Особенности международной правосубъектности государств. Нейтральные и федеративные государства

Правосубъектность – это свойство лица, при наличии которого оно приобретает качества субъекта права.

Международная организация не может рассматриваться как простая сумма государств-членов или даже как их коллективный уполномоченный, выступающий от имени всех. Для того чтобы выполнить свою активную роль, организация должна обладать особой правосубъектностью, отличающейся от простого суммирования правосубъектности ее членов. Только при такой предпосылке проблема воздействия международной организации на ее сферу имеет какой-либо смысл.

Правосубъектность международной организации включает следующие четыре элемента:

1. правоспособность, т. е. способность иметь права и обязанности;

2. дееспособность, т. е. способность организации своими действиями осуществлять права и обязанности;

3. способность участвовать в процессе международного правотворчества;

4. способность нести юридическую ответственность за свои действия.

Одним из главных атрибутов правосубъектности международных организаций является наличие у них собственной воли, позволяющей ей непосредственно участвовать в международных отношениях и успешно осуществлять свои функции. Большинство российских юристов отмечают, что межправительственные организации обладают автономной волей. Без своей собственной воли, без наличия определенного комплекса прав и обязанностей международная организация не могла бы функционировать нормально и выполнять возложенные не нее задачи. Самостоятельность воли проявляется в том, что после того как организация создана государствами, она (воля) представляет собой уже новое качество по сравнению с индивидуальными волями членов организации. Воля международной организации не есть сумма воль государств-членов, равно как не есть слияние их воль. Эта воля «обособлена» и от воль других субъектов международного права. Источником воли международной организации является учредительный акт как продукт согласования воль государств-учредителей.

Наиболее важными чертами правосубъектности международных организаций являются следующие качества:

1. Признание качества международной личности со стороны субъектов международного права. Сущность данного критерия заключается в том, что государства-члены и соответствующие международные организации признают и обязуются уважать права и обязанности соответствующей межправительственной организации, их компетенцию, круг полномочий, наделять организацию и ее сотрудников привилегиями и иммунитетом и т.д. Согласно учредительным актам все межправительственныеорганизации являются юридическими лицами. Государства-члены наделяют их праводееспособностью в таком объеме, в какомэто необходимодля выполнения их функций.

2. Наличие обособленных прав и обязанностей . Этот критерий правосубъектности межправительственных организаций означает, что организации обладают такими правами и обязанностями, которые отличны отправ и обязанностей государств и могут быть осуществлены на международном уровне. Например, в Уставе ЮНЕСКО перечислены следующиеобязанности организации: а) способствованиесближению и взаимномупониманию народов путем использования всех имеющихся средств информации; б) поощрение развития народного образования и распространения культуры; в) помощь в сохранении, увеличении и распространении знаний.

3. Право на свободное выполнение своих функций . Каждая межправительственная организация имеет свой учредительный акт (в формеконвенций, уставов или резолюций организации с более общими полномочиями), правила процедуры, финансовые правила и другие документы,формирующие внутреннее право организации. Чаше всего при выполнении своих функций межправительственные организации исходят из подразумеваемой компетенции. При выполнении своих функций они вступают в определенные правоотношения с государствами-нечленами. Например, ООН обеспечивает, чтобы государства, которые не являются ее членами, действовали в соответствии с принципами, изложенными в ст. 2Устава, поскольку это может оказаться необходимым для поддержания международного мира и безопасности.

Самостоятельность межправительственных организаций выражается в реализации предписания норм, составляющих внутреннее право этих организаций. Они вправе создавать любые вспомогательные органы, которые необходимы для выполнения функций таких организаций. Межправительственные организации могут принимать правила процедуры и другие административные правила. Организации имеют право лишить голоса любого члена, имеющего задолженность по взносам. Наконец, межправительственные организации могут потребовать у своего члена объяснения, если он не выполняет рекомендации по проблемам их деятельности.

4. Право на заключение договоров. Договорную правоспособностьмеждународных организаций можно отнести к числу главных критериевмеждународнойправосубъектности, так как одну из характерных чертсубъекта международного права составляет его способность к выработкенорм международного права.

В порядке реализации своих полномочий договоры межправительственных организаций имеют публично-правовой, частноправовой или смешанный характер. В принципе, каждая организация может заключать международные договоры, что вытекает из содержания Венской конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г. В частности, в преамбуле этой Конвенции сказано, что международная организация обладает такой правоспособностью заключать договоры, которая необходима для выполнения ее функций и достижения ее целей. Согласно ст. 6 данной Конвенции правоспособность международной организации заключать договоры регулируется правилами этой организации.

5. Участие в создании норм международного права. Правотворческий процесс международной организации включает деятельность, направленную на создание правовых норм, а также их дальнейшее совершенствование, изменение или отмену. Следует особо подчеркнуть, что никакая международная организация, в том числе и универсальная (например, ООН, ее специализированные учреждения), не обладает «законодательными» полномочиями. Это, в частности, означает, что любая норма, содержащаяся в принятых международной организацией рекомендациях, правилах и проектах договоров, должна быть признана государством, во-первых, как международно-правовая норма, во-вторых, как норма, обязательная для данного государства.

Правотворчество международной организации не является беспредельным. Объем и вид правотворчества организации строго определены в ее учредительном договоре. Поскольку устав каждой организации индивидуален, то объем, виды и направления правотворческой деятельности международных организаций отличаются друг от друга. Конкретный объем полномочий, предоставленных международной организации в области правотворчества, можно выяснить только на основе анализа ее учредительного акта.

В процессе создания норм, регулирующих отношения между государствами, международная организация может выступать в различных ролях. В частности, на начальных фазах правотворческого процесса международная организация может:

· быть инициатором, выступающим с предложением о заключении определенного межгосударственного договора;

· созвать в дальнейшем дипломатическую конференцию государств с целью согласования текста договора;

· сама сыграть роль такой конференции, осуществляя согласование текста договора и его утверждение в своем межправительственном органе;

· после заключения договора выполнять функции депозитария;

· пользоваться определенными полномочиями в области интерпретации или пересмотра договора, заключенного при ее участии.

Международные организации играют значительную роль в формировании обычных норм международного права. Решения этих организаций содействуют зарождению, становлению и прекращению норм обычая.

6. Право обладать привилегиями и иммунитетами. Без привилегий и иммунитетов невозможна нормальная практическая деятельность любой международной организации. В одних случаях объем привилегий и иммунитетов определяется специальным соглашением, а в других - национальным законодательством. Однако в общей форме право на привилегии и иммунитеты закрепляется в учредительном акте каждой организации. Так, ООН пользуется на территории каждого из своих членов такими привилегиями и иммунитетами, которые необходимы для достижения ее целей (ст. 105 Устава). Имущество и активы Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), где бы они ни находились икто бы ни являлся их держателями, обладают иммунитетом от обыска, конфискации, экспроприации или любой иной формы изъятия или отчуждения путем исполнительных или законодательных действий (ст. 47 Соглашения об учреждении ЕБРР).

Любая организация не может ссылаться на иммунитет во всех случаях, когда она по своей инициативе вступает в гражданские правоотношения в стране пребывания.

7. Право на обеспечение выполнения норм международного права . Наделение международных организаций полномочиями по обеспечению выполнения норм международного права свидетельствует о независимом характере организаций по отношению к государствам-членам и является одним из важных признаков правосубъектности.

При этом основными средствами являются институты международного контроля и ответственности, включая применение санкций. Контрольные функции осуществляются двумя способами:

· путем представления докладов государствами-членами;

Государства являются основными субъектами международного права; международная правосубъектность присуща государствам в силу самого факта их существования. Государства имеют следующие признаки: аппарат власти и управления, территория, население и суверенитет.

Суверенитет определяется в теории права следующим образом: это юридическое выражение самостоятельности государства, верховенства и неограниченности его власти внутри страны, а также независимости и равноправия во взаимоотношениях с другими государствами. Суверенитет государства имеет международно-правовой и внутренний аспекты.

Международно-правовой аспект суверенитета означает, что международное право рассматривает в качестве своего субъекта и участника международных отношений не государственные органы или отдельные должностные лица, а государство в целом. Все международно-правовые значимые действия, совершенные уполномоченными на то должностными лицами государства, считаются совершенными от имени этого государства.

Внутренний аспект суверенитета предполагает территориальное верховенство и политическую независимость государственной власти внутри страны и за рубежом.

Основу международно-правового статуса государства составляют права, которые перечислены в различных международно-правовых источниках. К таковым относятся: право на суверенное равенство, право на самооборону, право на участие в создании международно-правовых норм, право на участие в международных организациях. Так, в Декларации о принципах международного права 1970 г. говорится, что каждое государство обязано уважать правосубъектность других государств и соблюдать принципы международного права. Из правовой природы суверенитета вытекает также, что ни одна обязанность не может быть возложена на государство без его согласия на возложение данного обязательства.

Международная правосубъектность государств универсальна, что означает полномасштабное участие их в создании и поддержании международного правопорядка, в выработке норм международного права, способность в полном объеме как приобретать, так и реализовывать права, выполнять взятые на себя обязательства.

Таким образом, с точки зрения современного международного права, государство - это образование, обладающее определенное территорией и постоянно проживающим на ней населением, которое находится под контролем собственных властных структур, а также способное устанавливать формальные отношения с другими аналогичными образованиями.

Государства в зависимости от своей территориально-организационной структуры могут быть простыми (унитарными) и сложными. Унитарное государство представляет собой единое государственное образование с единой системой высших органов государственной власти и управления. В области внешних сношений оно выступает в качестве единого субъекта международного права.

Отдельные регионы таких государств могут обладать внутренней автономией и пользоваться некоторыми правами в области внешних сношений, но остаются интегрированными частями унитарного государства, следовательно, не признаются в качестве субъектов международного права.

Сложнее обстоит дело с государствами, имеющими федеративное устройство. Об этом подробнее пойдет речь ниже, тем более что этот вопрос является актуальным для Российской Федерации.

Интересным представляется упомянуть о постоянно нейтральных государствах - добровольно приняло на себя обязательство соблюдать постоянный нейтралитет, т.е. не вступать в военные союзы и не допускать на своей территории военного присутствия иностранных государств в мирное и военное время. Среди таких государств можно, в частности, назвать: Швейцария, Австрия, Мальта, Туркменистан, Ватикан, Сан-Марино, Камбоджа.

В теории международного права содержание правосубъектности государств раскрывается через основные (фундаментальные) права и обязанности. Права: суверенное равенство государств, право на независимость, осуществление верховенства над своей территорией, право на оборону и пр. Из них вытекают и соответствующие обязанности: уважение суверенитета остальных государств, невмешательство во внутренние дела, неприменение силы и угрозы силой, сохранение мира и поддержание международной безопасности, развитие экономического сотрудничества, защита прав человека, охрана окружающей среды и т.д.

Для подтверждения за конкретным государством статуса субъекта международного права, необходимо его признание. Признание - это политико-правовой акт государства, которым оно официально подтверждает свою осведомленность о возникновении нового государства, выражает свое позитивное отношение к этому и намерению нового государства вступать в отношения с другими государствами и иным образом участвовать в международном общении.

Это чрезвычайно важный аспект в международном праве. Так с развалом СССР и вместе с ней ряда государств, составлявших социалистический лагерь, образовалось несколько новых субъектов международного права. Такая же ситуация имела место при признании самостоятельного статуса за колониями в середине прошлого столетия.

Как показывает практика, иногда для признания того или иного государства достаточно акта одной страны. Так обстоит дело с Турецкой республикой Северного Кипра. Получив признание лишь от Турции, данная республика остается непризнанной всем остальным мировым сообществом, что, тем не менее, не мешает ее существованию. Это особенно актуально в свете последних событий вокруг Южной Осетии и Абхазии. Как отмечается различными политическими аналитиками, есть два пути выхода их из формального статуса регионов Грузии. Первый, признание Россией их самостоятельными государствами; второй (менее вероятный) - вхождение и в состав России в качестве Субъектов Федерации.

В данном аспекте вопросы, связанные с признанием государств, чрезвычайно сложны и неоднозначны. Достаточно лишь вспомнить к какому международному противостоянию приводят ситуации вокруг Северного Кипра, Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья, Косово. Поэтому мировому сообществу здесь необходимо действовать сообща исключительно дипломатическим путем для избежания столкновений и конфликтов военного характера, плавно подводя обозначенные процессы к разрешению, которое бы по возможности устраивало все заинтересованные стороны.

Также необходимо сказать о таком институте международного права, как правопреемство, которое в некоторой степени связано с признанием государств. И здесь также чрезвычайно важно, чтобы все неурегулированные споры разрешались в соответствии нормами международного права, не допуская вооруженных столкновений.

Под правопреемством в международном праве понимается смена одного государства другим в несении ответственности за международные отношения соответствующей территории и в осуществлении существовавших к этому моменту прав и обязательств.

Институт правопреемства государств также призван гарантировать договорные обязательства, существовавшие между странами, в случае прекращения существования одного или нескольких из них, либо в случае смены политического устройства, а также для разрешения различных спорных ситуаций вокруг государственной собственности, долгов, архивов и т.д.

