Закупы как категория древнерусского населения

Б. Д. Греков назвал вопрос о закупах одним из самых беспокойных в историографии Древней Руси. Ведь письменные памятники, которые содержат слово «закуп» довольно малочисленны. Например, он совсем не встречается в летописях. О закупах нам приходится судить только по тем материалам, которые имеются в Пространной Правде – основном и главном источнике в изучении так называемого закупшичества.

Само наличие определённого законодательства о закупах, которое было объединено в «Уставе о закупах» склоняет нас к выводу о значительном распространении в данный период закупничества, а также о его существенной ведущей роли в образе жизни барского подворья в двенадцатом веке.

Закуп свода законов «Русская правда» выступает с определёнными социальными и экономическими признаками. Однако, прежде чем разбираться в их существе необходимо уяснить, что закупом называли там недавнего смерда, то есть свободного крестьянина-общинника, лишённого из-за разорения средств производства, вынужденный экономической необходимостью искать покровительства и защиты у господина. Однако и данное утверждение нельзя признать удовлетворительным в полной мере, так как оно не вносит ясности и прозрачности в предзакупное положение бывшего раннее общинника. На самом же деле, в какой именно мере был разорён крестьянин – настолько ли, что он в данном пошатнувшемся состоянии сохранил крестьянский социально-экономический статус самостоятельного производителя? Данный вопрос имеет принципиальное значение и так называемый «Устав о закупах» может помочь нам в его разрешении.

Также не менее интересно и то обстоятельство, что в Русской правде закуп запечатлён утратившим всякую связь с существующей крестьянской общиной, членом которой он когда то был. Во всём Уложении не встречается ни одного намёка на любой контакт закупа с сельской общиной. Здесь он фигурирует в качестве человека, который подчиняется только одному господину.

Следовательно, до того как закуп стал таковым он полностью потерял общину, выпав из неё по каким-либо причинам. Какое было его имущество в тот самый момент? Чтобы получить ответ, давайте обратимся к Пространной Правде. Итак, в пятьдесят седьмой статье говорится, что закупа снабжает инвентарём хозяин.

Таким образом, можно предположить, что на момент становления закупом человек не имел ничего.

Что такое Закуп? Значение и толкование слова zakup, определение термина

1) Закуп - - в Древней Руси зависимые люди, взявшие у феодала в долг ссуду (купу) и обязанные отработать ее.

2) Закуп - - социальная категория зависимых людей, возникшая в XII в. В Древнерусском государстве закуп - разорившийся общинник, пошедший в долговую кабалу к князю или его дружиннику. Он получал какую-то ссуду ("купу") и за нее должен был работать на господина - либо на его пашне (" ролейные закупы "), либо как слуга. Хозяин имел право подвергать его телесным наказаниям, а попытка бегства превращала его в обельного (полного) холопа. Закуп отличался от раба: имел право выкупаться на волю, вернув купу; хозяйство закупа не являлось собственностью господина.

3) Закуп - – категория зависимого населения в Древней Руси. Существует несколько толкований этого термина. Закупами становились в Киевской Руси общинники, которые потеряли средства производства и получали от хозяина небольшой участок земли и инвентарь или право пользоваться господским конем. Кабальный закуп – человек, который брал «купу», т.е. помощь деньгами или товарами в долг при условии его возвращения. Закуп работал на земле своего господина (за «купу»), пас его скот и т.д. Уйти от хозяина без его разрешения он не мог до момента возвращения «купы». Бегство закупа от хозяина превращало его в раба. Вместе с тем, нужно иметь в виду, что после возвращения «купы», закуп становился свободным человеком.

Закуп

В Древней Руси зависимые люди, взявшие у феодала в долг ссуду (купу) и обязанные отработать ее.

Социальная категория зависимых людей, возникшая в XII в. В Древнерусском государстве закуп - разорившийся общинник, пошедший в долговую кабалу к князю или его дружиннику. Он получал какую-то ссуду ("купу") и за нее должен был работать на господина - либо на его пашне (" ролейные закупы "), либо как слуга. Хозяин имел право подвергать его телесным наказаниям, а попытка бегства превращала его в обельного (полного) холопа. Закуп отличался от раба: имел право выкупаться на волю, вернув купу; хозяйство закупа не являлось собственностью господина.

– категория зависимого населения в Древней Руси. Существует несколько толкований этого термина. Закупами становились в Киевской Руси общинники, которые потеряли средства производства и получали от хозяина небольшой участок земли и инвентарь или право пользоваться господским конем. Кабальный закуп – человек, который брал «купу», т.е. помощь деньгами или товарами в долг при условии его возвращения. Закуп работал на земле своего господина (за «купу»), пас его скот и т.д. Уйти от хозяина без его разрешения он не мог до момента возвращения «купы». Бегство закупа от хозяина превращало его в раба. Вместе с тем, нужно иметь в виду, что после возвращения «купы», закуп становился свободным человеком.

Возможно Вам будет интересно узнать лексическое, прямое или переносное значение этих слов:

Зиндан - - подземная тюрьма, клоповник. ...
Зулкарнайн - - прозвание Александра Македонского (букв.: «Обладатель двух рогов»). ...
Засека - заграждение, устраиваемое из деревьев диаметром не менее...
Застава - войсковое подразделение, выполняющее задачи охранения войск на...

