Генрих IV Французский. Король Франции

По форме и традиции, Генрих IV после убийства своего предшественника являлся королем Франции. Однако с каких пор он действительно им стал? До перехода в католическую веру (1593) он оставался тем, кем был до этого: протестантским вождем и «главой партии». Столица открылась ему только в 1594 г. Управлять усмиренной страной он смог, победив последнего сторонника Лиги из высшей аристократии герцога де Меркера и после окончания войны с Испанией в 1589 г. Пока же столица отказалась впустить своего короля. Париж был полностью в руках Лиги, ее радикальнейших священников и мелкобуржуазной свиты. За короля, кроме протестантов, были только те буржуазные и чиновничье-дворянские слои, которым опротивел радикализм парижского духовенства, ортодоксальность Сорбонны и явная готовность к насилию парижского населения.

Четыре года Генрих IV пытался овладеть положением с помощью военной силы. Важнейшая цель - взятие Парижа, который с 1590 г. защищал испанский гарнизон, не была достигнута. И даже там, где Генрих IV одерживал победы над войсками преданного Лиге дворянства, например, при Арке в 1589 г. и Иври в 1590 г. - обе битвы были выиграны не в последнюю очередь благодаря личному сколь мужественному, столь и дерзкому участию короля - даже там политический успех не пришел. Здесь проявилась примечательная черта личности этого короля, которой до сих пор уделялось мало внимания в исследованиях. Ее убедительно подчеркнул Бабелон: Генрих IV был блестящим дипломатом, королем с верным чутьем политически необходимого и возможного, он был выдающимся тактиком, умевшим изменить ход сражения неординарным решением; он был превосходным кавалеристом и полководцем, но он не был стратегом, умеющим превратить военный успех в политический. Между 1590 и 1592 г. мы видим короля, который производит впечатление легко внушаемого, медленно думающего, нерешительного человека, а не нового Цезаря , идущего напрямик к важнейшей политической цели и использующего все возможности в этом направлении.

Итак, не удивительно, что король в эти годы все сильнее проигрывал из-за своего религиозного мировоззрения. Его католические сторонники требовали от него сделать «смертельный прыжок», вернуться в лоно старой церкви, чтобы создать предпосылки для признания его королевской власти. Уже давно готовый к этому шагу, беарнец медлил, считаясь со своими единоверцами, все время выдвигал свой основной аргумент, будто бы хочет, чтобы свободный Собор просветил его касательно его заблуждений. Лишь немногие здравомыслящие протестанты знали, что «прыжка» не избежать. Его способнейший политический советчик, Филипп дю Плесси-Морней, понимал необходимость этого, но до самого конца думал с помощью Собора и переговоров достичь большего. Для Морнея национальный Собор все еще таил шанс общего примирения, национально-церковного единения по вопросу содержания веры и тем самым основания новой галликанской церкви по английскому типу.

Генрих IV после 1589 г. очень долго прислушивался к своим преданным боевым соратникам. Однако когда в 1593 г. возникла опасность, что верные королю католики отойдут от него и объединятся с умеренными сторонниками Лиги, чтобы образовать третью партию и выдвинуть королем другого, католического представителя дома Бурбонов, когда испанский король начал все более открыто выступать за испанское решение этого вопроса, 25.07 в Сен-Дени Генрих IV отрекся от новой религии.

Смена религии сама по себе не открыла перед Генрихом IV ворота столицы; знаменитые слова «Париж стоит мессы», которые ему позже приписали протестанты, не отражали ситуации. Ясно было только то, что он лишил важнейшего аргумента своих противников, готовых пойти на соглашение. Теперь шаг за шагом он решал дальнейшие важные задачи дипломатическим путем. В начале 1594 г. в Шартре его миропомазали королем - традиционное место для этой церемонии Реймс был в руках Лиги. В марте он вошел в Париж и в результате переговоров добился вывода испанского гарнизона. В 1595 г. после долгих усилий его дипломаты получили у папы отпущение грехов. Тем самым они уничтожили последнее препятствие для доброжелательных католиков открыто и безоговорочно признать Генриха IV. То, что папство опасалось чересчур большого влияния Испании в Западной Европе, было основной политической причиной этого внушительного успеха французской дипломатии.

Оставалось решить три большие задачи для окончательного усмирения страны: победить дворянство Лиги, которое в многочисленных губернаторствах заняло командные позиции; завершить войну с Испанией и издать новый указ о религиозной терпимости. Генрих IV с большим энтузиазмом приступил к решению этих трех задач и в первый раз показал, в чем состояло его политическое мастерство. В делах с Лигой он сделал ставку исключительно на переговоры и деньги. Безоглядно опустошая и без того скудную государственную казну и используя все мыслимые источники займов, он между 1595 и 1598 гг. купил преданность всех противников и по одному привлек их на свою сторону, среди них также и Гиза Майенна. И с Испанией король пытался быстро прийти к миру к неудовольствию своих английских и нидерландских союзников. Когда в 1597 г. испанцы взяли Амьен и стали угрожать Парижу, король принял посреднические услуги папы Клемента VIII. 2.05.1598 г. в Вервене был подписан мир. Филипп II из этого мира не мог получить никакой политической или территориальной выгоды. Когда через несколько месяцев он умер, эпоха испанского господства в Европе подошла к концу.

Вне всяких сомнений, издание Нантского эдикта (13.04.1598 г.) было самой крупной акцией Генриха IV по установлению мира в стране. Ни несгибаемые протестанты, ни ортодоксальные католики после смены религии короля не превратились в его сторонников. Короля упрекали в религиозном лицемерии и продолжали более или менее открыто вести публицистические бои против него, отголоски которых раздавались во Франции более тридцати лет. Протестанты, лишившись вождя, делали все, чтобы сохранить свою политическую, военную и синодальную организационную структуру. Таким образом, Генрих IV вскоре после смены религии - теперь с позиции короля - научился оценивать опасность, которую представлял для единства королевства протестантизм с его тенденцией развиваться в «государство в государстве». Тем не менее король решился на честную, не только тактически понятую политику в отношении своих бывших единоверцев. Он был глубоко убежден в том, что только мирное сосуществование обеих конфессий может обеспечить Франции мир, о котором мечтало так много людей. Его жизненный опыт помог ему понять, что не только у протестантов была тенденция к сословному обособлению. Между 1589 и 1598 г. во Франции было много «государств в государстве», и самым упрямым был, конечно, Париж с испанским гарнизоном в своих стенах и идеями Лиги в сердце. И даже с ним в 1594 г. король обошелся с монаршим милосердием. Так почему же тогда не новый эдикт для гугенотов? При таких условиях он с открытым забралом встретил ожидаемое сопротивление и быстро издал эдикт. Этот текст, подписанный в Нанте по поводу примирения с Меркером, в своей основе существенно не выходил за рамки того, что раньше полагалось протестантам: свобода совести по всей стране; свобода культа во всех местах, где проходили богослужения между 1596 и 1597 г., а также, смотря по обстоятельствам, в служебных местах и в замках дворянства; никаких богослужений в Париже и в радиусе пяти миль; зато неограниченная правоспособность, беспрепятственный допуск ко всем должностям и создание следственной палаты со смешанным религиозным представительством в некоторых парламентах. В остальном король особым указом предоставил гугенотам на восемь лет более ста безопасных мест и объяснил таким способом, который резко критиковался католической стороной, как серьезно он относился к безопасности своих бывших единоверцев и боевых соратников. Правда, как позже отметила протестантская сторона, это была временная уступка. Однако она явно выходила за рамки всех прежних уступок в этой области, и в следующие десятилетия оказалась весьма ценной для французского протестантизма. Тем более, что король по истечении срока допустил переговоры о продлении этой уступки.

Настоящим новшеством религиозной политики Генриха IV был даже не этот эдикт, а его отношение к тому, что он издал: в первый раз за время религиозных войн французский король сдержал свое обещание заботиться в последующие годы о претворении эдикта. Снова и снова Генрих IV искал прямых объяснений с членами Парижского и других парламентов, которые упорно сопротивлялись ратификации эдикта. Чтобы доказать им неоправданность их сопротивления и узость взглядов, он ссылался на собственное прошлое и из своего богатого жизненного опыта именно в религиозных вопросах сделал вывод, что нужно пользоваться лучшей политической концепцией, чем узколобые догматики обеих партий: «20 лет я руковожу партией Религии (т.е. гугенотов), это дает мне сведения обо всех. Я знаю, кто там хочет войны, кто - мира. Я знаю тех, кто ведет войну за католическую веру из честолюбия или за испанскую партию, и я знаю таких, кто хочет только воровать. Среди протестантов были люди любого сорта, так же, как и среди католиков...» (16.02.1599 г., речь перед членами Парижского парламента). И если было необходимо, король указывал споим парламентариям путь в будущее, предлагал альтернативу долгой, бесплодной, разрушительной гражданской войне: «Мы не должны делать никакой разницы между католиками и гугенотами, мы все должны быть хорошими французами».

