – в возбуждении уголовных дел. Причины всего этого, возможно, следует искать в заявлении руководителя Центра по изучению ксенофобии и экстремизма ИС РАН Э. Паина о том, что “в правоохранительных органах уровень ксенофобии подчас выше, чем в среднем по стране”.

Тем временем СМИ пестрят сообщениями о преступлениях московских скинхедов: погромы у платформы “Царицыно”, на Царицынском рынке и возле метро “Коломенское”; нападение на кавказцев в вагоне на станции метро “Аэропорт”; поджог дома с двумя жителями Узбекистана; убийство гражданина России армянского происхождения; избиение на станции метро “Воробьевы горы” двух алжирцев-слушателей Академии Генштаба РФ; ранение сотрудника посольства Японии и т.д.

Ситуация ни чуть не лучше в других регионах России. В некоторых из них органы МВД наотрез отказываются признавать причиной совершенных преступлений вражду на национальной почве. Так, 7 апреля 2005 г. в Волгограде один человек погиб, и еще двенадцать получили ранения в результате погрома на Тракторозаводском вещевом рынке. Массовую драку устроили около 50 молодых людей в возрасте до 18 лет, вооруженные стальными прутами. Местный ГУВД в случившемся националистический мотив не усмотрел, хотя жертвами налетчиков оказались выходцы с Кавказа и Средней Азии.

Сообщения о нападениях русских нацистов поступают практически еженедельно: в уже упомянутом Волгограде банда скинхедов до смерти избила одного таджика и двух узбеков; в Астрахани скинхеды вырезали семью дагестанцев; в Свердловской области скинхеды с особой жесткостью убили трех армян; в Сургуте пятеро скинхедов убили двух выходцев из Средней Азии; в Саратове скинхедами избит до смерти преподаватель университета – уроженец Дагестана; в Кстове (Нижегородская область) группой скинхедов убито несколько выходцев из Кавказа; в Санкт-Петербурге скинхеды зарезали азербайджанца, они же толкнули под поезд сирийца, убили студентов из Конго и Камеруна; в Екатеринбурге убит гражданин КНР; в Нижнем Новгороде убиты двое граждан КНДР…

И все же из всех российских регионов в настоящее время наиболее тревожной можно считать ситуацию в Воронеже. Здесь орудуют, по разным оценкам, более 1000 скинхедов. В этом городе только с января по сентябрь 2005 г. на иностранцев совершено 45 нападений. Очередные убийства в феврале и октябре 2005 г. студентов из Гвинеи-Биссау и Перу подтверждают, что власти Воронежа и не помышляют серьезно бороться против нацизма. Более того, после данного события министр образования и науки РФ А. Фурсенко в эфире “Эха Москвы” фактически пообещал больше не направлять студентов из зарубежных государств на учебу в воронежские вузы. Выходит, вместо того, чтобы очистить Воронеж от нацистов, государство, со слов его высокопоставленного чиновника, намерено очистить этот город от самих иностранцев.

Очевидно, беспомощность государственных органов в борьбе против нацизма чревато катастрофическими последствиями, прежде всего, для государства. История подтверждает, что популярность и влияние нацисты вначале приобретают на актах насилия против “чужих”, а затем наводят “порядок” среди своих. Таков классический путь фашизма. Для современной России, главной жертвы фашизма в годы Второй мировой войны, это особенно важно. “Если мы не перекроем кислород экстремистам от шовинизма и ксенофобии, – отметил в Заявлении по поводу убийства иностранцев в Воронеже Уполномоченный по правам человека в РФ, – мы не решим великой исторической задачи возрождения сильной России в качестве сильного и здорового, открытого и уважаемого в мире государства”.

Но, к сожалению, опасения вызывают не только действия (точнее бездействие) правоохранительных и судебных органов. Еще более опасно то, что значительная часть населения (40%, по данным Фонда “Экспертиза”, и более 60%, по данным Российской секции Международного общества прав человека) заражена вирусом ксенофобии. Каждый пятый из опрошенных Фондом “Общественное мнение” (март 2004 г.) не выражает отрицательного отношения к русским фашистам и винит их жертв – приезжих; 9% респондентов оправдывают скинхедов за то, что “выполняют работу за милицию, наводят порядок, разбираются с мразью понаехавшей”. “В России должны жить все нации”, – полагают всего лишь 2% граждан многонационального, федеративного государства. После таких результатов опроса кажется бесспорным утверждение одного из его участников: “Скинхеды – наши дети, их у нас просто не может не быть”.

