Соотношение безвозмездности и взаимности в договоре мены. Черепахин Б.Б

Источник: Электронный каталог отраслевого отдела по направлению «Юриспруденция»
(библиотеки юридического факультета) Научной библиотеки им. М. Горького СПбГУ

Признак безвозмездности в договоре дарения /

Н. Сизова.

Сизова, Н.
2004 Аннотация: Опубликовано: Правосудие в Восточной Сибири. - 2003 - № 4 (12) ; 2004. - № 1 (13). Полный текст документа:

Наталья СИЗОВА

Среди многообразия возмездных договоров действующее законодательство предусматривает возможность заключения и безвозмездных, из которых в первую очередь можно выделить договор дарения.

Понятие договора дарения раскрывается в пункте 1 статьи 572 ГК РФ, согласно которой по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу, либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. Как видно из содержания статьи, основным признаком этого договора является безвозмездность действий дарителя. Однако само содержание понятия безвозмездности как признака дарения в законе не раскрывается, только имеется указание в абзаце 2 пункта 1 статьи 572 ГК РФ на то, что при наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением и к такому договору применяются правила о притворной сделке. Несмотря на это указание в законе, довольно сложно определить: какое встречное обязательство приводит к ничтожности дарения. Следует добавить также, что в действующем ГК РФ понятие безвозмездности не раскрывается не только как признак договора дарения, но и как характеристика правоотношения вообще. В законе (статья 423 ГК РФ) закреплено только понятие безвозмездного договора, определяющее, что безвозмездным признается такой договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления. Анализируя признаки данного вида договора, в литературе высказываются различные мнения по поводу того, что следует рассматривать в качестве встречного предоставления отрицающего безвозмездность дарственных отношений.

Практически всеми авторами не отрицается безвозмездность дарения, при котором в ответ на действия со стороны одаряемого даритель передает символическую плату за переданную вещь. Обычно это происходит в случаях, когда дарится какой-либо острый предмет, например нож, или растение. В этих ситуациях действия одаряемого обусловлены не передачей дарителем вещи, а суеверием относительно самих вещей: нож может повлечь неприятности, растение может погибнуть и т.д.

Также в литературе поддерживается мнение относительно того, что одаряемый может нести расходы, связанные с дарением. Вот что пишет по этому поводу А.Л. Маковский: "В принципе не превращает дарение в возмездный договор возмещение дарителю расходов, понесенных им в связи с дарением, если они по условиям договора не входят в ценность предмета дарения. Возмещение стоимости израсходованных материалов тому, кто без какого-либо вознаграждения изготовил из них ювелирное изделие, одежду, построил здание и т.п., не превращает соответствующий договор в обычный договор подряда, предполагающий оплату самой работы (пункт 1 статьи 702), подобно тому, как возмездность или безвозмездность договора поручения не зависит от возмещения поверенному понесенных издержек …".

Наиболее распространенная точка зрения относительно природы встречного предоставления в договоре дарения (да и вообще безвозмездного договора) заключается в том, что такой договор может предусматривать обязанности только у дарителя, вследствие чего данное обязательство характеризуется как одностороннее. Возможна ли ситуация, когда, например, после передачи вещи в собственность, у дарителя возникают определенные права в отношении одаряемого, а на последнего, в свою очередь, возлагаются определенные обязанности в отношении дарителя или третьих лиц? Как полагает А.Л. Маковский: "Безвозмездность, будучи конститутивным признаком дарения, по-видимому, исключает возможность рассматривать как дарение такой договор, по которому безвозмездная передача имущества в собственность сопровождается возложением на одаряемого исполнения какой-либо обязанности в отношении дарителя или других лиц. Следует учитывать сложность, если не невозможность отграничить возложение от встречного предоставления, от эквивалента". Опровергнуть сомнение автора относительно возможности возложения на одаряемого определенных обязанностей можно, если обратиться к нормам гражданского законодательства, регулирующим пожертвование как вид дарения.

Пожертвование – это дарение вещи или права в общеполезных целях. Если пожертвование имущества совершается в пользу юридического лица, то оно может быть обусловлено использованием этого имущества в определенных целях, а если в пользу гражданина, то цели использования пожертвованного должны обязательно указываться (пункт 3 статьи 582 ГК РФ). В случае, когда пожертвованное имущество используется не по назначению, то это в силу пункта 5 статьи 582 ГК РФ дает право жертвователю требовать отмены пожертвования. Таким образом, в силу пожертвования лицо, в пользу которого состоялось пожертвование, наделяется обязанностью использовать имущество только по указанному назначению, и неисполнение этой обязанности влечет определенные правовые последствия.

Отличное от предыдущего мнения высказал И.В. Елисеев, который описывает ситуации, когда даритель, отчуждая дом, оставляет за собой право пользования одной из комнат, а в дарении земельного участка – сервитут. В этих случаях у одаряемого возникают встречные обязанности по отношению к дарителю. Вот как характеризует эти обязанности сам И.В. Елисеев: "Корреспондирующая этому праву обязанность одаряемого является встречной по отношению к обязанности дарителя осуществить дарение, она обусловлена ею. Однако исполнение этой обязанности одаряемым не охватывается "предоставлением" в традиционном смысле слова. Ведь даритель в результате исполнения договора не получает ничего нового, т. е. такого, что он не имел бы до и помимо договора… Таким образом, договор дарения может предусматривать встречные обязательства одаряемого, что само по себе его не порочит. Лишь наличие встречного предоставления в строгом смысле слова уничтожает действительность договора дарения. Поэтому абзац 2 пункта 1 статьи 572 ГК РФ нуждается в ограничительном толковании. Из этого можно сделать вывод, что договор дарения, являющийся по общему правилу односторонне обязывающим, в ряде случаев может выступать и как договор взаимный (но тем не менее безвозмездный)". Вывод, сделанный И.В. Елисеевым, был опровергнут В.В. Витрянским, полагающим, что в вышеуказанных случаях речь идет о дарении имущества, которое просто обременено правами дарителя. По мнению В.В. Витрянского, "данное обстоятельство никак не влияет на природу одностороннего обязательства, вытекающего из договора обещания дарения, речь может идти лишь об особенностях объекта дарения". В свою очередь, по поводу этого суждения можно возразить, поскольку право требования пользоваться комнатой у дарителя после передачи дара остается, а одаряемый несет обязанность предоставить одаряемому возможность использования. Таким образом, в данной ситуации очевидно прослеживается взаимность прав и обязанностей сторон.

Для того чтобы ответить на вопрос о том, возможно ли в договоре дарения, равно как и в других безвозмездных договорах, возложение на одаряемого обязанностей в пользу другой стороны или третьих лиц, нужно обратить внимание на то, чем обусловлены такие обязанности. Если сам дар обусловлен исключительно ответными действиями дарителя (например, передача дара зависит от того – окажет ли услугу или выполнит работу одаряемый), то в данном случае речь идет не о возложении обязанности, сопутствующей дарению, а о встречном предоставлении.