На основании вышеизложенного, представляется необходимым еще раз подчеркнуть, что человеческое общество (как в государственных, так и в общепланетарных масштабах) - это сложная система взаимодействия людей, продукт их взаимной жизни, порождающей определенные общественные отношения. Основной формой современной общественной организации является государство. Одновременно государство регулирует, и внутренние дела и участвует во внешних сношениях. Руководствуясь национальными интересами конкретной страны, необходимо также помнить и об интересах международного сообщества, что, к сожалению, сегодня часто забывается или отбрасывается. Самой опасной тенденцией является то, что обеспечение национальных либо интересов иного сообщества (политические круги, транснациональные корпорации и т.д.) осуществляется под лозунгом интересом именно всего международного сообщества. Вот от таких перегибов необходимо удерживать отдельные государства в международно-правовых отношениях совместными усилиями остальных стран-участниц тех или иных отношений, процессов и международно-правовых организаций.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

2.1 Международная правосубъектность международных организаций

2.4 Международная правосубъектность государственно - подобных образований

Заключение

Список использованных источников

правосубъектность международный юрист

Введение

Субъекты занимают центральное положение в международном праве. Характерные черты международного права определяются особенностями его субъектов. Оно существует для регулирования отношений между суверенными субъектами, для обслуживания их интересов.

Круг субъектов международного права отличается от субъектов внутригосударственного права. Специфика международного права как особой системы права выражается, в частности, и в том, что его субъекты выступают не только адресатами международно-правовых норм, но и их создателями.

Расширение круга участников международных отношений требует проведения исследований по определению их прав и обязанностей, установления их роли в международном правопорядке.

Отсутствие комплексной разработанности проблемы международной правосубъектности, учитывающей современные реалии международной жизни, и определяет актуальность данного исследования.

Целью данного исследования является изучение проблемных вопросов, связанных с правосубъектностью субъектов международного права, таких как международные организации, физические лица, нации и народы, государственно - подобные образования. В этой связи к задачам курсовой работы следует отнести:

Определение понятия международной правосубъектности и её составляющие;

2. Определить права и обязанности субъектов международного права;

3. Выявить проблемы определения правосубъектности субъектов международного права.

Предметом исследования являются нормы права, регулирующие отношения в сфере правосубъектности субъектов международного права, их статус.

Объектом исследования являются отношения в сфере международного права, регулирующие правосубъектность субъектов международного права и их статус.

Курсовая работа состоит из двух глав.

Первая глава исследования посвящена вопросам понятия правосубъектности в международном праве и её составляющим.

Вторая глава исследования посвящена проблемным вопросам международной правосубъектности.

В заключении изложены основные результаты проведенного исследования, сформулированы выводы и практические рекомендации.

В процессе написания работы были использованы следующие основные нормативные акты, научные статьи и литература: Конституция Российской Федерации, Постановление Конституционного Суда РФ от 13 марта 1992 г. №3-П «По делу о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР от 30 августа 1990 года», Устав ООН, Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961 года и другие; научные труды учёных Ю.В. Самовича, Е.А.Воробьёвой, О.П. Селеникова, С.М. Кудряшова и других; учебники и энциклопедии П.Н.Бирюкова, В.В. Пустогарова, В.Э. Грабаря, М.О. Буяновой и других.

Глава 1. Правосубъектность в международном праве, её составляющие

1.1 Понятие международной правосубъектности

В общей теории права признано, что субъектом права является лицо, на которое распространяется действие его норм. Однако международное право -- самостоятельная правовая система. Поэтому понятия и категории, используемые в национальном праве различных государств, не всегда идентичны по содержанию понятиям и категориям международного права. Особенности международного права как особой системы права предопределяют специфику международной правосубъектности и в конечном итоге качественные характеристики субъектов международного права.

Необходимо заметить, что содержание термина «международная правосубъектность» в нормах международного права не раскрывается; существуют лишь теоретические конструкции, характеризующие юридическую природу, основания и пределы международной правосубъектности. В самом общем плане международную правосубъектность можно определить как юридическую способность лица быть субъектом международного права. Содержание международной правосубъектности образуют основные права и обязанности такого субъекта, вытекающие из международно-правовых норм.

Международная правосубъектность по своему происхождению подразделяется на фактическую и юридическую. Соответственно существуют две категории субъектов международного права: первичные (суверенные) и производные (несуверенные).

Первичные субъекты международного права (государства и борющиеся нации) в силу присущего им государственного или национального суверенитета ipso facto (тем самым) признаются носителями международно-правовых прав и обязанностей. Суверенитет (государственный или национальный) делает их независимыми от других субъектов международного права и предопределяет возможность самостоятельного участия в международных отношениях.

Не существует норм, наделяющих правосубъектностью первичные субъекты международного права; имеются лишь нормы, подтверждающие наличие у них правосубъектности с момента образования. Иными словами, в этом случае правосубъектность не зависит от чьей-либо воли и имеет по своей природе объективный характер.

Юридическим источником правосубъектности для несуверенных субъектов международного права служат их учредительные документы. Такими документами для международных организаций являются их уставы, принимаемые и утверждаемые субъектами международного права (прежде всего первичными) в форме международного договора. Производные субъекты международного права обладают ограниченной правосубъектностью, которая обусловлена признанием этих участников международных отношений со стороны первоначальных субъектов. Таким образом, объем и содержание правосубъектности производных субъектов зависят от воли первичных субъектов международного права.

Однако субъекты международного права не только имеют права и несут обязанности, вытекающие из международно-правовых норм, но и обладают двумя другими характеристиками, отличающими их от субъектов внутригосударственного права.

Субъекты международного права также:

1) Являются коллективным образованием. Каждый такой субъект имеет элементы организации: государство -- власть и аппарат управления; борющаяся нация -- политический орган, представляющий ее внутри страны и в международных отношениях; международная организация -- постоянно действующие органы и т.д. При осуществлении властных полномочий субъекты международного права относительно независимы и не подчинены друг другу. Каждый из них имеет самостоятельный международно-правовой статус, выступая в международных правоотношениях от своего собственного имени;

2) Обладают способностью участвовать в разработке и принятии международных норм. Договорная право- дееспособность составляет важнейший элемент международной правосубъектности. Субъекты международного права (в отличие от большинства субъектов права внутригосударственного) -- не просто адресаты международно-правовых норм, но и лица, участвующие в их создании. Все субъекты международного права -- одновременно и субъекты одной из отраслей международного права -- права международных договоров.

Только наличие всех вышеуказанных элементов (обладание правами и обязанностями, вытекающими из международно-правовых норм; существование в виде коллективного образования; непосредственное участие в создании международно-правовых норм) дает основание считать то или иное образование полноценным субъектом международного права. Отсутствие у субъекта хотя бы одного из перечисленных качеств не позволяет говорить об обладании международной правосубъектностью в точном значении этого слова.

Основные права и обязанности характеризуют общий международно-правовой статус всех субъектов международного права. Права и обязанности, присущие субъектам определенного вида (государствам, международным организациям и т.д.), образуют специальные международно-правовые статусы данной категории субъектов. Совокупность прав и обязанностей конкретного субъекта образует индивидуальный международно-правовой статус этого субъекта.

Таким образом, правовое положение различных субъектов международного права неодинаково, поскольку различен объем распространяющихся на них международных норм и соответственно круг международно-правовых отношений, в которых они участвуют.

1.2 Права и обязанности субъектов международного права

Права и обязанности субъектов международного права неоднородны. Главенствующими из них являются основные права и обязанности, которые порождаются международной правосубъектностью и служат предпосылкой для вступления в международные правоотношения. В первой половине XX века российским ученым-международником Ф. Ф. Мартенсом было высказано важное суждение относительно государств: «Основные права государств неразрывно связаны с международными свойствами последних и, следовательно, со всем положением государств в качестве международных личностей... Без этих прав государства не в состоянии достигнуть разумной цели международной жизни; без них они не члены международного общения». В данном высказывании говорится лишь о государствах, так как иных субъектов международного права в те времена просто не существовало. Тем не менее, этот тезис применим и ко всем субъектам международного права и в наши дни.

Права и обязанности субъектов международного права можно подразделить на основные и неосновные. Основные права и обязанности, в свою очередь также подразделяются на две группы:

1) Основные общесубъектные права, присущие всем категориям субъектов - право участия в отношениях, регулируемых международно-правовыми нормами, т. е. возможность взаимодействия с другими субъектами; право реализации в этих отношениях своих правомочий и несения конкретных обязанностей; право защиты своих прав всеми предусмотренными законными средствами; обязанность уважения статуса других субъектов; обязанность добросовестного соблюдения международных принципов и норм;

2) Основные субъектно-видовые права, свойственные определенной категории субъектов, к которым можно отнести:

право участвовать в создании международно-правовых норм, в первую очередь путем заключения международных договоров; право устанавливать дипломатические и консульские отношения с другими государствами; право быть членом универсальных и региональных международных организаций и иметь свои представительства; право защищать свою правосубъектность (индивидуальная и коллективная самооборона).

Основные обязанности государства определяются содержанием принципов международного права. К ним относится сотрудничество с другими государствами, воздержание от угрозы силой или ее применения, невмешательство в их внутренние дела и т. п.

Относящиеся к этой группе права и обязанности международных организаций определяются их уставами или иными учредительными актами, то есть соответственно функциям каждой из них.

Неосновные права и обязанности субъектов международного права - конкретные результаты волеизъявления, конкретных действий самих субъектов. При реализации своего права на заключения международных договоров субъекты международного права устанавливают для себя права и обязанности, их содержание и объем, которые могут изменяться при заключении новых договоров.

Каждое государство, участвуя в том или ином международном договоре, принимает на себя определенные обязательства и согласовывает свои правомочия с другими государствами, являющимися участниками данного договора. Вместе с тем, данные участники какого-либо договора формируют в нём права и обязанности, адресованные компетентным органам своих государств, должностным лицам, гражданам и иным находящимся под их юрисдикцией лицам.

1.3 Определение правосубъектности субъектов международного права

Понятие правосубъектности является основополагающим как в международном, так и внутригосударственном праве любой страны. Право международной правосубъектности объединяет такие институты, как признание и правопреемство. При этом является очевидным, что должны быть однозначные основания признания за субъектом той или иной правосубъектности. Однако существующие определения субъектов национального и международного права не дают нам четких и конкретных ориентиров в этой области. Вместе с тем, общепризнанным является то, что нормы международного права регулируют преимущественно межгосударственные отношения, т. е. отношения между государствами, поскольку именно государства обладают рядом весьма важных и преимущественных свойств, которых нет у других субъектов международного права.

По мнению С.М. Кудряшова «критерием оценки международной правосубъектности является рассмотрение наличия у субъекта международных прав и обязанностей и его способности осуществлять их на практике и нести за них международно-правовую ответственность».

К сожалению, в российской литературе по международному праву не проводятся различия между международными отношениями и международными правоотношениями. Однако различие между ними очевидно, так как правоотношения предполагают обязательную юридическую сторону. Под международным правоотношением понимают отношения государства с государством, государств с международной межгосударственной организацией или двух международных межгосударственных организаций. Следует признать, что такое определение лишь констатирует уже признанные субъекты права, но не содержит подходов к пониманию сути международного правоотношения. По мнению российских юристов, чтобы стать субъектом правоотношения, надо обладать определенной правоспособностью и дееспособностью, но и нельзя быть субъектом правоотношения, не будучи субъектом права. Однако согласиться с данной концепцией можно лишь применительно к национальному праву.

Система международного права имеет свои отличия и особенности, и недопустимо автоматическое применение к ней категорий общей теории права. Критерием международного правоотношения должно считаться возникновение международных прав и обязанностей, а не принадлежность участников к субъектам международного права, считает С.М.Кудряшов.

Под международной правоспособностью можно понимать обладание субъектом международными правами и обязанностями, а под международной дееспособностью - способность их реализовывать на практике и нести ответственность за совершение противоправных действий. Но следует отметить, что категория международной дееспособности не получила должного анализа и детализации в российской юридической литературе. Как полагает С.М.Кудряшов, «международная дееспособность связана с институтом международного признания и требует детального исследования; если за субъектом не признается международная правосубъектность, то он не дееспособен».

В науке международного права многие авторы обращают внимание и на то, что в области международной правосубъектности произошли существенные изменения и, в частности, наблюдается появление в международном праве человека как субъекта права, хотя и с ограниченной правосубъектностью. В пользу такого утверждения приводится факт образования целой отрасли международного права, посвященной правам человека: человек имеет определенные юридические права и может выступать в защиту своих свобод не только в рамках своего государства, но и на международной арене. Так, в ст. 46 Конституции Российской Федерации говорится о том, что «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты».

Идея об отнесении человека к субъектам международного права является не совсем новой, и в монографии В. Э. Грабаря «Материалы к истории международного права в России» отмечается, что многие русские авторы не придерживались классического взгляда на субъект международного права, признавая таковыми не одни только государства, но и частных лиц.

Выдающийся русский юрист-международник Ф. Ф. Мартенс, признавая государство единственным субъектом международного права, отмечал, что человеческая личность имеет права в области международных отношений и находится под защитой международного права. В свод основных прав человека Мартенс включил и право сообщения и свободного передвижения «в пределах международного союза государств».

Подводя итог вышеизложенного, можно сделать вывод, что в вопросе международной правосубъектности индивидов требуется разработка новой концепции, которую условно можно назвать «смешанной».