Ситуацию в стране могла бы разрядить, в частности, выработка норм толерантного поведения и навыков межкультурного взаимодействия в соответствии с Декларацией принципов толерантности (ЮНЕСКО, 1995 г.), формирование в российском обществе установок толерантного сознания и поведения, веротерпимости и миролюбия. Однако реализация принятого 25 августа 2001 г. Правительством РФ постановления № 629 “О Федеральной целевой программе “Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе (2001–2005 годы)”, по- сути, провалилась (среди основных направлений реализации Программы была выделена “разработка законодательства, обеспечивающего условия для формирования толерантного поведения, борьба с проявлениями экстремизма, национальной и религиозной нетерпимости”). Никаких конкретных ощутимых результатов, по моему мнению, Программа не дала. Например, в российских образовательных учреждениях до сих пор отсутствует какая-либо серьезная работа по воспитанию толерантности. Зато в мобилизации учащейся молодежи явно преуспевают расисты. Не случайно, среди скинхедов так много учащихся школ, училищ и вузов (и, кстати, детей сотрудников правоохранительных органов). По данным Центра социологии РАО, каждый четвертый московский подросток поддерживает проявления экстремизма, 21% из них не хочет в столице видеть иностранцев из ближнего зарубежья.

Почву для роста экстремистских настроений создает также политика властей ряда регионов России, в частности, на Кубани. Там травля при участии радикальных казачьих формирований бывших советских граждан из числа турок-месхетинцев и курдов (мусульман и езидов) привела к редкому в мировой практике случаю: США уже вывезли на свою территорию тысячи турок и рассматривают вопрос об эвакуации еще нескольких тысяч курдов. Дискриминационная практика краснодарских властей, наносящая ущерб престижу России, осуждена в том числе Верховным комиссаром Совета Европы по правам человека.

Беспрецедентное решение Московского городского суда от 26 ноября 2005 г. (поддержанное Верховным Судом РФ) о снятии с выборов в столичную Думу партии “Родина” за разжигание межнациональной розни подтверждает наличие прямой связи также между деятельностью представленных в законодательных органах организаций и ростом ксенофобии (в первую очередь “кавказофобии”). Но парадокс (или комичность?) российской действительности в том и заключается, что иск в Мосгорсуд на “Родину” подала… ЛДПР, которой, в свою очередь, на тех же выборах Мосизбирком запретил распространение пропагандистских материалов националистического характера. С другой стороны, в контролируемых московскими властями СМИ фашистским было названо “Яблоко”, в предвыборной программе которого было и такое “необычное” в политической жизни современной России требование: “Искоренить в столице печатные издания – рассадники фашисткой идеологии, разогнать банды скинхедов и других экстремистов”.

Складывается порой впечатление, что государство само оказалось в плену идей, не способствующих национальному объединению россиян. Так, в ходе реформ федеральных органов исполнительной власти исчезло Министерство по делам национальностей, очевидно, не лишнее в управлении одним из самых пестрых в этническом отношении государств мира. На разных уровнях были провалены законопроекты о запрещении пропаганды фашизма, о противодействии политическому экстремизму. В 2002 г. из Кодекса РФ об административных правонарушениях (ст. 20.3) исключено упоминание о фашизме, а в 2003 г. в УК РФ (ст. 282) внесено положение, приравнявшее криминальную ксенофобию – возбуждение ненависти по признакам расы, языка, отношения к религии – к возбуждению ненависти по признаку… пола.

Публикации российских СМИ, данные социологических исследований, материалы судебно-следственной практики, публичные выступления российских политиков являются серьезным основанием для утверждения о том, что соответствующие нормы УК, призванные наказать виновных в экстремизме, не работают. И дело тут не только в отсутствии на то желания правоприменителя. Дело еще в том, что сами эти нормы, включая их санкции, нуждаются в существенной корректировке. Так, если в России за пропаганду и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики предусмотрены либеральные административные меры (ст. 20.3. Кодекса РФ об административных правонарушениях), то в Германии за распространение пропагандистских средств, “которые по своему содержанию направлены на то, чтобы продолжить стремления бывших национал-социалистских организаций”, может быть назначено лишение свободы на срок до 3 лет (§86а УК ФРГ). В Германии же лишением свободы до 3 лет может быть наказано лицо, которое “предлагает, передает или делает доступным для лица, не достигшего восемнадцати лет” (курсив мой. – С.К.), материалы, разжигающие ненависть против национальной, расовой или религиозной группы (ч. 2 § 130 УК ФРГ), а во Франции к категории нарушений перечислены даже непубличные диффамация и оскорбление, направленные против определенной этнической группы, нации, расы или религии (ст. R. 624–3 и ст. R. 624–4 УК Франции).