Более подробно о возложении обязанности в безвозмездных договорах одной из сторон на другую в свою пользу или в пользу третьих лиц, которое тем самым не превращает безвозмездный договор в возмездный, говорится в работе Р.А. Максоцкого: "Возмездность и безвозмездность в современном гражданском праве". В своих выводах автор опирается на работу А.А. Симолина, где определяются признаки, позволяющие отграничить возложение обязанности от встречного предоставления: "…а) указанная обязанность той стороны, которая обогащается по безвозмездным сделкам, должна "исполняться единственно и исключительно из того, что дала другая сторона"; б) в действиях той стороны, которая этот modus исполняет, должна быть тесная связь с тем, что предоставлено". Таким образом, при дарении квартиры, которой сопутствует оставление за дарителем права пользования одной из комнат, обязанность по предоставлению последнему этой возможности будет осуществляться одаряемым из того, что он получил по договору; а тесная связь выражается в том, что обязанности одаряемого вытекают из обремененного правом пользования правомочия собственности на квартиру.

Учитывая вышеизложенное, можно сделать следующие выводы. Возможно заключение такого договора дарения, в котором помимо обязанности дарителя передать дар возлагается определенная обязанность на одаряемого, но эта обязанность не должна являться встречным (ответным) предоставлением, обусловливающим само дарение. В этом случае очень важно, чтобы исполнение этой обязанности не являлось причиной действий дарителя осуществить дарение. Как пишет Р.А. Максоцкий, характеризуя критерий безвозмездности: "Безвозмездность существует в правоотношении, в котором имеется обязанность только одной стороны, и эта обязанность не находится ни в условной, ни в казуальной зависимости от действий другой стороны и не возложена на первую сторону законом, а также и в том случае, когда обязанными являются обе стороны, но обязанность одной стороны по своему содержанию лишь определяет или ограничивает обязанность другой стороны, выполняемой как в пользу первой стороны, так и в пользу третьих лиц", т.е., возложенные на одаряемого обязанности возникают из обязанности дарителя передать дар, но не побуждают его.

Таким образом, признак безвозмездности в договоре дарения допускает возложение некоторых обязанностей на одаряемого, которые по сути своей могут лишь являться ограничением того, что получает одаряемый, т.е. сопутствуют дару, из чего также следует, что сам договор в этом случае становится двусторонним.

Безвозмездность является одним из ключевых признаков в понимании хищения и в настоящее время рассматривается как завладение имуществом без предоставления взамен денежного, имущественного, трудового или иного эквивалента. При соразмерном (адекватном) возмещении стоимости изъятого отсутствуют как таковые корыстная цель и элемент безвозмездного обогащения. Самовольность мены (возмездного завладения) хотя и означает недействительность такой сделки, но не указывает на наличие в ней признаков состава хищения. В связи с этим для констатации отсутствия хищения эквивалент должен быть полным и очевидным.

В своем понимании признак безвозмездности тесно связан с таким элементом хищения, как корыстная цель, и порой соединить эти конструктивные признаки в одно целое для установления хищения бывает крайне непросто. Например, как свидетельствует история немецкого уголовного права, во второй половине XIX века в германском законодательстве положение о корыстном намерении при хищении было заменено требованием установления цели противоправного присвоения. В этой связи и возник вопрос относительно того, должно ли воровство рассматриваться как безвозмездное противоправное деяние с целью обогащения, или же оно должно определяться исключительно как нарушение права собственности <1>. По сути своей, данная проблема является ключевой в понимании хищения, и от того, как мы ее разрешаем, зависит дальнейшая квалификация противоправного деяния.

<1> Безверхов А.Г. Имущественные преступления. — Самара, 2002. — С. 220.

Тем не менее, современное уголовное право ФРГ строго придерживается концепции, разработанной еще Ф.Листом, в соответствии с которой воровство представляет собой нарушение права собственности, а цель обогащения не является необходимой <2>, значение имеет цель присвоения. Поэтому если виновный оставил вместо похищенной вещи ее стоимость, то его действия должны быть расценены как кража (воровство).

<2> Жалинский А.Э. Современное немецкое уголовное право. — М., 2006. — С. 425.

Сущность данной концепции состоит в том, что первостепенное значение имеет объективный вред, причиняемый владельцу имущества. В такой ситуации предоставление эквивалента в процессе хищения не меняет характера данного преступления как посягательства на чужое имущество, безвозмездность приобретения вещи не является необходимым признаком хищения. Существенное значение в данном случае должно придаваться именно юридическому элементу уменьшения имущественной сферы обладания лица, а не экономическому его состоянию. Поэтому если вещь приобретена виновным преступным путем, то значение не должно придаваться тому факту, обогатился ли он при этом или нет.

Подобный взгляд на вещи имел место и в руководящих разъяснениях Верховного Суда СССР. Так, согласно п. 2 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11.07.1972 N 4 «О судебной практике по делам о хищениях государственного имущества» изъятие имущества, вверенного виновному, путем замены его на менее ценное, совершенное с целью присвоения или обращения в собственность других лиц, должно квалифицироваться как хищение в размере стоимости изъятого имущества. Однако в настоящее время позиция по данному вопросу изменилась в противоположную сторону. Согласно п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 21.12.2001 N 15 «О применении судами уголовного законодательства по делам о хищениях имущества» злоупотребление служебными полномочиями, которое хотя и было совершено по корыстным мотивам и причинило имущественный вред, однако не связано с безвозмездным завладением имуществом (например, сокрытие путем запутывания учета недостачи, образовавшейся в результате служебной халатности, временное пользование имуществом без намерения обратить его в свою собственность, расходование денег на устройство банкетов, приемов и т.п.), не образует состава преступления, предусмотренного ст. 210 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК) <3>.

<3> В п. 10 утратившего силу постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 17.06.1994 N 3 «О применении судами законодательства по делам о хищениях имущества» содержалось более четкое указание по рассматриваемому вопросу: «Изъятие имущества путем замены его на менее ценное, отличающееся худшим качеством или своим назначением, совершенное с целью присвоения или обращения в собственность других лиц, должно квалифицироваться как хищение в размере стоимости изъятого имущества».

Таким образом, можно сказать, что на сегодняшний день при безвозмездном совершении хищения виновное лицо:

• а) завладевает имуществом потерпевшего без возмещения его стоимостного эквивалента (без предоставления взамен определенной суммы денег или иного имущества, без выполнения работ или оказания услуг и т.д.; размер хищения в этом случае определяется стоимостью изъятого имущества) <4>;
• б) завладевает имуществом потерпевшего путем его частичной замены на менее ценное (предоставляет имущество меньшей стоимости; размер хищения определяется исходя из разницы между стоимостями изъятого и возмещенного имущества);
• в) завладевает имуществом потерпевшего с предоставлением ничтожного имущества (ветхого, испорченного), не имеющего адекватной ценности (размер хищения определяется стоимостью изъятого имущества), либо с целью сокрытия совершенного преступления.