Закупы

Распространенным термином для обозначения феодально-зависимого крестьянства в Киевской Руси был термин "закуп". Основным источником для изучения закупничества является Пространная редакция Русской Правды (дальше - ПП). Закуп - это человек, попавший в долговую кабалу и обязанный своей работой в хозяйстве заимодавца вернуть полученную у него "купу". Установление характера закупничества является одним из важнейших вопросов в изучении феодально зависимого крестьянства и определении форм социально-экономической активности феодалов. Мнения исследователей сводились к двум объяснениям сущности этой формы зависимости: договору о найме и договору о займе.

По мнению одних, закуп жил на дворе господина, получал от него плуг, коня, борону, работал на господской пашне, а значит, закупничество было крепостнической формой зависимости , , подобием деревенской служилой кабалы . Оно являлось следствием выкупа холопа на свободу . Закупы - «деклассированная часть древнерусского общества», „люмпен-пролетариат" на русской почве», «полурабы, а не феодально зависимые» . Другие, наоборот, предполагали существование у закупов собственного хозяйства, сельскохозяйственного инвентаря, коня и, возможно, земли . Третьи занимали промежуточную позицию, соединяя наличие «собственного хозяйства» закупа с работой на господской пашне господским конем и земледельческими орудиями , что предполагало статус феодально зависимых.

Ст. 57 и 58 ПП указывают на работы закупа только в процессе сельскохозяйственного производства на пашне («ролейный» закуп) и по обслуживанию господского скота. Анализ ст. 57-59 ПП позволяет считать, что закуп владел конем и земельным участком .

Ст. 56-58 ПП предусматривают платежеспособность закупов и ставят их перед законом в равные денежные отношения с господином, который должен был платить за нарушение юридических и имущественных прав закупа (ст. 59-61 ПП). Ст. 60 и 61 ПП свидетельствуют о денежной зависимости закупа от господина. Форма зависимости, характер эксплуатации, а также название закупа «наймитом» (ст. 61 ПП) указывают на отработки денежного долга с процентами (возможно, также за зерно и земледельческие орудия, плуг и борону) как на форму установления зависимости свободных земледельцев. Согласно условно называемому «Уставу о закупах», за закупами сохранялись права свободного человека, что резко отличало их от холопов, хотя устанавливаемая феодальная зависимость предусматривала право господина бить закупа «про дело» (ст. 62 ПП), т.е. насилием подчинять его своей власти, но тут же отмечается, что за битье «без вины» господин наказывается как за битье свободного.

Таким образом, закупы были категорией людей, которые попали в зависимость через ссуду - долг под проценты - «купу», которую они должны отрабатывать в хозяйстве господина. У закупов были свои земельные наделы и тягловый скот, которые служили экономической основой частичного сохранения прав свободного человека , , . Источником установления такой формы зависимости была экономическая слабость индивидуального крестьянского хозяйства, благосостояние которого разрушалось в результате неурожаев и падежа скота, нехватки рабочей силы, а также социальных явлений - войн и феодальных междоусобиц, притеснений со стороны государственного аппарата данями, вирами и продажами, а также насилий князей, бояр и их окружения над соседями. Свободные смерды разорялись, их хозяйство оказывалось в тяжелом положении, и они должны были обращаться за поддержкой деньгами, земледельческим инвентарем, зерном в экономически стабильные княжеские и боярские хозяйства при условии погашения долга и процентов отработками. Большие имущественные и денежные накопления позволяли феодалам ссужать деньги свободным смердам-земледельцам, которые за «купу» должны были работать в хозяйстве феодала. Господа старались превратить временную зависимость в постоянную, а законодательство запрещало это делать. Вместе с тем Русская Правда в духе раннефеодального законодательства предоставляла возможности для принуждения закупов: бить «про дело», превращать в обельных холопов за тайное бегство и воровство (ст.56, 62, 64 ПП).

Закупничество конца XI--начала XII в. было новым общественным явлением. По своему содержанию оно являлось институтом, воплощавшим глубинные процессы имущественной и социальной дифференциации восточнославянского общества, более сложные, чем указанные в ПП порядные отношения при ссуде денег под проценты, при передаче меда и зерна с возвращением в увеличенном количестве (ст. 50). На новизну закупов указывает происхождение обозначающего их термина, свидетельствующего об экономической форме установления зависимости в отличие от древних названий «челядин» и «холоп», восходящих к большесемейным связям в родоплеменном обществе. “Изучение закупничества, - констатирует М.Б. Свердлов, - позволяет определить один из видов внутреннего расслоения древнерусского общества под влиянием социально-экономических причин, установления экономической зависимости свободного сельского населения от господ, князей и бояр, которая в условиях раннефеодального общества вела к внеэкономическому принуждению, юридической зависимости от господина, неравноправию. На этой основе можно выявить один из путей формирования феодальных общественных отношений” .