Далее. Если в России возбуждение ксенофобии для отдельных политиков является обычной нормой поведения, то в Китае возбуждение национальной вражды может повлечь за собой лишение политических прав, включая лишение права быть избранным, свободы слова и права занимать должности в государственных органах (ст. 249 УК КНР). Если по УК РФ мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды имеет значение квалифицирующего признака при совершении только ряда преступлений против жизни или здоровья, то в УК Армении (ч. 2 ст. 185) указанный мотив повышает ответственность также за умышленное уничтожении или повреждении чужого имущества. Наконец, если в России умышленное фактическое причинение тяжкого вреда здоровью по мотиву расовой ненависти наказывается лишением свободы на срок от 3 до 10 лет (п. “е” ч. 2 ст. 111 УК РФ), то в Англии одно лишь нападение (понимаемое как причинение страха) на расовой почве может быть наказано лишением свободы на срок до 7 лет (Закон о преступлениях и беспорядках 1998 г.).

Продолжая анализ соответствующего зарубежного законодательства, нельзя не отметить ряд положений УК Республики Болгария. В нем, в частности, предусмотрена ответственность за участие в толпе, организованной для нападения на группы населения, отдельных граждан или их имущество в связи с их национальной или расовой принадлежностью (ч. 1 ст. 163). Наказание усиливается, если “толпа или кто-то из ее участников вооружены” (ч. 2 ст. 163).

УК Австрии предусматривает параграф (§ 283) под названием “Стравливание групп населения”. В нем установлена ответственность того, кто публично призывает или подстрекает к совершению действий, “способныхо возбудить вражду” по отношению к определенным группам населения в связи с их принадлежностью “к расе, народу, народности или государству”. Уголовно наказуемы также оскорбление или дискредитация указанных групп населения.

Статья 261bis УК Швейцарии называется “Расовая дискриминация”. По ней наказывается тот, кто, в частности, публично призывает “к ненависти или дискриминации” в отношении лица или группы лиц из-за их расы, этнической принадлежности или религии, а также с этой целью организует, содействует или принимает участие в пропагандистских акциях. Ограничений способов совершения преступления, предусмотренного ст. 263bis, УК не знает. Ими могут быть использование слова, надписи, изображения, жестикуляции, действия и т. д.

Имеет смысл обратиться и к законодательному опыту государств Северной Европы. Так, § 266b УК Дании предусматривает тюремное заключение для того, кто публично или “с намерением широкого распространения” делает заявление или сообщает иную информацию, в результате которой “запугивается группа людей, оскорбляется или унижается” на основании расы, цвета кожи, национального или этнического происхождения. Под уголовно наказуемой агитацией против национальной или этнической группой УК Швеции (гл. 16, ст. 8) понимает содержащиеся в заявлении или сообщении угрозу или неуважение к национальной, этнической или другой подобной группе людей “со ссылкой на расу, цвет кожи, национальное или этническое происхождение или религиозные убеждения”. Самостоятельная ответственность установлена за незаконную дискриминацию, субъектом которой является предприниматель, который при осуществлении предпринимательской деятельности “отказывается вести дело” с лицом по причине его расы, цвета кожи, национального или этнического происхождения или религиозных убеждений (ст. 9 главы 16 УК Швеции).