Глава 2. Проблемы правосубъектности субъектов международного права

2.1 Правосубъектность международных организаций

Появление среди большого числа Межправительственных международных организаций таких, которые обладают международной правосубъектностью, было результатом не только продолжавшегося процесса глобализации в мире, но и увеличивающейся роли международных организаций в международной жизни. Международные организации выросли из международных конференций и, как справедливо отмечают некоторые учёные, вначале являлись лишь продолжением этих конференций.

Положение о том, что международные организации могут быть и уже являются субъектами международного права, в настоящее время является, по существу, общепризнанным, и споры по этому вопросу можно считать пережитками прошлого.

В каждой правовой системе могут быть различные субъекты права. В международном праве, наряду с традиционными субъектами международного права, появились новые субъекты -- международные организации.

Международные организации -- это объединение государств, созданное на постоянной основе для сотрудничества в той или иной области международных отношений, в соответствии с договором, определяющим цели, принципы, компетенцию, структуру и основные направления деятельности организаций. Международные организации являются вторичными, производными от государств субъектами международного права. Многие из них имеют определенные международные права и обязанности, могут своими действиями приобретать права и брать на себя конкретные правовые обязанности, несут международно-правовую ответственность за совершение противоправных действий.

Международные организации в соответствии с их уставами состоят в определенных международно-правовых отношениях с государствами -- членами данных организаций; они заключают международные договоры с государствами и другими международными организациями; нередко имеются представительства международных организаций в государствах; международные организации и их должностные лица пользуются привилегиями и иммунитетами на основании международного права и т.д.

С другой стороны, договоры, которые заключают международные организации между собой и с государствами, отличаются от договоров между государствами; представительства международных организаций по своим функциям и по своему правовому статусу отличаются от дипломатических представительств; международно-правовая ответственность за совершение деяний международных организаций далеко не тождественна ответственности государства и т.д.

Вопрос о юридическом основании правосубъектности международных организаций имеет важное значение в теории и практике. Проблема состоит прежде всего в том, определяется ли общим международным правом международная правосубъектность международных организаций и ее объем, или же правосубъектность каждой международной организации базируется на ее уставе.

По современному международному праву государства как субъекты международного права равны между собой, то есть имеют одинаковый объем международной правосубъектности. Но как же определить основания правосубъектности международных организаций?

В буржуазной международно-правовой доктрине получила некоторое распространение концепция «имманентной правосубъектности» международных организаций. Согласно этой концепции, международные организации являются субъектами международного права на основании общего международного права так же, как государства, и правосубъектность присуща им в том же объеме, в каком присуща государствам.

Устав международной организации, согласно этой концепции, имеет лишь то значение, что он может сужать эту правосубъектность в соответствии с принципами, целями, компетенцией данной организации.

В доказательство этой точки зрения указывают на то, что международные организации очень часто совершают действия (хотя и правовые), не предусмотренные их уставами. Из этого делается вывод, что правосубъектность международных организаций основывается не на уставах, а непосредственно на нормах международного права.

Почти к тем же выводам, что и концепция «имманентной правосубъектности», приводит точка зрения А. Серени. Хотя он и не утверждает, что все международные организации обладают правосубъектностью. Серени исходит из положения, что только международный правопорядок, то есть общее международное право, может придать тому или иному образованию статус субъекта международного права. Поскольку договор не может создавать нормы общего международного права, то он не в состоянии создать положение субъекта международного права. Вообще, говорит он, международный договор не может создать какую-либо международную организацию. Ее появление носит фактический характер: международная организация существует с того момента, когда она начинает действовать посредством своих органов. Она приобретает международную правосубъектность, если действия ее органов создают для нее права и обязанности в международном праве. И если международная организация обладает правосубъектностью, то эта правосубъектность равна правосубъектности всех других субъектов международного права, с которыми организация вступает в правоотношения.

В современном общем международном праве не существует норм, определяющих правовое положение международных организаций. Об этом свидетельствует и тот факт, что международные организации заключают соглашения с государствами во всех случаях, когда возникает вопрос о правовом статусе организации, ее компетенции, должностных лиц и т.д. Если бы общее международное право определяло правовое положение международных организаций, такие соглашения были бы не нужны. Но если бы они и заключались, то, несомненно, содержали бы ссылки на соответствующие нормы общего международного права. Вместе с тем общее международное право не содержит конкретных норм, препятствующих наделению международных организаций правами и обязанностями.

В подтверждение вышеизложенного часто приводится консультативное заключение Международного Суда от 11 апреля 1949 г., которое также исходит в общем из этой позиции. Этот документ говорит, что для ответа на вопрос, имеет ли ООН такую природу, которая включает способность заявлять международные претензии, “Суд должен прежде всего исследовать, имеет ли Организация в соответствии с Уставом положение, предоставляющее ей в отношении членов Организации права, соблюдения которых она может требовать. Иными словами, обладает ли Организация международной правосубъектностью?”.

На этой же позиции и Комиссия международного права. По результатам обсуждения вопроса о способности заключать международные договоры в 1962 г. Комиссия международного права включила в проект ст. З параграф следующего содержания: “Способность Международных организаций заключать договоры определяется уставом соответствующей организации”.

При обсуждении в 1963 г. первого доклада специального лица по вопросу об отношениях между государствами и межправительственными организациями египетского юриста Эль Эриана, все члены Комиссии международного права, затрагивающие вопрос о правосубъектности международных организаций (Аго, Гросс, Тункин, Яссин, Фердросс,), высказывали мнение, что в общем международном праве нет норм, определяющих правовое положение международных организаций, и что это положение в каждом конкретном случае определяется уставами организаций. В частности, профессор А. Фердросс заявил: “...Государства находятся у истоков международного права, в то время как международные организации создаются государствами; их существование покоится на соглашениях, заключаемых между государствами, и их правовое положение определяется содержанием этих соглашений”.

Точка зрения, согласно которой современное международное право не содержит норм, определяющих правовое положение международных организаций, и, таким образом, правосубъектность международной организации основывается на ее уставе, является, как нам представляется, господствующей в западной литературе по международному праву.

В своих документах Комиссия международного права обычно употребляла формулу “международные организации могут обладать правосубъектностью”. В докладе Комиссии о работе первой части XVII сессии говорится, что Комиссия «признала, что международные организации могут обладать определенной способностью заключать международные договоры и они подпадают под действие права договоров». Данным определением Комиссия подчеркивала, что та или иная международная организация может быть, а может и не быть субъектом международного права.

Итак, правосубъектность международной организации определяется ее уставом. Но что конкретно это означает? Г. Кельсен высказал мнение, что “если конституирующий договор не содержит положения, прямо предоставляющего организации международную правосубъектность, то есть неограниченную правосубъектность по международному праву, то такая организация обладает только теми специальными правомочиями, которые предоставляются ей конкретными постановлениями Устава». Из этого положения очевидно, что данный ограниченно - нормативистский подход вытекает не только из основных положений современного международного права и не дает объяснения существующей практики, которая не оспаривается государствами.

При определении правосубъектности международной организации нужно принимать во внимание возможные изменения отдельных положений ее устава, если они имели место быть в ходе деятельности организации с согласия ее членов. Так, если устав организации не содержит положений о заключении ею международных договоров, то несмотря на отсутствие правомочия на это, такая организация все же может заключать такие договоры с общего согласия её членов. Если в итоге сложится практика заключения договоров такой организации, и не будет вызывать возражений, то это будет свидетельствовать о соглашении всех членов организации внести данное дополнение к уставу.

Устав международной организации, как международный договор sui generic - это договор, являющийся юридической основой деятельности постоянного международного механизма, наделённого правомочиями принимать решения, может включать “подразумеваемые” элементы международной правосубъектности в своём содержании.

Наконец, на основе положений устава международной организации возможно определенное расширение объема правосубъектности организации путем принятия решений ее действующими органами, если такие решения включают соглашение её членов. Например, Устав ООН уполномочивает организацию на заключение международных договоров по определенным конкретным вопросам. Но, на практике, на основании решений соответствующих органов ООН заключаются договоры и по многим другим вопросам, не определённым в Уставе. Если же такая практика не противоречит Уставу ООН, не вызывает возражений со стороны членов ООН, то данные положения уже нужно рассматривать как свидетельство дополнительного соглашения, опирающегося на соответствующие постановления Устава ООН.

Правосубъектность международных организаций основывается на их документах, уставах. Устав международной организации как международный договор обязателен только для его стран- участниц, и, следовательно, правосубъектность международной организации обязательна только для членов этой организации.

Разумеется, любое государство может признать правосубъектность международной организации, членом которой состоит. Такое признание может относиться в целом к правосубъектности данной организации или только к отдельным ее элементам (например, привилегии и иммунитеты всех или только некоторых должностных лиц организации и т.п.). Разумеется, что для этого государства соответствующие обязательства в отношении конкретной данной организации возникают не из устава этой организации, а из специального соглашения.

Участие всех государств в той или иной международной организации, обладающей международной правосубъектностью, так же как признание правосубъектности такой организации не только членами ее, но и всеми другими государствами делают подобную международную организацию общепризнанным субъектом международного права, erga omnes. Такими субъектами или приближающимися к этому являются Организация Объединенных Наций и большинство специализированных учреждений ООН.

Известно, что сторонники международной правосубъектности международных организаций ссылаются на следующие основания:

наличие у международных организаций собственной, относительно автономной от государств - учредителей воли;

2) признание правосубъектности организации со стороны государств;

3)содействие сотрудничеству или организация сотрудничества в области осуществления ими своих суверенных прав.

Но и данные основания можно подвергнуть сомнению. Так, об автономной воли международных организаций можно говорить только условно. Способность той или иной международной организации иметь автономную волю никогда прямо не предусматривается в учредительных документах и подобных им актах, поэтому наличие такой способности возможно определить только путём специального анализа, толкования в каждом отдельном случае. В отношения содействия сотрудничеству области осуществления ими своих суверенных прав нужно отметить, что данный критерий не решает задачи отграничения с точки зрения международной правосубъектности от других национальных организаций.

Долгое время в научной литературе подвергалась критике концепция норвежского юриста Ф. Сейерстеда об «объективной международной личности» международных организаций. Суть её заключается в том, что международная организация получает качество субъекта международного права не в результате волеизъявления государств, нашедшего закрепление в учредительных актах организации, а в силу того, что качество международной правосубъектности является её неотъемлемой частью.

Отрицать полностью волеизъявление в деле наделения международных организаций международной правосубъектностью, по мнению многих учёных, является по крайней мере спорным. Всякая правосубъектность, в том числе и суверенных государств, является результатом волеизъявления. Однако нет концепции, которая бы содержала рационального зерна. В принципе эта идея возникла тогда, когда международная правосубъектность международных организаций многими учёными ставилась под сомнение и поэтому она не могла не вызывать оживлённых дискуссий.

Концепция «объективной международной личности» международных организаций официально впервые была оформлена в консультативном заключении Международного Суда ООН 1949 года «О возмещении ущерба, понесённого на службе ООН», в котором говорилось: «Подавляющее большинство членов международного сообщества имеет возможность в соответствии с международным правом создать организацию, обладающую объективной международной правосубъектностью, а не только правоспособностью, признаваемой лишь ими». Это можно понять так - как и любая правоспособность, международная правосубъектность международных организаций является результатом именно волеизъявления страны. Но будучи уже созданной, международная правосубъектность международных организаций не ограничивается волей государств-членов, а приобретает самостоятельность в действиях, решениях. Эту позицию долго отстаивали Ушаков Н.А. и Усенко Е.Т.

Более широко раскрывает эту тему Усенко, утверждая: «Международная правосубъектность международных организаций есть качество, признаваемое за ними современным международным правом, которое принципиально исходит из признания этого качества у любой институции, которая по своим признакам признаётся международной организацией».

В буржуазной доктрине международного права также широкое распространение имеет концепция, согласно которой все международные организации обладают международной правосубъектностью, которая является правосубъектностью erga omnes .

Более менее умеренная точка зрения по этому вопросу сводится к тому, что не имеет значения количество участников международной организации, и всякая правомерно созданная международная организация, обладающая международной правосубъектностью, уже является субъектом международного права erga omnes.

В доказательство этой точки зрения Соренсен ссылается на практику заключения конкретными локальными международными организациями соглашений с государствами, которые на являются её членами, или с другими международными организациями. Но, по моему мнению, эта практика опровергает тезис, который Соренсен поддерживает. Ведь именно заключение такими организациями соответствующих соглашений с государствами, не являющимися их членами, в данном случае и расширяет сферу действия их правосубъектности. По-видимому, осознавая слабость и неточность такой аргументации, Соренсен очень осторожно говорит, что “несомненно формируется международный обычай, согласно которому ни одно третье государство не может оспаривать правосубъектность международной организации, созданной в соответствии с принципами международного права с законной целью”.

В итоге нужно отметить, что об объективной правосубъектности международных организаций можно было бы говорить конкретно лишь в том случае, если бы по общему международному праву все без исключения международные организации, соответствующие установленным международно-правовым критериям iрso facta, являлись субъектами международного права, как это существует в отношении государств. Данное положение подтверждает наличие многочисленных пробелов в международном праве, говорит о многих путях развития института международной правосубъектности в наши дни.

Большой объем правосубъектности организации, значит прав и обязанностей сторон, содержится в её уставе. Отсюда вытекает важный вопрос - какова юридическая природа уставов международных организаций, который представляет большой теоретический и практический интерес, является ли устав международной организации международным договором или же это конституция международной организации, сходная с конституциями государств?

