Академик кнорре. Академик дмитрий георгиевич кнорре
Юбилей академика Кнорре Дмитрия Георгиевича
АКАДЕМИК
ДМИТРИЙ ГЕОРГИЕВИЧ КНОРРЕ
Дмитрий Георгиевич Кнорре родился 28 июля 1926 г. в Ленинграде. Окончил Московский химико-технологический институт им Д.И. Менделеева в 1947 г. Работал младший, затем старший научный сотрудник Института химической физики АН СССР (Москва, 1947-1960), зав. лабораторией химии нуклеиновых кислот и зав. отделом Новосибирского института органической химии СО АН СССР с 1960 г. Директор-организатор (1983-1984), директор (1983-1996), главный научный сотрудник (с 1996) Новосибирского института биоорганической химии СО РАН (с 2003 г. - Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН). В настоящее время - Советник РАН.
Член – корреспондент АН СССР с 1968 г., академик с 1981 г. - Отделение биологических наук.
Д.Г. Кнорре – известный российский ученый, основоположник исследований в области молекулярной биологии, биоорганической химии и биохимии в СО РАН, создатель Отдела биохимии в Новосибирском институте органической химии СО РАН и затем, Новосибирского института биоорганической химии СО РАН.
Специалист в области биоорганической химии нуклеиновых кислот и белков. К числу наиболее фундаментальных работ, выполненных под руководством Д. Г. Кнорре, относятся циклы исследований по механизмам образования пептидных, фосфодиэфирных и фосфамидных связей. Им и его учениками разработаны методы синтеза олигонуклеотидов и создан широкий набор реакционноспособных производных олигонуклеотидов для направленной модификации нуклеиновых кислот и важнейших компонентов систем матричного биосинтеза.
Под руководством Д. Г. Кнорре защищено более 60 кандидатских диссертаций, 10 учеников защитили докторские диссертации.
Член редколлегии журналов «Успехи химии» и «Молекулярная биология».
Награжден орденами: Ленина, «Знак Почета» (дважды), Почета и Октябрьской революции.
Лауреат Ленинской премии и премии Правительства РФ.
Лауреат премии им. М. М. Шемякина.
Заслуженный работник Высшей школы РФ.
Дми́трий Гео́ргиевич Кно́рре (род. 28 июля 1926 года , Ленинград) - советский и российский учёный в области химической кинетики, молекулярной биологии и биоорганической химии . Академик РАН , лауреат Ленинской премии , премии Совета Министров СССР и премии Правительства Российской Федерации. Сын профессора Георгия Кнорре .
Биография
Дмитрий Георгиевич Кнорре родился 28 июля 1926 года в Ленинграде . В 1947 году окончил , а в 1951 году - аспирантуру . В 1967 защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора химических наук ; с 1969 года - профессор .
Научная деятельность
К основным областям научных исследований Д. Г. Кнорре относятся биоорганическая химия нуклеиновых кислот и белков, молекулярная биология и химическая кинетика . Под его руководством выполнены циклы фундаментальных исследований по изучению механизмов образования пептидных, фосфодиэфирных и фосфамидных связей. Им и его учениками разработаны методы синтеза олигонуклеотидов , создан набор реакционноспособных производных олигонуклеотидов, применяемых для направленной модификации нуклеиновых кислот и компонент систем матричного биосинтеза .
Принимал участие в написании учебников для вузов:
Под руководством Д. Г. Кнорре защищено свыше 60 кандидатских диссертаций, а восемь его учеников стали докторами наук .
Награды
Личная жизнь
Дочь Д. Г. Кнорре Вера Дмитриевна - научный сотрудник лаборатории биокатализа в ИБХ РАН .
Напишите отзыв о статье "Кнорре, Дмитрий Георгиевич"
Примечания
Ссылки
- на официальном сайте РАН
- (недоступная ссылка)
 |
Это заготовка статьи об учёном-химике . Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Кнорре, Дмитрий Георгиевич
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
Дмитрий
Георгиевич Кнорре родился 28 июля 1926 г. в Ленинграде. Окончил
Московский химико-технологический институт имени Д.И. Менделеева в 1947 г.