Во время таких споров он последовательно формировал свой образ как независимого от партийных ссор и частных интересов, стоящего выше сиюминутных конфликтов монарха, которому жизненный опыт позволял почти все знать лучше, чем его подданные. Это не было еще аргументацией Людовика XIV , который один знал больше, чем все его подданные только потому, что он был король. Но и у Генриха IV после 1598 г. отчетливо проявилась черта авторитарного высокомерия в отношении политиков всех мастей. Видные представители партий прошлых десятилетий, как католики, так и гугеноты, и среди них дю Плесси-Морней, постоянно вынуждены были покорно сносить высокомерие короля, которое при случае выражалось в шутке: «Я благодарю вас, - выговаривал король делегации Парижского парламента, резко возражавшей против возвращения иезуитов, - за заботу, которую вы проявляете к моей персоне и моему государству. Все ваши замечания хранятся в моей памяти, мои же в вашей - нет. Вы указали мне на трудности, которые кажутся вам большими и достойными внимания, и вы не подумали о том, что все, что вы мне сказали, я обдумал и взвесил восемь или девять лет назад; лучшие решения на будущее восходят к размышлениям о прошлых событиях, и здесь я обладаю большими познаниями, чем кто-либо другой». Это говорил уже абсолютный монарх 17 века, и Генрих IV не только привел достаточно аргументов, но и показал, что он не шутит.

Генриха IV в новых исследованиях по праву называют основателем абсолютной монархии во Франции. Это не значит, что система и техника управления при нем выглядела так же, как при Людовике XIV . И это не значит также, что он во многом не обращался к предшественникам, таким как Людовик XI , Франциск I или Генрих III . Именно сравнение с ними показывает, в чем заключалась его самобытность. Он не изобрел новых средств и путей для усиления монархической власти, прошлое дало ему достаточно примеров и инициатив, особенно правление Генриха III . Однако он их переработал и в форме интенсивного «личного правления» заботился, чтобы надзор и контроль осуществлялись королем.

Сутью этого личного правления была эффективная организация процесса подачи советов. Генрих IV в принципе не изменил королевского Совета. Однако он отобрал у этого большого традиционного совещательного органа компетенции по всем вопросам «большой политики», как внутренней, так и внешней, и передал их небольшому кругу доверенных лиц. Это также не было изобретением короля, но по свидетельствам современников, он использовал этот инструмент столь нетрадиционно и эффективно, что это бросалось в глаза и казалось новшеством. Для назначений в этот маленький орган, разделенный к тому же на ведомства, Генрих в основном использовал персонал Валуа, и это тоже было примечательной чертой политических действий этого здравомыслящего политика. Бесспорно, он нашел в них лучших и опытнейших людей, владевших техникой власти: Шеверни, Белльевр, канцлер Генриха IV, Вилльруа, один из четырех государственных секретарей и «лучший человек» короля, кроме Сюлли; наряду с ними Силлери, Жан-нен, де Ту, Арлей и другие, происходившие из судейского сословия. Генрих IV не особенно жаловал этих людей и любил иронизировать по поводу их канцелярских манер; однако он хорошо знал, что обойтись без них он не мог, и не давал поводов сомневаться, что их верность будет вознаграждена. К тому же они представляли лишь половину его политической мудрости в выборе персонала; вторую же половину представлял один-единственный человек - Максимильен де Бетюн, герцог де Сюлли, который носил этот высокий титул только с 1607 г., но еще во время Варфоломеевской ночи как гугенотский воин-дворянин примкнул к Генриху Наваррскому и с тех пор верно служил королю.

Карьера Сюлли была единственной в своем роде по сравнению со всеми остальными в 16 веке. Сюлли носил множество звучных и доходных титулов, среди них с 1598 г. звание «суперинтенданта финансов», которое он превратил в доминирующую функцию во всей королевской финансовой администрации; но за всю жизнь он не освоил роли первого министра, как это сделал Ришелье при Людовике XIII . Он был и остался преданным и близким соратником короля, и никогда не возникало опасности, что Сюлли поступит иначе, чем того хотел король. Поскольку мы можем предположить, что реорганизация финансовой администрации, а с ней и всей государственной администрации в направлении создания централизованной бюрократической системы, которая прошла при Сюлли, соответствовала желанию короля и была проявлением и результатом его личного правления.

С помощью финансового совета, подразделения королевского Совета, Сюлли удалось за несколько лет получить представление о финансовых ресурсах королевства. Он сделал это совершенно независимо от местных и провинциальных чиновников, к замене которых незамедлительно приступил, в чем, однако, так же мало преуспел, как и все другие режимы 17 и 18 веков. Одновременно, где только мог, он потеснил провинциальные сословные собрания, поскольку они имели право участия в финансовой администрации провинций. Парижская и провинциальные счетные палаты, ответственные за контроль и спорные дела финансовой администрации, Сюлли тоже подверг сомнению; четыре раза он создавал так называемые судебные палаты, чрезвычайные трибуналы, где должности занимали верные чиновники, которые, по крайней мере, на ограниченный срок лишали счетные палаты существенных полномочий. Генрих IV и Сюлли посылали в провинции чиновников короны на определенный срок и тем самым отменяли полномочия соответствующих инстанций. Такие «комиссии» были предшественниками интендантов, и в отдельных провинциях, прежде всего в Лионе, где не было парламента и провинциальных штатов, мы видим во времена Генриха IV (и его предшественника) такого интенданта, хотя он тогда еще так не назывался. Ни Сюлли, ни его господин не испытывали большого почтения к правам остальных высших судебных палат и пытались их ограничить или нейтрализовать. О чем бы ни шла речь, складывается следующая картина: за открытым, дружелюбным, веселым лицом первого Бурбона скрывается другое, суровое лицо сознающего свою власть абсолютного монарха.

Именно в своей последней фазе религиозные войны нанесли стране тяжелый экономический ущерб. Из расчетных книг крупных землевладельцев и церковных десятинных актов мы знаем, как сильно в эти годы снизилось производство зерна, сердцевины французской экономики. Повсюду увеличивались площади необработанных земель. Производство полотна и шелка сократилось наполовину. Мародерствующие войска, местные и иностранные, принесли голод и эпидемии - к концу века еще раз во Франции угрожающе распространилась чума. Шла не только религиозная война между большими партиями, но и малая война между крестьянскими общинами и странствующими солдатами и разбойничьими бандами. На Юге, в Лимузене и Перигоре, в 1594 и 1595 гг. произошли крупные крестьянские восстания. Крестьяне боролись против тройного налогового бремени, которое наложили на них землевладельцы, церковь и король.

То, как Генрих IV отреагировал на эту ситуацию, было типичным для времени его правления и его манеры поведения. С помощью своего изобретательного суперинтенданта Сюлли он между 1599 и 1602 г. поднял и без того высокие прямые налоги на землю, тогда как талью, преимущественно «крестьянский налог», существенно сократил. Это принесло ощутимое облегчение, но обнаружилась оборотная сторона медали - значительно возросли непрямые налоги, особенно налог на соль (габель). Конечно, многим французским крестьянам стало легче уже потому, что миновало время войны и внутренних беспорядков. Однако у крестьян появились новые враги: с одной стороны, оправившаяся церковь привела в порядок свое десятинное управление, с другой - старое и новое поместное дворянство, которое алчно зарилось на собственность задолжавших или разоренных крестьян. Именно в эти годы восстановления в почти всех провинциях доля собственности самостоятельного крестьянства упала ниже 50%. Золотой век Франциска I фактически миновал.

Весьма важными были достижения Генриха IV в области развития ремесел и торговой политики. Он поощрял инициативы в этой сфере и проявил себя первым «меркантилистом» Франции, которому многим были обязаны Ришелье и Кольбер. Промышленность по производству массовой и роскошной одежды сильно окрепла, производство шелка было поддержано стимулированием выращивания тутовых деревьев и разведения шелковичных червей. Консультируемый компетентными хозяйственниками (Оливье де Серр, Бартелеми де Лаффема и др.), король нацелился на политику активного торгового баланса и поощрял французских купцов к продвижению в североамериканские колонии.

Хотя бы коротко, следует сказать о Генрихе IV - покровителе искусств. Генрих IV вошел в историю французского королевства как один из великих зодчих. В Лувре, по его личной инициативе, была построена «большая галерея», в Фонтенбло - «овальный двор». В обоих случаях король был скорее продолжателем. Однако в Париже он действовал совершенно самостоятельно, там он был градостроителем: Королевская площадь в Маре, известная с первых дней Революции как площадь Вогез, является его творением, как и площадь Дофине на западной оконечности острова Сите.