Согласно конституционной теории, уставы международных организаций, и в частности Устав ООН, являются конституциями или в основном конституциями, а лишь частично международными договорами. Поэтому к ним неприменимы положения права договоров. Основная идея данной теории, ориентирующейся на американскую и английскую конституционную практику, состоит в том, что как конституции уставы международных организаций-- это «гибкие» документы, от положений которых практика может отходить, и этот отход не будет нарушением этих уставов. “Поскольку формальное изменение международного конституционного документа, такого как Устав ООН, -- пишет американский профессор В. Фридман, -- является почти невозможным, приспособление его происходит обычно путем консолидации практики или путем фактического изменения. Таким образом, в ООН появилась целая система парламентского права, касающаяся взаимоотношений между органами ООН и созданными этими органами комитетами. Так, текст Устава ООН не совсем отражает фактического изменения в соотношении компетенции Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи. Ведь Резолюция «Единство в пользу мира» 1950 г. может рассматриваться как косвенное изменение Устава, поскольку она передает определенные функции Совета Безопасности Ассамблее без процесса изменения Устава, предусмотренного в самом Уставе. Проводя параллель между Уставом ООН и конституциями других стран, автор, пишет: “Национальные конституции, например, конституция США, также в значительной степени формировались в ходе социальных изменений, юридической практики и юридического толкования”.

Уругвайский профессор Х. Аречага, являющийся автором книги «Конституционное право Организации Объединенных Наций», следующим образом характеризует конституционную теорию: сначала он делает попытки обосновать законность резолюции 377(V) от 3 ноября 1950 г. «Единство в пользу мира» ссылками на конкретные положения Устава ООН, а затем фактически признаёт, что обоснование невозможно: «Это конституционное развитие показывает, что Устав -- это такой международный документ, который не является статичным и который продемонстрировал, что он в высокой степени обладает качеством конституции, состоящим в том, чтобы приспосабливаться к неожиданным переменам и новым обстоятельствам. Можно утверждать, что немногие национальные конституции претерпели в ходе своего применения такие важные и быстрые изменения, как Устав Организации Объединенных Наций...».

Нет сомнения в том, что конституционная теория усиленно разрабатывается и пропагандируется на Западе потому, что она в первую очередь направлена на оправдание многочисленных нарушений уставов ряда международных организаций, и прежде всего Устава ООН, которые имели и имеют место под давлением сильных мнений империалистических держав. В этом и заключается политический смысл этой теории.

Юридическая аргументация, обосновывающая данную теорию, наиболее обстоятельно разработана в работе Ш. Розена, под названием «Является ли конституция международной организации международным договором?».

Розен ссылается на положение о том, что применение права договоров к уставам международных организаций выявляет серию серьёзных отклонений от общего права договоров. Эти отступления он видит в вопросах: вступление в организацию по сравнению с присоединением к договору; оговорки к конкретному уставу в тех случаях, когда он не содержит постановления об этих оговорках; приостановление членства в международной организации, выход из нее, исключение из организации; и другие вопросы.

Розен делает, хотя и очень осторожные по форме и содержанию, но далеко идущие выводы. Он утверждает, что хотя по своему происхождению уставы международных организаций представляют собой международные договоры, но что же касается их действия, то в основном они уже не относятся к договорам. «Ответ на вопрос о том, является ли конституция международной организации международным договором, не может быть дан без оговорок. Ответ будет зависеть от обстоятельств, при которых возникает вопрос. Не может быть сомнения в том, что во внутреннем плане формирование воли государства, вступающего в международную организацию, и ее выражение в международном плане -- то и другое проходят в рамках права договоров, соответственно внутреннего и международного».

Но в отношении действия устава международной организации говорит Розен следующее: «Тот факт, что большое количество коренных важных аспектов, касающихся существа отношений, создаваемых членством в международной организации и участием в ее основном документе, на практике регулируется принципами и нормами, коренным образом отличающимися от тех, которые регулируют соответствующие аспекты участия в многосторонних договорах, должен вызвать серьезные сомнения в том, относятся ли уставы международных организаций к тому же роду в международном праве, что и международные договоры».

Кроме того Розен подробно останавливается на толковании Устава ООН, полагая, что Международный Суд в определённых случаях применял приемы толкования Устава, характерные для национальных конституций различных стран, а не для международных договоров. Но нужно отметить, что при этом он даже не делал попытки доказать то, что такая практика соответствует международному праву, а не является нарушением. Акцент на проблему толкования вполне ясен, ведь даже резолюция «Единство в пользу мира» и основанная на этом документе практика, в большинстве случаев выдаются западными авторами как основанные именно на толковании Устава ООН.

При конкретном рассмотрении выдвинутых Ш. Розеном аргументов в обоснование вывода о том, что неприменимы или неприменимы в основном права договоров к уставам международных организаций оказывается, что для такого вывода нет ещё достаточных оснований.

Уставы международных организаций являются международными договорами, имеющими определенные явные особенности, договорами sui generis международной организации, в отличие от обычного международного договора, создает постоянное международное образование, которое действует на его основе. Он определяет не только права и обязанности участников договора, но цели и задачи организации, являющейся отличным от государств международным организмом, функции и компетенцию органов организации, взаимоотношения между организацией и государствами-членами и т.д. Иными словами, статут международной организации -- более сложное явление, чем обычный договор.

Поэтому является естественным, что заключение, а особенно действие такого международного договора, как устав международной организации, имеет определенные конкретные особенности. Однако, все основные положения права договоров применимы и к уставам международных организаций, в ряде случаев с незначительными изменениями и дополнениями. В частности, к ним применимы следующие положения права договоров:

О заключении и вступлении в силу многосторонних договоров, за исключением некоторых положений, касающихся оговорок;

О недействительности договоров; об изменении и толковании договоров;

О действии международных договоров, и прежде всего основной принцип этого раздела права договоров;

О значении договора для третьих государств и т.д.

Нужно отметить, что применение отдельных норм права договоров, относящихся к данным разделам, может выявить лишь необходимость некоторого их приспособления. Поэтому Комиссия международного права поступила очень обоснованно правильно, включив в окончательный проект права договоров статью 4, которая гласит: «Применение настоящих статей к договорам, которые являются уставами международных организаций или приняты внутри международных организаций, будет иметь место с учетом соответствующих правил, действующих в той или иной организации».

При этом Комиссия исходила совсем не из тех соображений, которые приписывает Розен. Уже сам текст предоставленной статьи свидетельствует об обратном. В статье говорится, во-первых, о договорах, которые являются уставами международных организаций, то есть в этом плане Комиссия считает, что данные уставы являются международными договорами. Во-вторых, в статье сказано что, «применение настоящих статей к договорам, которые являются уставами международных организаций...», то есть Комиссия исходила из того, что в целом проект статей является применимым к уставам международных организаций, за исключением тех случаев, когда в международной организации имеются по данному конкретному вопросу свои определённые правила.

Так, делаем вывод из вышеизложенного, уставы международных организаций -- это особая категория международных договоров. Попытки приписать уставам международных организаций некоторые черты государственных конституций или договоров, имеют под собой основания. У многих учёных на этот счёт особое мнение, конкретная позиция, которую нужно учитывать при обсуждении данного вопроса.

2.2 Международная правосубъектность народов и наций

Признание международной правосубъектности наций и народов непосредственно связано принятием Устава ООН, закрепившего в качестве основополагающего принципа - право нации и народа на самоопределение.

В дальнейшем этот принцип был развит в документах, принятых Генеральной Ассамблеей ООН: Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 г. Декларации о принципах международного права 1970 г., закрепивших персонификацию наций и народов в качестве субъектов международного права. Термины «народ» и «нация» в международных актах рассматривались как идентичные.

Успешное развитие антиколониальной борьбы в 60-е годы ХХ века привело к всеобщему признанию международной правосубъектности наций и народов, вставших на путь самоопределения. Распространилась практика заключения международных договоров между суверенными государствами и органами национального освобождения, которые, кроме того, получили статус наблюдателей в международных межправительственных организациях, а их представители - право на участие в работе международных конференций.

Нормы международного права и практика международных отношений определили объем правоспособности борющейся нации, который включает в себя комплекс следующих основных (субъектно-видовых) прав:

Право на самостоятельное волеизъявление;

Право на международно-правовую защиту и помощь со стороны других субъектов международного права;

Право на участие в работе международных организаций и конференций;

Право на участие в создании международно-правовых норм и самостоятельно выполнять взятые на себя обязательства

Право применять принудительные меры против нарушителей национального суверенитета.

Эти права, составляющие основу международной правоспособности народа, имеют специфику, отличающую ее от универсальной правоспособности суверенных государств. Народ (нация), борющаяся за независимость, может участвовать в международных отношениях лишь по вопросам, касающихся реализации права на самоопределение. Наиболее выпукло это положение проявляется в практике международных организаций системы ООН. Устав ООН и уставы других организаций системы ООН в качестве полноправного члена организации признает только суверенное государство. Национальные образования в системе ООН имеют специальный статус - ассоциированных членов или наблюдателей.

Доктринальное толкование международной правосубъектности наций и народов развивалось достаточно противоречиво и неоднозначно. Основной проблемой научной полемики был вопрос определения объема международной правоспособности нации (народа).

Наиболее последовательно наличие международной правосубъектности наций и народов отстаивалось в советской международно-правовой доктрине, исходившей из идеи национального суверенитета, в силу обладания которым нация (народ) является основным (первичным) субъектом международного права, наделенным универсальной правоспособностью. Под нацией (народом) понималось не просто население, проживающее на определенной территории, а организационно оформленная культурно-историческая общность, осознающая свое единство. Советские ученые полагали, что всякий народ (нация) потенциальный субъект международного права, но участником реальных международно-правовых отношений он становится с момента начала борьбы за свое политическое самоопределение.

В западной международно-правовой доктрине международная правосубъектность наций и народов была однозначно признана только в результате успешного развития антиколониального движения. Однако универсальный объем правоспособности этого субъекта международного права западными учеными никогда не признавался. Обобщенно суть данной доктрины можно выразить следующим образом: нация, имеющая политическую организацию и самостоятельно осуществляющая квазигосударственные функции, имеет право участвовать в международных отношениях, но обладает ограниченным объемом правоспособности, включающей правомочия специфического характера (право на деколонизацию, право на социальное, экономическое и политическое самоопределение, право национальных меньшинств требовать защиты и защищать свои права).

В последнее десятилетие подходы к определению правосубъектности наций (народов), борющихся за независимость, изменились и в отечественной (современной) международно-правовой доктрине. Российские исследователи также признали, что нация (народ) имеет специфическую правоспособность, ограниченную рамками права на самоопределение. Кроме того, сегодня, когда абсолютное большинство бывших колониальных народов добилось независимости, право нации на самоопределение стало рассматриваться в другом аспекте, как право на развитие нации, уже свободно определившей свой политический статус. Большинство отечественных исследователей ныне полагает, что принцип права народа на самоопределение необходимо согласовывать с другими принципами международного права, особенно, если речь идет о самоопределении отдельных наций в рамках многонационального суверенного государства. Такое самоопределение вовсе не предполагает обязательности отделения и создания нового государства. Оно подразумевает повышение уровня самостоятельности, но без угрозы территориальной целостности государства и правам человека. Такая позиция нашла закрепление в постановлении Конституционного суда РФ от 13 марта 1992 г., в котором говорится, что «не отрицая право народа на самоопределение, осуществляемое посредством законного волеизъявления, следует исходить из того, что международное право ограничивает его соблюдением принципа территориальной целостности и принципа соблюдения прав человека».

2.3 Международная правосубъектность индивидов

Вопрос о международной правосубъектности индивидов является одним из наиболее спорных в юридической науке. Согласно теории права субъектом права считается лицо, участвующее или способное участвовать в правоотношении. Правовые отношения отличаются от других волевых отношений наличием у их сторон юридических прав и юридических обязанностей, установленных нормами права. Эти стороны правоотношений мы и называем «субъектами правоотношений». Субъект правоотношений - обязательный их элемент, поскольку правомочие, право - всегда чье-либо право, а юридическая обязанность - всегда чья-либо обязанность. Принадлежащее личности или коллективному образованию, как участнику конкретного общественного отношения, право называется субъективным правом. Этому праву противостоит субъективная обязанность, то есть долженствование определенного поведения у другого лица. Общественное отношение, стороны в котором связаны между собой правом и обязанностью, именуется правоотношением.

«Субъект права» и «субъект правоотношения» - не тождественные понятия, хотя в литературе их часто соединяют. Субъект правоотношения - это субъект права, реализующий свое правовое содержание. С.С. Алексеев определяет субъекта права, как «лицо, обладающее правосубъектностью, то есть лицо потенциально (вообще) способное быть участником правоотношения. А субъект правоотношения, - продолжает он, - это реальный участник данных правоотношений». Это суждение можно считать развитием идеи Р.О. Халфиной. Таким образом, все граждане обладают процессуальной правоспособностью, то есть являются субъектами процессуального права, но лишь немногие из них реализуют ее. Индивид может быть участником правоотношений, будучи наделен право_ и дееспособностью. Если присутствует только правоспособность, то индивид будет являться субъектом права, но не правоотношения. С момента рождения человек обладает правоспособностью, а при достижении определенного возраста становится дееспособным. Тогда он может стать реальным участником правоотношений. Все эти выводы справедливы как для внутригосударственного, так и для международного права, поскольку понятие правоотношения для них тождественно.