<4> Лопашенко Н.А. Преступления против собственности: теоретико-прикладное исследование. — М., 2005. — С. 219; Безверхов А.Г. Имущественные преступления. — Самара, 2002. — С. 219.

В случае же, когда лицо самовольно завладевает чужим имуществом с предоставлением полноценного экономического эквивалента, признак безвозмездности будет отсутствовать, как и причинение потерпевшему реального имущественного ущерба. В правоприменительной практике, к сожалению, не всегда признаку безвозмездности уделяется должное внимание, а ведь при безвозмездном хищении преступник не компенсирует стоимость изъятого имущества, не оставляет взамен какого-либо эквивалента. Причем, как уже было отмечено, эквивалент может быть денежным, натуральным или трудовым.

При денежном эквиваленте собственник или законный владелец имущества взамен изъятой вещи получает денежную сумму, полностью или в значительной мере компенсирующую стоимость похищенного.

Пример. Органами предварительного следствия Ш. обвинялся в совершении вымогательства (ч. 3 ст. 208 УК) при следующих обстоятельствах. В июле 2006 г. М., Ф., Х. и К. взяли цифровой фотоаппарат стоимостью 725 тыс.руб. у Ж. Отдыхая на природе, они потеряли данный фотоаппарат. При встрече Ж. потребовал от М., Ф., Х. и К., чтобы они возместили ему стоимость фотоаппарата, однако последние не спешили этого делать. Тогда Ж. попросил Ш. чтобы он помог ему в истребовании своего имущества. В один из дней Ш. вывез М., Ф., Х. и К. в лес и под угрозой применения насилия потребовал от последних передачи эквивалента стоимости утерянного цифрового фотоаппарата Ж. Более того, Ш. при предъявлении требования нанес более двадцати ударов палкой по ноге М. У части ребят Ш. забрал в залог мобильные телефоны, а при расчетах по долгу возвращал их. Когда М. передавал Ш. 50 долларов США, последний был задержан сотрудниками правоохранительных органов, и ему было предъявлено обвинение в совершении вымогательства с применением насилия. Однако при рассмотрении дела суд переквалифицировал действия Ш. с ч. 3 ст. 208 УК на ч. 2 ст. 384 УК (принуждение к выполнению обязательств). Областным судом приговор оставлен в силе <5>.

<5> Архив суда Ленинского района г. Гродно за 2006 год (дело N 1-988/06).

При разрешении дела суд вполне обоснованно установил, что в данной ситуации отсутствуют признаки вымогательства как формы хищения, т.к. в действиях Ш. не усматривается элементов корысти и безвозмездного завладения имуществом. Ш. требовал уплаты лишь той суммы, которая составляла стоимость утерянного цифрового фотоаппарата, и не преследовал цели обогащения за счет потерпевших.

При натуральном эквиваленте собственнику имущества передается другая равноценная вещь. Так, если лицо изъяло с рабочего места телефонный аппарат красного цвета (который подходил к интерьеру его квартиры) и поставило взамен такой же аппарат, но синего цвета, то хищение будет отсутствовать. Однако если взамен похищенного телефонного аппарата предоставлен менее ценный или неработающий телефон, то признаки хищения налицо. Незаконная замена вверенного лицом имущества на менее ценное, незаконная уценка товаров и выбраковка промышленных изделий с последующим их приобретением по более низким ценам свидетельствуют об отсутствии эквивалентного возмещения ущерба. Так, если кладовщик берет для себя со склада дорогостоящую вещь и заменяет ее своей, менее ценной, то он совершает хищение имущества в размере разницы между изъятым и возмещенным имуществом.

Пример 1. Работая на перевозке картофеля шофером колхоза, М. привез домой 10 мешков колхозного картофеля, а дома погрузил столько же со своего участка, однако мелкого картофеля. Органами предварительного следствия М. обвинялся в краже 600 кг картофеля на сумму 820450 руб., однако судом действия М. не были признаны уголовно наказуемыми.

Пример 2. П. была признана виновной в том, что, являясь продавцом магазина, приняла от грузчика маслозавода К. похищенные им два ящика масла общей стоимостью 760680 руб., передав ему в качестве платы 20 бутылок водки на сумму в 360000 руб. Масло П. продала через магазин, присвоив себе разницу между стоимостями масла и водки. П. была осуждена по ч. 1 ст. 211 УК за растрату 20 бутылок водки.

Однако, как нам представляется, в последнем примере сотрудники правоохранительных органов недооценили факт равноценности изъятого имущества, т.е. признака возмездности. П. присвоила лишь разницу от реализации похищенных товаров, а материальный эквивалент магазину был полностью предоставлен. Нас в данном случае не должен смущать тот факт, что потребительские качества изъятых вещей неодинаковы, значение имеет лишь то обстоятельство, что адекватная стоимость имущества была предоставлена. И если уж говорить о противоправных действиях со стороны П., то они лежат в плоскости ст. 236 и 424 УК.

При трудовом эквиваленте собственнику возмещаются перечисленные денежные средства путем выполнения работы. Поэтому если лицо получило деньги за фактически выполненную им работу, то хищение отсутствует. Однако если оплата труда осуществлялась не только с учетом его количества и качества, но и включала в себя различные надбавки (за выслугу лет, за классность, за ученую степень и т.д.), то умышленное незаконное получение подобных надбавок лицами, не имеющими на них права, квалифицируется не только как подделка документов, но и как хищение <6> (в размере той суммы, которая равна процентной надбавке к должностному окладу или разнице между обычной и повышенной заработными платами).

<6> Бойцов А.И. Преступления против собственности. — СПб., 2002. — С. 250.

Пример. Директор одной республиканской базы издал приказ о приеме своей жены на работу (на полтора месяца) в качестве грузчика-стропальщика, а затем утвердил документы на начисление и выдачу ей зарплаты, которая впоследствии и была ей выплачена, хотя жена фактически не работала. Вместо нее директор выполнял соответствующие обязанности сам, в ночные смены, выходные и праздничные дни <7>. В такой ситуации хищение будет отсутствовать, т.к. не произошло безвозмездного завладения имуществом, работа была выполнена директором.

<7> Тишкевич И.С., Тишкевич С.И. Квалификация хищений имущества. — Минск, 1996. — С. 31.

Как видно, возмещение трудом денежных средств, полученных в качестве заработной платы или вознаграждения по договору подряда, может происходить как в законных формах, так и с нарушением установленного порядка (путем подлога, завышения расценок, фиктивного зачисления на работу подставных лиц и т.д.). Следует также учитывать, что само по себе нарушение порядка оплаты труда может повлечь для виновного уголовную ответственность за должностное злоупотребление или подлог <8>.

<8> При определенных обстоятельствах начисление заработной платы с нарушением установленного порядка может образовывать дисциплинарный проступок.