Права Генриха IV на трон были подтверждены Генрихом III, который, будучи смертельно ранен, приказал своим сторонникам присягать наваррскому монарху, однако стать королём Франции он смог только после длительной борьбы. Для того, чтобы нейтрализировать своих соперников, 25 июля 1593 года Генрих Наваррский принял католицизм и уже 22 марта 1594 года вступил в Париж (по этому поводу Генриху IV приписывается высказывание «Париж стоит мессы»). В 1595 году папа римский даровал Генриху отпущение, сняв с него отлучение от церкви и провозглашение еретиком. Для прекращения межконфессиональной вражды Генрих IV 13 апреля 1598 года подписал Нантский эдикт, даровавший свободу вероисповедания протестантам, вскоре после этого Гугенотские войны закончились.

Во внешней политике Генрих, вдохновляемый министром Сюлли, преследовал далеко идущие планы панъевропейского союза христианских государей.

Убит в Париже 14 мая 1610 года католическим фанатиком Франсуа Равальяком. Был похоронен 1 июля 1610 года в королевском аббатстве Сен-Дени. Регентшей до совершеннолетия наследника (9-летнего Людовика XIII) была объявлена вдова, Мария Медичи, которая правила до 1617 года.

Биография
Детство и юность

Генрих IV родился в По, в замке своего деда по материнской линии Генриха д’Альбре. Как утверждает легенда, сразу после рождения дед взял внука на руки, провёл по его губам долькой чеснока и капнул на них вина. Такой обычай был широко распространён в те времена для предотвращения болезней.

Генрих провёл своё детство в Карраз (маленький город и замок в Беарне). Хотя Генрих был крещен по обряду католической церкви, верная принципам кальвинизма, его мать Жанна д’Альбре воспитала его в духе протестантизма.

С воцарением Карла IX в 1561 году, отец Генриха Антуан де Бурбон увёз его во Францию ко двору, где Генрих жил рядом с принцами королевского дома, с которыми он был примерно одного возраста. Вопрос выбора религии являлся конфликтным для его родителей. Мать настаивала на протестантстве, отец - на католицизме.

Во время первой из религиозных войн Генрих жил в Монтаржи под покровительством герцогини Шартрской Рене Французской. Протестантка по вероисповеданию, Рене, сумела, однако, превратить свой замок в островок религиозного нейтралитета. После войны и смерти своего отца, Генрих остался при дворе в качестве гаранта мира между Францией и Наваррой. Жанна д’Альбре добилась от Екатерины Медичи гарантии его образования и назначения губернатором Гиени в 1563 году.

С 1564 по 1566 год Генрих сопровождал французскую королевскую семью во время Великой поездки по Франции, - путешествии, которое предпринял Карл IX (король Франции) по настоянию Екатерины Медичи. Поездка имела целью ознакомить королевский двор с положением дел в разорённой первой религиозной войной Франции. Во время этого путешествия Генрих встретился со своей матерью. В 1567 г. Жанна д’Альбре настояла на его возвращении в Беарн.

В 1568 г. Генрих принял участие в своей первой военной кампании - третьей религиозной войне. Под руководством протестанта адмирала Гаспара де Колиньи он участвовал в битвах при Жарнаке, Ля Рош л’Абей и Монконтуре.

Король Наваррский
При французском дворе

В 1572, после смерти своей матери Жанны д’Альбре, Генрих стал королём Наварры под именем Генрих III. 18 августа 1572 г. он женился в Париже на Маргарите Валуа - сестре короля Карла IX, известной также под именем «королева Марго». Этот политический брак, против которого выступала Жанна д’Альбре, был задуман с целью примирить католиков и протестантов. Поскольку новобрачные принадлежали к разным конфессиям, венчание происходило не внутри Собора Парижской Богоматери, а на его паперти. Последовали несколько праздничных дней.

Однако вследствие крайне напряжённой обстановки в Париже, несколько дней спустя 24 августа началось избиение гугенотов католиками, известное как Варфоломеевская ночь. Генрих избежал смерти благодаря своему высокому положению и своевременному обращению в католицизм. Вынужденный находиться при французском дворе, Генрих сблизился с братом короля Франциском Алансонским и участвовал в осаде Ла-Рошели 1573 г. В апреле 1574 г. после так называемых «заговоров недовольных» он и Алансон были заключены в Венсенский замок. Впоследствии Карл IX помиловал его и оставил при дворе. С воцарением Генриха III он получил новое королевское прощение в Лионе и присутствовал на коронации в Реймсе.

Двор в Нераке

Проведя три года при дворе, Генрих бежал 5 февраля 1576 г. Воссоединившись со своими сторонниками он снова перешёл в протестантизм (13 июня того же года). Он поддерживал «недовольных» (ассоциация католиков и протестантов против правительства), но склоняясь скорее к умеренным взглядам, не находил общего языка с принцем Конде, который отчаянно сражался за торжество протестантизма. Генрих Наваррский старался не ссориться с французским двором и даже продолжал выполнять функции губернатора (военного представителя короля) в Гиени. В 1577 г. он принял участие в шестой религиозной войне.
С этого времени Генрих сталкивается с недоверием со стороны протестантов, которые упрекали его в религиозном лицемерии. Он избегал Беарна - цитадели кальвинизма. Однако католики также относились к нему враждебно. В декабре 1576 г. он едва не погиб в засаде в Оз, а Бордо, столица управляемой им Гиени, закрыл перед ним двери. Генрих устроился на берегах Гаронны в Лектуре и в Ажене, рядом с которым находился его собственный замок в Нераке. Королевский двор состоял из дворян, принадлежащих к обеим религиям.

С октября 1578 г. по май 1579 г. у него гостила Екатерина Медичи, которая пыталась примирить королевство. Надеясь получить рычаг влияния на Генриха, она привезла с собой его супругу - Маргариту.

Несколько месяцев чета Наваррских жила на широкую ногу в замке Нерака. Двор забавлялся охотой, играми и танцами к вящему неудовольствию кальвинистов. Двор привлекал также образованных людей (например Монтеня и Дю Барта).

Затем Генрих участвовал в седьмой религиозной войне, инициированной его единоверцами. Взятие Каора в мае 1580 г., где ему удалось избежать резни и разграбления несмотря на три дня уличных боёв, способствовало увеличению его популярности.

Галантные похождения короля приводили к конфликтам в по-прежнему бездетной семье и вынудили Маргариту вернуться в Париж. Ссора в Ажене в 1585 г. ознаменовала их окончательный разрыв.

Наследник французского престола

В 1584 умирает не оставив наследника Франциск Алансонский - брат короля Генриха III и наследник престола. Наследником престола по закону становится Генрих Наваррский, один из руководителей партии протестантов. Бездетный король Генрих III отправляет к Генриху герцога Ногаре д’Эпернона, чтобы убедить его перейти в католицизм и вернуться ко двору. Однако, несколько месяцев спустя, под нажимом Гизов, лидеров католической партии, он вынужден подписать Немурский трактат, объявить протестантов вне закона и начать против Генриха войну.
Начинается конфликт, в котором Генрих Наваррский несколько раз сталкивается с герцогом Майеннским. Римский папа опять отлучает его от церкви, а в 1587 г. Генрих разбивает королевскую армию в битве при Кутра.

Значительные изменения в политической обстановке происходят в 1588 г. Смерть принца Конде ставит Генриха во главе протестантов. Убийство герцога Гиза примиряет Генриха III и Генриха Наваррского. В замке в Плесси-ле-Тур оба короля подписывают трактат 30 апреля 1589 г. Совместно сражаясь против Лиги, которая контролирует Париж и большую часть Франции они осаждают столицу в июле того же года. 1 августа 1589 г. Генрих III умирает от ран, нанесенных ему фанатичным монахом Жаком Клеманом (будучи набожным человеком король велел беспрепятственно допускать к нему деятелей церкви). На смертном одре Генрих III официально признаёт Генриха Наваррского своим наследником, который отныне становится королём Франции Генрихом IV. Правда это пока ещё скорее формальность, поскольку три четверти подданных короля не признают его таковым. Католики Лиги отказываются признавать законность такого престолонаследования.

Король Франции (начало правления - завоевание королевства)
Борьба против Лиги

Осознавая свои слабые стороны, Генрих IV начинает борьбу на идеологическом фронте. Роялисты-католики требуют от него принятия католицизма, но за девять предыдущих лет Генрих успел уже три раза совершить вероотступничество. Он отказывается, хотя и заявляет в спешно составленной декларации, что он будет чтить католическую веру. Это вызывает разброд и шатание в лагере его сторонников протестантов. Некоторые даже покидают армию (например Клод де ла Тремуйль), причем католические сторонники Генриха III (но не Генриха IV) следуют их примеру, не желая служить протестанту. Армия в одночасье уменьшается вдвое (с 40 000 до 20 000 человек).

Ослабленный Генрих IV вынужден отказаться от осады Парижа, При поддержке Испании Лига переходит в наступление и оттесняет его аж до Дьеппа, куда он отступает в надежде на союз с Елизаветой I Английской, в то время как его войска разбегаются.