Работал младшим, затем старшим научным сотрудником Института химической физики АН СССР (Москва, 1947-1960), зав. лабораторией химии нуклеиновых кислот и зав. отделом СО АН СССР с 1960 г. Директор-организатор (1983-1984), директор (1983-1996), главный научный сотрудник (с 1996) Новосибирского института биоорганической химии СО РАН (с 2003 г. - СО РАН). В настоящее время - Советник РАН. Член - корреспондент АН СССР с 1968 г., академик с 1981 г. - Отделение биологических наук.
Д.Г. Кнорре - известный российский ученый, основоположник исследований в области молекулярной биологии, биоорганической химии и биохимии в СО РАН, создатель Отдела биохимии в СО РАН и затем, Новосибирского института биоорганической химии СО РАН.
Специалист в области биоорганической химии нуклеиновых кислот и белков. К числу наиболее фундаментальных работ, выполненных под руководством Д. Г. Кнорре, относятся циклы исследований по механизмам образования пептидных, фосфодиэфирных и фосфамидных связей. Им и его учениками разработаны методы синтеза олигонуклеотидов и создан широкий набор реакционноспособных производных олигонуклеотидов для направленной модификации нуклеиновых кислот и важнейших компонентов систем матричного биосинтеза.
Лауреат премии им. М. М. Шемякина.
Заслуженный работник Высшей школы РФ.
Биобиблиографический электронный ресурс "Академик Дмитрий Георгиевич Кнорре " на сайте Отделения ГПНТБ СО РАН .
Основатель и талисман
Читать передовые публикации по всем направлениям, работать семь дней в неделю, проверять сотрудников в горах… 28 июля основателю СО РАН академику Дмитрию Георгиевичу Кнорре исполняется 90 лет. О секретах, позволявших ученому успешно управлять научной организацией, рассказала его ученица заведующая лабораторией биоорганической химии ферментов член-корреспондент РАН Ольга Ивановна Лаврик.
О притягательной атмосфере науки
В лабораторию природных полимеров в Институте органической химии СО АН СССР, которую с самого начала возглавлял Дмитрий Георгиевич, я пришла, будучи студенткой третьего курса факультета естественных наук Новосибирского государственного университет а (ходить в разные лаборатории знакомиться с наукой я начала уже со второго, очень хотелось среди них выбрать ту, которая понравится больше всех). И сразу почувствовала царившую там атмосферу каждодневного творчества и созидания. У Дмитрия Георгиевича безусловно есть талант создавать коллективы, и проявился он уже тогда. В это время в лаборатории работали замечательные исследователи: Станислав Константинович Василенко, Лев Степанович Сандахчиев, Эрнст Георгиевич Малыгин, Михаил Александрович Грачёв, Александр Семёнович Гиршович. Они отличались разносторонним спектром подходов в науке, были выпускниками московских вузов либо до приезда в Сибирь работали в ведущих лабораториях в Москве, а пришли к Дмитрию Георгиевичу, потому что он хотел создать лабораторию, которая явилась бы основой развития молекулярной биологии и биохимии в Сибири. Эти люди выросли в замечательных ученых и позже организовали другие ведущие научные центры. Так, Лев Степанович Сандахчиев, избранный впоследствии академиком РАН, был основателем и долгие годы директором НПО «Вектор» в Кольцове, Михаил Александрович Грачёв (также избранный академиком РАН) долгие годы был директором а в Иркутске.
Лаборатория природных полимеров занималась горячей проблемой того времени - исследованием структуры и функций транспортных РНК (молекул, являющихся ключевыми в процессе биосинтеза белка). Надо сказать, что именно там впервые в России было налажено биохимическое производство транспортных РНК и выделена индивидуальная, специфическая к аминокислоте валину, транспортная РНК. Если говорить по существу, то в очень серьезной степени в лаборатории природных полимеров и впоследствии в отделе биохимии была заложена биохимическая база многих исследований, проводившихся не только в нашем институте, но и во многих научных организациях страны, например в Институте молекулярной биологии им. В.А. Энгельгардта РАН. То есть лаборатория уже с самых первых шагов своего существования была ключевой и важной для развития молекулярной биологии в России. И этот уровень, несмотря на то что коллектив был молодой, с самого начала чувствовался нами, пришедшими студентами и выпускниками НГУ : мы понимали, что работаем с учеными, которые делают важное дело, изучают самые горячие проблемы и стремятся сделать прорывные открытия. Впрочем, научная атмосфера в лаборатории была такова, что даже освоение методик, не говоря уже об участии в разработке новых методов исследований, мы считали самым важным своим делом, почти на уровне Манхэттеновского проекта. Было очень хорошим тоном работать допоздна, включая субботы и воскресенья. Мы всегда шли в лабораторию с радостью, атмосфера там была замечательная!