Подобные документы

Исследование видов государств как объектов международного права. Изучение проблемы признания новых субъектов и правопреемства в международном праве. Анализ прав и обязанностей, международно-правовой ответственности участников международных отношений.

презентация , добавлен 10.10.2012


Соотношение международного и национального права. Украина как субъект современного международного права. Действие норм международного права в правовой системе Украины. Национальные и международно-правовые основы международной правосубъектности Украины.

реферат , добавлен 08.04.2013


Понятие субъекта международного права. Центральное место государства в системе международного права. Международно-правовой аспект суверенитета. Доктринальные и нормативные подходы к решению проблемы признания международной правосубъектности индивида.

курсовая работа , добавлен 09.03.2015


Характеристика понятия трудового договора, который занимает центральное место в трудовом праве. Изучение правосубъектности сторон трудового договора, анализ его содержания. Исследование норм трудового права в отношении сроков и формы трудового договора.

курсовая работа , добавлен 18.02.2010


Сущность субъективного состава международного права. Содержание международной правосубъектности. Международно-правовое признание как институт права, его значение для международных отношений. Содержание конститутивной и декларативной теории признания.

курсовая работа , добавлен 29.01.2009


Понятие территорий в международном праве, их сущность, классификация и правовые режимы. Проблематика международной правосубъектности. Международно-правовое признание, его определение, сущность, доктрины, формы, стороны, способы и юридические последствия.

контрольная работа , добавлен 30.11.2009


курсовая работа , добавлен 27.08.2012


Субъект публичного права - носитель прав и обязанностей, способный участвовать в международном правотворческом процессе. Международная правосубъектность белорусско-российского союзного государства и сложных государств и межгосударственных образований.

реферат , добавлен 21.02.2011


Общее определение правосубъектности работодателя. Предпосылки возникновения работодательской правосубъектности и ее содержание. Виды работодателей и особенности их правовой личности. Перечень условий, по которым физические лица признаются работодателями.

• постоянное население;
• определенная территория;
• власть;
• способность вступать в отношения с другими государствами (ст. 1).

Эти положения не раз подтверждались и в последующей международной практике.

Литературе известны и иные определения государства. Польский профессор Л. Антонович считает, что "государством является суверенное геополитическое образование, признающее международное право". По мнению немецкого профессора Г. Мослера, "государство в аспекте международного правопорядка может быть определено как организованное социальное образование, которое на каждом этапе исторического процесса является высшей общественной властью, обладающей равенством со всеми другими аналогичными образованиями".

Государство - необходимая форма организации населения для участия в международном сообществе, для представительства и защиты его интересов. Оно сосредоточивает под своим контролем основную массу связей между иными участниками международных отношений, национальными образованиями, физическими и юридическими лицами .

Ученые, а порой и политики высказывают мнение, будто происходит упадок роли суверенного государства в международных отношениях. При этом ссылаются на усиление роли международных организаций и на международное признание прав человека . Нет сомнений в растущем значении организаций, но не следует вместе с тем забывать, что они создаются государствами и призваны служить их интересам.

Будучи Генеральным секретарем ООН , Б. Бутрос Гали заявил, что опыт этой Организации подтверждает "важность и незаменимость государства как основного субъекта международного сообщества". Что же касается международного признания прав человека , то, как уже не раз отмечалось, это ни в коей мере не влияет на международно-правовой статус и роль государства.

Ведущий британский юрист Я. Броунли пишет: "Международное право по своей сущности является правом между государствами, и это остается верным, несмотря на появление различных международных организаций и значение стандартов в области прав человека".

Обосновывая тезис о снижении значения государства, некоторые ссылаются также на рост влияния транснациональных корпораций на международные отношения.

Известный американский юрист О. Шэхтер, ссылаясь, в частности, на могущество транснациональных корпораций, утверждает, что в настоящее время "национальные государства претерпевают перемены в их роли и власти, которые затрагивают их коренные юридические позиции в международном порядке. Речь идет не только о констатации снижения их власти, но и о том, что многие по различным причинам считают такое снижение желательным".

Едва ли кто-либо станет оспаривать растущую роль транснациональных корпораций в мировой экономике . Опираясь на свое экономическое могущество, они оказывают влияние на политику государств, включая международную. Тем не менее это влияние осуществляется через государства и не сказывается на их юридическом статусе. Более того, подобные взгляды не отвечают тенденциям развития управления как мировой, так и национальной экономикой. И в той и в другой роль государств явно возрастает. Поэтому обоснованно многие авторитетные ученые считают, что нет оснований ожидать уменьшения значения государства и в обозримом будущем.

Определяющие статус государства нормы реализуются в первую очередь в его правосубъектности. Таким путем определяются положение государства в международном сообществе, его потенциальные возможности. Правосубъектность имеет два аспекта: правоспособность (способность иметь права и обязанности по международному праву) и дееспособность (способность независимо осуществлять права и обязанности по международному праву).

В принципе, международная правоспособность и дееспособность неразделимы. Но бывают ситуации, когда, сохраняя статус субъекта международного права, государство оказывается полностью или частично недееспособным. В годы Второй мировой войны оккупированные гитлеровской Германией государства сохранили свою правоспособность, а дееспособность в ограниченной мере осуществлялась правительствами в эмиграции. Аналогичная ситуация имела место в наше время в период оккупации Кувейта Ираком.

Основные права и обязанности государства

Однако по мере того как государство стало расширять свою частноправовую деятельность (торговля, приобретение товаров и услуг, недвижимого имущества и др.), положение стало меняться. В конце прошлого века появилась, а в наше время нашла широкое признание концепция ограниченного иммунитета. Согласно этой концепции, иммунитет ограничивается лишь теми отношениями, в которых государство выступает как носитель суверенной власти, действиями, совершаемыми в силу государственной власти (jure imperii). Что же касается правоотношений коммерческого характера (jure gestionis), то здесь государство не обладает иммунитетом, поскольку юридические и физические лица , вступающие с иностранным государством в такого рода отношения, не могут быть лишены правовой защиты.

В послевоенный период многие государства издали законы , воплотившие концепцию ограниченного иммунитета (Великобритания, США , Сингапур, Пакистан, Южная Африка, Канада, Австралия). В других странах концепция была закреплена судебными решениями. В решении Федерального конституционного суда ФРГ 1963 г. говорилось, что предоставление иммунитета зависит от того, "действует ли иностранное государство в порядке осуществления своей суверенной власти или как частное лицо, т.е. в рамках частного права ".

Существовала и принципиальная приверженность абсолютному иммунитету, определявшаяся особенностями социально-экономической системы. Таковой была позиция социалистических стран, в которых государственная собственность являлась основой экономики и была установлена государственная монополия внешней торговли. Эта позиция до сих пор ощущается в российском законодательстве.

Согласно действующему ГПК РСФСР 1964 г., "предъявление иска к иностранному государству, обеспечение иска и обращение взыскания на имущество иностранного государства, находящееся в СССР, может быть допущено лишь с согласия компетентных органов соответствующего государства" (ч. 1 ст. 435). Иными словами, речь идет об абсолютном иммунитете. Согласно ГК РФ, особенности ответственности РФ и ее субъектов "в отношениях, регулируемых гражданским законодательством , с участием иностранных юридических лиц , граждан и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности" (ст. 127). Однако такой закон до сих пор не принят.

Абсолютный иммунитет не только препятствует развитию коммерческих связей с участием государств, но и практически нереализуем. Предоставляя другим странам вытекающие из этой концепции иммунитеты, государство не может рассчитывать на аналогичный статус в странах, которые придерживаются концепции ограниченного иммунитета. Учитывая это, страны абсолютного иммунитета оговаривали его предоставление взаимностью. В таком случае реальные последствия концепций абсолютного и ограниченного иммунитета сближаются. В ч. 3 ст. 435 ГПК РСФСР говорится: "В тех случаях, когда в иностранном государстве не обеспечивается советскому государству, его имуществу или представителям советского государства такая же судебная неприкосновенность, какая, согласно настоящей статье, обеспечивается иностранным государствам, их имуществу или представителям иностранных государств в СССР, Советом Министров СССР или иным уполномоченным органом может быть предписано в отношении этого государства, его имущества или представителя этого государства применение ответных мероприятий".

Концепция ограниченного иммунитета легла в основу законодательства и судебной практики многих стран. Однако считать ее нормой международного права едва ли можно. Как показали отклики государств на проект статей об иммунитетах государства, не все они были положительными. Возражали против концепции ограниченного иммунитета прежде всего Белоруссия, Болгария, Китай и СССР. Поэтому ныне стоит вопрос о создании соответствующих норм международного права. Первый значительный шаг в этом направлении сделан в результате принятия Советом Европы Европейской конвенции об иммунитете государств и Дополнительного протокола к ней в 1972 г. Конвенция подтвердила общий принцип государственного иммунитета, но ограничила его путем детальных исключений, перечень которых является исчерпывающим.

Существенное значение имеет содержание понятия "государство" в плане иммунитета, от чего зависит круг органов и лиц, пользующихся иммунитетом. По заданию Генеральной Ассамблеи ООН Комиссия международного права с учетом замечаний правительств в 1999 г. предложила следующее определение государства для использования в проекте статей об иммунитете:

• государство и его различные органы управления ;
• составные части федеративного государства и политические подразделения государства, правомочные предпринимать действия в осуществление власти государства (как видим, части федерального и унитарного государства уравнены. Далее имеются в виду именно действия в осуществление власти государства);
• учреждения государств и другие образования в той мере, в какой они правомочны действовать в осуществление власти государства;
• представители государства, действующие в этом качестве.

Заметим, что проведение различия между актами, совершаемыми в порядке осуществления государственной власти, и иными актами далеко не всегда оказывается легким делом, например при торговле оружием . Как и ряд иных аспектов, этот аспект иммунитета государств и их собственности еще подлежит урегулированию.

Великие и малые державы

На протяжении веков великие державы занимали особое, доминирующее положение в международной системе. Они не считались с правами и интересами других государств . Они же создавали и нормы международного права . По мнению некоторых юристов, и после принятия Устава ООН наиболее могучие державы присвоили себе роль правотворцев и правонарушителей, менее могущественные государства вынуждены довольствоваться ролью подчиняющихся международному праву (профессор Гавайского университета М. Гаас). Известный британский юрист Дж. Шварценбергер утверждает, что "сила является фактором, определяющим место суверенных государств в иерархии международной аристократии". Аналогичные мнения высказываются и в наши дни.

Думается, что это не совсем так. Ушли в прошлое времена, когда можно было безнаказанно расправляться с малыми странами. Ныне даже самая могучая держава не может позволить себе произвол и все больше вынуждена считаться с мнением других. Весьма существенно возросла роль невеликих держав. В литературе отмечается, что сегодня великие державы не меньше других заинтересованы в надежном правопорядке .

Изменились критерии великой державы. Как и прежде, это, разумеется, наиболее могучие державы. Однако в структуре могущества снизилось значение военной силы, которой в прошлом принадлежала определяющая роль. Выросло значение экономического и научно-технического потенциала, уровня организации и особенно морально-политического авторитета.

Авторитет государства в большой степени зависит от того, в какой мере оно представляет и отстаивает общие интересы. Великие державы могут упрочивать свой авторитет лишь при условии верности международному праву. Их пример оказывает влияние и на соответствующее поведение других государств.

Международный правопорядок не может игнорировать реальность. В создании норм и в обеспечении их уважения великим державам принадлежит особая роль. Вместе с тем они несут и особую ответственность за поддержание мира и правопорядка. Есть немало документов, свидетельствующих о том, что, в принципе, великие державы сознают свою ответственность. В этом плане показательны документы состоявшейся в мае 2002 г. встречи Президента России В.В. Путина и Президента США Дж. Буша, на которой были рассмотрены основные проблемы обеспечения международного мира и безопасности: борьба с терроризмом во всех его формах и проявлениях, предотвращение распространения оружия массового уничтожения, дальнейшее сокращение стратегических наступательных потенциалов двух государств, новый конструктивный механизм по стратегической безопасности и др..

Особая ответственность великих держав за поддержание мирного порядка закреплена Уставом ООН. Они являются постоянными членами Совета Безопасности, в котором решения принимаются на основе их единогласия. Тем не менее для принятия решения необходимо согласие и других членов Совета. Принцип единогласия сыграл в общем позитивную роль в сложных условиях холодной войны . В постконфронтационный период роль Совета значительно возросла, что свидетельствует о жизненности принципа единогласия в новых условиях.

Существует орган наиболее развитых промышленных стран - совещание большой восьмерки (Great 8, или G-8). Совещание принимает решения по ключевым проблемам мировой экономики и уже в силу этого не может не оказывать влияние на мировую политику. Сегодня способность государства влиять на структуру мировой экономики - один из главных факторов его могущества. Кроме того, совещания большой восьмерки принимают решения и по глобальным политическим проблемам.

Положение малых стран существенно изменилось с созданием ООН. Организация облегчила многим вновь образованным государствам путь в международное сообщество. Здесь они обрели необходимый опыт, и голос их стал слышимым. Ныне малым государствам (с населением до 10 млн. человек) принадлежит в ООН 2/3 голосов. В ближайшие годы их число возрастет еще больше, так как чем более безопасным становится мир, тем больше малых "судов " отправляется в самостоятельное плавание. В результате растет влияние невеликих держав на принятие решений и на развитие международного права.