Однако Генрих IV одерживает победу над Карлом Лотарингским, герцогом Майенским 29 сентября 1589 г. в битве при Арк. Привлеченные харизмой Генриха к рядам его сторонников примыкают: Франсуа де Бурбон-Конти и Франсуа де Монпансье (принцы крови), Лонгвиль, Люксембург и Роган-Монбазон (герцоги и пэры Франции); маршалы Бирон и д’Омон а также многочисленные дворяне Шампани, Пикардии и Иль-де-Франса. Генриху опять не удаётся взять Париж, зато он с налёта берёт Вандом. Там он особо следит за тем, чтобы церкви остались нетронутыми, а жители не пострадали от налётов его армии. Успокоенные этим прецедентом все города между Туром и Ле-Маном сдаются без боя. В битве при Иври 14 марта 1590 г. Генрих своим героизмом сумел переломить ход битвы. Он повел солдат в атаку, надев шлем с белым султаном, заметным издалека. Когда его войско начало отступать, Генрих остановил бегущих, воскликнув: "Если вы не хотите сражаться, то хотя бы посмотрите, как я буду умирать!" После победы под Иври он берет в блокаду Париж. Как только Париж и другие города Лиги перешли на его сторону, он не стал преследовать вождей Лиги, а подкупил и таким образом получил их поддержку.

Тем временем протестанты обвиняют Генриха в ущемлении их религиозных свобод. Действительно, в июле 1591 г. Мантским эдиктом (не путать с Нантским эдиктом 1598 г.) Генрих восстанавливает положения эдикта Пуатье 1577 г., весьма ограничивавшие свободу вероисповедания протестантов.

Герцог Майеннский во время войны с Генрихом созывает Генеральные штаты 1593 г. с целью избрания нового короля. Для герцога эта идея оказалась более чем неудачной, поскольку Штаты начинают активные переговоры с партией короля, добиваются сперва перемирия, а затем и обращения короля в католицизм. Тщательно обдумав сложившееся положение вещей: истощение наличных военных сил, низкий боевой дух и недостаточное финансирование, Генрих поступает в соответствии с политической целесообразностью - отрекается от кальвинизма. Почва для этого готовилась, впрочем, заранее - ещё 4 апреля 1592 г. в специальной декларации (получившей название "экспедьян", что можно вольно перевести как "стремление к полюбовному соглашению"), Генрих выражает намерение быть ознакомленным с доктринами католицизма.

Король торжественно отрекается от протестантизма 25 июля 1593 г. в базилике Сэн-Дени. Исторический анекдот, не подтверждающийся надёжными источниками, приписывает ему по этому случаю фразу: "Париж стоит мессы". С целью ускорить присоединение городов и провинций (в частности их губернаторов) он сыплет обещаниями и подарками на сумму в общей сложности 2 500 000 ливров. Чтобы оплатить этот аттракцион невиданной щедрости пришлось впоследствии увеличить налоги в 2,7 раза, что вызвало народные волнения в самых преданных королю провинциях: Пуату, Сентонже, Лимузене и Перигоре.

Генрих IV короновался 27 февраля 1594 г. в Шартрском соборе (вопреки древеней традиции - не в Реймском соборе, как все другие французские монархи). Его вступление в Париж 22 марта 1594 г. и, наконец, отпущение грехов, дарованное римским папой Клементом VIII 17 сентября 1595 года, обеспечивают постепенное присоединение оставшейся части аристократии и простого народа, если не считать наиболее экстремально настроенных лиц. Например Жана Шателя, который совершает покушение на короля возле Лувра 27 декабря 1594 г.

Война с Испанией

В 1595 Генрих IV официально объявляет войну Испании. Во время кампании король сталкивается с большими трудностями, когда парирует испанские атаки в Пикардии. Взятие Амьена испанцами а также испанский десант в Бретани, где губернатор (герцог де Меркёр), родичи Гизов и зять покойного Генриха III не признают его королём, только усугубляют и без того опасное положение Генриха.

Ко всему прочему, король теряет поддержку протестантского дворянства. По примеру Ла Тремойя и Буйона они воздерживаются от участия в военных действиях. Потрясённые его вероотступничеством, а также вызванной им волной переходов в католицизм, они обвиняют короля в предательстве. Протестанты часто устраивают ассамблеи в надежде реанимировать свою политическую организацию. Некоторые доходят даже до перехвата королевских налогов.

Покорив Бретань, Генрих подписывает Нантский эдикт 30 апреля 1598 г. А 2 мая 1598 г. заключается Вервенский мир между Францией и Испанией. После нескольких десятилетий гражданских войн на Францию наконец снизошёл мир.

Король Франции (примирение королевства)

Генриху уже под пятьдесят, а законного наследника всё нет. Вот уже несколько лет его судьбу разделяет Габриэль д’Эстре, но она недостаточно знатна, чтобы претендовать на корону. Королева де-факто она, однако, вызывает как лесть куртизанов, так и недовольство королевского окружения. Её внезапная смерть в 1599 г. открывает для Генриха широкие перспективы для заключения выгодного стране брака.

В декабре 1599 за немалые отступные он добивается аннулирования своего брака с бездетной Марго. В апреле 1600-го король в обмен на огромную сумму в 600 тысяч золотых экю от дома Медичи согласился через своего представителя во Флоренции подписать брачный контракт с Марией Медичи, младшей дочерью богатейшего человека Европы - великого герцога Тосканского Франческо Медичи и Иоанны Австрийской, которую никогда не видел. В октябре в грандиозном палаццо Питти устроили венчание в отсутствие жениха - по доверенности. 17 декабря 1600 в Лионе была сыграна свадьба 47-летнего Генриха IV с 27-летней флорентийкой Марией Медичи. Рождение в следующем году дофина, будущего Людовика XIII, стабилизирует авторитет короля.

Генрих компрометирует себя продолжая внебрачную связь с Генриеттой д’Антраг - амбициозной молодой дамой, которая не стесняясь шантажирует короля, чтобы узаконить своих детей от него, и даже участвует в заговорах против короля.

Возрождение и примирение королевства

В своём правлении Генрих IV опирается на одарённых советников и министров, таких как барон де Рони - будущий герцог Сюлли, католик Николя де Вильруа и экономист Бартелеми де Лаффема. Мирные годы позволяют наполнить казну. Генрих IV приказывает построить Большую Галерею в Лувре, которая соединила дворец с Тюильри. Он учреждает план современного урбанизма. Продолжает постройку Нового моста, начатую при его предшественнике. Он организует в Париже строительство двух новых площадей: Королевской площади (теперь площадь Вогезов) и площади Дофин.

В его царствование происходит восстание крестьян в центре страны, которое королю приходится подавлять с помощью армии. В 1601 г. Лионский договор определяет порядок обмена территориями между Генрихом IV и герцогом Савойским. Герцог уступает Франции земли Бресс, Бюже, Жекс и Вальроме в обмен на Салюсский маркизат, расположенный за Альпами.

После подписания договора Генриху приходится сталкиваться с многочисленными заговорами, инспирированными Испанией и Савоей. Ему приходится казнить герцога Бирона и заключить в Бастилию герцога Ангулемского - последнего из Валуа.

Чтобы успокоить прежних сторонников Лиги, Генрих IV благоприятствует возвращению во Францию иезуитов, которые во время войны призывали к убийству короля. Он также мирится с герцогом Лотарингским и выдаёт замуж за его сына свою сестру Екатерину. Генрих старается показать себя примерным католиком и уговаривает сестру, а также своего министра Сюлли перейти в католицизм. Однако и тот и другая проявили в этом вопросе принципиальность.
Расширение королевского домена

На момент восшествия на французский престол Генрих являлся крупнейшим феодалом Франции. Различные его феодальные владения были разбросаны по всей стране. Кроме того, он являлся правителем территорий, формально не входивших в состав Французского королевства - таких как Королевство Наварра и смежное с ним графство Беарн, родина Генриха.

Один из конституционных законов старой французской монархии гласил, что все апанажи возвращаются в государство, когда принц, который ими владел, обретает корону. Однако Генрих IV долго противился присоединению своих личных доменов. Письма-патенты от 1 апреля даже декларировали, что они останутся полностью отделенными до тех пор, пока он не распорядится иначе. Парижский парламент опротестовал подобное заявление и отказался его зарегистрировать, несмотря на два последовательных требования. Но другие суды, более послушный или менее независимые, пошли навстречу желаниям государя, и письма были утверждены. Генрих действовал согласно этим постановлениям. Несколькими годами позже (31 января 1599 г.), выдавая свою сестру замуж за сына герцога Лотарингского, он выделил ей в качестве вдовьей части герцогство Альбре, графства Арманьяк и Родез, и виконтство Лимож. Но принцесса прожила мало, и её брак был бездетен. Она продолжала упорствовать в ереси, ни пример, ни призывы её брата не смогли возвратить её в лоно Церкви; и на смертном одре, в ответ на настойчивые увещевания, она отвечала: Нет, я не никогда не приму религии, которая заставила бы меня предполагать, что моя мать осуждена на вечные муки.