Закуп - несвободный человек, находящийся в тяжелых условиях зависимости. Это одна из обычных категорий феодальной зависимости населения, в какой находились непосредственные производители в средние века вообще. Закуп, названный наймитом, - это человек, не просто продавший свою рабочую силу, но при помощи "долга", через особого рода "ряд", т. е. договор, попавший в особого вида личную зависимость. Условия договора займа можно найти в "Правде Русской", но задолжавший человек еще не есть закуп. Закуп не свободный наймит, а человек, стоящий на грани холопства.

Возможно, закуп - вид челяди со своеобразным рядом. В таком случае есть два вида челяди: челядин полный, т. е. холоп обельный, и челядин-наймит, или "закупный". Закуп может разорвать свои закупнические отношения с господином. Он на это имеет право, но должен в этом случае вернуть своему господину задаток в определенном размере.

Таким образом закупный наймит выступает в виде зависимого человека, весьма мало похожего на капиталистического рабочего, продавшего свою рабочую силу.

Неустойчивость экономической природы крестьянина достаточно известна, чтобы о ней говорить снова. Если принять во внимание, что в феодальный период крестьянина подстерегало много разнообразных бедствий, связанных с феодальным строем (прежде всего беспрерывные внутренние и внешние войны), то станет вполне понятным массовое разорение смердов, одно из важнейших условий, порождавших закупничество и другие формы феодальной зависимости.

Закупу гарантировано право суда со своим господином и право уходить от господина "искать кун": довольно точно определены случаи ответственности закупа за господское имущество, значительно защищены имущественные и личные права закупа. Господин может безнаказанно бить закупа только "про дело", но отнюдь не "без вины", "не смысля" или под пьяную руку.

Интересны статьи о релейном закупе (стало быть, закуп может быть и не релейным) и о господском коне, с которым закуп не расстается в своей работе. Предусматривается здесь несколько случаев: 1) господский конь погиб в то время, когда закуп работал им. на своего господина (на барщине); 2) господский конь погиб в отсутствие закупа, посланного хозяином на другое дело; 3) коня украли из закрытого помещения, куда его загнал закуп, исполнив таким образом свои обязанности; 4) коня украли по небрежности закупа (он не загнал его, куда следовало); 5) хозяйский конь погиб в тот момент, когда закуп работал им на себя. В первых трех случаях закуп за коня не отвечает и убытков в случае погибели коня не возмещает; в двух последних случаях закуп обязан выплатить хозяину стоимость коня. При этом обстоятельства поломки орудий труда господина не интересует, что дает возможность предположить, что конем закуп пользовался лишь по надобности, а инструменты были у него постоянно.

Далее рассматриваются случаи, когда господин мог причинить некоторый ущерб закупу, нарушить свои обязательства или превысить свои права. Тут мы еще раз встречаемся с основными чертами, характеризующими хозяйственное и правовое положение закупа. Вот какие "обиды" может причинить закупу господин: 1) изменить в свою пользу сумму, данную им закупу в момент заключения договора; 2) изменить, конечно, в свою пользу, размеры оброка или участка земли, отведенного закупу (отарица), может быть, отобрать отарицу у закупа без достаточных оснований; 3) сделать попытку эксплуатировать закупа путем продажи или отдачи его в наймы, наконец, 4) побить его не "про дело", а "несмысля, пьян, без вины".

Так же рассматривается случай совершения закупом кражи не у своего господина, а на стороне. За него отвечает господин, но в этом случае сам закуп превращается в раба.

В "Правде Русской" есть еще статья 59: "А послушьства на холопа не складають, но оже не будеть свободнаго, но по нужи сложити на боярьска тивуна, а на инехъ не складывати. А в мале тяже по нужи възложити на закупа."- она запрещает послушествовать холопу, но разрешает в малых тяжбах в случае необходимости ("в мале тяже по нуже") привлекать к послушеству закупа.

Все это позволяет сделать ряд выводов о закупе. Закуп - зависимый от феодала человек. Закупами становились общинники, которые потеряли средства производства и получали от хозяина небольшой участок земли и инвентарь или право пользоваться господским конем. Кабальный закуп - человек, который брал "купу", т.е. помощь деньгами или товарами в долг при условии его возвращения. Закуп работал на земле своего господина (за "купу"), пас его скот и т.д. Уйти от хозяина без его разрешения он не мог до момента возвращения "купы". Бегство закупа от хозяина превращало его в раба. Вместе с тем после возвращения "купы", закуп становился свободным человеком. Зависимость закупа срочная. Закуп может выполнять самую разнообразную работу во дворе господина. Так называемый релейный закуп связан целиком с сельским хозяйством господина. Повидимому, либо этот вид закупничества был особенно распространен, либо с релейным закупничеством связывалось большее количество случаев, влекущих за собой судебное вмешательство. Релейный закуп вне барского двора и барского хозяйства не мыслится: он пашет господским плугом барскую пашню, боронит господской бороной, запрягает в них господского коня, стережет господских коней, исполняет всякие другие хозяйские распоряжения; в то же время у него имеется и свое собственное хозяйство на участке земли, полученном от господина. Это один из видов отработочной ренты.