Когда из лаборатории природных полимеров вырос отдел биохимии, там уже в большой степени опора в развитии была на выпускников НГУ . Будучи деканом факультета естественных наук НГУ , Дмитрий Георгиевич очень большое значение уделял развитию физико-химической биологии. Уже в самом начале 1970-х годов он думал о создании при университете специализированной кафедры по подготовке ученых в этой области, имеющих хорошую подготовку по математике, физике, физической химии. Такую подготовку могли обеспечить программы ФЕНа, которые он курировал, будучи деканом этого факультета. Дмитрий Георгиевич происходил из школы академика Н.Н. Семёнова и до своего отъезда в Сибирь работал в Москве в Институте химической физики. Его учебники по химической кинетике, написанные в соавторстве с академиком Н.М. Эмануэлем, известны всем, кто в стране специализируется в этой области исследований. Пожалуй, главной чертой школы Кнорре является то, что в исследованиях в молекулярной биологии очень важное значение придается «физико-химическому фундаменту», то есть применению количественных методов. Он читал в университете курс физической химии, который потом передвинул на второй год обучения, потому что считал, что это очень важная основа образования. Заложил основы курса биологического катализа, описывающего ферментативные превращения в биологических системах (этот курс по сей день является очень важным в понимании физико-химических подходов в молекулярной биологии как для химиков, так и биологов ФЕН НГУ).
Глядя в будущее, Дмитрий Георгиевич очень поддерживал выпускников НГУ . Сначала я работала с ним на кафедре физической химии ассистентом, затем, когда я еще была в аспирантуре, он поручил мне читать курс биологического катализа, что было очень большим доверием с его стороны и прекрасной школой педагогической работы. Этот курс я читаю до сих пор, постоянно его трансформируя в соответствии с современными направлениями энзимологии.
Затем, вместе с академиком Рудольфом Иосифовичем Салгаником, Д.Г. Кнорре организовал в НГУ кафедру молекулярной биологии и был ее руководителем несколько лет. Помимо химической и биологической специализации на кафедре был так называемый «гибридный» поток, студенты которого получали в значительном объеме специальные курсы, изначально созданные для каждого из этих направлений.
Дмитрий Георгиевич был прекрасным заведующим кафедрой, очень много думал о программах образования и постоянно их обсуждал с сотрудниками. Работать с ним в НГУ было очень интересно, и я с увлечением вела специализацию дипломников-химиков, обучение которых постоянно улучшалось и модифицировалось. Было не очень понятно, почему он решил в 1988 году уйти с этого поста. По-видимому, при его личной требовательности к выполняемой им работе, ему показалось сложным совмещать заведование кафедрой с постом директора организованного к тому времени института.
О требовательности, трудолюбии и некоторых спорных вопросах
К подбору кадров Дмитрий Георгиевич относился действительно с очень большим вниманием. Не было такого, чтобы он принял какого-то человека в лабораторию, не побеседовав подробно лично. Даже когда Д.Г. Кнорре уже был руководителем института, он сохранял эту традицию. Сейчас мне будет сложно вспомнить, но, кажется, меня он спрашивал про мои увлечения в науке. Я ему ответила, что мне хочется понять детально, как химические реакции протекают в живой клетке. Ответ был довольно наивный, потому что это очень сложные системы превращений, которые до сих пор до конца не изучены.