Опыт ООН показал, что принадлежащее небольшим странам большинство голосов имеет и свои отрицательные последствия. Меньшая часть населения земного шара контролирует большинство голосов. Используя свое большинство, малые страны попытались игнорировать реальность, в частности интересы крупных государств. В результате было принято немало резолюций Генеральной Ассамблеи ООН, так и оставшихся мертвой буквой. В этом видится доказательство того, что права всегда связаны с ответственностью, и чем больше прав, тем значительнее ответственность. Между тем довольно часто приходится слышать о безответственности малых стран. Этот момент не ушел от внимания и их руководителей, которые стали указывать на значение ответственности.

Упрочение правопорядка позволяет преодолеть психологию малого государства, эгоизм слабого, его безответственность. С другой стороны, обеспечение надежного правопорядка возможно лишь при участии всех государств независимо от их могущества. Большое значение имеет политико-правовая активность государств. Развивая сотрудничество между собой и с крупными государствами, малые страны способны существенно увеличить свое влияние.

Таким образом, сегодня все государства обладают равными основными правами. Однако реальные возможности использования прав у государств различны. Во внутреннем праве субъекты также обладают далеко не одинаковыми возможностями, что, однако, вовсе не лишает смысла принцип равноправия.

Унитарные и сложные государства

Унитарное государство

В результате реформы 1980 г. Конституция Бельгии установила, что международное культурное сотрудничество и сотрудничество по вопросам, относящимся к личности , входят в компетенцию общин. При заключении Бельгией договоров по вопросам, относящимся к компетенции общин, советы последних участвуют в переговорах. Относительно заключенных общинами соглашений с иностранными контрагентами правительство заявило, что они не носят характера международных договоров и потому не обязывают Бельгийское государство. Последнее положение подтверждает, что государство не несет ответственности по соглашениям, в которых стороной являются его части.

В составе государств встречаются автономии, возможности которых в международной сфере несколько шире, чем у иных территориальных подразделений.

В состав Нидерландов, например, входят в качестве автономного образования нидерландские Антильские острова, в частности остров Аруба. Учитывая их связи со странами Западного полушария, им предоставлено право самим решать соответствующие вопросы, но в пределах полномочий автономии. Международно-правовым инструментом регулирования этих связей являются договоры Нидерландов, например Нидерландско-американское соглашение о воздушном сообщении между островом Аруба и США 1986 г. Для принятия таких соглашений установлена особая процедура. В ней участвуют правительство и парламент Нидерландов, а также парламент автономии.

Таким образом, вопросы участия частей государств в международных отношениях еще ждут своего правового урегулирования. Неслучайно в практике их осуществления постоянно возникают осложнения.

Конфедерация

В Межамериканской конвенции о правах и обязанностях государств 1933 г. соответствующая норма сформулирована так: "Федеративное государство составляет только одно лицо перед международным правом " (ст. 2). Международная практика подтверждает эту норму.

Существует несколько федераций, субъекты которых обладают правом заключать международные соглашения по весьма ограниченному кругу вопросов (пограничные, культурные, полицейские, экономические связи) под контролем федерального правительства . К ним относятся ФРГ, Швейцария, Австрия и в какой-то мере США и Канада.

Известны две федерации, субъекты которых были по конституции суверенны и могли претендовать на статус субъектов международного права . Ими были Союз ССР и Социалистическая Федеративная Республика Югославия. Правосубъектность двух союзных советских республик - Украины и Белоруссии - получила международное признание благодаря их членству в ООН . Однако на деле эта правосубъектность в значительной мере носила формально-юридический характер. Обе эти федерации распались.

При активном участии советского юриста Г.И. Тункина Комиссия международного права ООН выработала следующее правило: "Государства - члены федеративного союза могут обладать правоспособностью заключать международные договоры , если такая правоспособность допускается федеральной конституцией и в пределах, ею установленных". Из этого видно, что речь идет не о полной правосубъектности, а о правоспособности заключать договоры в пределах, установленных конституцией. Тем не менее и в таком виде правило не было принято Венской конференцией по праву международных договоров 1968 - 1969 гг. И все же предложение Комиссии остается единственным достаточно авторитетным правилом по рассматриваемому вопросу.

Следует, однако, учитывать, что при реализации этого правила возникает немало юридических проблем. Федеральное законодательство может сделать невыполнимым соглашение ее субъекта. Также соглашение, заключенное субъектом, окажется невыполнимым в случае его противоречия международному обязательству федерации. Опыт показывает, что ни сами федерации, ни их иностранные партнеры, за редким исключением, не готовы на деле признать за членами федерации статус субъектов международного права даже в ограниченном виде. Непосредственное участие членов федерации в международно-правовых отношениях осложняет их. Иностранные государства предпочитают иметь дело с центральной властью.

При заключении многосторонних конвенций в основном по правам человека США используют так называемую федеральную оговорку, в соответствии с которой федерация берет на себя лишь те обязательства, которые не относятся к компетенции штатов. Под влиянием США оговорка была воплощена в некоторых конвенциях. Конвенция о статусе беженцев 1951 г. содержит федеральную статью (ст. 41), согласно которой в отношении статей, относящихся к юрисдикции законодательной власти субъектов федерации, "федеральное Правительство будет доводить такие статьи до внимания соответствующих властей штатов, провинций или кантонов с благожелательной рекомендацией".

Федеральная оговорка известна даже практике двусторонних договоров США. Некоторые торговые договоры, предусматривающие взаимное предоставление национального режима, содержат постановления о том, что если тот или иной штат не предоставит такой режим гражданам другой стороны, то граждане, проживающие в этом штате, не будут пользоваться на территории этой стороны таким режимом (Торговый договор с Нидерландами 1956 г.). Подобные положения ставят другую сторону в явно неравноправное положение. Неслучайно федеральная оговорка не раз вызывала протест других государств.

Российская Федерация

Следовательно, субъекты РФ обладают возможностями влиять на договорные отношения Федерации. Реальное значение этих возможностей зависит от практики. Тем не менее такое положение снижает потребность субъектов в самостоятельном участии в договорах.

Признание государств

Относительно юридического значения признания для нового государства существует две теории: конститутивная и декларативная. Согласно первой, признание конституирует, порождает международную правосубъектность государства, превращает фактическое состояние в юридическое. В последние годы число сторонников этой теории начало расти. При обосновании своих взглядов они ссылаются на необходимость усилить контроль международного сообщества в отношении вновь образуемых государств.

Декларативная теория исходит из того, что государство обретает правосубъектность в силу самого факта своего образования, независимо от признания. Признание лишь декларирует факт образования нового государства. Эта теория находит достаточное основание в современном международном праве .

В силу принципа суверенного равенства все государства юридически равны независимо от времени их образования. Каждое государство обязано уважать правосубъектность других государств. Поэтому вновь образованное государство становится субъектом международного права в силу самого факта создания суверенного образования. На него распространяется действие норм общего международного права . Разумеется, новое государство само должно признавать и соблюдать эти нормы.

В Уставе Организации американских государств читаем: "Политическое существование государства не зависит от признания его другими государствами. Даже до своего признания государство имеет право на защиту своей целостности и независимости, на обеспечение своей безопасности и процветания..." (ст. 9).

Такова юридическая сторона вопроса. Нельзя вместе с тем не учитывать, что фактическое пользование правами зависит от признания нового государства субъектом международного права другими государствами. Признание государства представляет собой односторонний акт, которым государство признает факт образования нового государства и тем самым его международно-правовую субъектность. Любые правоотношения возможны лишь в том случае, если участники признают друг друга в качестве субъектов права.

В литературе и, пожалуй, в практике преобладает мнение, согласно которому признание целиком зависит от воли признающего государства. Вместе с тем некоторые видные юристы (Г. Лаутерпахт, Б. Ченг) полагают, что существует обязанность признать государство, если оно удовлетворяет необходимым требованиям. Для подобного мнения есть определенные основания. Согласно Уставу ООН , государства должны развивать дружественные отношения. Отказ в признании считается недружественным актом. Принцип сотрудничества обязывает государства сотрудничать независимо от существующих между ними различий.

Каковы же необходимые требования? Устав ООН предъявляет следующие требования к государствам, желающим вступить в члены ООН: миролюбие, принятие обязательств по Уставу, способность выполнять эти обязательства (ст. 4). Думается, что с соответствующими изменениями эти требования применимы и к признанию государств.

Следовательно, для полноправного участия в международных правоотношениях государство должно отвечать определенным требованиям, которые обнаруживают тенденцию к расширению. Согласно принципу неприменения силы, созданное в результате агрессии государство не может быть признано законным образованием. Примером могут служить государства, созданные гитлеровской Германией на завоеванных территориях .

В качестве общего правила признание государства является полным и окончательным. Такое признание называют признанием де-юре. Оно не может быть условным, т.е. предоставляемым при условии выполнения определенных требований. Оно не может быть отозвано.

Порой процесс становления государства затягивается, например, в результате гражданской войны . В таких случаях может быть предоставлено признание временное, ограниченное - признание де-факто. Оно обычно сопровождается установлением полуофициальных отношений без юридического оформления и может быть отозвано. Объем такого признания меняется от случая к случаю.

Форма полного признания (де-юре) может быть явно выраженной или подразумеваемой. В первом случае речь идет о соответствующем заявлении, ноте, в которых четко выражено намерение признать де-юре. Обычно также сообщается о желании установить дипломатические отношения. Актами подразумеваемого признания является установление дипломатических отношений, заключение двустороннего договора .

Растущее число государств (Великобритания, США, Бельгия, Австралия и др.) отказываются от практики заявлений о признании правительств, ограничиваясь установлением или отказом от установления дипломатических отношений. Правда, суть дела от изменения формы признания не меняется. Но в целом такого рода практика обоснованна: смягчается роль иностранного государства как судьи в деле оценки законности правительства.

Вместе с тем обнаруживается тенденция к усилению контроля со стороны международного сообщества. Достаточно вспомнить роль ООН в обеспечении непризнания расистского режима в Южной Родезии. В Латинской Америке "доктрина Бетанкура" исходит из необходимости воздерживаться от признания правительств, пришедших к власти путем насилия, а не путем свободных выборов и не уважающих права человека . Близкие взгляды высказываются и в Африке.

Свержение демократически избранного правительства в Сан-Томе и Принсипи в 1995 г. было осуждено ООН, Организацией африканского единства и рядом государств. США заявили, что видят в этом "решимость международного сообщества оказать давление в целях полного восстановления демократии в Сан-Томе и Принсипи". США приостановили действие Соглашений об оказании помощи этому государству.

Аналогичные меры предпринимались и ранее некоторыми государствами. После свержения в Чили правительства Альенде Швеция и Финляндия соответственно в 1973 и 1974 гг. расторгли заключенные с этой страной Соглашения о финансовом и экономическом сотрудничестве. Нельзя, однако, не заметить, что подобная практика не стала массовой.

Парижская хартия для новой Европы 1990 г. признала демократическую форму правления единственно приемлемой. Есть основания полагать, что этот принцип получит признание. Без демократии невозможно обеспечить мир, равноправное сотрудничество, международный правопорядок .

Признание правительства не должно быть преждевременным или бесконечно затягиваться, так как это может служить формой вмешательства во внутренние дела или способом оказания давления.

Как и в случае с государством, признание правительства может быть фактическим и юридическим. Первое используется в тех случаях, когда новое правительство не отвечает требованиям, необходимым для его окончательного признания, например его власть в стране еще не утвердилась в достаточной мере. Между тем интересы иностранного государства требуют установления с ним определенных связей, например, для защиты своих граждан или имущества.

Фактическое признание является временным, предварительным и может быть отозвано. Последствия фактического признания в каждом случае различны. Иногда они весьма близки к полному признанию. Примером может служить признание Великобританией правительства КНР в период длительного непризнания его западными державами.

Юридическое признание правительства окончательно и не может быть отозвано. Правда, практике известны редкие случаи отозвания. Как фактическое признание, так и юридическое имеют обратную силу, распространяются на правовые акты признаваемого правительства, изданные до признания.

Считается, что только юридически признанное правительство может претендовать на государственное имущество за рубежом, например архивы, банковские вклады , недвижимое имущество.

Что же касается государства, образовавшегося на отделившейся территории, то по этому поводу имеются две различные позиции. Согласно первой, традиционной, новое государство не несет обязательств по договорам государства-предшественника.

В 1947 г. от Индии отделился Пакистан. По этому поводу Секретариат ООН занял следующую позицию: "...в международном статусе Индии нет изменений; она продолжает существовать как государство со всеми договорными правами и обязанностями и, следовательно, со всеми правами и обязанностями члена Организации Объединенных Наций. Отделившаяся территория, Пакистан, будет новым государством; оно не будет обладать правами и обязанностями прежнего государства и, разумеется, не будет членом Организации Объединенных Наций".

Иная позиция отражена в Конвенции о правопреемстве в отношении договоров. Договоры государства-предшественника сохраняют свою силу и для государств-преемников (ч. 1 ст. 34). Практика подтверждает скорее позицию Секретариата ООН.