По своему происхождению закуп - это недавний смерд, лишенный средств производства и вынужденный экономической необходимостью искать заработка у крупного землевладельца. Это один из симптомов разрушения соседской общины под натиском надвигающихся феодальных отношений.

Закупы. Вопрос о закупах - один из труднейших вопросов истории сельского населения в древнейшей Руси. Трудность его обусловлена тем, что почти единственным источником для изучения положения закупов являются несколько статей Русской Правды.

При этом Русская Правда не дает исчерпывающего систематического опре­деления института закулничества, а решает лишь отдель­ные вопросы, которые ставились судебной практикой и жизнью. Видимо, эти статьи впоследствии стали непонят­ны переписчикам, они делали попытки несколько переос­мыслить их, вследствие чего появилось множество схолий и вариантов. Варианты нарастали при дальнейшей пере­писке и постепенно смысл статей делался все более непо­нятен. -

Других данных о древнерусских закупах почти не сохранилось. He упоминали о закупах ни летописи, ни канонические памятники. Правда, о закупах достаточно говорилось в памятниках западнорусского права более позднего периода (XIV-XVI вв.), но в исторической лите­ратуре справедливо ставился вопрос: можно ли считать тождественным закупничество X-XII вв., институт эпохи становления феодализма, с закупничеством XIV-XVI вв., институтом эпохи развитого феодализма? Ведь одинаково называвшийся институт мог резко измениться за два-три века.

Первыми исследователями вопроса о закупничестве в Древней Руси были H. М. Карамзин (История государства Российского. Т. II), Д. Мейер (Древнерусское право залога. Юридический сборник. Казань,1855), М. H. Ясинский (За­купы Русскрй Правды и памятников западнорусского пра­ва. Киев, 1904), И. И. Яковкин (О закупах Русской Прав­ды). Они пришли к выводу, что в основе закупничества лежал договор займа, обеспеченный закладом личности должника, т. e. заем, соединенный с самозакладом.

Так называемые закупы были основной категорией среди несвободного, зависимого сельского населения. Наи­менование «закуп» произошло от слова «купа». По мне­нию большинства исследователей, купа - это взятая от господина сумма - долг. B основе института закупниче­ства лежало долговое обязательство, которое могло воз­никнуть по разным основаниям (при займе, найме, как условие при отпуске холопа на свободу и т. д.).

Поскольку закупами при определенных формальных условиях могли стать разные элементы населения (и обан­кротившиеся купцы, и ремесленники, и крестьяне), по­стольку закупы могли эксплуатироваться по-разному. Куп­цы-закупы могли быть использованы в торговле господина или в других отраслях его хозяйства, ремесленники ис- пользолвались также по своей специальности. Крестьяне, которые составляли основную, наиболее типичную группу закупов, должны были отрабатывать свой долг на пашне, т.е. на роле, и назывались «ролейными» закупами.

Основными статьями, определявшими имуществен­ное положение закупов, являются статьи:

- «Аже у господина ролеиныи закуп, а погубить во- искии конь, то не платити ему; но еже дал ему господин плуг и борону, от него же купу емлеть, TO то погубивше платити; аже ли господин его отслеть на свое орудье, а погибнеть без него, то того ему не платити»> (51(57) Tp.);

- «Аже из хлева выведуть, то закупу того не плати­ти, но же погубить на поли, и в двор не вженсть и не затворить, кде ему господин вслить, или орудья своя дея, а того погубить, то ему платити» (52 (58) Tp.);

- «Аже господин переобидить закупа, а увидить купу его или отарицю, то ему все воротити, а за обиду платити ему 60 кун» (53(59) Tp.).

Ряд исследователей (в т.ч. Б. H. Чичерин, В. И. Сер­геевич, H. JI. Рубинштейн и др.) считали, что в первона­чальном тексте CT.51 (57) стояло не «войский», а «свойс­кий» конь. При этом они опирались на Карамзинский список.

Однако все древнейшие списки - Троицкий, Сино­дальный, Пушкинский и все производные от них - гово­рили именно о войском коне. Из 65 списков Троицкого, которые могли бы так или иначе отразить первоначаль­ную традицию, ни один не упоминает о свойском коне. При таком положении, когда все древнейшие (XIII и на­чало ХГѴ в.) списки и подавляющее большинство всех списков дают одинаковый текст, его и нужно считать пер­воначальным.

Список Карамзинский, где говорится о «свойском коне», - список более поздний, отличающийся от других включением в него нового материала (статьи о приплоде и Устава о мостах), конечно, не может быть признан спис­ком, лучше всех сохранившим рукописную традицию. A кроме того, и не все его списки говорят о «свойском коне». Несомненно, «свойский конь» - это позднейший вари­ант; путем этой схолии переписчик сделал попытку ос­мыслить непонятное для него место статьи. Для перепис­чика казалось неясным, почему закуп не отвечает за потерю войского коня.

Ho, не ограничиваясь простым признанием этого ва­рианта текста основным, к чему нас обязывает анализ всего текстового материала Русской Правды, можно до­казать, что чтение «свойский конь» ведет к целому ряду неустранимых неясностей.