При установлении признаков безвозмездного хищения существенное значение следует придавать формированию умысла виновного на завладение имуществом: он должен быть установлен и доказан на момент совершения противоправных действий. Если же лицо предоставляет соответствующее возмещение задним числом (например, после того, как правоохранительным органам стало известно о факте хищения имущества), т.е. в ненадлежащее время, то признаки противоправного завладения имуществом будут иметь место.

Пример. Кассир одного из предприятий неоднократно брала деньги из кассы и расходовала их на содержание детей, т.к. в это время ее муж находился на заработках в Сибири. Такие действия она совершала в течение длительного времени, полагая, что муж, вернувшись домой, возместит недостающие деньги. Всего ею было изъято средств на сумму, превышающую особо крупный размер хищения. Дело дошло до суда, где были предъявлены письма мужа, в которых он уверял жену в погашении долга, и только в последнем письме признался, что встретил другую женщину, домой не вернется и долги оплачивать не будет. Поскольку умысел на полное изъятие имущества на момент совершения деяния у лица отсутствовал, суд не усмотрел в действиях кассира состава хищения <9>.

<9> Тишкевич С. Еще раз о квалификации хищений // Судовы веснiк. — 1996. — N 3. — С. 46. Представляется, что в данном случае имеет место временное заимствование, причинившее ущерб собственнику, и действия кассира можно расценить как причинение имущественного ущерба без признаков хищения (по действующему законодательству ст. 216 УК).

Итак, при безвозмездном хищении может иметь место как абсолютная (завладение имуществом без предоставления надлежащего эквивалента), так и частичная (изъятие имущества с частичным возмещением стоимости) безвозмездность. Указанное обстоятельство заставляет некоторых криминалистов говорить о расширительном толковании признака безвозмездности, т.к. формально термин «безвозмездность» означает, что завладение имуществом происходит без предоставления взамен соответствующего стоимостного эквивалента (а если это так, то частичное возмездное изъятие имущества исключает возможность признания такого изъятия безвозмездным) <10>. В этой связи предлагается исключить безвозмездность из числа обязательных признаков хищения, ввиду того, что:

• а) этимологически безвозмездность означает бесплатный, неоплачиваемый, между тем как судебная практика признает наличие данного признака и в случае частичной оплаты стоимости похищенного имущества;
• б) безвозмездность при хищении является одной из сторон корыстной цели — другого конструктивного признака, непосредственно указанного в законе;
• в) на безвозмездность указывает общественно опасное последствие, характерное для хищения (реальный ущерб), которое не может наступить при возмездном завладении чужим имуществом <11>.

<10> Скляров С.В. Понятие хищения в уголовном законодательстве России: теоретический анализ // Государство и право. — 1997. — N 9. — С. 66 — 67; Третьякова Н.С. Лингвистические особенности уголовно-правовых норм об ответственности за хищения: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — Омск, 2008. — С. 19 — 20.

<11> Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. — М., 2000. — С. 103.

Действительно, определенную нелогичность здесь можно усмотреть в том, что при частичном возмещении стоимости изъятого виновный вроде бы не причиняет своими действиями имущественного ущерба собственнику имущества, но вместе с тем он привлекается за хищение на том основании, что безвозмездно завладевает имуществом при отсутствии на то надлежащего согласия собственника (или иного владельца имущества). Представляется, что здесь именно та ситуация, когда наше уголовное право искусственно сочетает в себе два начала: нарушения права собственности и цель обогащения лица как умышленное противоправное безвозмездное деяние. Стоимость похищенного в этом случае определяется разницей между реальной стоимостью присвоенного имущества и суммой его компенсации.

Существенное значение признак безвозмездности имеет в таком составе хищения, как вымогательство (ст. 208 УК). Однако в настоящее время этому элементу стали придавать крайне расширительное значение, зачастую полагая, что законные имущественные претензии не могут считаться вымогательством даже при предъявлении их под угрозой насилия. Разберем конкретные примеры, имевшие место в Российской Федерации и ставшие темой для обсуждения высшей судебной инстанцией этой страны.

Пример. Президиум Владимирского областного суда согласился с доводами протеста заместителя Председателя Верховного Суда Российской федерации о переквалификации с вымогательства на самоуправство содеянного Л., совершенного при следующих обстоятельствах. В январе 1996 г. Л. передал К. во временное пользование магнитофон. В процессе использования магнитофон пришел в негодность, за что Л. потребовал от К. 100 тыс.руб. К. согласился, но в установленный срок деньги не отдал. В конце февраля Л. потребовал от К. новый магнитофон или 250 тыс.руб. В начале апреля имущественное требование возросло на сумму 500 тыс.руб., а с 12 апреля того же года — на сумму 1500 тыс.руб. При этом Л. и не установленные следствием лица применили к К. насилие, повлекшее за собой кратковременное расстройство здоровья потерпевшего. В обоснование своего решения по данному делу Президиум Владимирского областного суда указал, что Л. не преследовал цели завладения чужим имуществом, принадлежавшим лично потерпевшему К., а лишь требовал у К. денег за сломанный магнитофон. Вымогательство же предполагает истребование чужого имущества. В связи с этим действия Л. должны быть квалифицированы как самоуправство <12>.

<12> Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. — 1998. — N 11. — С. 8 — 9.

Однако считаем, что такая квалификация может размыть всякую грань между хищением и иными противоправными деяниями. По логике мотивировки получается, что имущественное требование собственника является правомерным независимо от его размера и иных условий, если оно адресовано лицу вследствие повреждения или гибели имущества, переданного ему во временное пользование <13>. Вместе с тем очевидным является факт, что Л. выдвинул явно несоразмерные требования и, в конечном счете, преследовал цель обогащения за счет К. В конце концов, требование о возмещении имущественного вреда не может быть беспредельным, и безвозмездность здесь выступает с явным знаком плюс для К. (имеется в виду несоразмерное корыстное обогащение).

<13> Безверхов А.Г. Имущественные преступления. — Самара, 2002. — С. 300.

Пример. По делу Э. надзорная инстанция не согласилась с квалификацией действий осужденного как вымогательства и прекратила дело за отсутствием в содеянном состава преступления. Как было установлено, 19 февраля 1995 г. У. (сын Э.) потребовал от М. и А. по 1 млн.руб. с каждого как возмещение за причиненные ему побои, пообещав отказаться от привлечения их к уголовной ответственности, о чем сообщил своему отцу. М. передал Э. деньги в сумме 100 долларов США и 50 тыс.руб. Получив неполную сумму, Э. потребовал от М. написать расписку об обязательстве передать 500 тыс.руб., а от А. — 1 млн.руб., угрожая в случае отказа потребовать возбуждения уголовного дела и сообщить об их неправомерных действиях руководству полка, где они служили. А. отдал Э. 640 тыс.руб. В дальнейшем М. и А. отказались выплачивать Э. какие-либо суммы и обратились в органы милиции, сообщив о неправомерных действиях последнего. Обосновывая свое решение, надзорная инстанция указала, что установленный факт избиения М. и А. гражданина У. сам по себе давал основание последнему на возмещение морального вреда, из чего следует, что в действиях Э., связанных с предложением выплатить определенную денежную сумму за причиненный его сыну моральный вред, отсутствует состав вымогательства <14>.