В целом Дмитрий Георгиевич был очень требовательным и строгим к своим ученикам. И это отлично прочитывалось за его внешней мягкостью. Если признаться честно, мы его, конечно, побаивались. Я, по крайней мере, совершенно точно. И для меня по жизни есть два Кнорре. Один из них был моим руководителем в аспирантуре, а затем заведующим отделом и директором института, где после защиты докторской диссертации была создана моя лаборатория. Это был требовательный и очень строгий руководитель. Я прекрасно помню, что решиться на разговор по какой-либо сложной, но важной проблеме было непросто. Я планировала и обдумывала его порой в течение нескольких дней. А потом, когда он перестал быть директором, у нас сложились более теплые человеческие отношения. Наверное, это было правильно - до определенного момента не переходить четкую границу официального общения. В какой-то степени для меня это было даже предпочтительным, поскольку определяло мою значительную самостоятельность в работе, что мне очень нравилось. Но могу сказать, что Дмитрий Георгиевич всегда, будучи сначала руководителем большого отдела, а потом и директором института, находил время обсудить результаты научной работы с сотрудниками.
Для создания института необходимо было заручиться поддержкой очень влиятельного в нашей области академика Юрия Анатольевича Овчинникова, который в 1970-е - начале 1980-х решал все важнейшие организационные моменты и определял распределение бюджета в молекулярной биологии. Его мнение по вопросу, какие новые научные организации необходимо создавать и на каких площадках, было определяющим.
Надо сказать, что у нас тогда еще не было совета по защите докторских диссертаций, поэтому Дмитрий Георгиевич посылал нас для этого в Москву. Меня он отправил в Институт химии природных соединений АН СССР (теперь Институт биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова РАН) на совет, возглавляемый самим Ю.А. Овчинниковым. Это, конечно, было большим доверием со стороны Дмитрия Георгиевича. Я помню, что, сознавая важность мероприятия, всю ночь перед защитой не спала и очень волновалась. К счастью, всё прошло благополучно.
О проверке горами
Главным ненаучным увлечением Д.Г. Кнорре были горы. И я могу сказать, что первое мое достаточно близкое знакомство с ним произошло именно там. Я пришла в лабораторию на практику студенткой третьего курса, и тем же летом Дмитрий Георгиевич пригласил меня пойти с ним в поход на Алтай. Там я увидела другие черты характера Кнорре, и они, в общем-то, коррелировали с представлением о нем, сложившимся по лаборатории. Поход оказался очень трудным. Даже большей категории сложности, чем было запланировано изначально. Это произошло немного случайно, потому что мы сбились с маршрута, пошли не по тому пути, но зато открыли сложный перевал. В этой группе находилось всего двое женщин (я и Вера Алтунина (Старостина), мы были еще совсем молодыми, и нам впервые в жизни пришлось покорять горы с альпинистским снаряжением. Из-за того, что мы сбились с маршрута, у нас в конце похода кончилась еда, и последние дни мы шли совсем «налегке». Уже тогда я поняла, что Дмитрий Георгиевич любит преодолевать трудности и творческий путь с ним будет весьма непростым, но зато полным открытий и неожиданностей.
У меня сложилось такое впечатление, что Д.Г. Кнорре вообще любил приглашать своих сотрудников в горы, наверное он их там как-то лучше узнавал. То есть это было такое своеобразное испытание перед тем, как отправиться с ними в длинный путь научного поиска.
О связи времен
Мы все очень рады, что Дмитрий Георгиевич празднует свое 90-летие. Надо сказать: то, что он до сих пор каждый день приходит в институт (я подчеркиваю - каждый, включая субботу и воскресенье), очень важно для . Он для нас как талисман. Потому что все-таки наиболее интенсивно работающие лаборатории института, активно развивающие свои направления в науке, - это как раз те, которые возглавляются учениками Д.Г. Кнорре . До сих пор в институте успешно работают и заведуют лабораториями такие ведущие ученые, как доктора химических наук Г.Г. Карпова, Г.А. Невинский, О.С. Фёдорова, директор академик В.В. Власов .
Все мы принадлежим к изначальной школе Дмитрий Георгиевича, хотя уже у нас есть свои собственные «дочерние школы» в избранных нами направлениях науки, признанные в России и за рубежом. Конечно, в связи с требованиями времени, новым названием и направлением института, мы сегодня много работаем в области фундаментальной медицины, но пришли мы в эту область не как «врачи», а с солидными фундаментальными направлениями в химической биологии. Это обстоятельство позволяет нам развивать исследования мирового уровня, тем самым приумножая славу нашего института серьезными открытиями, а также и публикациями в журналах с высоким рейтингом. Поэтому справедливо, что на первом месте в названии института стоит «химическая биология». Все главные открытия совершаются все-таки в фундаментальной науке, и эту науку Дмитрий Георгиевич как бы охраняет, каждый день приходя в созданный им институт. Нам кажется очень трогательным, что убранная от входа старая табличка с прежним названием «Институт биоорганической химии СО РАН» висит на внутренней стороне двери его кабинета. И пускай она остается там как можно дольше.