Исследователи, принимавшие чтение «свойский конь», принуждены были толковать статью приблизительно сле­дующим образом: если ролейный закуп потеряет своего коня, то он не платит за эту потерю своему господину, но если он получит от господина, давшего ему купу, плуг и борону и их потеряет, то за эту потерю он должен пла­тить; если господин отошлет закупа по своим, господс­ким делам, а плуг и борона будут потеряны в его отсут­ствие, то ему не надо платить за них господину.

Ho при таком понимании всей статьи возникает це­лый ряд недоуменных вопросов, а именно: зачем нужно специально упоминать, что закуп не платит господину за своего собственного коня? Какое дело господину, что за­куп потерял свое имущество? Другое недоумение: почему в статье не говорится о потере господского коня, а гово­рится о потере господских плуга и бороны?

Отвечая на первый из этих вопросов, В. И. Сергее­вич наличие статьи о «свойском коне» объяснял следую­щим образом: от гибели лошади, на которой крестьянин должен был работать, мог возникнуть убыток для нани­мателя - «потеряв или (что то же) тайно продав лошадь, крестьянин не вспахал поля вовремя и тем причинил нанимателю убыток» (Русские юридические древности. Т. I. С. 193). B то же время В. И. Сергеевич вынужден был признавать, что в полной мере «рассматриваемое правило остается непонятным».

И. И. Яковкин под «свойским конем» понимал коня, переданного в распоряжение и пользование закупа и во­шедшего в peculium закупа (Яковкин И. И. O закупах Русской Правды// Ж.М.Н.Пр. 1913, апрель. С. 117). Ho тогда возникает вопрос: какой смысл господину, который дал закупу купу, еще давать в его распоряжение коня, стоимость которого была достаточно высокой, на правах peculium’a и притом с освобождением закупа от ответ­ственности в случае его погубления?

H. М. Павлов-Сильванский сделал еще одну попытку решить вопрос о «свойском коне»: он считал свойского коня домашним в отличие от дикого коня и считал, что свойский (домашний) конь принадлежал все же господи­ну. Ho тогда возникает недоумение, почему за погубление господского коня закуп не отвечал, а за плуг отвечал?

Таким образом, признание за вариантом «свойский конь» приоритета перед чтением «войский конь» ведет к неразрешенным вопросам.

Очевидно, что нужно учитывать текст подавляющего большинства списков, к которым относятся и самые древ­ние, и читать «войский конь». При этом возникает сле­дующее толкование этой статьи: если у господина будет ролейный закуп и он погубит военного коня, то ему не нужно за него платить; но если господин, у которого за­куп берет купу, дал ему и плуг и борону, и он погубит коня, данного для пашни, то ему нужно платить; если же господин отошлет закупа по своим, господским делам, а конь, находящийся на пашне, погибнет в его отсут­ствие, то закуп не должен за него платить.

При таком толковании текста совершенно устраня­ется недоумение, почему не говорится о погублении гос­подского рабочего коня, а говорится о плуге и бороне. Как видно из данного толкования, фраза «еже дал ему госпо­дин плуги борону» относится к коню, на котором пашет ролейный закуп. (Было бы странно, если бы законода­тельство специально посвятило целую статью плуту и бо­роне, которые в этот период были самодельными, техни­чески несовершенными и потому не имели особой ценности.)

Ho возникает вопрос: что собой представлял этот во­енный конь, какое отношение к нему имел закуп и почему он не отвечал за его потерю? Ho ведь все группы зависи­мого сельского населения, в том числе закупы, должны были принимать участие в войне, входили в состав опол-

«о закупах говорит: «Аже за­куп бежить от господы, то обель; идеть ли искать кун, а явлено ХОДИТЬ ИЛИ KO князю, или к судиям бежить обиды деля своего господина, про то не робять, но дата ему правду» (50 (56) Tp.). Смысл данной статьи ясен: закуп, убежавший от господина, превращался в полного холопа. Законодательство в этом, очевидно, подтверждало сложив­шуюся практику.

B то же время оно сочло необходимым предоставить закупам возможность отлучаться со двора господина в двух строго определенных случаях: для поисков закупом денег для погашения долгового обязательства и для при­несения жалоб на обиды, учиняемые закупу господином. Никаких других оснований для отлучки закупов статья не предусматривала.

B статье определенно указывались формальные ус­ловия, при которых были возможны отлучки закупа, там подчеркивалось: «Аявленоходить». «Явлено» обыч­но переводится в смысле «открыто», но, думается, это перевод неточный. Закуп, вероятно, должен был не толь­ко открыто, т. e. не тайно, уходить в указанных случа­ях, но и каким-то образом получить официальное при­знание за ним права на отлучку. Возможно, закуп должен был в каждом отдельном случае заявлять о сво­ем уходе или перед послухами (свидетелями), или перед местными властями. Статья начинается категорической нормой: «Оже закуп бежить от господы, то обель». Ясно, что господа пытались использовать эту статью для окон­чательного порабощения закупов. Поэтому, зная эту же­стокую норму, а главное, еще более жесткую практику, едва ли закупы сами давали повод для порабощения и, не считаясь с нормой, самовольно уходили из двора сво­его господина.