<14> Сергеев В.И. Оценка действий потерпевшего при квалификации вымогательства // Законодательство. — 2000. — N 3. — С. 86 — 87.

Вместе с тем следует ли считать требование о возмещении морального вреда, предъявленное Э., обоснованным? Более того, исходя из каких критериев этим лицом определялись суммы возмещения морального вреда? Ведь моральный вред также не может быть неограниченным и должен поддаваться какому-то логическому обоснованию. Совсем не хотелось бы, чтобы компенсация морального вреда служила прикрытием вымогательских требований и являлась основанием для переквалификации в таких случаях действий виновных. Необходимо при разрешении каждого уголовного дела проверять законность и обоснованность выдвигаемых требований.

Таким образом, в настоящее время безвозмездность является пограничным признаком объективной и субъективной сторон хищения. Этот признак имеет существенное значение при отграничении хищений от других противоправных деяний, поэтому исключать его из общего понятия хищения сегодня было бы преждевременным шагом, не отвечающим практике борьбы с преступностью. Другое решение проблемы понятия хищения (не включающего признака безвозмездности) исключит из него корыстно-ориентированную цель обогащения, поставит во главу угла значение лишь чисто формального нарушения права собственности, без учета его экономической сущности.

М.А. АСТАХОВА, доцент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Тюменского государственного института мировой экономики, управления и права Имущественные отношения складываются на основе товарного производства и обращения, которые развиваются под действием закона стоимости. Каждое благо имеет свою стоимость (количество затраченного труда), отражающую его внутреннюю потребительную ценность и способность к обмену на другие блага. Обмен товаров на рынке совершается путем соотношения их стоимости и носит в основном эквивалентно-возмездный характер.

Данная статья была скопирована с сайта https://www.сайт

М.А. АСТАХОВА,

доцент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Тюменского государственного института мировой экономики, управления и права

Имущественные отношения складываются на основе товарного производства и обращения, которые развиваются под действием закона стоимости. Каждое благо имеет свою стоимость (количество затраченного труда), отражающую его внутреннюю потребительную ценность и способность к обмену на другие блага. Обмен товаров на рынке совершается путем соотношения их стоимости и носит в основном эквивалентно-возмездный характер.

Новация товарно-денежных отношений в Российской империи послужила мощным толчком к развитию цивилистической мысли. Были теоретически обоснованы и разработаны практически все институты гражданского права. После октябрьского переворота

1917 года в научных и политических кругах господствовало мнение о несовместимости товарно-денежных отношений с социализмом. Получил распространение тезис о необходимости развития прямого безэквивалентного распределения материальных благ, которое должно осуществляться вне гражданского права. Возрождение возмездных начал было связано с переходом к нэпу, а концепция приоритета товарно-денежных отношений в структуре предмета гражданского права разделялась большинством советских ученых. Так, Д.М. Генкин отмечал, что имущественные отношения в сфере товарно-денежного обращения, строящиеся на началах эквивалентности, образуют предмет гражданского права.

Большинство современных исследователей также делают акцент на товарно-денежном характере имущественных отношений, входящих в сферу гражданско-правовой регламентации. По мнению Н.Д. Егорова, нормы гражданского права регулируют только имущественно-стоимостные отношения, которые предполагают взаимную оценку участниками этих отношений количества и качества закрепленного в производстве материальных благ труда. С.С. Алексеев полагает, что гражданское право складывается и развивается на основе требований рынка, точнее, имущественных отношений, формирующихся в условиях товарно-денежной экономики, отношений собственности, гражданского оборота.

Отождествление предмета гражданского права с областью товарно-денежного обращения не вполне корректно. Анализ содержания отдельных норм Гражданского кодекса РФ позволяет судить как о возмездном, так и безвозмездном характере имущественных отношений. Так, в качестве возмездных или безвозмездных характеризуются такие гражданско-правовые категории, как сделки (ст. 46), отчуждение (п. 2 ст. 246, п. 1 ст. 353), договоры (ст. 423).

Попытка раскрыть понятия возмездности и безвозмездности предпринята лишь в отношении категории гражданско-правового договора. В соответствии с положениями ст. 423 ГК РФ возмездным является договор, по которому за исполнение своих обязанностей сторона должна получить плату или иное встречное предоставление. Безвозмездным же признается договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления. Однако, по мнению М.И. Бару, для характеристики договора как возмездного или безвозмездного надо исходить из взаимности и встречности действий (предоставлений), имеющих материальное содержание, и наличия связи между затраченными средствами и полученными результатами. М.И. Брагинский и В.В. Витрянский считают, что возмездными являются договоры, предполагающие получение каждой из сторон от ее контрагента определенной компенсации, ради которой заключается договор, а безвозмездными - соответственно не предполагающие такой компенсации.

Критерием разграничения возмездных и безвозмездных договоров выступает некое встречное предоставление. Предпосылкой его появления, как это следует из п. 1 ст. 423 ГК РФ, служит исполнение одной из сторон договора своих обязанностей. В соответствии с положениями ст. 328 ГК РФ характеристика предоставления в качестве встречного означает наличие его определенной правовой зависимости от действий противной стороны (исполнителя обязанности). Обязанность лица может находиться также в условной или каузальной (причинной) зависимости от действий контрагента. Так, гражданин обязуется уплатить определенную денежную сумму владельцу земли, если последний передаст ему в собственность земельный участок. Возмездными будут действия обеих сторон, хотя только одна сторона является обязанной по нему - гражданин, обязавшийся передать деньги. Обязанность же владельца земли находится как раз в условной зависимости.

В качестве параметров, определяющих сущность встречного предоставления, можно перечислить его форму, размер и порядок внесения. В ст. 423 ГК РФ не конкретизируются требования к форме. Термин «плата» несет в себе денежное содержание. Согласно ст. 317 денежное предоставление может быть выражено в рублях или иностранной валюте. В зависимости от вида договора оно получает особое название: денежная сумма, вознаграждение, провозная плата, денежные средства, проценты на денежную сумму. Иные формы предоставления отличаются качественным разнообразием и выражаются как в материализованных (товары), так и нематериализованных (работы, услуги, имущественные права, информация) объектах.

Использование той или иной формы предопределяется законодательными предписаниями или соглашением сторон. Применительно к большинству договоров (купли-продажи, мены, подряда, проката, страхования и др.) формы встречного предоставления установлены в императивном порядке. Относительно других договоров (аренды, ренты, коммерческой концессии) предусмотрена альтернатива форм, предложенных законом либо согласованных сторонами договора.