Записала Диана Хомякова
Фото предоставлены О.И. Лаврик и из архива СО РАН
Рецепт «второго дыхания» от академика Кнорре
Встретить свое 90-летие в прекрасной творческой форме – мечта любого человека. Но это самое малое из того, что сделал за свою жизнь академик Дмитрий Георгиевич Кнорре.
Для сегодняшних студентов и аспирантов Кнорре – это живая легенда, «человек-учебник», автор выдержавших не одно издание бестселлеров по физической и биологической химии, по которым училось несколько поколений научной молодежи. Для коллег и учеников – руководитель и учитель, знающий, как в условиях жесткой дисциплины предоставить своим подопечным неограниченную творческую свободу. Для отечественной и мировой науки – основатель молекулярной биологии и биоорганической химии за Уралом и научной школы, в которой родилось революционное направление – комплементарно-адресованная модификация нукеиновых кислот.
Кстати, когда Дмитрий Георгиевич приехал из столицы в строящийся Академгородок, чтобы принять руководство своей первой лабораторией, ему не исполнилось и 35 лет, т. е. он был совсем молодым ученым, которому по современным меркам необходимо создавать условия для личностного научного роста. Как мы знаем, с задачей создания «условий» Кнорре справился самостоятельно и блестяще, создав сначала отдел, а потом и Институт биоорганической химии, где он мог реализовать свою мечту «поверить биологию химией».
Отдавая должное научным достижениям, званиям и наградам академика Кнорре, сегодня мы решили дать слово тем, кто все эти годы делил с ним трудности, успехи и открытия – его ученикам, коллегам и друзьям
Валентин Викторович Власов, академик РАН, доктор химических наук, директор Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН (ИХБФМ СО РАН, Новосибирск), заведующий кафедрой молекулярной биологии факультета естественных наук Новосибирского государственного университета
«За ним – будущее»
В команду Дмитрия Георгиевича Кнорре я попал третьекурсником НГУ «по наводке» товарища по общежитию, пятикурсника – спортсмена и прагматика. Как известно, на третьем курсе студенты университета должны определиться, где делать диплом. Как правило, они либо советуются со старшекурсниками, либо ходят по институтам и выбирают. Ну мы и пошли: в одном – скучно, в другом – тоже невесело, в «неорганике» с ее взрывами – интересно, но не совсем то, что хочется. Так ничего и не выбрав, мы вернулись в общежитие, где и получили судьбоносный совет от старшего товарища: «Знаете, ребята, сам я в науку не пойду, лучше – на оловозавод, но вы-то наукой хотите заниматься, поэтому идите к Кнорре! Он настоящий ученый, он начал молекулярно-биологические исследования, это здорово – за ним будущее».
Пришли мы втроем к Кнорре, говорим: «Давайте нам халаты! Мы готовы помогать ученым, мы хотим заниматься биологией». А он нам в ответ: «Нет, ребята, не будете вы здесь просто посуду для ученых мыть, и биологии вам пока тоже не будет. Вы – химики, и вот вам химическая работа, каждому – конкретный проект, а когда закончите университет и получите свои химические дипломы, тогда и займетесь своей любимой биологией. Выбор ваш как химиков – правильный, наша задача – двигаться от химии в сторону биологии и дальше – к медицине, и работать не с дрозофилой, а с человеком». В результате Кнорре отправил меня в самую сильную химическую группу, которая в то время как раз делала первые шаги в создании ген-направленных препаратов.
Через неделю вызвал к себе и подробно расспросил о моих занятиях в этой группе. Сразу пресек все попытки работы «на подхвате» и дал совершенно самостоятельное задание....