Во-вторых, зависимость закупа выражалась в уси­ленной, по сравнению со свободными людьми, ответствен­ности за нанесенный ущерб, за преступления и проступ­ки, совершенные как против господина, так и против третьих лиц. Об усиленной ответственности закупа гово­рит ряд статей Русской Правды. Согласно смыслу этих статей, закуп отвечал за сохранность коня, данного ему господином для пашни, и скота в исключительно широ­ком объеме: и за кражу его третьими лицами, за поране­ние коня, за его порчу («но еже погубить на поле и в двор не вженеть и не затворить, где ему господин велить или орудья своя дея, а того погубить, то то ему платити»). Словом, закуп нес ответственность не только за прямой умысел или за свою неосторожность, но и вообще за пло­хую сохранность коня. Он, например, должен был отве­чать за коня, если его украдут во время отлучки закупа по своим делам. Конечно, свободный человек, например, наймит, подобной общей ответственности за данного ему коня нести не мог: он должен был ответить за злой умы­сел, за неосторожность, вероятно, за небрежность, но не за то, что конь пропал в его отсутствие.

06 усиленной ответственности говорит и следующая статья Пространной Правды (55 (64) Tp.): «Аже закуп выведеть что, то господин в немь, не оже кде и налезуть, то преди заплатить господин его конь или что будет ино взял, ему холоп обелныи; и паки ли господин не хотети начнеть платити за нь* а продасть и отдасть же переди или за конь, или за вол, или за товар, что будеть чюжего взял, а прок ему самому взяти собе». Смысл этой статьи ясен. Если закуп крал что-либо у господина (поскольку в предшествующей статье говорилось о краже коня, то, ве­роятно, и здесь имелся в виду главным образом конь), то господин имел право поступить с закупом, как он сочтет нужным (очевидно, превратить его в полного холопа, уве­личить размер купы и т. д.). Ho если закуп был уличен в краже коня или других вещей у третьих лиц, то господи­ну предоставлялся выбор: или заплатить за кражу коня потерпевшему и превратить закупа в полного холопа, или же продать закупа и из вырученной суммы уплатить по­терпевшему, а если же при этом получался остаток, то господин мог взять его себе. Мотивы, почему господину предоставлялась возможность выбирать способ вознаграж­дения потерпевшему, понятны: цена похищенного заку­пом объекта могла быть выше стоимости самого закупа (как полного холопа); господину не было смысла платить выше этой стоимости, и тогда он мог просто продать заку­па и этим удовлетворить потерпевшего.

Некоторыми исследователями, в частности М. Ф. Вла­димирским-Будановым, статья толковалась иначе. B Пуш­кинском списке после слов «господин в немь» были сло­ва: «в том не платить», и это порождало противоречие: господин не платил за закупа - и господин все-таки пла­тил за него. М. Ф. Владимирский-Буданов, чтобы выйти из затруднения, от себя прибавлял слова, которые считал логически вытекающими из общего смысла статьи.

B ре­зультате он толковал статью следующим образом: «Если закуп украдет что-либо («и скроется» - прибавлял И. Ф. Владимирский-Буданов), то господин не отвечает; но если его найдут, то хозяин обязан заплатить за коня или за другое, что украдено закупом, а закуп превращает­ся в его полного холопа».

Ho такое толкование произвольно. Ha самом деле в статье противополагались не кража с последующим бег­ством и кража с последующим задержанием вора, а дру­гие два случая: кража закупа у господина и кража закупа у третьих лиц («аже кде и налезут»). Ho в любом случае из трактовки текста статьи следует, что ответственность закупа за кражу и ответственность свободных лиц суще­ственно различалась: закуп за кражу всегда мог быть пре­вращен в полного холопа, как бы ни была незначительна ценность похищенного.

Третьим моментом, определявшим характер зависи­мости закупов от господина, было подчинение их господс­кой юрисдикции. Статьей, устанавливавшей подчинение закупов юрисдикции господина, является уже рассмот­ренная статья об ответственности закупов перед господи­ном и третьими лицами, которая указывала, что в случае кражи закупом чего-либо у господина господину предос­тавлялось право самому определить форму наказания. И здесь законодательство не устанавливало никаких преде­лов его произволу.

Русская Правда дает исчерпывающие указания о под­чинении закупа суду господина в статье: «Аже господин бьет закупа про дело, то без вины есть» (53 (62) Tp.). Согласно прямому смыслу этой статьи решение вопроса о виновности закупа предоставлялось самому господину. Хотя имеется продолжение этой нормы: «Биеть ли не смысля, пьян, а без вины, то яко же в свободнемь пла- тежь, тако же и в закупе». Ho, вероятно, находились сотни предлогов для господина оправдывать свою распра­ву над закупом без достаточных оснований.

Установление форм и характера зависимости закупа дает возможность определить, к какой именно группе насе­ления относились закупы: к свободным или несвободным.

Многие исследователи относили закупов к числу сво­бодных людей, основываясь на рассмотренной выше нор­ме, что в случае побоев, нанесенных закупу господином в пьяном виде и без достаточных оснований, он отвечал за закупа как за свободного («биеть ли не смысля пьян, а без вины, то яко же в свободнемь платежь, тако же и в закупе»). Ho смысл этой статьи как раз доказывает не­возможность отнесения закупов к свободным: если закуп был действительно свободным человеком, то не было смыс­ла это специально оговаривать.