После распада Югославии вновь образованные государства были приняты в члены ООН. Название "Югославия" сохранила федерация двух республик - Сербии и Черногории, территория и население которой составили около половины территории и численности населения бывшей Югославии. Белград заявил о своем праве занять место Югославии в ООН. Для этого имелись достаточные правовые основания, а также соответствующая практика ООН. Изменения в отношении территории и населения не влияют на правосубъектность государства. Тем не менее после выступлений ряда представителей, обвинивших Сербию в агрессивности и в совершении военных преступлений , заявление Югославии было отклонено.

В Резолюции Совета Безопасности от 30 мая 1992 г. говорилось, что "претензия Федеративной Республики Югославии (Сербия и Черногория) на автоматическое продолжение членства бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославии в Организации Объединенных Наций не является общепринятой". В другой резолюции Совет счел, что "государство, известное ранее как Социалистическая Федеративная Республика Югославия, прекратило существование". Все это еще раз подтверждает роль политических факторов в решении вопросов правопреемства.

Практике ООН известен случай восстановления членства при отделении государства. В 1961 г. Сирия вышла из ОАР, и ее членство в ООН было возобновлено без затруднений.

Существенной спецификой обладает решение проблемы правопреемства в результате ликвидации СССР. Факт ликвидации был закреплен в ряде документов. В Алма-Атинской Декларации стран СНГ 1991 г. говорится: "С образованием Содружества Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование". На вопрос о правопреемстве в отношении договоров та же Декларация содержала четкий ответ: участники СНГ гарантируют "выполнение международных обязательств, вытекающих из договоров и соглашений бывшего Союза ССР".

Из этого видно, что все члены СНГ в равной мере рассматривались как правопреемники СССР. Однако реализация этого решения практически была невозможна. СССР был одной из опор существовавшей международной политической и правовой системы. Особенно велика его роль была в военно-политической структуре, а также в системе ООН. Ликвидация СССР поставила все это под угрозу. Ни один из правопреемников не мог претендовать на членство в ООН в порядке правопреемства, не говоря уже о месте постоянного члена Совета Безопасности.

Серьезные трудности в обеспечении своих прав возникали перед Россией. Выход из сложившегося положения был найден в концепции "Россия: государство - продолжатель СССР". Она означает, что место СССР в мировой политике занимает Россия. Она является основным, генеральным правопреемником Союза, и на нее ложится главная ответственность за выполнение его обязательств. Показательно, что эта концепция была признана международным сообществом и закреплена в международных актах.

Все правопреемники СССР становятся участниками заключенных им многосторонних договоров. Двусторонние договоры сохраняются за Россией. Исключение составляют те случаи, когда договор непосредственно связан с территорией государства-преемника. В первую очередь сохраняют для них полную силу договоры о государственной границе .

Особое положение в отношении правопреемства занимают новые независимые государства, т.е. такие, территория которых являлась зависимой территорией. Венские конвенции закрепили принцип чистой доски (tabula rasa). Новое независимое государство не обязано соблюдать какой-либо договор государства-предшественника, который в момент правопреемства имел силу в отношении его территории.

Что касается многосторонних договоров, то Венская конвенция о правопреемстве в отношении договоров 1978 г. установила право нового независимого государства путем уведомления определять свой статус. Это правило в общем отражает практику Секретариата ООН, оно создает условия для четкого определения состава участников.

Если речь идет о договоре с ограниченным числом участников, то участие в нем нового независимого государства возможно только с согласия других участников (ст. 17). В первом случае речь идет в основном о договорах, определяющих общие для всех государств нормы, а во втором - о договорах со значительным числом участников по конкретным вопросам. Одностороннее присоединение к ним нового государства может затрагивать права других участников.

Двусторонние договоры государства-предшественника остаются в силе только в случае согласия как нового государства, так и другого участника.

Если обратиться к практике новых независимых государств, то окажется, что они, за редким исключением, осознали выгодность сохранения договорных отношений предшественника. Воссоздание системы таких отношений может потребовать от них больших усилий, а оставаться в правовом вакууме невозможно. Даже в этом случае подтверждается обоснованность принципа максимального сохранения международных обязательств с точки зрения не только общего правопорядка , но и интересов отдельного государства.

Новые государства считают себя связанными конвенциями, содержащими общие нормы. Еще большее практическое значение имеет для новых государств сохранение двусторонних договоров государства-предшественника. Поэтому нередки случаи, когда такие государства заявляют о практически полном правопреемстве в отношении договоров.

Изменения в государственной власти и договоры

Следует также учитывать существующую практику государств подтверждать свою готовность соблюдать договоры со страной, в которой произошел военный переворот. После такого переворота в Сомали в 1969 г. СССР заявил о том, что он будет соблюдать все свои обязательства в отношении Сомали. Аналогичные заявления тогда же сделали Франция, США и др.

Особенно глубокие изменения в государствах происходят в результате социальных революций, которые меняют не только характер власти , но и природу общества . Неизбежно изменяется и внешняя политика. Естественно, возникает вопрос о влиянии социальной революции на международные обязательства страны.

Французская буржуазная революция подняла на щит лозунг "Суверенитет народов не связан договорами тиранов". Однако показать на практике значение этого лозунга не удалось. Непрерывные войны противопоставили Францию другим государствам, разрушили ее договорные отношения. Пострадала революция. Возможно, иная политика могла бы сохранить революционную Францию. В отличие от политики прогрессивные идеи революционной Франции оказали большое влияние на международное право. Достаточно вспомнить о правах человека , равноправии народов и государств, а также многое другое.

К еще большим переменам в государстве привела Октябрьская социалистическая революция в России. Одним из первых актов советского государства стал Декрет о мире 1917 г., сформулировавший основы принципиально новой внешней политики, а также мировой политической системы как системы справедливого демократического мира. Целый ряд идей и принципов декрета впоследствии вошли в международное право.

Относительно договоров в декрете говорилось, что отменяется содержание тайных договоров, поскольку оно в большинстве случаев направлено к доставлению выгод русским помещикам и капиталистам, к аннексиям. В.И. Ленин не раз подчеркивал, что речь шла именно о тайных и грабительских договорах. Пункты о добрососедских и экономических отношениях не отклонялись.

Однако практика пошла несколько иным путем. 26 августа 1918 г. был издан Декрет Совета народных комиссаров о прекращении всех договоров с рядом государств. На Генуэзской конференции 1922 г., ссылаясь на Французскую революцию, российская делегация говорила об основном принципе права , согласно которому "правительства и режимы, вышедшие из революции, не обязаны соблюдать обязательств свергнутых правительств".

Иная трактовка вопроса о правопреемстве при революции была изложена в актах многих государств. По мнению английского правительства, "согласно признанным принципам международного права, признание советского правительства России автоматически вводит в силу все договоры, заключенные между обеими странами до Российской революции, за исключением тех, срок которых формально истек".

Довольно скоро стал ясен масштаб ущерба, причиняемого интересам России отказом от договоров. Начинается трудоемкая работа по восстановлению договорных прав. А.В. Сабанин, возглавлявший экономическо-правовой отдел НКИД в 1922 г., писал, что советское государство будет соблюдать основные нормы международного права в своих международных отношениях и будет ссылаться на них в официальных дипломатических актах.

В ноте полпреда СССР в Китае местному МИД (1925 г.) содержалось требование рассматривать Правительство СССР "в качестве полноправного преемника бывшего российского правительства", выражалась уверенность, что другая сторона "осознает факт полного и всеобъемлющего характера преемственности советского правительства в отношении бывшего российского правительства". Столь решительная позиция понятна, так как речь шла о значительной собственности России в Китае, и прежде всего о Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД).

Уже в 1922 г. правительство настаивало на том, что "никакие международные акты, в свое время подписанные при участии России, не могут быть изменены без такового же участия российского правительства". Со второй половины 20-х гг. XX в. СНК издает постановления о признании имеющими силу для СССР целого ряда многосторонних конвенций, в свое время заключенных Россией. Ряд многосторонних конвенций, заключенных Россией, был признан молчаливо, например Гаагские конвенции 1899 и 1907 гг. С самого начала были признаны договоры о границах. В последующие годы советское правительство опиралось на них, отстаивая свои права.

Представляется, что оптимальное решение возникающих при социальной революции проблем следует искать на основе принципов свободного согласия, добросовестности и максимального сохранения международных обязательств. Это подтверждается практикой СССР. В качестве примера можно указать на договор 1925 г. с Германией с перечнем договоров, которые будут считаться действующими.

В иных условиях и по-иному решалась проблема прежних договоров другими социалистическими государствами. В Общей программе Народного политического консультативного совета Китая говорилось, что правительство КНР "должно изучить договоры и соглашения, заключенные правительством гоминьдана с иностранными правительствами, и в зависимости от их содержания признать, аннулировать, пересмотреть или перезаключить их". Эта формула близка той, которая была использована Германией в отношении договоров ГДР. В ней не хватает лишь необходимости решения вопросов путем соглашения с другими участниками.

Что же касается европейских социалистических государств, то они и не ставили вопроса о правопреемстве, стремясь сохранить договорные отношения. Договоры прежних правительств действовали и в их отношениях с СССР вплоть до замены новыми. Все это дало существенные положительные результаты, содействовало упрочению международных позиций новых социалистических государств и защите ими своих прав и интересов.

Правопреемство в отношении государственной собственности

Основные нормы по этому вопросу содержатся в Венской конвенции о правопреемстве государств в отношении государственной собственности , государственных архивов и государственных долгов 1983 г. Эти нормы касаются только государственной собственности государства-предшественника. Режим правопреемства не распространяется на права и обязательства физических и юридических лиц . Под государственной собственностью государства-предшественника понимается "имущество, права и интересы, которые на момент правопреемства государств принадлежали согласно внутреннему праву государства-предшественника этому государству" (ст. 8).

Внутреннее право по-разному решает этот вопрос. Наиболее широк круг государственной собственности в социалистическом государстве. В него входят практически вся экономика , финансы и т.д. Поэтому круг правопреемства очень широк.

В Декларации о суверенитете Украины 1990 г. было объявлено, что "весь экономический и научно-технический потенциал, созданный на территории Украины, является собственностью ее народа". Тем самым были перечеркнуты законы СССР о праве собственности , несмотря на то что УССР продолжала оставаться его частью. Существование общесоюзной, общей собственности признавалось лишь за собственностью вне пределов Украины.

Иначе решался вопрос другими республиками. Белорусская ССР объявила собственностью народа землю, ее недра, другие природные ресурсы на территории БССР. В Декларации о государственном суверенитете РСФСР говорилось о праве народа на национальное богатство России.

В других государствах основной массив государственной собственности составляет имущество, используемое в официальных целях, государственные здания, средства связи, музеи, военные базы и др.

В качестве общего правила переход государственной собственности осуществляется без компенсации, если стороны не договорились об ином (ст. 11).

Наиболее просто вопросы правопреемства решаются при объединении государств. Собственность объединяющихся государств переходит к объединенному государству.

Для более сложных случаев Венская конвенция в качестве основного способа решения проблем правопреемства указывает взаимное соглашение и лишь в случае его отсутствия предлагает свои правила. При передаче части территории государства недвижимая собственность государства-предшественника, являющаяся объектом правопреемства, переходит к государству-преемнику. Такой же категории движимая собственность государства-предшественника переходит к государству-преемнику, если она была связана с деятельностью государства-предшественника в отношении передаваемой территории (ст. 14). К такой движимой собственности относятся подвижной состав железных дорог, самолеты, автомобили и другие транспортные средства, связанные с передаваемой территорией. К этой же категории относится и соответствующее оружие .

Такие же правила применяются и в других случаях: при отделении части территории и образовании на ней государства, а также при разделении государства. Вопросы решаются путем специальных соглашений. Так, в 1993 г. между бывшими союзными республиками СССР было заключено Соглашение о разделении инвентарных парков грузовых вагонов и контейнеров бывшего МПС СССР и об их совместном использовании.

В случае разделения государства возникает вопрос о правопреемстве в отношении движимой и недвижимой собственности государства-предшественника за рубежом. Такая собственность переходит к государствам-преемникам "в справедливых долях" (ст. 18). Предусматривается возможность справедливой компенсации.

Страны СНГ заключили в 1991 г. Соглашение о собственности бывшего Союза ССР за рубежом. По решению Совета глав государств Содружества от 20 марта 1992 г. был создан специальный орган - Комиссия по правопреемству в отношении договоров , государственных архивов, государственной собственности, долгов и активов бывшего СССР. Деятельность Комиссии подтвердила, что сформулировать общие правила правопреемства невозможно, и она была ликвидирована. В 1992 г. заключено соглашение о распределении всей собственности бывшего Союза ССР за рубежом. В нем были определены доли в процентах для каждого участника, в соответствии с которыми должна распределяться упомянутая собственность. Но и это Соглашение не решило большинства проблем.

В целях правового обеспечения собственности Российской Федерации за рубежом Указом Президента РФ от 8 февраля 1993 г. "О государственной собственности бывшего Союза ССР за рубежом" было определено, что Россия как государство - продолжатель Союза ССР принимает на себя все права на недвижимую и движимую собственность бывшего СССР, находящуюся за рубежом, а также выполнение всех обязательств, связанных с использованием этой собственности. Реакция последовала незамедлительно. МИД Украины заявил, что любые односторонние решения по определению своего статуса как продолжателя СССР противоречат нормам международного права и приводят к нарушению прав других государств - субъектов бывшего СССР.

Все это свидетельствует, что наиболее верный путь - двусторонние соглашения о правопреемстве, позволяющие учитывать специфику каждого случая. Их значение неслучайно подчеркивается Венскими конвенциями о правопреемстве.