Вопросам борьбы против нарушения равноправия граждан посвящен ряд статей УК Голландии. Ст. 137с устанавливает наказания для лица, которое публично, устно либо письменно, либо используя изображение, умышленно делает “дискредитирующее заявление о лицах в связи с их расовой принадлежностью”. Наказуемы также: “возбуждение” ненависти или дискриминации или насилия против указанных выше лиц и их собственности (ст. 137d); умышленная “дискредитация” лиц на основании их расовой принадлежности с использованием официальной должности, профессии или рода занятий (ст. 137g); финансовая или “другая материальная поддержка” деятельности, направленной на дискриминацию лиц на основании их расовой принадлежности (ст. 137f). Важно подчеркнуть, что публичное оскорбительное заявление или распространение предмета, содержащее дискриминационное заявление, совершенные “в ходе занятия свой профессиональной деятельностью”, может повлечь для виновного лишение права заниматься данной профессиональной деятельностью (ст. 137е). В России, как известно, большинство дел, например, по ст. 282 УК прекращается из-за отсутствия якобы доказательств вины их совершения. В этом смысле УК Голландии может служить примером, поскольку почти не оставляет лазеек для виновного. Например, по ст. 137е отвечает лицо, которое не только знало, но и “должно обоснованно предполагать”, что его публичное заявление является оскорбительным для группы лиц на основании их расовой принадлежности.

Как показывает правоприменительная практика в России, достаточно часто виновные в преступлениях, предусмотренных ст. 280, 282, 2821 и 2822 УК уходят от ответственности по двум основаниям: недостижения возраста уголовной ответственности и истечения срока давности уголовного преследования. Так произошло, например, при рассмотрении в 2005 г. в городском суде Санкт-Петербурга уголовного дела в отношении членов возникшей еще в 2001 г. неонацистской организации “Шульц–88”. Дело по ч. 2 ст. 2821 УК было возбуждено еще в 2003 г. и благополучно прекращено в 2005 г. (в связи с истечением сроков давности). Кроме того, в отношении одного из членов сообщества было прекращено дело по ст. 282 УК, поскольку на момент совершения противоправного деяния ему не было 16 лет. Полагаем, что законодатель, учитывая серьезный международный резонанс совершаемых преступлений, должен незамедлительно отреагировать на указанные обстоятельства. Во-первых, необходимо снизить возраст уголовной ответственности за участие (членство) в экстремистском сообществе (в деятельности экстремистской организации) с 16 до 14 лет. Во-вторых, крайне желателен в создавшейся ситуации перенос преступлений, предусмотренных ст. 282, 2821 и 2822 УК РФ, в главу 34 “Преступления против мира и безопасности человечества”. Именно таким образом поступил, например, белорусский законодатель, включив, в частности, ст. 130 “Разжигание расовой, национальной или религиозной вражды или розни” в главу УК РБ с тем же названием, что и глава 34 УК РФ (применение насилия или угрозы по отношению к группе лиц или отдельному лицу в связи с его принадлежностью к национальной, этнической, расовой, религиозной группе относит к преступлениям против мира, человечности и военные преступления также УК Республики Польша – ст. 119).

Интересными и в целом справедливыми нам кажутся также санкции ст. 130 УК РБ. Основной состав предусмотренного ею преступления (ст. 130 УК РБ) влечет лишение свободы на срок до 5 лет (по ч. 1 ст. 282 УК РФ – всего до 2 лет). Использование должностным лицом своих служебных полномочий и применение насилия (ч. 2 ст. 130 УК РБ) влекут безальтернативно лишение свободы на срок от 3 до 10 лет (по ч. 2 ст. 282 УК РФ – лишение свободы до 5 лет или альтернативные наказания, не связанные с лишением свободы). Наконец, разжигание расовой, национальной или религиозной вражды или розни, совершенное группой лиц, по УК РБ (ч. 3 ст. 130) влечет только лишение свободы на срок от 5 до 12 лет (по ч. 2 ст. 282 УК РФ – альтернативно лишение свободы до 5 лет).

В России даже по УК РСФСР 1960 г. нарушение национального и расового равноправия (ст. 74) наказывалось строже – лишением свободы до 3 лет. В новом действующем УК РФ санкции первоначальной редакции ст. 282 также были более строгими: за преступление, предусмотренное ч. 1, могло быть назначено лишение свободы на срок от 2 до 4 лет, а за преступление, предусмотренное ч. 2, – на срок от 3 до 5 лет. Тенденцию смягчения наказания за рассматриваемые преступления нельзя понять, и тем более поддержать, поскольку степень опасности расистских и нацистских нападений постоянно растет.

Хочу также обратить внимание на то, что в России из 12 преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства (ст. 275–284 УК) расследование дел лишь о 3 преступлениях (ст. 282–2822 УК) исключено из ведения органов ФСБ. Считаю сохранение данного положения в УПК РФ (п. 2 ч. 2 ст. 151) далее неоправданным. Предварительное расследование по делам о наиболее опасных преступлениях против государственной власти должно производится только следователями органов ФСБ.