Основываясь на точном смысле текста Русской Прав­ды, легко также доказать, что существовала разница в положении закупов и смердов. B статьях Русской Правды говорится, что в случае продажи господином закупа в полное (обельное) холопство уничтожались все обязатель­ства, прежде возлагавшиеся на закупа: «Свобода во всех кунах», а господину следовало уплатить штраф («госпо­дину платити за обиду 12 гривен продажи»). B другой статье, где говорилось о побоях господином закупа было установлено, что за побои «батогом, чашею или рогом» надлежит платить 12 гривен, а «жердью и палицей» - 3 гривны. Сопоставив эти статьи со статьями о смерде, при­ходим к выводу, что положение закупа разнилось от по­ложения смерда, иначе текст Русской Правды включал бы явную несообразность: за продажу закупа в холопство и за его побои взыскивалось бы 12 гривен, а за его убий­ство (если предпроложить, что оно наказывалось как и убийство смерда) - 5 гривен, т. e. без малого в два с половиной раза меньше.

Постепенно в литературе установилась точка зре­ния, что наряду со свободными людьми и обельными (пол­ными) холопами в эпоху Киевской Руси существовали различного рода промежуточные группы, которые носили название необельных (неполных) холопов. И к этим не­полным холопам как раз и принадлежали закупы.

K этому утверждению приводит общий смысл всех статей Русской Правды, где закуп так или иначе упоми­нался в связи с холопами: там везде подчеркивалось обель­ное холопство, а не холопство вообще. Это значит, что закуп и просто холоп не противополагались друг другу, что эти два понятия не исключали друг друга. B статье «Оже закуп бежить от господы, то обель» почему-то не сказано: «Оже закуп бежить от господы, то холоп». Или в статье «Продасть ли господин закупа обель, то наймиту свобода во всех кунах» почему-то не сказано: «Продаст ли господин закупа в холопы».

Закупничество как вид неполного холопства выяв­ляется и из статьи о послушестве. B ней устанавливалась общая норма: «А послушество на холопа не вскладают», причем не сказано, что имеются в виду холопы обельные, а говорится о холопах вообще. Ho из этого общего прави­ла сделано исключение: в случае отсутствия послухов из свободных, «по нуже» можно привлекать в качестве по­слуха боярского дворского тиуна, а по незначительным делам и «также по нужде» можно привлекать и закупов. Следовательно, по смыслу этой статьи закупы, так же как боярские дворские тиуны, в некоторых случаях имели право быть послухами. Очень характерно, что закуп был по­ставлен при этом в худшее положение, нежели боярский дворский тиун, который был полным холопом: тиуна при­влекали просто «по нуже», а закупа тоже «по нуже», но в «мале тяже».

Характерно также, что статьи о закупах в тексте Русской Правды вообще переплетались со статьями о хо­лопах. B статье о послушестве одновременно говорится и о холопах и о закупах. B очень многих списках нормы о холопе обельном и закупе даны под общим заголовком «О холопе».

Итак, на основе всего сказанного выше закуп не мо­жет быть признан свободным человеком. He может он быть признан и рабом (обельным холопом). Он входил в состав неполных холопов. Очевидно, это хорошо понима­лось современниками, которые греческое слово «se-midulos» (полураб) переводили словом «закуп».

B выяснении института закупничества наибольшее значение имеют статьи Русской Правды, которые, по обще­му мнению исследователей, принадлежат Владимиру Моно- маху. После киевского восстания 1113 г. он был вынуж­ден путем законодательства смягчить отношения между должниками и заимодавцами. Нормы законодательства о закупах сформулированы так, что легко установить прак­тику, которую старался преодолеть Владимир Мономах. Из смысла законодательства видно, что на практике закуп порабощался во многих случаях: когда он шел отыски­вать деньги для погашения долгового обязательства или отлучался для принесения жалобы на своего господина. Очевидно, что на практике закупа принуждали отвечать за потерю коня и на войне и дома, если конь был украден, хотя закуп загнал его в хлев и запер. От господина зависе­ло установить небрежность и халатность закупа и тем са­мым заставить его платить за похищение скота или коня; от него же зависело объяснить побои закупа его нерадени­ем и небрежностью. Ha практике господа закупов нередко наносили ущерб их имуществу, вымогали вторично погаше­ние долгового обязательства, продавали закупа в прлные холопы, избивали без всяких оснований и даже безнаказан­но убивали, так же как и холопов. И законодательству, даже если оно действительно желало этого, едва ли уда­лось значительно смягчить эту практику. Поскольку за­куп оставался под юрисдикцией господина, ему и принад­лежало решающее слово.

Законодательство устанавливало некоторый предел существовавшей на практике тенденции приравнять за­купов к полным холопам. Ho оно не могло обеспечить закупам возможность выхода из закупнических отноше­ний. He имея своего живого инвентаря, подвергаясь жес­токой эксплуатации, являясь зависимым человеком, за­куп, вероятно, только в исключительных случаях был в состоянии погасить свое долговое обязательство.