После её смерти переданные ей земли возвратились её брату. Тогда Парижский парламент возобновил свои жалобы. Государь пока сопротивлялся; но в 1607 г., когда у него уже было два сына, он, наконец, уступил, отменил письма-патенты и признал, что по факту его восшествия на престол, все фьефы зависимые от короны, возвращаются ей и присоединяются к ней без права отторжения. Наварра и Беарн, суверенные страны, сохранили свое особое положение. Все остальное включалось в Государство. Это были герцогства Алансон, Вандом, Альбре и Бомон, графства Фуа, Арманьяк, Фезансак, Гор, Бигорр, Родез, Перигор, Ла Фер, Марль, Суассон, Лимож и Тараскон, виконтства Марсан, Тюрсан, Гавардан, Ломань, Фезансаге и Тарта́, четыре долины – Ор, Барусс, Маньоак и Нест, и столько иных земель, что перечислять их было бы просто скучно. Таким образом, один этот государь увеличил королевский домен почти настолько, насколько все остальные ветви Капетингов вместе взятые. …

- " Жан-Жюстин Монлези "История Гаскони"

Таким образом при Генрихе IV совершилось последнее крупное расширение королевского домена за счет внутрифранцузских феодальных владений. Многовековой процесс преодоления феодальной раздробленности Французского королевства и его объединения в централизованное государство был в целом завершен.

Также следует отметить, что вместе со всеми прочими феодальными владениями и правами Генриха IV к французской короне перешёл и сюзеренитет (совместно с испанским епископством Урхельским) по отношению к Андорре, формально сохраняющийся до сих пор - президент Французской республики по-прежнему остается наряду с епископом Урхельским формальным соправителем этого пиренейского государства.
Период экономического подъёма

Понемногу Франция оправляется. В 1610 г. уровень сельскохозяйственного производства достиг уровня 1560 г. Создана мануфактура гобеленов. Бартелеми де Лаффема и Франсуа Трока, вдохновляясь работами протестантского агронома Оливье де Серра, учреждают культуру шёлка, высаживая миллионы тутовых деревьев в Севеннах и в других регионах. Вырыт первый в истории Франции судоходный Бриарский канал, соединяющий Сену и Луару. Готовятся и другие проекты, приостановленные после смерти Генриха.

Озабоченный благосостоянием своих подданных, король частенько говаривал, что желает, чтобы каждый его подданный был в состоянии положить курицу в горшок по воскресеньям. Эта "курица в горшке" впоследствии стала поводом для многочисленных острот и эпиграмм в адрес Генриха и его потомков, поводом для дискуссий политиков, философов и экономистов, а также распространённой поговоркой. Сельскохозяйственную направленность экономики формулирует Сюлли во фразе: «pâturage et labourage sont les deux mamelles de la France» (пастбище(животноводство) и пахота - вот две кормилицы Франции).

Общество, однако ещё далеко от полного замирения: оставшиеся без дела солдаты сбиваются в организованные банды, которые наводят ужас на провинцию и против которых приходится бороться с помощью армии в течение всего XVII века. Дворяне массово погибают на дуэлях, похищения невест вызывают частные конфликты между семьями и тут снова требуется вмешательство короля.
Французская колонизация Америки

Придерживаясь традиции своих предшественников, Генрих продолжает экспедиции в Южную Америку и поддерживает проект колонизации Бразилии. Но лучше всего дела Франции разворачиваются в Канаде и в частности в Квебеке. Во время правления Генриха была совершена экспедиция под руководством Самуэля де Шамплена, положившая начало собственно колонизации этого региона, тогда как исследовательские экспедиции проводились и раньше.
Убийство

Конец царствования Генриха ознаменован обострением отношений с Габсбургами и новой войной с Испанией. Генрих вмешивается в конфликт императора Священной Римской империи Рудольфа II (католика) с протестантскими немецкими князьями. Бегство в 1609 г. принца Конде ко двору инфанты Изабеллы вновь обостряет отношения между Парижем и Брюсселем.
Перспективы новой европейской войны не нравятся ни папе римскому, ни мирным жителям. Как протестанты, так и католики вспоминают о своей неприязни к Генриху, с которым и у тех и у других имеются старые счёты. Даже в самом окружении королевы возникает оппозиционно настроенная партия. Мария Медичи была коронована в Сен-Дени 13 мая 1610 г. На следующий день 14 мая 1610 г. Генрих был убит католическим фанатиком Франсуа Равальяком. На ходу вскочив в карету, убийца короля нанес ему первый удар ножом. Легко раненый король повернулся в карете к сидящему рядом Монтазону и вскрикнул: «Я ранен», - после чего получил второй удар в грудь, который поразил легкое и рассек аорту, а затем третий.По желанию королевы его тело было перенесено в базилику Сен-Дени 1 июля 1610 г. Преемником Генриха стал его старший сын Людовик (король Людовик XIII) в возрасте 9 лет при регентстве своей матери.

Образ Генриха IV для потомства

Деятельность Генриха IV, стремившегося к благосостоянию и миру подданных, в значительной мере соответствовала нуждам народа, в памяти которого Генрих Наваррский остался как le bon roi Henri - «Добрый король Анри». В начале XVIII века в эпической поэме Вольтера «Генриада» король предстал идеализированным героем, правившим Францией «и по праву завоевания, и по праву рождения». К народному образу Генриха IV апеллировали Бурбоны при попытках Реставрации в конце XVIII - начале XIX вв., а затем и при самой Реставрации. Ему посвящена знаменитая песня, приписываемая Дю Корруа - «Vive Henri Quatre»: «Да здравствует Генрих Четвёртый, да здравствует храбрый король, этот четырежды чёрт, имевший тройной дар: пить, воевать и быть галантным кавалером», бывшая очень популярной в эпоху Наполеоновских войн и позже.
У этой песни существует русскоязычный вариант - «Жил-был Анри Четвёртый. Он славный был король.» - вольный перевод французского оригинала (стихотворный размер изменён; мелодия Тихона Хренникова). В пьесе «Давным-давно» Александра Гладкова, по которой снят фильм Э. Рязанова «Гусарская баллада», бодрое начало этой песни поют французы в начале кампании, а грустный финал - разбитые и отступающие.

Cудьба тела

Генрих IV был похоронен в аббатстве Сен-Дени. Во время Великой французской революции в 1793 году революционеры вскрыли место королевского захоронения и сбросили останки монархов в общую могилу. Один из революционеров отрезал голову от тела Генриха IV. С тех пор голову короля не раз продавали на аукционах, и она побывала в разных частных коллекциях. В 2008 г. человек, которому досталась голова, обратился к бывшему хранителю Версальского дворца самому авторитетному французскому специалисту по Генриху IV историку Жан-Пьеру Бабелону с просьбой провести экспертизу её подлинности. В декабре 2010 г. группа из девятнадцати ученых во главе с патологоанатомом Филиппом Шарлие признала голову подлинной.

1-я жена: (18 августа 1572 года, развод в 1599 году) Маргарита Французская, известная как Королева Марго (1553 - 1615), королева Наваррская. Детей не было.

2-я жена: (17 декабря 1600 года) Мария Медичи (1572 - 1642), королева Франции. Имели 6 детей:

Людовик XIII Справедливый (1601 - 1643), король Франции.

Елизавета де Бурбон (Изабель Французская) (1603 - 1644), королева Испании; муж: (25 ноября 1615, Бордо) Филипп IV, король Испании.

Кристина де Бурбон (1606 - 1663), герцогиня Савойская; муж: (с 1619) Виктор Амадей I Савойский, герцог Савойский.

Николя де Бурбон (1607 - 1611), герцог Орлеанский.

Гастон Орлеанский (1608 - 1660), герцог Орлеанский; 1-я жена (1626): Мария де Бурбон-Монпансье (1605 - 1627), герцогиня де Монпансье; 2-я жена (1632): Маргарита Лотарингская (1615 - 1672), принцесса Лотарингская.

Генриетта-Мария де Бурбон (1609 - 1669), королева Англии; муж: (13 июня 1625) Карл I Стюарт, король Англии.

Кроме того, Генрих IV имел 11 признанных внебрачных детей, из которых наиболее известен Сезар де Бурбон (1594 - 1665), герцог де Вандом и де Бофор, положивший начало побочной линии.

Придя к власти, король Генрих IV сумел прекратить вражду и вывести Францию ​​из послевоенного хаоса. У1595 г. он объявил войну испанскому королю Филиппу II, завершилась подписанием мирного договора. Все захваченные испанцами провинции были возвращены Франции.