Среди отечественных и зарубежных дореволюционных цивилистов теоретические дискуссии вызывал вопрос о соотношении размера (объема) исполняемых обязанностей и встречного предоставления. Были последовательно выдвинуты теории объективной и субъективной эквивалентности. В соответствии с теорией объективной эквивалентности для признания сделки возмездной требовалось, чтобы действия контрагентов были объективно равны. Так, для признания сделки куплей-продажей (т. е. возмездной) необходимо, чтобы лицо уплатило цену вещи, равную ее стоимости. В случае если лицо покупает вещь по несоразмерно высокой цене, не осознавая, что платит (вследствие обмана, незнания реальных цен и т. д.) слишком много, имеет место объективная неэквивалентность, так как объективно это неэквивалентный договор, но покупатель субъективно этого не осознает. Применение теоретических положений на практике привело бы к признанию большинства сделок безвозмездными и не отвечало бы потребностям оборота.

В соответствии с теорией субъективной эквивалентности возмездной является только такая сделка, по которой каждая сторона считает, что получает столько же, сколько дает противной стороне. Основным недостатком этой теории являлось то, что в ее основу был положен фактор субъективного восприятия, являющийся неопределенной категорией, затрудняющей адекватную оценку возмездности или безвозмездности сделки.

Объективные недостатки обеих теорий послужили основанием того, что их положения не были восприняты в дальнейшем. Так, в советской цивилистической доктрине эквивалентность встречного предоставления не рассматривалась в качестве необходимого условия признания договора возмездным. Аналогичные воззрения разделяют и большинство современных исследователей. А.Л. Маковский считает, что неэквивалентность взаимных предоставлений по договору, даже совершенно очевидная (например, добровольная или намеренная переплата цены), не делает возмездный договор (купли-продажи, мены, займа и др.) безвозмездным. По мнению М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, возмездность не означает, да и не предполагает непременно эквивалентного предоставления обеих сторон.

В силу господства принципа диспозитивности размер встречного предоставления в большинстве договоров определяется по соглашению сторон. В случаях, предусмотренных законом, установление или регулирование встречного предоставления возможно уполномоченными государственными органами (п. 1 ст. 424 ГК РФ). При отсутствии в договоре условия о размере денежного встречного предоставления порядок его определения устанавливается законом (п. 3). В отношении некоторых договоров законодателем устанавливаются минимальный или максимальный пределы. Так, размер пожизненной ренты должен составлять не менее 1 МРОТ в месяц (п. 2 ст. 597). Если в соответствии с законом установлен максимальный размер платы за жилое помещение, плата, зафиксированная в договоре найма жилого помещения, не должна превышать этот размер (п. 1 ст. 682 ГК РФ).

Порядок внесения встречного предоставления, а также последствия, вызываемые его нарушением, не имеют унифицированной регламентации и определяются в рамках норм об отдельных видах договоров. Так, в договоре купли-продажи возможны отсрочка (ст. 488 ГК РФ) и рассрочка (ст. 489) предоставления. Особенность отношений по договору ренты, аренды, коммерческой концессии предполагает возможность периодичности внесения предоставления (статьи 583, 614, 1030). Нарушение обязательств одной из сторон по договору мены служит основанием для приостановления встречного исполнения добросовестной стороной (статьи 328, 569). Несвоевременность денежного исполнения влечет за собой ответственность в особой форме (ст. 395).

Любой гражданско-правовой договор презюмируется возмездным, если иное не вытекает из закона или иного правового акта, а также его содержания или существа (ст. 423 ГК РФ). Закрепление презумпции возмездности обусловлено спецификой регулируемых гражданским правом имущественных отношений. Включение термина «возмездный» в название договорных моделей не свойственно юридической технике (исключение составляет договор возмездного оказания услуг). Возмездный характер договора, как правило, следует из его легального определения. В некоторых случаях указание на возмездность фиксируется в соответствующей статье. Так, договор поднайма применительно к жилищному найму всегда возмезден (п. 3 ст. 685 ГК РФ). Возмездность отдельных видов договоров (купли-продажи, страхования, комиссии, финансирования под уступку денежного требования и др.) является их неотъемлемой чертой, предопределяемой коммерческой природой отношений, которые они опосредуют.

В зависимости от характера безвозмездности все договоры могут быть дифференцированы на три основные группы. Первые обладают императивной безвозмездностью, установленной законом (договоры дарения и безвозмездного пользования). Наличие встречного предоставления ведет к их правовой переквалификации на договоры купли-продажи (мены) или аренды. Вторая группа характеризуется альтернативной безвозмездностью. Договоры презюмируются законом как безвозмездные, но по соглашению сторон могут быть трансформированы в возмездные (договоры поручения - п. 1 ст. 972 ГК РФ, доверительного управления имуществом - ст. 1023, хранения в гардеробах организаций - п. 1 ст. 924). Третья группа включает в себя договоры с диспозитивной безвозмездностью, изначально сформированной по соглашению сторон. Сюда входят безвозмездные модели возмездных договоров (не противоречащие их правовой природе), например договоры безвозмездного оказания услуг, выполнения работ, а также иные договоры.

Законом устанавливается запрет безвозмездных договорных отношений между определенными субъектами (ст. 575, п. 2 ст. 690 ГК РФ). Целями таких ограничений выступают необходимость обеспечения интересов недееспособных граждан, соблюдение норм морали и нравственности, предотвращение правонарушений со стороны государственных служащих, недопущение злоупотреблений в предпринимательских отношениях.

Возмездность или безвозмездность договорного правоотношения одной и той же направленности влияют на содержание правовых норм. В частности, различаются правила, регламентирующие возмездную и безвозмездную передачу имущества в собственность по договорам купли-продажи, дарения. В договоре купли-продажи жестко регламентированы условия, касающиеся момента исполнения продавцом обязанности передать товар (ст. 458 ГК РФ), перехода риска случайной гибели товара (ст. 459), передачи товара, свободного от прав третьих лиц (статьи 460-462), качества и комплектности передаваемого товара (статьи 469-483). В договоре дарения должник такими обязанностями не обременен, но отличаются права и обязанности одаряемого и покупателя.

Безвозмездные начала в отношениях по передаче имущества во временное пользование потребовали сформировать блок норм, отражающих специфику такой передачи. Именно безвозмездность предопределяет ограниченный характер ответственности ссудодателя за недостатки переданной вещи (п. 1 ст. 693 ГК РФ) и повышенный - за вред, причиненный третьему лицу в результате ее использования (ст. 697), а также влияет на установление особых оснований и порядка прекращения договора ссуды (статьи 698-701).

Определенное воздействие на содержание правил поведения контрагентов возмездность или безвозмездность оказывают в рамках одного договорного типа. Так, по договору хранения хранитель должен принять все предусмотренные договором меры, чтобы обеспечить сохранность переданной на хранение вещи (п. 1 ст. 891 ГК РФ); если хранение безвозмездное, к хранителю предъявляется требование заботиться о принятой на хранение вещи не менее чем о своей (п. 3). Возмездность или безвозмездность договора займа обусловливают порядок досрочного возврата суммы займа (п. 2 ст. 810 ГК РФ).