Одновременно, наряду со сказанным, в серьезных исследованиях нуждается вопрос о связи экстремизма с опаснейшим преступлением современности – терроризмом, являющимся, как известно, одной из форм экстремизма. Противодействие на государственном уровне, в частности, деятельности экстремистских организаций, исповедующих фашизм, расизм и шовинизм, должно быть признано одним из важнейших направлений профилактики терроризма в России. Необходимо понять, что одной из главных целей самих террористов является провоцирование государства на нарушение прав и свобод человека, в частности, на дискриминацию людей по национальному, религиозному или расовому признакам. Государство обязано, “принимая меры по борьбе с терроризмом, ни в коем случае не прибегать к дискриминационным мерам на основе расы, цвета кожи, происхождения или национальной или этнической принадлежности”. Об этой обязанности необходимо помнить всегда, поскольку репрессии (со стороны государства или действующих при его попустительстве экстремистских формирований шовинистического, фашистского толка) по отношению к невинным людям в ответ на террористические акты лишь увеличивают людские ресурсы, которые подпитывают терроризм.

Большую роль в противодействии нацизма, в антифашистском воспитании молодежи могли бы сыграть общественные организации, в частности, ветераны Великой Отечественной войны, которые на деле знают, что такое фашизм. Как ни печально это констатировать, но в России в отличие от стран Западной Европы разгул нацизма не вызывает какого-либо массового общественного протеста.

Как заявил на 65-й сессии Комитета ООН по ликвидации всех форм расовой дискриминации (2004 г., август) Верховный комиссар ООН по правам человека, “ни одна страна не может назвать себя свободной от расизма и расовой дискриминации”. Из этого исходят, например, западноевропейские государства. Так, в разгар событий в пригородах Парижа осенью 2005 г., выступая по национальному телевидению, Президент Ж. Ширак признался, что во Франции есть расизм, который и является одной из главных причин волнений среди французов арабского происхождения.

Кстати, упомянутые события во Франции отдельными политиками и журналистами в России комментировались таким образом, что скинхеды и им сочувствующие могли найти в них полную поддержку своей деятельности. Некоторые видные политики пугали население возможностью повторения парижских событий в России, а социологи приводили данные о том, что якобы абсолютное большинство россиян согласны с таким мнением; с советами и предложениями о “помощи”, в том числе собственными дружинами, “бедствующим” французам наперебой друг другу выступали Жириновский и подобные ему деятели. Свою лепту в нагнетании ситуации вносили и писатели: один (что характерно, тоже иммигрант) опубликовал в “Российской газете” откровенно антиарабское интервью из “горящего Парижа”, а другой издал в России антиисламскую книгу с провокационным названием – “Мечеть Парижской Богоматери”. И только сами французы, сохраняя огульно критикуемую русскими журналистами и политиками французскую “политкорректность”, убеждали русских читателей в том, что в парижских событиях виновата дискриминация, а не религия или национальность.

…27 сентября 2005 г. Президент России В.В. Путин, отвечая на вопросы россиян в прямом теле и радиоэфире, извинился перед теми, кто пострадал от действий скинхедов и других националистов. “Надо сделать все, чтобы скинхеды и фашистские элементы исчезли с политической карты страны”, – сказал Президент. Указанную задачу, на мой взгляд, можно решить, но лишь тогда, когда действительно будет признана опасность расизма в России, а государство будет реально бороться против его проявлений.

Заключение

Экстремизм - это форма радикального отрицания существующих общественных норм и правил в государстве со стороны отдельных лиц или групп. Его причины лежат в социальной дезориентации части граждан, их недостаточном образовании, кризисном состоянии общества, слабых институтах общественного контроля и неэффективной правовой системе. Некоторые формы экстремизма имеют исторические корни, что никак не служит его оправданию.

Экстремизм – острая проблема современности. Он все чаще проявляется в политической, экономической, социальной, религиозной и других сферах общественной жизни. В многообразии причин его обострения выделяются как общие, обусловленные социальными, экономическими, политическими факторами, так и специфические, связанные с конкретными условиями существования социальных групп.