В апреле 1598 Генрих IV подписал в Нанте эдикт, который должен примирить католиков с гугенотами. Согласно его положениям, католическая вера провозглашалась государственной религией, но протестантское богослужение разрешалось на территории всей страны, кроме Парижа и еще нескольких городов. Гугеноты получили право занимать военные и судебно-административные должности. Для гарантии этих прав им предполагалось передать в юго-западной Франции десятки крепостей. Итак, Нантский эдикт предоставил кальвинистам широкой самостоятельности.

Одновременно король Генрих IV провел несколько необходимых для страны реформ, которые активно проводил обихода его первый министр, убежден гугенот Максимильеы Сюлли. Это была исключительно честная и преданная королю человек. Прежде Сюлли предприняло ряд мер, направленных на поддержку крестьянства. По его настоянию правительство частично снизил поземельный налог, который платили крестьяне. Кредиторам было запрещено продавать скот и орудия труда крестьян — должников. Кроме того, крестьяне освобождались от обязанности содержать войско, которое останавливалось на постой.

Bсторическая справка

Генрих IV известный в истории Франции как добрый король. Он мечтал накормить крестьян и повысить уровень их благосостояния. Символом традиционного представления о состоятельности семьи считали курицу, которую подавали на обед только в богатых французов. Поэтому Генрих IV как-то сказал: «Я хочу, чтобы каждый крестьянин моего королевства мог еженедельно готовить в своем горшке курицу».

Экономическая политика Генриха IV была прежде всего направлена ​​на подъем промышленности ии торговли. Поощрялось развитие мануфактуру горном деле, металлургии, производстве артиллерии, в текстильной и стекольной промышленности. В торговле правительство, следуя принципу меркантилизма, поощрял вывоз готовой промышленной продукции и запрещал вывоз сырья.

Правление Генриха IV было периодом укрепления французского абсолютизма. Король всем дал понять, что он будет править как абсолютный монарх. Он сказал: «Моя воля должна стать законом. Я — король, и требую, чтобы все мне подчинялись». Он отстранил от участия в Королевской рады аристократов, ограничил власть губернаторов провинций, не созывал Генеральные штаты.

В правление Генриха IV Франция получила колонии в Северной Америке. В начале XVII в. французы захватили часть Канады и основали там несколько городов, в частности Квебек.

Во внешней политике Генрих IV стремился ослабить Испанию и Священную Римскую империю и активно поддерживал немецкие протестантские княжества. Король собрал большую армию, которую планировал направить на Испанию, Италию и в область нижнего Рейна. Однако в разгар военных приготовлений в мае 1610 Генриха IV коварно убил католический фанатик Франсуаде Равальяк.

Фигура Генриха IV стала воплощением идеи государственного суверенитета и национального единства Франции. Это был первый монарх, который отошел от принципа «чья власть, того ии вера» и провозгласил равноправие католиков и протестантов. При нем во Франции установился порядок и улучшилось благосостояние населения.

Генрих IV Наваррский. Лувр. Париж.

Известный французский писатель Морис Дрюон назвал один из своих исторических романов "Когда король губит Францию". События этой книги происходят в XIV в. и не имеют никакого отношения к Генриху IV. Мы вспомнили об этой книге только потому, что Генриха IV, напротив, можно назвать королём, спасшим Францию.

К тому времени, когда Генрих смог предъявить права на королевский престол, Франция, казалось, не существовала как сильное и единое государство. Юг и Север страны уже около тридцати лет вели между собой кровавые междуусобные войны, а королевскую корону примеряли на свою голову представители непокорных феодальных родов. Испанский король Филипп II раздумывал над тем, кого из своих ставленников он сможет посадить на французский трон. Уважение к королевской власти исчезло не только среди дворян, но и среди простого народа: в 1589 г. более 100 тыс. парижан вышли на улицы города с зажжёнными свечами. По сигналу они гасили свечи и громко выкрикивали: "Так да погасит Господь династию Валуа!". Парижане имели в виду ненавистного им Генриха III, последнего представителя династии Валуа, правившего с 1574 по 1589 г., но доставалось от них и будущему королю Генриху IV, происходившему из рода Бурбонов. После того как последний Валуа был заколот монахом-фанатиком, пробравшимся в королевский лагерь, по Парижу ходили листовки такого содержания:

Берегись, Бурбон! Да что там - берегитесь все, кто держит в руке скипетр!.. Наконец-то открылись

священные тайны королевств;

мы поняли, что те короли, о

которых сам Господь говорил как о богах, - простые ничтожества.

В этих строках содержалось грозное пророчество: двадцатью годами позже, 14 мая 1610 г., кинжал Франсуа Равальяка нанёс смертельную рану Генриху IV Бурбону. Но за прошедшие двадцать лет изменилось многое, и Генрих IV ушёл в мир иной не проклинаемый, но оплакиваемый народом. Люди видели в нём "доброго" короля - лучшего из всех королей, когда-либо правивших Францией. Народная любовь чаще всего слепа - она превозносит достоинства правителя и снисходительно прощает его недостатки; она видит его на вершине могущества, забывая о днях бедствий и лишений. Генрих IV не сразу стал "спасителем Франции" - долгое время он губил её вместе со своими врагами и соратниками. Путь, который привёл его к славе и народной любви, был усеян отступлениями и изменами, нередко его определяли коварство и холодный расчёт. Настоящий Генрих мало походил на короля-рыцаря, любителя вина и почитателя прекрасных женщин, каким его изображают французские народные песенки. Судьба Генриха IV так тесно переплелась с исторической судьбой его родины, что их вряд ли можно отделить друг от друга. Наверное, это и является подлинной причиной любви к Генриху IV, не угасающей во Франции уже четыреста лет.

Генрих Бурбон родился в 1553 г. Его родителями были Антуан де Бурбон и Жанна д"Альбрэ. Отец мальчика носил громкий титул короля Наваррского, который позднее перешёл к самому Генриху. Основная часть средневекового королевства Навар-ра в то время находилась под испанским контролем, а Бурбоны сохраняли власть лишь в небольшой части южно-французской области Беарн. Всё же титул Генриха ставил его на равную ногу с французскими королями, с которыми он к тому же состоял в родстве. Мальчик имел даже некоторые права на французский престол, но вряд ли кто-то мог предположить, что Генрих станет королём Франции. В 1559 г. после несчастного случая на турнире умер король Генрих II Валуа. Трое из его четверых сыновей - Франциск II, Карл IX и Генрих III - будут править Францией на протяжении последующих тридцати лет. Генриху Наваррскому с самого начала была суждена роль бедного родственника своих сверстников-принцев; небогатые наряды южан, их особый говор, сельские привычки вызывали насмешки парижской знати, перенявшей итальянские моды и обычаи (королева-вдова, Екатерина Медичи, происходившая из знатного флорентийского рода, привлекала ко французскому двору множество итальянцев).

Неприязнь к Парижу и двору должна была усиливаться у маленького Генриха и тем, что его отец Антуан де Бурбон некоторое время был одним из руководителей движения дворян Юга Франции за независимость от короля. Многие дворяне-южане были сторонниками реформы Церкви (во Франции их называли гугенотами), а короли вместе с большинством населения Северной Франции сохраняли верность католичеству. В 1562 г., когда Генриху было девять лет, начались войны между гугенотами и католиками (так называемые религиозные войны). Подвести итог этому кровопролитию суждено было 45-летнему Генриху IV Бурбону в 1598 г.

Юный принц рано возмужал. После гибели отца - Антуана Бурбона - он принял титул короля Наваррского и вместе с многоопытным и хитрым политиком адмиралом Гаспаром де Колиньи возглавил партию гугенотов. Горячая южная кровь, гасконское самолюбие, стремление восстановить древние вольности французского рыцарства - всё это делало Генриха опасным противником королевского двора. В то же время Генрих оказался достаточно умён, чтобы не разрывать отношений с Валуа окончательно и бесповоротно - он помнил о том, что корона Франции может стать и его короной.

Перемирие между католиками и гугенотами, заключённое в 1570 г., Екатерина Медичи и её сын Карл IX задумали скрепить женитьбой Генриха Наваррского на сестре короля Маргарите Валуа. По их замыслу, брак должен был привязать опасного южанина к королевскому двору и поставить его под надёжный контроль. Неизвестно, как относился к этой женитьбе сам Генрих, достаточно было того, что она приносила выгоды его партии и укрепляла права Бурбонов на французский престол. Брак с Маргаритой оказался неудачным; но лишь в 1599 г. Генрих IV добился его расторжения и вступил в брак с Марией Медичи.

Свадьба же с Маргаритой была отпразднована летом 1572 г. с невиданной роскошью. Менее чем через неделю после свадьбы в Париже произошли события, определившие судьбу Франции и в первый раз круто изменившие жизнь Генриха. В ночь с 23 на 24 августа (праздник Святого Варфоломея) католики с молчаливого одобрения королевского двора напали на съехавшихся на свадебные торжества гугенотов и убили многих из них. В числе прочих погиб и адмирал де Колиньи. Генрих спасся только благодаря тому, что жил в королевском дворце и спешно принял католическую веру. Поддержав эту кровавую бойню (Варфоломеевскую ночь), династия Валуа сама подписала себе смертный приговор. И католики, и гугеноты смотрели на последних Валуа как на королей-преступников, запятнавших себя кровью и бесчестьем, - королей, лишившихся права на престол.