Возмездность или безвозмездность договора могут определять особенности правовых последствий, находящихся за рамками договорного правоотношения. Так, удовлетворение виндикационного иска, адресованного добросовестному приобретателю, зависит от того, каким был послуживший основанием возникновения права владения договор - возмездным или безвозмездным (пункты 1, 2 ст. 302 ГК РФ).

Область использования элементов возмездности и безвозмездности не ограничивается договорной сферой, применяется к отношениям, в основании которых лежат и иные юридические факты. Передача объектов посредством совершения односторонних сделок не порождает обязанности по исполнению встречного предоставления лицами, в пользу которых они совершаются. Следовательно, такие сделки безвозмездны. Исполнение субъектом обязательства, основанного на законе или ином акте государственного органа или органа местного самоуправления, может обусловливать встречное исполнение, возлагаемое на этот орган. Так, в качестве возмездных могут рассматриваться отношения, возникающие в ходе выкупа бесхозяйственно содержимых культурных ценностей (ст. 240 ГК РФ) или жилых помещений (ст. 293), национализации (ст. 235), реквизиции (ст. 242). Безвозмездностью характеризуется передача имущества в порядке конфискации (ст. 243). Свойства возмездности и безвозмездности присущи отношениям, возникающим на основании таких юридических поступков, как находка потерянной вещи (ст. 229), обнаружение клада (ст. 233), задержание безнадзорного или пригульного скота (ст. 232).

В ряде случаев возмездность или безвозмездность отношений расширяет правовые возможности лиц в сфере обмена объектами гражданских прав. Так, участники общества с ограниченной ответственностью пользуются преимущественным правом покупки доли (ее части), продаваемой кем-либо из участников (п. 2 ст. 93 ГК РФ). Только возмездная передача доли в праве общей собственности дает ее участникам преимущественное право на приобретение доли (п. 1 ст. 250). Безвозмездная основа сделок выступает основанием самостоятельного допуска малолетних и несовершеннолетних (в возрасте от 14 до 18 лет) в отношения оборота (подп. 4 п. 2 ст. 26, подп. 2 п. 2 ст. 28). Отсутствие встречного предоставления позволяет опекунам, попечителям, их супругам и близким родственникам передавать имущество в собственность или пользование подопечным (п. 3 ст. 37), в то время как возмездные сделки между ними запрещены. Безвозмездность перехода имущества гражданина, объявленного умершим, дает ему в случае явки потребовать возврата имущества от любого лица (п. 2 ст. 46).

Таким образом, возмездность и безвозмездность - неотъемлемые элементы отношений гражданского оборота, оказывающие непосредственное влияние на содержание прав и обязанностей его участников. Возмездность - это установленная законом или договором необходимость передачи определенного встречного предоставления, обусловленная исполнением гражданско-правовых обязанностей, а безвозмездность - соответственно отсутствие такой необходимости.

Библиография

1 См.: Генкин Д.М. Предмет советского гражданского права // Сов. гос-во и право. 1955. № 1. С. 106.

2 См.: Егоров Н.Д. Гражданско-правовое регулирование общественных отношений. - Л., 1988. С. 208.

3 См.: Алексеев С.С. Гражданское право в современную эпоху. - Екатеринбург, 1999. С. 30.

4 См.: Бару М.И. Понятие и содержание возмездности и безвозмездности в советском гражданском праве // Харьковский юридический институт: Учен. зап. - Харьков, 1959. Вып. 13. С. 48-49.

5 См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 1: Общие положения. 2-е изд., испр. - М., 1999. С. 384.

6 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть вторая) / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. - М., 1996. С. 306.

7 См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 391.

В соответствии со статьей 572 Гражданского кодекса (ГК) по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Настоящая статья посвящена рассмотрению вопроса передачи жилых помещений, а также земельных участков, расположенных под ними, по договору дарения.

Дарение представляет собой один из наиболее распространенных видов сделок с жилыми помещениями.

Безвозмездность дарения

Не допускается дарение квартиры муниципальному образованию в лице органа местного самоуправления в связи с ранее выданным ордером на муниципальное жилье.

Распространены сделки дарения жилья с условием сохранения прав пользования дарителем этим жилым помещением. Однако здесь налицо встречное обязательство одаряемого - предоставить (сохранить) дарителю право пользования жильем после его отчуждения. Такой договор не может быть признан дарением, данная сделка притворна (совершена с целью прикрыть другую сделку, отношения сторон по данному договору сходны с договором пожизненного содержания с иждивением). Притворная сделка признается ничтожной (п. 1 статьи 572 ГК). Однако даритель может остаться проживать в подаренной квартире не в силу условий договора дарения, а в соответствии со статьи 292 ГК, как член семьи нового собственника - одаряемого.

"Церемония" дарения

Обещание дарения - односторонняя сделка, которая связывает только обещавшего (п. 2 статьи 572 ГК). До передачи дара одаряемый вправе отказаться от дарения. Отказ от принятия дара - это тоже односторонняя сделка, которая должна быть совершена в той же форме, что и дарение (п. 1 статьи 573 ГК). Передача и принятие дара в виде недвижимого имущества осуществляются, как правило, вручением ключей и правоустанавливающих документов (п. 1 статьи 574 ГК).

Договор дарения, предусматривающий передачу дара после смерти дарителя, недопустим (п. 3 статьи 572 ГК). Невозможна также государственная регистрация договора дарения и права собственности одаряемого после смерти дарителя, даже в случае нотариально удостоверенного договора. Если при жизни дарителя переход права на недвижимость не был зарегистрирован, это имущество не принадлежит одаряемому и должно быть включено в наследственную массу скончавшегося дарителя.

При дарении недвижимости совершаются два регистрационных действия:

• регистрация договора дарения (сделки) - независимо от жилого или нежилого назначения недвижимости;
• регистрация права собственности одаряемого.

В случае обещания дарения регистрируется только сделка. Для государственной регистрации права одаряемого требуется принятие им дара.

Отказ одаряемого от принятия дара возможен после регистрации сделки, но только до регистрации права. Если после регистрации права собственности одаряемого, он возвращает имущество дарителю по взаимному согласию, то государственной регистрации подлежит данное соглашение как новая сделка дарения, а также переход права собственности к дарителю.

Законодательное регулирование дарения

Не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда:

• от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными, их законными представителями;
• работникам лечебных, воспитательных учреждений, учреждений социальной защиты;
• государственным служащим и служащим органов муниципальных образований в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей;
• в отношениях между коммерческими организациями.

Дарение имущества, находящегося в общей совместной собственности, допускается по согласию всех участников совместной собственности.