Экстремизм, как прямая угроза конституционному строю, за достаточно короткий срок превратился в одну из главных проблем современной России. Его проявления достаточно разнообразны – от возбуждения гражданской ненависти или вражды до функционирования многочисленных незаконных вооруженных формирований, ставящих перед собой цели изменения конституционного строя Российской Федерации и нарушения ее территориальной целостности.

Современный российский экстремизм, составными элементами которого выступают нетерпимость, ксенофобия, национализм и фашизм, отрицая этническое и религиозное многообразие, составляющее важнейший фактор исторического развития России, угрожает безопасности общества (безопасному сосуществованию наций и социальных групп) и государства, нарушает права человека, препятствует достижению гражданского согласия, подрывает устои демократического и правового государства. Поскольку экстремизм все более отчетливо проявляется противоправными деяниями, он представляет особую опасность для личности, ведет к попранию прав и свобод человека, дестабилизирует жизнь общества.

Последствия преступных проявлений экстремизма могут проявляться как сразу после совершения соответствующих деяний, так и иметь долгосрочные перспективы.

Противодействие на государственном уровне, в частности, деятельности экстремистских организаций, исповедующих фашизм, расизм и шовинизм, должно быть признано одним из важнейших направлений профилактики экстремизма в России.

Для того, чтобы задача борьбы против экстремизма была успешно решена, необходим целый ряд комплексных мер, предусматривающих проведение эффективной социальной политики, формирование продуманной системы политического воспитания граждан, особенно молодежи, создание социально направленной правовой системы.

Список используемых источников:

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 г.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 13.02.2009)

3. Федеральный закон от 25.07.2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (в ред. от 29.04.2008)

4. Бааль Н.Б. Девиантное поведение в механизме формирования криминального экстремизма в молодежной среде // Вопросы ювенальной юстиции. 2008. № 4. С. 24.

5. Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Причины преступности в России. Криминологический анализ. М., Норма. 2006. – 586 с.

6. Погодин И. В. Генезис неформальных молодежных формирований в России //Закон и право. 2008.№ 5. С. 89 – 91.

7. Родионов А.В. Лидер в молодежной среде - проблемы противодействия молодежному экстремизму // Общество и право. 2009. № 1. С. 24.

8. Фридинский С.Н. Молодежный экстремизм как особо опасная форма проявления экстремистской деятельности // Юридический мир. 2008. № 6. С. 26.

Под ред. проф. В.Т.Лисовского. Социология молодежи.-СПб: Изд-во C. –Петербургского университета,1996. 460 с.,

Государственное образовательное учреждение дополнительного профессионального образования «Институт повышения квалификации работников образования Республики Карелия», Методические рекомендации по профилактике экстремизма, Петрозаводск 2011

Даниленко В.И. Радикализм. / Современный политологический словарь. М. , 2000. С. 723.

Грачев А. С. Политический экстремизм. М. , 1987.

Авцинова Г.И. Экстремизм политический // Политическая энциклопедия. - М. 1999. - Т. 2. - С. 637-638

Погодин И. В. Генезис неформальных молодежных формирований в России //Закон и право. 2008.№ 5. С. 89 – 91.

Ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. “О противодействии экстремистской деятельности”. Комментарий Закона см.: Кочои С.М. Терроризм и экстремизм: уголовно-правовая характеристика. М., 2005. С. 36–43.

Ген имперского мышления // Экспресс. 2004. № 6. С. 76.

Эксперт: в России 50 тысяч скинхедов, в остальном мире – 70 //

Ратинов А.Р., Кроз М.В., Ратинова Н.А. Ответственность за разжигание вражды и ненависти. М., 2005. С. 16.

Студенты простили обидчиков // Деловая газета “Взгляд”

Петербургский суд приговорил экстремистов из группировки Mad Crowd //

Противодействие политическому экстремизму: теория и судебно-следственная практика // Российская юстиция. 2000. № 1. С. 14.

Экспресс-интернет. 04.2005

Сергеев К. МВД: В России экстремизма нет // Ежедневная электронная газета “Утро”: Жизнь. 2004. 7 декабря

По сообщениям отдельных СМИ (НТВ, 2005 г.), из 800 преступлений против иностранцев только в 20 случаях правоохранительные органы усмотрели националистический мотив

Заявление Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации Владимира Лукина // Росс. газ. 2005. 13 окт.

С участников “Шульца–88” сняли обвинение в экстремизме //

Главная » Недвижимость » Криминологическая характеристика личности экстремиста и его жертв. предупреждение преступлений экстремистской направленности