Судьба французской монархии повисла на волоске. Гугеноты поставили своей целью раскол Французского королевства. В феврале 1576 г. Генрих бежит из Лувра, где его держали как почётного заложника, и участвует в сражениях гугенотов с католическими армиями. Авторитет Генриха на Юге растёт, но раскол Франции на Север и Юг одновременно углубляет пропасть, отделяющую Генриха от королевской короны. В Париже усиливается влияние католического рода герцогов Гизов - кажется, что именно Гизы подхватят корону, ускользающую из рук Валуа.

В это время происходит второе событие, резко изменившее планы Генриха Наваррского и всю его судьбу. В 1584 г. умирает герцог Алансонский, младший из сыновей покойного короля Генриха ll. Род Валуа пресекается на правившем в то время Генрихе III, поскольку мужского потомства ни у одного из последних французских королей не было. Генрих Наваррский оказывается ближайшим родственником короля и его наследником, дофином. Король отправляет к нему доверенное лицо с предложением вновь перейти в католичество - тогда Генрих III готов объявить его наследником официально; король не прочь опереться на поддержку гугенотов против Гизов. Но, трезво всё взвесив, Генрих отказывается от предложения короля. Время сменить веру ещё не пришло, да и выигрыш, который предлагали ему из Парижа, был слишком мал. Холодный расчёт подсказывал гасконцу, что ему следует оставить короля с Гизами один на один, не вмешиваясь в их борьбу. Цена, которую Генрих Наваррский заплатил за отказ, тоже была довольно велика: в сентябре 1585 г. Папа Сикст V специальным указом лишил его прав на французский престол. Между католиками и гугенотами вновь вспыхнула война.

Противоречия между двумя партиями обострились до предела, и виной тому во многом был Генрих Наваррский. Католики видели в его правах на престол всё большую угрозу своему лозунгу: "Один король, один закон и одна вера". Гугеноты же, которые ещё недавно намеревались расколоть Французское королевство на части, теперь выступали за государственное единство и за признание Генриха наследником короны. Ожесточение всех трёх борющихся сторон - короля, Гизов и гугенотов - достигло крайности. В конце 1588 г. король Генрих III приказал убить двоих братьев Гизов, а в августе 1589 г. погиб и сам.

До желанной короны оставался всего один шаг, но сделать его было нелегко: Париж не открывал ворота перед Генрихом. Значение Парижа во время гражданских войн очень выросло, и Генрих не хотел омрачать своё будущее царствование ещё одним кровопролитием.

Расчётливый ум Генриха вновь подсказывал, что следует выжидать, пока его противники не ослабят друг друга междуусобной борьбой. Так и случилось: в Париже начались столкновения между фанатичными католиками и последним из Гизов, оставшимся в живых, герцогом Майеннским. Герцог казнил верхушку недовольных парижан, а остальные жители города склонились на сторону Генриха - только в нём они видели надёжную защиту от испанского вмешательства в пользу Гиза. 25 июля 1593 г. Генрих принял католичество (последний раз в своей жизни), а в следующем году беспрепятственно вступил в Париж и короновался.

Какие же уроки извлёк 40-летний король из своего долгого и трудного пути к трону? Во-первых, Генрих понял, что ни одна из сторон не может победить в войне и настало время искать примирения. Фигура Генриха на троне теперь была одинаково приемлема и для гугенотов, и для католиков; оставалось составить мирный договор, который одинаково устроил бы обе части нации. Генрих подготовил такой договор к 1598 г.; по городу Нант, где он был обнародован, документ стали называть Нантским эдиктом. Этот эдикт сохранял господствующие позиции католицизма во Франции, но предоставлял гугенотам обширные права церковного и светского самоуправления. Мирный договор остановил разорение страны и бегство французов-гугенотов в Англию и Нидерланды. Нантский эдикт был составлен очень хитро: при изменении соотношения сил католиков и гугенотов он мог быть пересмотрен (чем позднее и воспользовался Ри-шелье).

Второй урок гражданских войн заключался в том, что нельзя было строить сильное французское государство, опираясь только на дворянство. Генрих IV принял к сведению и это. Он поддерживает крупных чиновников, профессионалов-бюрократов - судей, адвокатов, финансистов. Генрих IV разрешает этим людям покупать себе должности и передавать их по наследству сыновьям. В руках короля оказывается мощный аппарат власти, позволяющий править без оглядки на капризы и прихоти дворян. Генрих привлекает к себе не только чиновников, но и крупных торговцев - он всячески поощряет развитие крупного производства и торговли во Франции, основывает французские колонии в заморских землях. Генрих IV первым из французских королей начинает руководствоваться в своей политике национальными интересами Франции, а не одними лишь сословными притязаниями французского дворянства.

Наконец, Генрих понял, что Франции предстоит длительная полоса войн с испанскими и

немецкими Габсбургами, и успешно готовился к этому противоборству. Генрих позаботился о значительном снижении тальи (прямого налога) с крестьян, почти полностью разорённых и обнищавших за годы религиозных войн. Крестьянство было основой экономической и военной силы Французского королевства - нищие крестьяне не могли содержать сильную армию.

Военная мощь возрождающейся Франции была подтверждена уже первой войной Генриха IV с Испанией (1595-1598 гг.). Преемникам Генриха IV на французском престоле удалось создать столь грозную армию, которая на протяжении почти двухсот лет (до наполеоновских войн) была лучшей армией Европы.

Та выдающаяся роль, которую Генрих IV сыграл в истории Франции и Европы, определяется несколькими обстоятельствами. Во-первых, Генрих смог выйти живым из религиозных войн, в которых сложили головы все его противники. Он добился этого своим умом, изворотливостью и хитростью, способностью резко менять политический курс. К тому же Генрих был попросту удачлив, что сильно возвышало его в глазах французов. Во-вторых, свой опыт ловкого политика Генрих IV, взойдя на престол, смог поставить на службу державе, которую он разрушал большую часть своей жизни. Первый из Бурбонов нашёл новую, прочную основу королевской власти - интересы нации.

Король с 1589 (фактически с 1594), первый из династии Бурбонов; король Наварры с 1562. Во время Религиозных войн - глава гугенотов. В 1593 принял католичество и вступил в Париж. Нантским эдиктом 1598 предоставил гугенотам свободу вероисповедания и многие привилегии.

Генрих IV родился 13.12.1553 г. в По, его родители - Антуан Бурбонский и Жанна д’Альбре. На Юге он был наследником д’Альбре, то есть независимой от Франции короны (Наварра) и обширных, хотя и разбросанных владений на склонах Пиренеев, что делало их обладателя одним из крупных феодалов Франции. В центре, Бурбонне, пограничных районах и на Севере его ожидало наследство Бурбонов. Правда, после угасания старшей линии и конфискации большей части собственности «предателя» Карла Бурбонского (1527) оно уже не было столь велико, но имело, как и раньше, очень заманчивую перспективу: на основании салического закона младшая линия - Бурбоны - обладала правом наследования французского трона в случае, если Валуа вымрут. Правда, ко времени рождения Генриха это было маловероятно.

Личности родителей и многолетнее пребывание при французском дворе наложили отпечаток на юность Генриха. Жанна д’Альбре, с 1555 г. твердая сторонница кальвинизма, предприняла все, чтобы сделать из своего сына протестанта, что не исключало гуманистического воспитания в духе ее матери Маргариты. Отец, кальвинист с середины 50-х гг., находившийся больше под влиянием Колиньи, чем своей жены, недолго оставался сторонником женевского дела и вернулся к старой религии, как только по инициативе Екатерины Медичи поступил на службу к французскому королю в должности генерал-лейтенанта. По этой причине Генрих получил достопримечательный и противоречивый опыт. Отношения родителей разладились, так как мать резко осуждала отца и решительно отвергала придворный мир. Однако отец из протестантского полководца превратился в придворного, что вкупе с его большими полководческими способностями не могло не произвести впечатления на юношу.

При дворе в Париже и во время знаменитого «большого вояжа» придворного штата по Франции (1564 - 1566) молодой, умный, живой и практичный королевский сын с Пиренеев интенсивно и детально познакомился с придворной жизнью Валуа. По примеру отца, он снова стал католиком, по сразу после его смерти вернулся к религии матери, которая сумела оказать влияние на сына при дружественном попустительстве тогда еще очень податливой Екатерины Медичи.

При дворе он также познакомился со своими кузенами, рядом последних королей из рода Валуа, и с их сестрой Маргаритой и уважал, но крайней мере, ее и одного из ее братьев. То, что его отношения с юным герцогом Анжуйским, будущим королем Генрихом III, уже тогда были дружественными, окупилось в 1589 г.