Особые требования предусмотрены и для дарения через представителя. Дарение не может быть совершено на основании генеральной доверенности, содержащей полномочия представителя на совершение разнообразных сделок с имуществом представляемого. К доверенности на совершение дарения установлены специальные требования, в ней должны быть указаны предмет дарения и одаряемый. В противном случае она ничтожна (п. 5 статьи 576 ГК).

Если доверенность содержит полномочия на совершение разнообразных сделок без указания возможности дарения, его предмета и лица, которому предназначен дар, то регистрация такой сделки возможна только в случае прямого одобрения (п. 1 статья 183 ГК).

Согласно п. 1 статьи 577 ГК даритель вправе отказаться от исполнения договора, содержащего обещание передать в будущем одаряемому вещь или право либо освободить одаряемого от имущественной обязанности, если после заключения договора имущественное или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни.

Даритель вправе отказаться от исполнения договора, содержащего обещание передать в будущем одаряемому вещь или право либо освободить одаряемого от имущественной обязанности, по основаниям, дающим ему право отменить дарение (п. 1 статьи 578 ГК).

Даритель вправе отменить дарение, если одаряемый совершил покушение на его жизнь, жизнь кого-либо из членов его семьи или близких родственников либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения (п. 1 статьи 578 ГК). В случае отмены дарения одаряемый обязан возвратить подаренную вещь, если она сохранилась в натуре к моменту отмены дарения.

Договор дарения предполагается безвозмездным. Не исключает безвозмездность возложения на одаряемого определенных обязательств, связанных с использованием вещи.

Безвозмездность как главный квалифицирующий признак договора дарения не означает, что одаряемый вообще свободен от любых имущественных обязанностей. Так, передача дара может быть обусловлена его использованием в общеполезных целях, в том числе по какому-либо определенному назначению (пожертвование). Исполнение такой обязанности одаряемым не является встречным предоставлением, поскольку оно адресовано не самому дарителю, а более или менее широкому кругу третьих лиц. Возможны и другие случаи дарения имущества, обремененного права третьих лиц, например, залогом или сервитутом. Более того, возможно заключение договора дарения, связанного с обременением передаваемого имущества в пользу самого дарителя, что в конечном счете приводит к возложению на одаряемого определенных обязанностей по отношению к дарителю. Но все же не следует понимать безвозмездность как отсутствие встречного удовлетворения. Так, вручение мелкой монеты в качестве «платы» за подаренный нож, разумеется, нельзя рассматривать в качестве встречного удовлетворения. И дело здесь даже не в явной несоразмерности стоимости передаваемых вещей. Такая плата - дань традиции, суеверие; ее назначение состоит в том, чтобы отвести от одаряемого беду, а не в передаче дарителю некоего эквивалента подарка. Такое предоставление не более чем символическое действие, не имеющее никакого юридического значения.

Обещание безвозмездно передать кому-либо вещь или имущественное право либо освободить кого-либо от имущественной обязанности (обещание дарения) признается договором дарения и связывает обещавшего, если обещание сделано в надлежащей форме и содержит ясно выраженное намерение совершить в будущем безвозмездную передачу вещи или права конкретному лицу либо освободить его от имущественной обязанности. Обещание подарить все свое имущество или часть своего имущества без указания на конкретный предмет дарения в виде вещи, права или освобождения от обязанности ничтожно.

Договор, предусматривающий передачу дара одаряемому после смерти дарителя, ничтожен. К такого рода дарению применяются правила гражданского законодательства о наследовании .

Так, возможен договор, по которому даритель, отчуждая дом, выговаривает себе право постоянного пользования одной из комнат. Корреспондирующая этому праву обязанность одаряемого является встречной по отношению к обязанности дарителя осуществить дарение, она обусловлена ею. Однако исполнение этой обязанности одаряемым не охватывается «предоставлением» в традиционном смысле слова. Ведь даритель в результате исполнения договора не получает ничего нового, то есть такого, что он не имел бы до и помимо договора. Аналогичная ситуация имеет место, когда лицо дарит один из принадлежащих ему земельных участков, оставляя за собой сервитут, например, право прохода или прогона скота по подаренному участку. До совершения дарения эти правомочия уже принадлежали собственнику (не являясь собственно сервитутами, но входя в содержание правомочия пользования), поэтому одаряемый ничего «своего» дарителю не предоставляет. С известной долей условности можно было бы говорить о том, что одаряемый лишь «возвращает» дарителю часть того, что ему и так принадлежало. Точнее, эту ситуацию следует понимать таким образом, что указанные права, оставшиеся за дарителем, вообще не входили в состав дара, а значит, и не могли быть переданы обратно в качестве встречного удовлетворения.

Таким образом, договор дарения может предусматривать встречные обязательства одаряемого, что само по себе его не порочит. Лишь наличие встречного предоставления в строгом смысле слова уничтожает действительность договора дарения. Поэтому абз. 2 п. 1 ст. 572 ГК РФ нуждается в ограничительном толковании. Из этого можно сделать вывод, что договор дарения, являющийся, по общему правилу, односторонне-обязывающим, в ряде случаев может выступать и как договор взаимный, (но, тем не менее, безвозмездный).

В юридической литературе обосновывались и другие признаки договора дарения, восходящие к классическому римскому праву: безвозвратность, уменьшение имущества дарителя (18, С. 337 – 338; С. 275 – 277) и некоторые иные. Все эти признаки, действительно, обычно присущи дарению. Но все они производны от безвозмездного характера дарения, а поэтому не имеют самостоятельного значения.

Отграничения дарения от иных институтов гражданского права, как правило, не представляет большого труда. Купля-продажа является явным антиподом дарения в силу своей возмездности. От договора ссуды дарение отличается тем, что вещь, является предметом договора, передается в собственность, а не во временное пользование, как при ссуде. Кроме того, предметом дарения может выступать не только вещь, но и имущественное право, а также освобождение от обязанности. От иных сделок, которые могут быть безвозмездными (поручение, хранение и др.), дарение также отличается своим предметом, ибо невозможно «подарить» какие-либо действия, услуги, составляющие содержание указанных договоров. В отличие от завещания – односторонней сделки по распоряжению имуществомна случай смерти – дарение является договором, то есть двусторонней сделкой, а поэтому может иметь место лишь при жизни дарителя. Бесплатная передача имущества под выплату ренты (ст. 585 ГК РФ), хотя и регулируется нормами о договорах дарения, но дарением в собственном смысле не является. В договоре ренты «бесплатность» отчуждения имущества означает лишь отсутствие непосредственного денежного эквивалента, покупной цены. Но сама передача имущества плательщику ренты обусловлена встречным имущественным предоставлением с его стороны и, значит, в отличие от дарения, является возмездной.

Ряд безвозмездных предоставлений вообще выпадает из сферы гражданско-правового регулирования. К ним, в частности, относятся разного рода премии и поощрительные выплаты, регулируемые трудовым правом, государственные награды и премии, носящие публично-правовой характер, и многие другие.

Главная » Понятие » Соотношение безвозмездности и взаимности в договоре мены. Черепахин Б.Б