Сельские люди, превращаясь в закупов и подчиня­ясь юрисдикции господина, выходили из подчинения об­щим органам власти. Очевидно, они не платили дани, не несли оброков и т. д.

Вдачи. Наряду с закуиами была и другая социальная группа, чье положение также определялось долговыми от­ношениями. Эта группа в одном из списков названа «вда­чами» («вдачь»).

B исторической литературе высказывались разные точки зрения по вопросу о вдачах. Некоторые авторы под вдачами понимали тех, кто «нанимался рабом» и «полу­чал особое вспомоществование» за свою работу (Опыт ис­тории российских государственных и гражданских зако­нов. М., 1836). В. И. Сергеевич («Русские юридические древности». Т. I. СПб, 1902), И. И. Яковкин («О закупах Русской Правды». 1913) и некоторые другие авторы отож­дествляли вдачей с наемными рабочими. М. Ф. Владимир­ский-Буданов («Обзор истории русского права»), А. E. Пре­сняков («Княжое право в древней Руси») и другие относили вдачей к закупам.

Ho Б. H. Чичерин («Опыты по истории русского пра­ва». М.,1858), В. Удинцев («История займа» Киев, 1908), П. А. Аргунов («0 закупах Русской Правды»// Известия АН. Отделение общественных наук. JI., 1934) доказыва­ли, что вдачи не должны отождествляться с наемными работниками или закупами, что это - особая категория зависимого населения.

B ряде публикаций справедливо отмечалось, что вы­деление этой категории населения вообще является спор­ным. При этом обращалось внимание на то, что в перво­начальном тексте, отраженном в древнейших списках (например, в Синодальном), о «вдачах» не говорится, а статья читается: «В даче не холоп, ни по хлебе работать, ни по придатце; но оже не доходять года, то ворочати ему милость, отходить ли, то не виноват есть». Смысл этой статьи, однако, состоит в том, что фактически указана не­которая категория должников, которая, отрабатывая долг, взятый хлебом или деньгами, лично зависимыми людьми в период этой отработки не являлась («не холоп*). Если отработка не была завершена («оже не доходять года»), должник должен был вернуть взятое им, после этого OH мог уйти. Наличие этой практики доказывается также текстом данной статьи в позднейших списках: «Вдачь не холоп, а инии по хлебе роботять» (110 (111) Tp.). При­чем, в первоначальном списке стояло не «инии», а «ни» или «и ни».

Исходя из такого толкования статей, в большинстве исследований вдачами назывались задолжавшие люди, которые занимали деньги или хлеб, очевидно, за процен­ты. Они должны были погасить ссуду, возвратить долг или его отработать, но при этом их долг не был связан с принятием закупничества, т.е. установлением особой сис­темы зависимости от их кредитора.

Наймиты. Общее название для наемного рабочего - «наймит» - возникло в сравнительно позднее время - к концу XII и началу XIII в.

Некоторое время в исторической науке существовало мнение, что наймиты и закупы по существу были одной и той же категорией зависимого населения. Эта точка зре­ния отразилась в трудах В. И. Сергеевича («Русские юри­дические древности»), Б. H. Чичерина («Опыты по исто­рии русского права») и др,

Ho пристальное изучение текста документов права позволяет сделать вывод об особенном положении най­митов, о ряде существенных различий между закупом и наймитом. Русская Правда говорит: «А се стоит в суде челядин-наймит, не похочет быта, а осподарь, несть ему вины, но дати ему вдвое задаток; а побежит от осподаря, выдати его осподарю в полницу. Аще ли убьет осподарь челядина полного, несть ему душегубьства, но вина есть ему от бога. A закупного ли наймита - то есть душегубь- ство* Я«^уськаПравда». Киев, 1935. С. 178,28).

Эти данные исчерпывающим образом доказывают:

1) положение наймита, как оно определялось про­цитированной статьей, было иным, нежели закупа; най­мит - это свободный человек, который легко мог растор­гнуть договор путем уплаты двойного задатка; если же задатка он не получил, то мог без дальнейших разговоров уйти от хозяина. Дух и смысл статей Русской Правды о закупах говорят о несравненно большей зависимости за­купов, о большей связанности их обязательствами перед господином;

2) зависимость наймитов определялась получением задатка, а зависимость закупов - купы;

3) закуп и наймит противополагались в статье («А закупного ли наймита»). Было бы странно толко­вать эту статью, исходя из предположения, что слово «най­мита» является определением или объяснением слова «закупного».

Ho были и общие черты в положении закупа и най­мита: в случае бегства наймита от господина наймит, как и закуп, мог быть обращен в холопство. Вероятно также, что в отношении как закупов, так и наймитов стала устанавливаться одинаковая практика оставлять их убийство без наказания, и законодательство принуж­дено было отменить эту практику. Это говорит о том, что на практике положение закупов и наймитов во мно­гом было сходным.

Главная » Дети » Что такое закуп в истории. Разряды зависимых крестьян Древней Руси: кто такие смерды, холопы, закупы, рядовичи, их сравнительная характеристика