Дирекция Института химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН с глубоким прискорбием сообщает, что 5 июля ушёл из жизни выдающийся ученый и замечательный человек, академик РАН, доктор химических наук, профессор Дмитрий Георгиевич Кнорре.
Дмитрий Георгиевич Кнорре - основоположник физико-химической биологии в Сибири, директор-основатель Новосибирского института биоорганической химии (в настоящее время – Институт химической биологии и фундаментальной медицины) СО РАН, являющегося одним из институтов-лидеров в этой области.
Дмитрий Георгиевич родился 28 июля 1926 г. в Ленинграде в семье учёного- инженера. В 1947 г. он окончил Московский химико-технологический институт, в 1951 г. – аспирантуру. Когда создавалось Сибирское отделение АН СССР, профессор Н. Н. Ворожцов пригласил молодого перспективного учёного в свой институт для разработки химических методов, применяемых в науках о жизни. Под руководством Д. Г. Кнорре были выполнены фундаментальные исследования, позволившие установить детальные механизмы реакций образования пептидных, фосфодиэфирных и фосфамидных связей. Д. Г. Кнорре с сотрудниками первыми в мире начали работы по созданию ген- направленных биологически активных веществ.
Академиком Кнорре была предложена концепция направленного воздействия на РНК и ДНК производными олигонуклеотидов, были выполнены первые в мире эксперименты, доказавшие возможность специфической химической модификации нуклеиновых кислот такими агентами, была продемонстрирована возможность подавления размножения вирусов олигонуклеотидами. Исследования, выполненные Д.Г. Кнорре и его учениками, создали фундамент для развития нового направления в фармакологии, успешно развивающегося во всем мире: конструирование препаратов нуклеиновых кислот для регуляции экспрессии генов.
Дмитрий Георгиевич – создатель мощной научной школы, широко известной в России и за рубежом. Среди его учеников академики, члены-корреспонденты, доктора наук и целая армия кандидатов наук. Д. Г. Кнорре на протяжении многих лет успешно совмещал исследовательскую и педагогическую работу. Почти четыре десятилетия он проработал в Новосибирском государственном университете, причём с 1967 по 1984 годы возглавлял факультет естественных наук, а в 1975 году создал кафедру молекулярной биологии, по сей день готовящую квалифицированные кадры для науки.
В 2003 году Д. Г. Кнорре получил почётное звание «Заслуженный работник Высшей школы РФ», а в 2008 - почетное звание «Заслуженный деятель образования РФ». Дмитрий Георгиевич Кнорре – автор более 400 научных работ в авторитетнейших рецензируемых российских и международных журналах. Им написан целый ряд монографий и обзоров. Он является автором нескольких учебников для высшей школы.
В 1999 г. за создание учебника «Биологическая химия» Д. Г. Кнорре получил премию Правительства Российской Федерации в области образования. Многогранная деятельность Дмитрия Георгиевича была отмечена рядом российских, зарубежных наград и престижных премий.
Академик Д. Г. Кнорре является лауреатом премий АН СССР им. М. М. Шемякина (1988), Ленинской премии (1990), Правительства РФ в области образования (1999). Дмитрий Георгиевич награжден орденом Ленина (1981), орденами «Знак Почёта» (1967, 1985), орденом Октябрьской революции (1986), орденом Почета (1999), медалью «За доблестный труд» (1970) и др.
В 2016 г. Д.Г. Кнорре был награжден Большой золотой медалью имени М. В. Ломоносова за выдающийся вклад в области химии нуклеиновых кислот, аффинной модификации биополимеров, становлении важнейшего направления фармакологии - терапевтических нуклеиновых кислот и развитии методов генной терапии.Высочайший профессионализм, широкий кругозор, целеустремленность, требовательность к себе и другим, доброжелательность – эти и другие профессиональные и человеческие качества привлекали к Дмитрию Георгиевичу учеников, соратников и друзей из разных городов России и всего мира.
Память о Дмитрии Георгиевиче Кнорре надолго останется в наших сердцах. Это большая потеря для нас. Мы глубоко скорбим и выражаем искренние соболезнования родным и близким Дмитрия Георгиевича. Процедура прощания с академиком Д. Г. Кнорре пройдет в Москве 14 июля 2018 г. О месте и времени проведения траурной церемонии будет сообщено дополнительно.