В случае создания в результате деколонизации нового независимого государства к нему переходит вся недвижимая собственность государства-предшественника на его территории. Недвижимая собственность, принадлежащая территории нового государства и находящаяся за ее пределами, переходит к последнему, если она стала собственностью предшественника в период колониальной зависимости соответствующей территории.

Иная недвижимая собственность государства-предшественника, находящаяся за пределами данной территории, если в ее образовании принимала участие данная территория, переходит к преемнику в доле, соответствующей вкладу территории. "За пределами данной территории" означает, что сказанное относится и к соответствующей собственности на территории государства-предшественника. Движимая государственная собственность, связанная с деятельностью государства-предшественника в отношении данной территории, переходит к государству-преемнику (ст. 15).

Практика свидетельствует, что оптимальным путем решения вопросов правопреемства новых независимых государств также является путь взаимных соглашений. Практика довольно богата: например, Соглашения между Францией и Марокко 1956 г., между Великобританией и Сьерра-Леоне 1961 г., между Великобританией и Ямайкой 1962 г.

Правопреемство в отношении государственных архивов

Архивы представляют большую ценность, и не только для научных и культурных целей, но и для организации государства , для его благополучия. Государство представляет единство прошлого, настоящего и будущего. Венская конвенция 1983 г. закономерно посвятила специальную часть архивам.

Предметом правопреемства являются государственные архивы государства-предшественника. Под этим понимается совокупность документов любой давности, произведенных или приобретенных предшественником, которые принадлежат ему согласно его внутреннему праву и хранятся им. В качестве общего правила переход архивов не сопровождается компенсацией (ст. 23).

Правопреемство не касается архивов, которые находятся на территории предшественника, но принадлежат третьему государству согласно внутреннему праву государства-предшественника (ст. 24). Думается, что и архивы, принадлежащие третьим странам в соответствии с международным правом , также не могут быть предметом правопреемства. В случае их передачи государство-предшественник несет международно-правовую ответственность.

Эти вопросы имеют существенное значение для России, в которой находятся архивы некоторых стран, захваченные гитлеровской Германией, а после ее поражения вывезенные в СССР. Основы законодательства РФ об архивном фонде РФ и архивах запрещают вывоз документов из государственных архивов. Вместе с тем предусмотрено, что если договором установлены иные правила, то применяются правила договора (ст. 25). Такие договоры известны, например Соглашение с Францией о выявлении и возвращении архивных документов.

Конвенция закрепила принцип сохранения целостности государственных архивных фондов. Этот принцип нашел воплощение в Соглашении о правопреемстве в отношении государственных архивов бывшего Союза ССР, заключенном в рамках СНГ в 1992 г.. Исходя из принципа целостности и неделимости архивных фондов, участники не будут претендовать на фонды, образовавшиеся в результате деятельности высших государственных структур бывших Российской империи и СССР, которые хранятся "за пределами их территории" (ст. 1).

Одновременно участники взаимно признали переход под их юрисдикцию государственных архивов, включая архивы общесоюзного уровня, находящиеся на их территории (ст. 2). Следовательно, раздел архивов произведен по наиболее простому критерию - территориальному. В этом свете истолкован и принцип целостности фондов.

При объединении государств архивы переходят к объединенному государству. Для всех иных случаев установлены практически общие основные правила. Часть архивов государства-предшественника, которая должна находиться на территории государства-преемника в интересах нормального управления его территорией, переходит к этому преемнику. Переходит также часть архивов, имеющая непосредственное отношение к территории преемника.

Предшественник обязан предоставить преемнику сведения, касающиеся его права на территорию, определяющие его границы, а также те, которые необходимы для выяснения смысла документов из переданного архива. Это важное положение не нашло отражения в Соглашении между странами СНГ, но думается, что оно предполагается с учетом целей и принципов Устава СНГ.

Правопреемство в отношении государственных долгов

Венская конвенция 1983 г. касается лишь государственных долгов, к которым отнесены любые финансовые обязательства государства-предшественника в отношении другого субъекта международного права , возникшие в соответствии с международным правом . Вне этого остаются значительные области финансовых обязательств государства , долги государства в отношении физических и юридических лиц за рубежом и на территории государства. Между тем и такие долги являются предметом правопреемства.

Основы решения проблемы внутреннего долга бывшего СССР были определены специальным Соглашением 1992 г.. Участники приняли на себя обязательства по погашению государственного долга СССР перед населением в суммах пропорционально остатку задолженности, числящейся на балансах учреждений Сбербанка СССР на территории каждого из них.

Что же касается остальной части задолженности (Госбанку СССР, Госстраху СССР и по другим составляющим внутреннего долга), то распределение ее решено осуществить исходя из соответствующей доли каждого участника в произведенном национальном доходе и использованном объеме капитальных вложений из союзного бюджета .

В качестве общего принципа Венская конвенция утвердила правило: "Правопреемство государств как таковое не затрагивает прав и обязательств кредиторов" (ст. 36). Иначе говоря, правопреемство, за исключением особых случаев, не наносит ущерба правам тех, кто предоставил кредит .

Для всех случаев правопреемства установлено общее правило: долг государства-предшественника переходит к преемникам в справедливой доле, определяемой на основе учета имущества, прав и интересов, которые переходят к соответствующему преемнику в связи с данным государственным долгом.

Между бывшими союзными советскими республиками был заключен ряд многосторонних и двусторонних соглашений относительно правопреемства в отношении государственного долга СССР. Основным из них был Многосторонний договор о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга и активов СССР 1991 г., который определил понятие внешнего государственного долга и активов. Однако решить проблему на основе пропорционального распределения долга не удалось.

Неурегулированность проблемы отрицательно сказывалась на развитии финансовых отношений с иностранными государствами и международными организациями. Исходя из этого, Россия в 1993 г. предложила радикальное решение, на основе принципов которого предлагалось заключить двусторонние соглашения. В Постановлении Правительства РФ от 17 мая 1993 г. эти принципы изложены следующим образом. Доли бывших союзных республик определяются с учетом фактического количества государств, подписавших Договор 1991 г. Следовательно, доля долга неучаствующих государств перераспределяется между участниками. Республики передают России обязательства по выплате доли этих государств. В целях компенсации республики передают России свои доли в активах бывшего СССР.

Особый режим установлен Венской конвенцией для образовавшегося в результате деколонизации нового независимого государства. Никакой государственный долг государства-предшественника не переходит к нему. Иной порядок может быть установлен только путем взаимного соглашения, заключенного с учетом связи между долгом предшественника, относящимся к его деятельности на территории, которая является объектом правопреемства, и имуществом, правами и интересами, которые переходят к новому государству.

Следует заметить, что новое независимое государство обретает свои права на территорию не в результате правопреемства. Нельзя передать суверенные права, не обладая ими. Никто не может передать прав больше, чем сам имеет (nemo plus juris transfere potest, quam ipse habet). Между тем по Конвенции получается именно так: "Территория - объект правопреемства". На самом деле суверенитет над территорией возникает в результате реализации права на самоопределение.

Особенности международной правосубъектности государств проистекают из качества, свойственного только им - суверенитета. Суверенитет - независимость в проведении внутренней и внешней политики, полновластие на национальной территории .

Именно независимые, полновластные суверены создали международную правовую систему и, по мере развития межгосударственных отношений, наделили правами и обязанностями международные межправительственные организации, народы, «особые субъекты», физические лица.

Все государства в политическом и юридическом отношениях равны. Принцип суверенного равенства государств - один из императивных принципов современного международного права.

Однако существуют факторы, влияющие ни объем фактический международной правосубъектности государств: форма государства, отношение к нейтралитету, фактор признания либо непризнания.

По форме государства бывают простыми (унитарными) и сложными (федеративными).

В «простых» государствах отсутствуют проблемы, связанные с определением объема международной правосубъектности. Иначе обстоит дело со сложными государствами, в которых объем правосубьектности может быть перераспределен между федеральными органами власти и субъектами федерации.

Международная практика свидетельствует о двояком способе определения международной правосубъектности в сложных государствах:

1) субъектом международного права является только федерация,

2) субъектом международного права являются и федерация, и каждый из субъектов федерации в отдельности.

Проблема определения надлежащего субъекта решается посредством анализа конституционных актов соответствующих государств.

В России в практическом плане существовала проблема признания международной правосубъектности за субъектами отечественной федерации. Сейчас эта проблема решена отрицательным образом. В результате Российская Федерация относится к числу тех государств, в которых субъекты федерации не могут приобретать права и обязанности по международному праву.

Отношение к нейтралитету. Бывают государства:

а) постоянно нейтральные,

б) традиционно нейтральные,

в) эвентуально нейтральные.

Постоянно нейтральные государства - такие, нейтралитет которых либо гарантирован международными договорами, либо закреплен конституционно (Швейцария, Австрия, Республика Мальта, Камбоджа, Лаос, Республика Туркменистан).

Традиционно нейтральные - такие, нейтралитет которых юридически не определен, но которые на практике осуществляют политику нейтралитета.

Эвентуально нейтральные - такие, которые сохраняют нейтралитет по отношению к конкретному вооруженному конфликту.

Только полноправный субъект международного права - государство - может обладать статусом по­стоянного нейтралитета. Обязательства, вытекающие из стату­са постоянно-нейтрального государства, не могут служить ог­раничением его суверенитета. Ряд юристов в прошлом считали, что постоянное государство не может быть суверенным, так как в силу своего статуса (обязанности неучастия в военных кон­фликтах) лишено "права на войну" и стеснено в свободе дейст­вий.

Современное международное право, ликвидировавшее "пра­во на войну" и закрепившее принцип добросовестного соблюде­ния международных обязательств, создает тем самым для государств, имеющих статус постоянного нейтралитета, дополни­тельные гарантии его обеспечения.

11. Основные принципы международного права: юридическое значение, классификация, восприятие законодательством России.

Принципы международного права - это наиболее важные и общепризнанные нормы поведения субъектов международных отношений по поводу наиболее важных вопросов международной жизни, так же являются критерием законности других норм, выработанных государствами в сфере международных отношений, а также законности фактического поведения государств.

Принципы международного права - это императивные нормы международного права или нормы jus cogens (лат.).

Принципы международного права, как императивные положения, не могут быть отменены никакими другими установлениями специального характера или реформированы с учётом специальных обстоятельств.

Основными источниками принципов международного права являются Устав ООН, Декларация о принципах международного права 1970 года и Хельсинкский заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года.

В доктрине международного права выделяют десять универсальных принципов:

Принцип неприменения силы и угрозы силой;

Принцип разрешения международных споров мирными средствами;

Принцип невмешательства в дела, входящие во внутреннюю компетенцию государств;

Принцип обязанности государств сотрудничать друг с другом;

Принцип равноправия и самоопределения народов;

Принцип суверенного равенства государств;

Принцип добросовестного выполнения обязательств по международному праву;

Принцип нерушимости государственных границ;

Принцип территориальной целостности государств;

Принцип уважения прав человека и основных свобод.

1. Принципы различаются по форме их закрепления - писаные и обычные, что не означает, естественно, различия в их юридической силе. К первым относятся принципы территориальной целостности, нерушимости границ государств, ко вторым - принципы разоружения, защиты окружающей среды.

2. По признаку историческому принято различать принципы, возникшие в период рабовладения, феодализма, становления капиталистического способа производства, так называемые "доуставные принципы", "уставные принципы", пришедшие в систему международного права после второй мировой войны, "послеуставные" - новейшие - принципы международного права, такие, как принцип всеобщего и полного разоружения под эффективным международным контролем, принцип сотрудничества государств по охране окружающей среды.

3. По степени важности, значимости защищаемых принципами отношений можно выстроить систему, во главе которой будут принципы, обеспечивающие общечеловеческие ценности, могущие также быть названными системообразующими факторами нашей цивилизации, уничтожение которых приведет к уничтожению самой цивилизации, - такие, как уважение прав и основных свобод человека, сотрудничество государств по охране окружающей среды. Во второй группе должны следовать принципы, более связанные именно с интересами государств, - такие, как невмешательство во внутренние дела, неприменение силы или угрозы силой, всеобщее и полное разоружение и др. Данный вид классификации показывает, каким принципам должно быть уделено первоочередное внимание в формировании нормативной базы.

4. Особую роль в системе основных принципов играют так называемые функциональные принципы: они пронизывают всю систему международного права, тесно связаны с каждым правоотношением и с каждой нормой международного права, являются неотъемлемой частью их действия. Это принципы добросовестного соблюдения международных обязательств, мирного разрешения международных споров, сотрудничества, равноправия (равенства). Остальные принципы представлены такими, как принцип уважения прав и основных свобод человека, всеобщего и полного разоружения, нерушимости и неприкосновенности границ, невмешательства в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию государств, и др.

5. По объекту сотрудничества выделяют три группы принципов: 1) защищающие мир и безопасность; 2) обеспечивающие мирное сотрудничество государств; 3) защищающие права человека, народов и наций.

Классификация основных принципов условна, ибо все они взаимосвязаны, и каждый принцип имеет значение для всей межгосударственной системы. Тем не менее, классификация практически полезна, так как регулирующая роль отдельных принципов проявляется преимущественно в различных сферах международных отношений.

Главная » Процессуальное право » Особенности международной правосубъектности государств. Нейтральные и федеративные государства