Только как член придворной свиты Наварра правильно оценил значение религиозной проблемы для современной политики. В 50-х и 60-х гг. было еще совсем не решено, что гугенотам надолго будет закрыт путь к королевской власти во Франции. Время от времени к дворцовой политике были близки отдельные вожди кальвинистской партии, такие как Гаспар де Колиньи, принц Конде, Генрих Бурбон, брат Колиньи Оде де Шатильон и другие; особенно это относится к Колиньи, адмиралу Франции, выдающейся военной и политической фигуре протестантизма до 1572 г. Екатерина Медичи , а также ее сыновья Франциск II и Карл IX порой не доверяли католической придворной партии из-за ее интенсивных контактов с Испанией гораздо больше, чем гугенотам. Их курс в отношении партий, который между 1560 и 1568 гг. существенно определялся канцлером Мишелем де л’Опиталем, был не чем иным, как попыткой не делать окончательного выбора между двумя радикальными позициями. Поэтому понятно, что Екатерина в 1567 г. незадолго до начала вражды между двумя партиями предоставила «отпуск» молодому королю и его недавно находившейся при дворе матери. Это решение принесло Наварре первое знакомство с религиозном войной «на месте», в гугенотском войске на юго-западе, а прежде всего в будущей кальвинистской крепости Ла-Рошель.

Между тем Екатерина продвигала свои брачные планы и после заключения мира в Сен-Жермен-ан-Ле (1570) зашла так далеко, что свадьба Маргариты с Генрихом Наваррой была запланирована на 1572 г. То, что это событие вошло в историю не как большой и торжественный праздник королевских линий Валуа и Бурбонов, а как парижская «кровавая свадьба», случилось прежде всего из-за двух очень личных причин: из-за слишком прямолинейной тактики Колиньи, который в это время пытался отдалить короля Карла IX от его матери и перетянуть в противоположный лагерь, и из-за резкой реакции регентши, которая теперь видела в адмирале большую опасность для себя и своих сыновей, чем в испанцах. Решение устранить адмирала, неудачное покушение и убийство огромного числа кальвинистов в Париже и по всей стране показывают, что за личной тактикой, особенно со стороны католического большинства, скрывались более могущественные силы, которые все больше определяли происходящее.

Мы очень мало знаем о том, как Наварра пережил Варфоломеевскую ночь в Лувре. Он оказался в затруднительном положении: будучи протестантским аристократом, он лично был в опасности, как и его кузен и соратник Конде, находившийся с ним при дворе. В конце концов они, пленники короля, каковыми теперь являлись, перешли в лоно старой церкви.

Акция против кальвинистов была политической неудачей. Несмотря на все потери, Варфоломеевская ночь не ослабила гугенотов. Отныне укрепилась политически научная система французского протестантизма, отныне религия получила политический фундамент, теперь она стала «партией». Одновременно раздавались заслуживающие внимания голоса людей, занимавших умеренную, примирительную, надпартийную позицию, говоривших о религиозной терпимости. Они не были партией, но общественность воспринимала их как «политиков». Жан Боден , эрудированный юрист и специалист по государственному праву, известный благодаря своим изысканиям по исторической методике, в 1576 г. в фундаментальном труде «О республике» объединил идею политически обоснованной терпимости с идеей усиления суверенной монархии и тем самым выработал политико-теоретическую концепцию.

Бесспорно сносная личная «неволя» Наварры при дворе длилась до 1576 г. К этому времени Екатерина уже давно возобновила переговорный курс, а молодой беарнец наслаждался придворной жизнью, особенно охотой, и еще не обнаружил твердой, целенаправленной политической воли. Предположительно, жившие с ним гугенотские советчики в конце концов воспользовались возможностью к бегству и вернули молодого короля в гугенотское войско на юго-запад Франции и тем самым к его будущим задачам.

В последующие годы Генрих Наваррский отнюдь не легко освоил роль протестантского партийного вождя. Ему противостоял более готовый к борьбе за протестантское дело кузен Конде. В это время Наварра еще не осознал собственного предназначения. И хотя он опять сменил религию, последовательно «стойкие» протестанты, как Теодор де Без, скептически относились к образу жизни, который, по их взглядам, не соответствовал избранному Богом протестантскому вождю. Решающим моментом в жизни Генриха IV было то обстоятельство, что он в последующие годы не поддался давлению протестантов из своего окружения и не был исключительно главой протестантской партии, но оставил за собой права на курс примирения с двором. Существуют признаки того, что он следовал осознанной политической линии. Примером могут служить внутрипротестантские дебаты о мире в Фле (1580). Этот мирный договор, одни из немногих за время религиозных войн, не принес никакой выгоды протестантам, и практически Наварра заключил его с братом короля в одиночку. В первый раз, развив до абсолютного мастерства умение вести переговоры и искусство убеждения, четко акцентируя мысль о примирении враждующих сторон во благо Франции, Наварра на представительном собрании гугенотов (Монтобан, 1581) настоял на признании мира. После этого он, как сказал Жан-Пьер Бабелон в своей великолепной биографии Генриха IV, стал «чем-то вроде протестантского вице-короля Франции».

И он стал им еще больше, когда в 1584 г. умер последний брат Генриха III, герцог Анжуйский. Король, от которого уже никто не ждал наследника, остался без претендента на трон из своего дома. Этого одни боялись, другие ждали с нетерпением: младшая линия Бурбонов дает наследника, и им мог быть только глава дома Генрих Наваррский. Последствия этого события внутри страны были огромными. С 1576 г. католическая высшая аристократия под руководством Гизов поддержала союз, Лигу, в которой смешались религиозные мотивы и сословно-сепаратистское понимание свободы. Теперь Гизы реставрировали этот союз и пошли на тесные отношения с парижской мелкой буржуазией. Протестанты со своей стороны, особенно их вожди, с 1572 г. взявшие крайне критический тон в отношении монархии вообще и Валуа в частности, сменили стратегию. Они стали теперь яростными поборниками монархического принципа во Франции и, естественно, законного престолонаследия.

При таких условиях нечего было и думать о стабильности. После событий лета 1584 г. религиозная война вступила в свою последнюю, ожесточеннейшую фазу, определявшуюся с католической стороны Лигой в Париже, а с гугенотской - ее неоспоримым вождем Генрихом Наваррским. Католическая сторона не только добилась от папы буллы, которая объявила все притязания на трон Наварры несостоятельными, но ей удалось перетянуть на свою сторону короля и принудить его к отмене всех религиозных эдиктов. Наварра старался получить поддержку европейских протестантов, но в Германии нашел отклик только у кальвиниста Иоганна Казимира фон Пфальца, а Елизавета Английская согласилась на несколько незначительных субсидий.

К счастью для Наварры, фронт противника не был сплоченным. Между дворянством и народным базисом Лиги имелись серьезные идеологические противоречия, к тому же развитие событий в Париже с 1586 г. по 1589 г. становилось все радикальнее, подобно тому как произошло во время Революции двести лет спустя, что не способствовало единству Лиги. Парижским членам Лиги весьма не нравился союз с королем, потому что они не видели в нем последовательного приверженца католицизма. Когда Генрих III в 1588 г. увеличил военные силы вокруг Парижа, дело дошло до настоящего народного восстания, от которого двор бежал в лучше укрепленный Блуа. С тех пор вплоть до 1594 г. Париж был «без короля». После того как Генрих III из Блуа еще раз предпринял безуспешную попытку самому стать во главе Лиги, он решил перехватить инициативу и приказал убить вождей Лиги - герцога Генриха Гиза и его брата кардинала Лотарингского, которые по случаю заседания Генеральных штатов находились в Блуа.

Это убийство не достигло цели. Генрих III не вернул себе инициативу, наоборот, он выпустил ее из рук. Парижская Лига снова радикализировалась и образовала наряду с верным Лиге магистратом новое революционное городское управление. Сорбонна тоже не отставала и в незаконном университетском акте освободила всех подданных от клятвы верности королю. В марте 1589 г. Парижский парламент, который был очищен от верных королю советников, назначил герцога Майеннского, младшего брата Гизов, генерал-лейтенантом государства и короны Франции, как будто законного короля больше не было. Генриху III ничего не оставалось, кроме как сблизиться со своим кузеном, прежним товарищем Генрихом Наваррским. Король и протестанты объединили оставшиеся военные силы и двинулись на Париж, чтобы привести в повиновение город и верные Лиге учреждения. При подходе к Парижу 1.08.1589 г. Генрих III был убит доминиканским монахом Жаком Клеманом. На смертном одре он нашел в себе силы попросить присутствующих признать королем Генриха Наваррского. Одновременно он еще раз призвал своего преемника вернуться в лоно старой церкви.

Главная » Понятия » Генрих IV, король Франции — Все монархии мира. Короли и королевы Франции